— Спасибо, — отозвался Олег, — а насчёт своя в доску — мы же никуда не спешим? Мы же можем задержаться немного там, на «Оазисе»?
— Начинается, — уже недовольно глянул на него я, — давай здесь всё успевай, с запасом. Можешь даже прямо сейчас идти.
— Да я не про то! — возмутился Олег всерьёз, — там ей может наша помощь понадобиться, наша и Кэлпи, непонятное там происходит. Лена начала что-то объяснять, да я не слушал, не до того было.
— Ах, это, — облегчённо сказал я немного виноватым тоном, — это да, мы же из одной конторы. Если нужно, поможем конечно, это наша прямая обязанность, в полётном задании это есть. Да и на людей посмотреть интересно будет, как они там живут, чем дышат.
— Молоток! — стукнул меня в плечо Олег, дотянулся же, — и, раз отпускаешь, схожу, передам ей твои слова.
— Сходи, — улыбнулся я, — только не забудь, зачем шёл.
— Постараюсь, — всерьёз ответил мне он и поднялся с кресла.
Я кивнул и отвернулся, чтобы не ляпнуть ему вслед чего-нибудь не то, какую-нибудь обычную в этих случаях сальность, мол, придётся постараться, чтобы экипаж не опозорить, или ещё чего, и уткнулся в обзорный экран, мне сейчас было лучше заняться состоянием корабля.
— А ты чем таким занята? — тут же пришлось спросить мне у Кэлпи, — почему вычислительные мощности на пятидесяти процентах? И почему час назад на шестидесяти были? Олег в курсе? Что происходит-то?
— Да, — кивнула мне Кэлпи, — конечно, бортинженер в курсе. И я все десять дней буду так, мне сейчас, чтобы суметь к прилёту на «Оазис» разобраться в биологии до необходимого, до уровня понимания работ Зарубиной, вот хотя бы по-минимуму, нужно очень постараться.
— А-а, — протянул я, соображая, — тогда да, тогда конечно, действуй. А мне?
— Лет через десять, — спустя минуту, наверное, ответила Кэлпи, она и вправду пыталась оценить мой возможный прогресс, — но только если ваше самообразование перестроить с упором в биологию. И если пренебрегать занятиями не будете.
— То есть не светит, — вздохнул я, сознавая собственную некомпетентность, — вообще никогда не светит. На тебя одна надежда, значит, про это, кстати, Баринов и говорил. Но ты уж, Кэлпи, постарайся, потому что мы на тебя ориентироваться будем, ты для нас будешь истина в последней инстанции.
— Да уж постараюсь, — засмеялась она, — а вы? Вы меня поддержите? Своим примером?
— Конечно, — и я посмотрел в тот график с режимом дня, что она мне и расчертила, — ты же сама мне тут одно самообразование с физнагрузками в приоритете поставила. Так что прямо сейчас и начну.
— Подождите, — попросила она, — я хочу предложить вам вот что: самообразование, пусть даже в современном виде, это всё равно не то. И темп, и качество, и уровень понимания будут страдать, слишком уж тут всё от самодисциплины зависит. Так что давайте сделаем так: я возьму всё в свои руки, я буду вас учить, и учить полноценно, с лекциями, с практиками, с откатами назад, если вы чего-то не понимаете, с постоянным подтверждением усвоения материала, причём и с экзаменами, и через ваш нейрокомп буду отслеживать, смотреть, правильно у вас там нейронные связи растут или нет, в общем предлагаю вам подойти к делу как можно более системно и основательно.
— Договорились, — сразу же согласился я, прикинув перспективы. Нифига себе, это ж целый искин высшего класса, родня планетарным и системным, будет меня натаскивать, да ничего лучше и быть не может. — А Олег?
— И Олег тоже, — успокоила меня она, — только ему сейчас, как бы это сказать… немного некогда. Научное оборудование на третьем этаже выключено, рабочий отсек закрыт от наблюдения извне бортинженером лично только что.
— Ну и ладно, — пожал плечами я, — хотя не дело это, есть же своя каюта, вдруг он её повадится по всему кораблю ловить. А где поймает, там и… ладно, не наше дело, это я чего-то расфантазировался. Два счастливых человека на борту — это уже неплохо, так к этому приказываю относиться, так что всё, закрыли тему. А это моё образование — как это будет выглядеть?
— Как обычно, — Кэлпи встала с места, соорудила себе указку, разделила обзорный экран на две половины и одну подтянула ко мне. — Я учитель — вы ученик.
— А тебе это не помешает? — я тоже постарался подготовиться, уселся попрямее, сделал себе небольшой то ли стол, то ли подставку для рук и рабочего планшета, через который я и буду работать с нейрокомпом, буду заносить в него все полученные знания, — нагрузка на тебя не увеличится?
— Менее одной десятой процента, — успокоила меня Кэлпи, — но это будет очень полезная для меня десятая процента. Очень-очень полезная, капитан. Ну что, начнём?
И мы начали, и начали мы с точного определения моего уровня знаний, чтобы было от чего плясать. И вот тут мне стало довольно стыдно, потому что, как оказалось, верхушек-то я понахватался, и там и здесь понахватался, а по сути своей оказался я неуч, просто натасканный под определённый вид занятий.
И ещё, я-то сначала самодовольно подумал, что вот за эти десять дней, в которые Олегу будет точно не до учёбы, я-то его обгоню кое в чём, но не тут-то было. Выяснилось, что для системности, для правильного понимания, для разрушения некоторых ложных представлений, придётся мне откатиться далеко в начало, чуть ли не третий класс средней школы. И ладно бы местной школы, тут в третьем классе уже квантовую механику проходят, а то ведь ещё той школы, бревенчатой, что стояла на берегу Амура пятьсот с лишним лет назад.
Но я сцепил зубы, я напомнил себе, что мне дико повезло, что под руководством искина высшего класса я все пересилю и всё преодолею, что дорогу осилит идущий, и Кэлпи радостно улыбнулась мне в ответ на эти мысли.
Глава 19
В общем, долго ли, коротко ли, но закончились и эти десять дней. Прямого осознания того, что мы находимся в другой вселенной и несёмся через пространство с огромной скоростью у меня, да и остальных, всё же не было. Я лично вообще себя чувствовал, как на подводной лодке в родных водах, Олег тоже, Елена не знаю, во всяком случае ей это было привычнее, чем нам, а Кэлпи у нас была вся в работе.
Я тоже был занят очень плотно, у меня была учёба, настоящая и интенсивная, спорт ещё был, приобщение к культуре было, там тоже всё шло с подачи и под присмотром Кэлпи, а небольшое количество личного времени я тратил на посиделки за столом в кают-компании, причём с Еленой оказалось можно неожиданно интересно поговорить.
Конечно, первые три дня она да Олег немного слетели с нарезки, но быстро успокоились, не дети же, в самом деле, и мне уже не приходилось проверять коридоры и отсеки перед тем, как куда-то идти.
— Приготовиться к выходу из прыжка, — я сидел в своём кресле при полном параде, экипаж тоже, а единственный наш пассажир уже не прятался в каюте, а на правах своего сидел за нашими спинами, с интересом наблюдая за происходящим. — Внесистемный привод выключить, полёт в параллельном пространстве прекратить.
Я переглянулся с Кэлпи, дождался от неё подтверждения и резко нажал кнопку на полусфере управления, отдав дань условности.
Снова резко выросла загрузка вычислительных мощностей Кэлпи, снова мы целую минуту сидели тихо, как мыши под веником, и снова я не успел почувствовать момент перехода.
— Есть! — загорелся обзорный экран, на котором красовалось маленькое на таком расстоянии Солнце «Оазиса», да схематично были указаны все планеты и луны этой системы. — Выход в нормальное пространство произведён, корабль перешёл в устойчивый режим полёта, радиообмен с диспетчерской службой начат, все системы работают штатно, провожу углубленное тестирование. Прошу разрешения на выход к конечной точке маршрута.
— Разрешаю, — отозвался я и корабль лёг на курс, по которому мы уже через пару часов доберёмся до местной Луны. — И это, Кэлпи, на конечном участке я буду рулить. Моя очередь. Ты уж меня совсем от управления не отодвигай, мне опыт полётов тоже нужен.
— Хорошо, — улыбнулась она, — квалификацию и классность повышать необходимо постоянно, тем более нашему экипажу, с этим я согласна. А ещё мы будем нарабатывать взаимозаменяемость — вашу да Олега. По пути сюда не удалось — займёмся на обратной дороге.
— Займёмся, — со вздохом подтвердил бортинженер, — выделю время, так и быть. Интересно только, надолго ли на «Оазисе» задержимся? А, капитан?
— Ну, мы люди подневольные, — и я кивнул назад, туда, где сидела Зарубина, — когда отпустят, тогда и отправимся, так что не у тех ты, Олег, спрашиваешь. Но не меньше нескольких дней — глупо же будет сразу назад когти рвать. Я посмотрел — станция там здоровая, есть где погулять и есть, чем заняться.
— Здоровая, — подтвердила и Елена, очень уже ей хотелось как-то нас завлечь туда, — сразу на вырост построенная. Мы здесь, то есть люди, на «Оазисе» надолго, потому времянки возводить смысла нет. Большой космопорт, энергостанция, ну и целый подземный город со всем необходимым. К строительству с выдумкой подошли, оцените ещё. У нас там не просто так, у нас там Прованс периода расцвета, ну, с поправкой на современные реалии.
— Ого! — всерьёз удивился я, — а зачем? Не, так-то здорово, конечно, я ж во Франции ни разу не был, хоть здесь посмотрю, но не слишком ли?
— Не поняла тебя, — нахмурилась Зарубина, — что не слишком и что зачем? Почему нам нельзя Прованс?
— Можно, Лена, можно, просто у нашего Сани, — влез с объяснениями Олег, — всё ещё мозги понятиями из той жизни управляются. Привык, понимаешь, в собачьей конуре жить и стойко переносить эти, как их, тяготы и лишения военной службы, вот и не отвыкнет никак. Ему там достаточно было места в землянке или бараке, как всем, а личные апартаменты ему нескромно, если весь народ страдает, то и он страдать должен со всеми наравне, а мещанский уют он презирает от всей своей комсомольской души, такие дела. По его логике, если вы работаете у чёрта на куличках, то и условия должны быть такими же, иначе нескромно и настоящего геройства нет.
— Да, — задумался я всерьёз, — наверное. Вы же первостроители, исследователи, изыскатели, а они у нас трудновато жили. Блин, действительно, чего это я, почему нельзя Прованс? Можно, Лена, можно и даже нужно!