foe, а потом к импортированному в XIV веке слову enemy.
Древнеанглийское freondscipe (в современном варианте friendship) – один из немногих древнеанглийских «кораблей», который благополучно доплыл до спокойной гавани современного английского языка, в то время как другие корабли вместе с feondscipe (fiendship) медленно пошли ко дну, с которого их на короткое время выудили в викторианский период, когда ироничные викторианские романисты предпочитали называть дьявола «his Fiendship» («его злодейшество») по аналогии с королем, которого называли «his Worship» («его святейшество»).90
Другим словом для обозначения друзей в древнеанглийском было совсем неожиданное – wine. И wine, и frēond имели более широкий диапазон значений, чем то, что мы понимаем под словом друг сегодня. Их семантический диапазон включал в себя такие понятия, как «родственник», «друг», «близкий человек», «союзник», но без той коннотации интимной близости, которую принял этот термин сейчас. Разница была только в том, что дружеское wine нечасто появлялось в прозе, обычно относясь к возвышенной поэзии.91
До сих пор неизвестно, почему возникла такая странная семантическая связь. Возможно, плотно переплетенная лоза, на которой рос виноград, навела англосаксов на ассоциацию с крепкой дружбой. Однако со временем алкогольный wine стало сложно отличить от дружеского, и к концу Средневековья понятие винно-дружеских отношений устарело, а алкогольное значение wine выиграло лингвистическую битву за жизнь и закрепилось в языке окончательно. В древнеанглийском языке дружеское значение wine иногда появлялось в поэзии, виноватыми виньетками оставшись в повседневном языке в виде популярного окончания для небольшой кучки мужских имен: Ælfwine («друг-эльф»), Godwine («друг-бог») и Eadwine («друг-богатство»), которые в итоге стали нынешними именами Элвин, Годвин и Эдвин.
Судьба у его производного unwine («недруг») тоже оказалась незавидной. Впервые появившись в XI веке, оно просуществовало до XIII века, быстро закончив свою короткую этимологическую карьеру. Вместо него стали использовать unfrēnd, которое некоторое время просуществовало в английском языке. В XIX веке слово окончательно вышло из моды, заново появившись уже в виде глагола только в эпоху интернета, прочно заняв свою нишу благодаря мощному развитию социальных сетей, где функция отфрендить недругов стала чуть ли не ключевой в узусе современного акта коммуникации.
Если мы обратимся к древнеанглийской гностической поэзии, то лучше поймем те старые представления о дружбе, которые виделись англосаксам самым мудрым жизненным путем в те времена:
Commit no crime, nor ever tolerate any wickedness in your friend or relation, lest the creator accuse you, [saying] that you are a witness of evil.
Do not betray (or desert) your best friend, but always do what is right and fitting. Maintain this with zeal, that you are never deceitful to your friend.
Well shall one maintain a friend on each journey; often one travels far round a town where one knows a friend to be uncertain. The friendless, miserable man takes wolves for his companions, very dangerous animals. Very often the companion tears him.
Wretched is he who shall live alone – fate has ordained him to dwell friendless. It were better for him that he had a brother, that both were the sons a nobleman, of the one man, if they should both attack a boar or a bear; that is a savage-pawed animal. Always shall those warriors carry arms and sleep together – let one never slander them, before death separates them.
Из них мы сразу понимаем, что хорошо иметь друга (а еще лучше – друга с вином, конечно же) в путешествии, что если кто-то уходит далеко, то нет уверенности, что он вернется. Что никогда не нужно предавать друзей и терпеть зло других людей, а у одинокого человека компаньонами являются волки (соответственно, в нашем фольклоре есть похожее выражение «тамбовский волк тебе товарищ»). Несчастен тот, кто вынужден жить в одиночестве, а еще более кому судьба распорядилась всю жизнь жить без друзей.
Немаловажной чертой англосаксонского эпоса являлась философия кровного родства, когда лучшим другом считался брат. Такие воины всегда будут жить вместе и ничто никогда не нарушит их мир, прежде чем смерть не разлучит их. Для этой специфической разновидности друга, который был также братом, употреблялся термин mægwine.
Что примечательно, все в том же средневековом эпосе «Беовульф», единственный воин, оставшийся верным своему господину в битве с драконом, – это Виглаф, который имел с ним двойную связь, будучи и вассалом Беовульфа, и его ближайшим родственником. Согласно преданию, одно из главных героических качеств Беовульфа заключалось в том, что он никогда не напивался до синих чертей, и в пьяном угаре не предавался греху гнева, убивая своих сотоварищей по оружию и очагу. Как гласила одна из главных заповедей того времени – не напивайся и не убивай друзей своих. Уровень героизма средневекового английского эпоса, как вы сами понимаете, просто зашкаливает.
Героический героин
Книги всегда были моим личным сортом героина, но вы когда-нибудь задумывались над этимологической связью между книжным персонажем и этим видом наркотиков?
Раньше все лекарства от кашля содержали морфин. Однако когда люди слишком часто начали ходить в аптеки за безобидными на первый взгляд микстурами от кашля, провизоры слегка забеспокоились. Не вызывает ли морфин сильное привыкание? Ведь в тяжелых случаях заболевания, если больной слишком часто принимал это лекарство, он приобретал себе проблемы куда более серьезные. В 1898 году немецкая фармацевтическая компания Bayer вовремя подсуетилась и разработала новый препарат на основе диацетилморфина, который позиционировался «как морфий, только лучше». Потому что, по словам своих создателей, он не вызывал у пациентов привыкания. Как и любой другой продукт, новый препарат нуждался в собственном уникальном имени. Диацетилморфин отсекли сразу, поскольку потенциальные клиенты никогда бы не смогли выговорить это название.
Химики долго ломали голову над «продающим» названием своего нового чудо-препарата. Ничего так и не придумав, они подключили ушлых маркетологов, которые, засучив рукава, сразу приступили к работе. Конечно, сначала они собрали фокус-группу и опросили несчастных, как те себя ощущают после приема нового препарата. Те, будучи уже под кайфом, сразу ответили, что чувствуют себя великолепно, словно герои. С возгласом «Эврика!» довольные маркетологи выбежали из зала для заседаний, зная, что «продающее» название у них уже в кармане. Препарат с названием героин действительно хорошо продавался.
Один маленький нюанс.
С тем, что он не вызывает привыкания, создатели препарата слегка погорячились.
МЕДУЗА ВЕРЧАСЕ
Как обычно, этимология английского слова heroine ведет свое происхождение от латинского первоисточника heroine, heroina – «женщина-герой», «полубогиня». Значение «главный женский персонаж в драме, поэме» впервые было зафиксировано словарями в 1715 году.
Женские мифологические тропы использовались всеми еще с незапамятных времен – начиная от классиков, заканчивая различными косметическими брендами и модными компаниями. Одна из самых известных – люксовый бренд Versace, основанный Джанни Версаче в 1978 году. Что интересно, первоначальный логотип содержал только имя Джанни Версаче. И только в 1993 году компания представила свой знаменитый логотип в виде головы Медузы. С тех пор логотип практически не менялся, претерпевая совсем незначительные улучшения.
Но почему именно Медуза?
Медуза была одной из трех горгон в классической греческой мифологии и единственной из сестер была смертной, как в итоге потом убедился Персей. Молодая, златовласая, прекрасная Медуза, к своему несчастью, попалась на глаза развратному богу Посейдону во время прогулки по Афинам. Бог моря был под стать своему брату – такой же мудак, неразборчивый в своих сексуальных связях. Оставив Амфитриту с вечно орущим Тритоном дома, он прогуливался по метрополису в поисках развлечений. Увидев проходившую мимо красавицу, он не мог к ней не подкатить. Догнав девушку, он отвесил ей дежурный комплимент про красивые глаза и спросил, как ее зовут. Та ответила, что ее зовут Медуза.
– Да ладно! Никогда не видел девушки такой необычной красоты. Ты реально живешь с этими страшилами горгонами?
– Они не страшилы! Просто на любителя…
– А любителя так и не находится! – рассмеявшись возразил Посейдон. – Ты просто не жила в другом окружении, моя дорогая! Посмотри на тех девушек вдалеке, что стоят возле ионических колонн в обтягивающих белых пеплосах. Как ты считаешь, они красивые? – спросил он.
– Да, это красивые девушки… – со вздохом ответила Медуза, посмотрев в ту сторону, в которую указал ее новый знакомый. – Но если бы я жила среди них, ты бы не считал меня необычной.
– Я могу трахнуть каждую из них по очереди и мне за это ничего не будет.
– Да ладно! – передразнила его Медуза. – Неужели только по очереди?
По лицу Посейдона пробежала похотливая улыбка.
– О, смотри! Здесь рядом храм Афины. Зайдем-ка на минутку, я тебе кое-что покажу.
Медуза посмотрела на свои дорогие солнечные часики на руке.
– Ну, давай… У меня есть еще полчаса перед тем, как надо будет возвращаться домой.
К большому сожалению для Медузы, в этом храме их застукала любимая дочка Зевса – Афина. В сильнейшем порыве гнева за осквернение своего святилища она вместо того, чтобы оторвать шаловливые яйца Посейдону и нацепить их ему вместо сережек, чисто по-женски отомстила Медузе, превратив несчастную девушку в отвратительное чудовище с клубком змей вместо волос и вечным проклятием превращать в камень любого, кто посмотрит ей в глаза.