Впрочем, сам герой анекдотов чувствует себя в море этой образности совершенно в родной стихии, как рыба в воде. В некоторых анекдотах и частушках он становится настоящим секс-символом — ему достаются едва ли не все знаменитые женщины эпохи: Эдита Пьеха, Софи Лорен, Анджела Дэвис, Брижит Бардо, Мэрилин Монро… Несколько «непристойных» частушек заканчиваются двустишием:
До чего же сексуальный
Секретарь наш генеральный!
Да и вообще, как гласит другая частушка:
Если женщина красива
И в постели горяча —
Это личная заслуга
Леонида Ильича.
Образ смерти в анекдотах. Весьма любопытен и фольклорный образ «смерти Брежнева». Надо сказать, что взгляды на смерть в обычном и карнавальном мире резко различаются. С обычной точки зрения смерть — это некое окончательное и бесповоротное изменение. С карнавальной точки зрения ничего окончательного и бесповоротного вообще не бывает. Превращения и перемены — бесспорное благо, это и есть карнавал. (Можно вспомнить возглас в старинном итальянском карнавале: «Смерть тебе!» — весело кричали его участники, гася друг у друга зажженные свечи). Смерть радостна, потому что не щадит ничего и никого, несет миру полное праздничное обновление, новое рождение. Поэтому веселая смерть становится высшим проявлением карнавальной стихии. Чем шире ее размах — тем лучше!
«Брежнев» — воплощение целой эпохи, и его смерть воспринимается в фольклоре как всеобщее обновление, своеобразный вселенский карнавал. Однако смерть эта временна, неокончательна. «Брежнев» умирает много раз, но в то же время бессмертен. Ничего удивительного в этом нет: для человека, попавшего в карнавальный мир, время останавливается, потому что карнавал — это сама вечность.
Большинство анекдотов о смерти и бессмертии Брежнева было создано задолго до смерти реального Леонида Ильича. Главный герой этих текстов — не сам «Брежнев», а его смерть. Она является к нему в разных карнавальных личинах — то под видом неандертальца, то в облике Ивана Сусанина. А то и вовсе, вопреки всякому вероятию, обходит его стороной.
Чудесная неуязвимость — не такое уж редкое свойство фольклорных героев, в том числе имевших исторические прототипы. Например, в одном из народных сказов про Чапаева (сказов, не анекдотов) после боя легендарный красный командир вытрясает свою шинель, и из нее сыплются набившиеся туда свинцовые пули… Так зримо выражается все то же фольклорно-карнавальное бессмертие.
В 1982–1985 годах один за другим умерли три генсека: Брежнев, Андропов, Черненко. После всего сказанного уже не покажется странным, что фольклор осмыслил эту череду похорон как один долгий карнавал. Появилось множество шуток, которые на обычный (некарнавальный) взгляд покажутся весьма безжалостными. Например, такие:
«Нас постигла радость скорбной утраты».
«Лозунг: «Пятилетку — в три гроба!».
«Каждый член Политбюро решил умереть генсеком».
«Радиокомментатор на похоронах Андропова:
«— Все Политбюро в полном составе идет к могиле!»
«— Таскать вам, не перетаскать! — сказал Иванушка-дурачок, увидев Черненко на похоронах Андропова».
«— Что представляли собой похороны Андропова?
— Генеральную репетицию похорон Черненко».
«— Чем Черненко отличается от Андропова?
— Температурой тела».
«— Следующая пятилетка будет пятилеткой трех «П». — «Это что такое?» — «Пятилетка Пышных Похорон».
«Вечером люди включают телевизор, а там траурная рамка и диктор Игорь Кириллов в черном костюме говорит: «Дорогие товарищи! Вы, наверное, будете очень смеяться, но нас опять постигла тяжелая утрата…»
«Новый вид спорта: гонки на лафетах от Колонного зала до Кремлевской стены».
«В Москве строится трупопровод — от Кремля до Кремлевской стены…»
Ниже приводится еще одна подборка текстов — на этот раз на тему смерти и бессмертия «Брежнева».
— Брежнев решил прогуляться по лесу. И вдруг навстречу ему неандерталец с огромной дубиной… (Пауза.)
— А дальше?
— Дальше не помню, но начало-то каково, а?!
Один покупатель каждое утро подходит к газетному киоску, берет «Правду», оглядывает первую страницу и возвращает газету, не купив. Через несколько дней продавец спрашивает, что он ищет.
— Некролог.
— Некрологи помещают на последней странице.
— Некролог, который я жду, будет на первой!
В битком набитом троллейбусе сидящий пассажир читает газету с большим портретом в траурной рамке. Другой пассажир, стоящий позади него, тщетно пытается разобрать, чей это портрет, и спрашивает читающего:
— М-м-м?
— Н-н, Помпиду.
— А-а.
— Что пожелал французский президент Помпиду советскому народу, когда покидал СССР?
— Безбрежного счастья!
Приходит как-то Брежнев в свой рабочий кабинет, а там за его столом — какой-то мужик бородатый и в лаптях.
— Вы кто? — спрашивает Брежнев.
— Я Сусанин.
— Как?! Тот самый легендарный Иван Сусанин?!!
— Да, тот самый.
— Какая встреча! — обрадовался Леонид Ильич. — Но почему же вы без предупреждения? Я бы собрал всех членов Политбюро, побеседовали бы о вашем героическом подвиге…
— Вот-вот, собирай, — сказал Сусанин. — Как всех соберешь, так и пойдем.
Брежнев заблудился в лесу. Встречает мальчика.
— Как тебя зовут?
— Петя.
— Петя, выведи меня из леса, я тебя награжу.
— Мне надо посоветоваться с отцом.
— А кто твой отец?
— Лесник.
— А чего советоваться, выведи, и я сделаю тебя Героем Советского Союза.
— Нет, я сбегаю к отцу, спрошу.
Убегает. Прибегает.
— Нет. Я вас не выведу. Зачем мне звание Героя Советского Союза посмертно?
— Почему посмертно?
— А отец сказал: «Выведешь — убью».
Сообщение ТАСС: «Сегодня было совершено покушение на Генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева. Пуля попала ему в лоб и рикошетом убила шофера. Леонид Ильич не пострадал».
На допросе лейтенанта Ильина:
— И ничего ты не добился, а себя загубил. Тоже снайпер нашелся!
— Попробуй попади, когда все рвут из рук пистолет и каждый просит: «Дай мне, дай мне стрельнуть!»
Маршалу Буденному рассказывают, что в Брежнева стреляли.
— Попали?
— Нет, мимо.
— Издалека стреляли?
— Нет, в упор.
— А сабелькой пробовали?
— Что будет, если треснуть Брежнева по голове?
— БАМ!
— Какая разница между словами «горе» и «беда»?
— Если Леонид Ильич пойдет по Кремлевской стене и упадет — это горе. А беда — это если он не пойдет.
Заморозили в научных целях на сто лет двух добровольцев — русского и американца. Через сто лет они очнулись, но тут же снова умерли. От чего же? Американец умер после того, как услышал по американскому радио:
— Колхозники Техасщины, Мичиганщины и Примиссисипья досрочно выполнили план по весеннему севу.
Русский умер тогда, когда услышал:
— Передаем последние известия. На очередном, сто сорок шестом съезде КПСС Леонид Ильич Брежнев сказал…
— Вы слышали, Брежнев умер?
— Правда? Лично?
По случаю приезда Брежнева в одну из братских стран был устроен орудийный салют. После второго залпа старушка спрашивает милиционера, почему стреляют.
— Брежнев приехал, — отвечает тот.
— Не могли, что ли, попасть с первого раза?
А из нашего окна
Площадь Красная видна.
Мы в оптическом прицеле
Даже брови разглядели.
За что Брежневу дадут пятую Звезду Героя? За освобождение Кремля… посмертно.
Выходит Брежнев на трибуну, достает из кармана бумажку и начинает читать: «Весь советский народ глубоко скорбит по поводу смерти нашего незабвенного Леонида Ильича…». Замялся, положил бумажку и достает из другого кармана другую: «Весь советский народ глубоко скорбит по поводу кончины нашего…». Бросает бумажку и достает из-за пазухи третью: «Весь наш народ…» Недоуменно смотрит на бумажку в руке, потом окидывает взглядом свою одежду:
— Извините, товарищи, я снова надел пид жак товарища Андропова.
— Какие последние слова произнес Брежнев?
— Юра, не трогай стимулятор!
— Какое лекарство последнее время принимал Брежнев?
— Авдропин.
Перед смертью Брежнев зовет к себе Андропова:
— Юра, может, ты в курсе, кто меня заменит?
— Я.
— А если за тобой народ не пойдет?
— Тогда он пойдет за вами!..
Малыш приготовился смотреть «Спокойной ночи, малыши».
Мать:
— Сегодня передачи не будет.
— Почему?
— Брежнев умер…
— А это кто? Хрюша или Степашка?
«Покажите нам еще раз по телевизору похороны Брежнева», — обращаются граждане на телестанцию. И в ответ на удивление руководства поясняют: «Первый раз мы смеялись, теперь мы будем плакать».
«Брежнев на том света». Своеобразным развитием фольклорной темы смерти генсека являются его «приключения на том свете». В карнавальном мире одновременно действуют люди различных исторических эпох, и никого это не удивляет. Вполне заурядное начало анекдота: «Брежнев пригласил Александра Македонского, Цезаря и Наполеона посмотреть парад на Красной площади…»