Ночь я решил провести в объятиях глубокого сна, избегая тренировок или раздумий. Уснуть было не так уж и просто, ведь в голове вихрем крутились разнообразные мысли, пытаясь проникнуть под кожу и оттуда терзать меня. Сражаясь с этими демонами усталости, я в один момент, наконец, погрузился в сон.
Проснулся я под первые лучи восходящего солнца, и настроение было далеко не на высоте. Я быстро направился к горячему источнику, чтобы смыть с себя ночные демоны, и лишь после этого отправился на завтрак. Волнение сжимало мой желудок, и я смог выпить лишь немного чая. Успокоившись, я начал ментально готовиться к предстоящему разговору с Советом.
Капитан шёл со мной к зданию Совета 46, возвышающемуся неподалеку от бараков первого отряда, что упрощало ориентирование. На пути меня остановили несколько шинигами из второго отряда, проведя тщательный досмотр и короткий инструктаж. Занпакто пришлось временно сдать, и я вынужден был выслушать длинный список правил и ограничений. Стоило заметить, что если кто-то действительно решит атаковать советников, все эти предостережения могут стать бессмысленными. Такой агрессор моментально получит статус врага Общества Душ и будет немедленно устранен. Бывший капитан Азаширо узнал это на своем опыте.
Оказавшись внутри зала для докладов, я чувствовал, как меня окружают многочисленные барьеры, предназначенные для удержания духовной энергии. Глядя на 46 фигур передо мной, было невозможно определить ни одного из них. Их истинный рост, вес, возраст и пол оставались загадкой. Это эффективная мера безопасности, ибо тогда советники могут не беспокоиться о своей анонимности.
— Начинайте свой доклад о клиниках в отрядах, — прозвучал нейтральный голос, источник которого оставался тайной. Определить откуда он шел было невозможно.
С глубоким вдохом, я начал. На этот раз мои слова звучали увереннее и спокойнее. Как-то, начав говорить, я почувствовал внутреннюю гармонию. В конце концов, я думал, что если Совет решит, что мой проект нежизнеспособен, я просто адаптирую его под потребности третьего отряда.
Спокойно рассказывая о всех плюсах проекта, я пытался хоть каким-то образом понять реакцию Совета 46, но там совсем ничего не было. Казалось, будто я рассказываю за прозрачной стеной о чём-то нудном и неинтересном. Они меня видят, а я их — нет.
В некоторые моменты мне нужно было делать паузы, чтобы дать своему горлу немного отдохнуть. Так как ни воды, ни чего-либо другого, чтобы смочить горло, не было, я просто на несколько секунд останавливался, а затем продолжал. Мой голос отражался эхом от барьеров. Уверен, кто-то мог бы наслаждаться таким эффектом, но не я. Я хочу побыстрее завершить с этим делом и уже отвечать на вопросы.
— Вот так и должен выглядеть мой проект, — сказал я, завершив свой доклад. На некоторое время наступила тишина. Я почувствовал, что конфигурация духовных барьеров немного изменилась. Возможно, в данный момент советники обсуждают всё, что услышали. По идее, сейчас должны последовать вопросы мне.
— Как вы планируете распределять ресурсы между клиниками в отрядах? — поинтересовался первый нейтральный голос. Определить его источник было невозможно.
— Распределение ресурсов должно быть равномерным, чтобы не произошло так, что в один момент какой-то отряд заберёт всё себе, — ответил я спокойно. — Но конкретную формулу ещё предстоит доработать. По моим подсчётам, самым дорогим этапом будет строительство и комплектация клиник. Затем всё будет проще.
— Следующий вопрос, — снова прозвучал нейтральный голос, который не отличался от предыдущего. Но почему-то я чувствовал, что это был другой голос. — Вы говорили о стандартизации. Как это будет реализовано?
— Определенный уровень контроля духовной силы для младшего персонала, — начал я, — знание кидо и медицинских препаратов. А также установленный стандарт для ведения документации, чтобы в любом отряде её могли прочитать и использовать.
— Какие последствия вы можете предвидеть из-за создания этих клиник? — спросил другой голос.
— Прежде всего, это позволит избежать ненужных потерь личного состава во время тренировок, увеличить интенсивность этих же тренировок, что в последствии повысит выживаемость каждого шинигами, — начал я. — Кроме этого, это улучшит информированность личного состава о медицинских практиках и навыках, что приведет к повышению качества этого же личного состава. Повышение качества и выживаемости увеличит штат, что позволит проводить более сложные операции. В конечном итоге это позволит более жестко контролировать баланс между мирами.
— Благодарим четвертого офицера третьего отряда Хитоши Хаяши за презентацию проекта, — сказал еще один голос. — Мы дадим ответ Совета 46 уже в ближайшее время. Вы будете проинформированы.
— Благодарю советников, — сделал я легкий, но уважительный поклон. После этого вышел на улицу и встретился с капитаном, который опирался на стену и ожидал меня.
— Ну что там? — поинтересовался он.
— Ну… я сделал доклад, — ответил я, пожимая плечами. — Ответ узнаю в ближайшем будущем. Так они и сказали.
— Вот как, угу, — покивал головой капитан и поправил свою повязку на глазу. — Ну что я могу сказать. Поздравляю тебя с первым докладом Совету 46. Не каждому выпадает такая возможность.
— Спасибо, — ответил я. — Если бы не ваша помощь, то, скорее всего, мой проект так и не был бы реализован. Остался бы просто идеей на бумаге.
Глава 37
После завершения доклада капитан решил не задерживаться дольше необходимого. Я полностью поддерживал его решение. Когда мы вернулись в третий отряд, наши пути разошлись. Моей обязанностью было заботиться о медицинских потребностях отряда, в то время как капитан занимался другими, не менее важными, делами.
Я быстро вошёл в ритм работы четвёртым офицером, ведь медицина была моей стихией, как глубокий и вечно меняющийся океан, и я обладал глубокими знаниями в этой области. Мои пальцы легко и уверенно танцевали среди стеклянных пробирок и ампул. Составив список полученных мной медикаментов, с блеском в глазах и ощущением вдохновения, я начал создавать небольшие буклеты с базовой информацией о них, чтобы они, как надёжные спутники, были всегда под рукой. Это, кстати, дало мне небольшой, но быстрый прирост духовной силы, что было очень полезно.
Эти буклеты, выполненные с особым вниманием к деталям и оформленные яркими иллюстрациями, создавались для того, чтобы любой, войдя в нашу клинку, чьи стены были украшены медицинскими гравюрами, и нуждаясь в экстренной медицинской помощи в мое отсутствие, мог бы быстро понять, какой препарат стоит применить в случившейся ситуации. Разумеется, нельзя рассчитывать, что каждый шинигами, далёкий от медицины, сразу же разберется в сложных терминах и нюансах, но эта ярко оформленная и понятная информация может оказаться жизненно важной в критический момент.
Когда все буклеты были тщательно собраны в единую книгу, обложка которой была украшена традиционными орнаментами, я сделал несколько копий этого ценного справочника. Только после этого вернулся к активным тренировкам. Практика кидо, которые каждый старший офицер должен освоить, началась в моем внутреннем мире, полном заснеженных пейзажей и кристальных рек что я создал своим собственным воображением, а затем продолжилась на тренировочном полигоне нашего отряда. При этом мне приходилось прилагать много усилий, чтобы не нанести слишком большой ущерб окружающему меня пространству.
Моя работа над усовершенствованием техник клинка продолжалась в уединенной тренировочной зоне, на самом краю полигона нашего отряда. Не было момента озарения, магического мгновения под звездным небом, когда всё вдруг становится ясно. Это был процесс постоянных усилий, испытаний и ошибок, попыток понять суть моих навыков и причины их работы. В итоге, стоя перед своим отражением в гладкой поверхности озера, я осознал, что энергия света, генерируемая при использовании техник моего занпакто, не берётся из воздуха или какой-либо магии. Это потребление моей духовной силы, иногда горячей, а иногда и нет, которая пульсирует в моей груди, и трансформируется в ослепительную световую энергию. Мне это было известно и так… но все же знание с пониманием, и полноценное осознанное ощущени это разные вещи.
Мой духовный меч действует как трансформатор, превращая духовную энергию в необходимый вид. Осознав это, я начал экспериментировать, меняя количество духовной энергии, направляемой в меч. Этот процесс позволил мне лучше понять и контролировать свои силы.
Это заставляет меня смотреть дальше на то, что такое занпакто и почему он работает именно так, а не иначе. Поход в библиотеку отряда, понятное дело, не дал никакого ответа, поэтому мне пришлось заняться тем занпакто, который я забрал с тела… Вообще странно, что ко мне пока никто не пришел и не стал узнавать, что я сделал с ним. А ведь могли. Странно.
Занпакто офицера был воплощением строгой эстетики: достаточно простой катаной, с блестящим, но сдержанным блеском стали. На лезвии, рядом с рукояткой, был изящно выгравирован рисунок цветка — не яркого и кричащего, а скромного, который только начал раскрывать свои нежные лепестки на ветру. Ножны, выполненные в традиционном стиле, не имели излишних украшений, как и рукоятка, обтянутая прочной кожей. Внешний вид занпакто мог показаться кому-то обыденным, но в нем была скрыта глубина. Когда я пытался почувствовать и осознать его с помощью своей духовной силы, океан мощи и энергии открывался передо мной. Становилось понятно, что этот духовный меч обладает своей уникальной, глубокой душой, пульсирующей энергией и жизнью. Это было мне и так известно, однако мой занпакто вел себя иначе. Возможно, то, что я абсорбировал асаучи — и дало моему оружию такую уникальность и отличие от других.
Наличие души в занпакто может также служить тем самым трансформатором духовной силы для всех шинигами, позволяя использовать разнообразные техники. Но тогда от чего зависят спецификации техник и форма шикая? Согласно информации, изученной в Академии Духовных Искусств, когда шинигами взаимодействует с асаучи в своем духовном мече, их духовные силы резонируют и влияют друг на друга. Духовная сила шинигами меняет душу асаучи, и пробуждение — это проявление уникальной формы определенного асаучи. Тогда шинигами получает свой занпакто. При глубоком взаимодействии, шинигами узнает имя своего клинка, достигая тем самым уровня шикая.