В фольклоре других народов Европы межнациональные браки по этой модели осуждаются. Народные песни запугивали потенциальных невест нищетой, голодом, болезнями и безвременной смертью[417]. Такие баллады записаны этнографами в Румынии, Болгарии, Словакии, Польше[418].
Находясь внутри своей культуры, человек считает ее постулаты общепринятыми. Между тем в других сообществах могут быть непохожие и даже противоположные культурные коды. В этой связи показательны искусство и особенно литература. Чтобы увидеть, как воспринимали цыган, например, в Западной Европе, обратимся к наиболее известным литературным произведениям.
Эсмеральда из «Собора Парижской Богоматери» В. Гюго очаровательна. Но она не цыганка, а похищенная в детстве француженка. Настоящие цыгане обрисованы как воры и люмпены, обитатели криминального района средневекового Парижа – Двора чудес.
Такими же преступниками показаны цыгане в новелле М. Сервантеса «Цыганочка». (Положительная Пресьоза не репрезентативна, потому что она – украденная в детстве испанка.)
У П. Мериме главная героиня – цыганка по крови. Неудивительно, что Кармен изображена под стать своему племени: контрабандистка и коварная пособница разбойников.
В русской литературе, напротив, мы встречаемся с романтизацией кочевого племени[419]. Поэты и писатели подчеркивали музыкальный талант цыган, наделяли их различными добродетелями. У Пушкина цыгане – это непритязательные люди, которые кормятся честным промыслом и брезгливо отвергают насилие. Положительными персонажами выступают цыгане в произведениях Л. Толстого, И. Тургенева, Н. Лескова. В советские годы эта традиция укрепилась. Роман А. Калинина «Цыган» рисует привлекательный образ фронтовика Будулая, запомнившегося многим по одноименной экранизации. Симпатию к цыганскому народу вызвал фильм «Неуловимые мстители» с В. Васильевым в роли отважного Яшки. Оглушительный успех сопутствовал довоенной картине «Последний табор», где блистательно сыграла Ляля Чёрная.
Эти примеры – лишь малая толика произведений российских авторов, в которых цыгане изображены в позитивном ключе. Назвать это «этнической лакировкой» было бы неправильно: отдельные представители народа показаны не без недостатков. Но в целом нельзя не заметить разительного отличия от западной культуры в изображении цыган[420].
По воспоминаниям бывшей кочевой цыганки А. А. Орловской, теплый прием цыгане находили и накануне Указа (5 октября 1956 года), запретившего кочевье:
Вот едет табор – это ж не две-три лошади… двадцать подвод! Детей – полные повозки. Увидели город – небольшой городок – и парк там есть. Встают с лошадьми. Телеги вокруг этого парка. Шатры ставят в парке. Разводят там костры. Дети голые бегают по дорожкам.
Днем никого нету, русские на работе. Только вечер настал – вся молодежь у нас. Девушки-студентки, ребята – полный парк. Как будто фестиваль какой начался… Поем. Пляшем. Ни один милиционер не подойдет и не скажет: уезжайте, мол, отсюда! Потому что кроме как просить, ничем другим не занимались. Ну, гадали. А вот уже причуды всяки-разны – по кошелькам ходить, воровать – тогда уже погонят с города. Наши цыгане (вот наши) не делали этого. Где они находятся, они никогда беды не сделают, потому что боятся. Я сопру, например, а весь табор отвечать будет за меня?
А в парке воды нету ж. Говорим русским: «Нам вода нужна». Русские берут свои ведра и наносят нам воды. Со своего дома. Видят – дети бегают. А дети наши приучены были. Они полдня голодные бегают, и не просят жрать. Русские ведут этих детей к себе по квартирам – кормят[421].
Пожилая информантка знает, что в других регионах милиция порой прогоняла таборы. Но там, где кочевала она (Смоленская область и Белоруссия), власти к цыганам были лояльны:
Где хотите, там и ходите. Наоборот, сами же начальники подходят к нам, садятся у костра. Гитары у цыган в руках. Поют, пляшут они до утра! Спят только дети маленькие. А как заснешь? Делают веселье. И русские тоже – один на баяне играет, у второго гармошка. Или гитаристы русские. Артисты к нам в шатры приходили – посмотреть на все это. И все оценивают, как красиво, как весело. А на нас юбки широкие, цветные. Кофты цыганские. Платки завязаны, босиком. Цыганки пляшут, поют. С ними не соскучишься. Никогда они не пожалуются: мол, плохо живем, ой, дождик намочил! И дождь пойдет, а им все равно – дождик – или пускай даже снег пойдет! Они не смотрят на это. Пляшут. Потому что натуральные…[422]
Итак, цыгане были для русских «другими», но одновременно в чем-то «своими». Два века продолжалось взаимное влияние культур[423]. В результате многие цыганские обычаи и песни выглядят как «калька с русского». Приобретенная в деревнях привычка к бане сделала этногруппу «русска рома» одной из самых чистоплотных. Но все это внешние проявления. Были еще и ментальные трансформации.
Хотя многие авторы любят изображать цыган «народом без родины», сегодня это воспринимается как несправедливый архаизм. Родной землей для них стала Русская земля, которую в момент опасности они шли защищать. Известно, что во время наполеоновского нашествия мужчины из хоров добровольцами вступали в кутузовскую армию[424]. Цыгане принимали участие в Первой мировой войне, но с особой силой их патриотизм проявился во время гитлеровской агрессии. Сохранилось множество документов, подтверждающих массовый героизм цыган, воевавших в Красной армии и партизанских отрядах[425]. Воевали также женщины и дети. Среди цыган не оказалось коллаборационистов, что обобщает таборная поговорка: «Ни екх ромэндыр предателёса на сыс» (Ни один из цыган предателем не был)[426].
Все вышеизложенное относится к периоду «до перестройки». Изменения, которые произошли в ходе реставрации капитализма, вызвали кризис не только в экономике, но и в межнациональных отношениях. Крайне негативно это сказалось на цыганах. Лишившись традиционных заработков, некоторые криминализировались: вошли в цепочку наркоторговли, став ее последним (розничным) звеном. Эта неприглядная реальность была многократно преувеличена СМИ[427]. Два десятилетия цыган показывали главным образом в криминальной хронике. Закономерным итогом стало отторжение. Как показал опрос Аналитического центра Юрия Левады («Левада-центр»), проведенный 25–28 октября 2013 года, 32 % респондентов считают необходимым ограничить проживание цыган на территории России[428].
Сегодня цыгане являются для русских уже не «другими», а «чужими». К сожалению, нет признаков того, что ситуация может измениться. Только специалистам известно, что у бывших кочевников появились свои врачи, рабочие, крестьяне, военные, ученые и т. д. Если бы это освещалось в СМИ, то люди знали бы, что цыганский народ состоит не только из артистов, мошенниц, воровок и торговцев героином. Но поскольку рассчитывать на это не приходится, цыгане и дальше будут испытывать дискриминацию при трудоустройстве и поступлении в вузы. Честное большинство будет расплачиваться за тех, кто дает повод плохо думать обо всем национальном сообществе.
Национальные лица России. Страна Зыряндия в русской литературе XIX века[429]
Мозг земли не может быть только великорусским.
Лучше, если бы он был материковым.
Автор концепции национальных образов мира как Космо-Психо-Логосов Г. Д. Гачев так определял свой предмет: «Каждый народ видит Единое устроение Бытия (интернациональное) в особой проекции, которую я называю „национальным образом мира“. Это – вариант инварианта (единой мировой цивилизации, единого исторического процесса)». Национальный образ мира «просвечивает в наборе основных архетипов-символов в искусстве. Ближайший к нам путь – анализ национальной образности литературы и рассмотрение чрез нее всей толщи культуры, включая и естествознание – как тексты научной литературы». «Национальное самосознание неотделимо от работы познания других народов»[430]. Иначе говоря, образ своего народа складывается у нас в зеркале Другого и через Другого, в отношениях и взаимодействиях с Другим. По-видимому, здесь применима метафора зеркала, которую при характеристике познания себя как Другого и Другого как себя использовали многие мыслители – от К. Маркса до М. М. Бахтина, от В. И. Ленина до Ж. Лакана.
Россия до сих пор остается одним из самых многонациональных государств Евразии, хотя уже и не в таком масштабе, как когда-то Советский Союз. Называется она Россией по имени титульной нации, однако парадокс в том, что исторически официальная государственная концепция России основывалась не на национальном принципе, а на принципе вероисповедания. В число русских включались украинцы, белорусы и любые православные, тогда как нехристианское население входило в категорию «инородцев» и подвергалось ограничению в правах и обязанностях