Одной из форм инфотейнмента, к которой обращаются сегодня многие журналы, телеканалы и сайты, являются медиапутешествия по чужим обычаям и ментальным особенностям. С одной стороны, это способствует становлению мультикультурной личности и формированию межкультурной компетентности. С другой – возникает вопрос о качестве данной массовой продукции, неизбежно упрощающей сложные процессы понимания Другого, эксплуатирующей расхожие стереотипы и предрассудки.
В этом контексте примечательны авторские документальные фильмы. Их отличительными чертами являются оригинальная концепция, отсутствие жестких ограничений относительно длительности и объема содержания, поиск новых выразительных средств (композиционных, монтажных, операторских приемов). Важным фактором при создании таких фильмов становится продюсирование: не секрет, что финансирование за счет тех или иных средств оказывает большое влияние на особенности и судьбу медийной продукции. Следовательно, при анализе подобных проектов необходимо учитывать различные дискурсы, на пересечении которых они создаются.
Цель статьи – рассмотреть представления о немцах и «немецком», которые воплотились в документальном фильме В. В. Познера «Германская головоломка»[550]. Сначала обратим внимание на обстоятельства, в которых этот проект был реализован и которые могли повлиять на интересующий нас контент.
«Германская головоломка» (2012) вписывается в целый ряд многосерийных документальных фильмов, снятых В. В. Познером совместно с И. А. Ургантом: «Одноэтажная Америка» (2006), «Тур де Франс» (2009), «Их Италия» (2011), «Англия в общем и в частности» (2014). Все они демонстрировались на Первом канале, а затем выходили на DVD. Основу этих телепередач составляют путешествия по странам и рассказы об их специфике, попытки сделать выводы о том, кто такие американцы, французы, итальянцы и т. д. и что олицетворяет их национальную идентичность. Отличительные черты указанных фильмов Познера, на наш взгляд, следующие: акцент не на достопримечательностях, а на образе жизни и ментальности, проблематизация любых вопросов и отсутствие четких ответов на них, тесная связь рефлексии журналиста с его личностью и биографией. Задача проекта – не прочертить географический маршрут, который могли бы повторить другие туристы, но разобраться в психологических отношениях автора с той или иной страной, с той или иной нацией.
Все эти особенности в полной мере касаются «Германской головоломки». И первым фактором, который закономерно воздействовал на характер фильма, был сам автор. Его личность и биография дают интересный материал для межкультурного исследования[551]. Отец Познера – русский еврей, мать – француженка, родился он в Париже в 1934 году, но часто переезжал: в 1934‐м в США, в 1939‐м во Францию, в 1940‐м в США, в 1948‐м в Германию (восточный Берлин), в 1952‐м в СССР, в 1991‐м в США, в 1997‐м в Россию. В настоящее время имеет три гражданства – Франции, США и России, говорит на французском, английском и русском языках.
Во всех фильмах рассматриваемой серии Познер демонстрирует любовь и уважение к интересующим его странам, к их достижениям и особенностям. В этом смысле «Германская головоломка» разительно отличается от подобных телепередач: с самого начала и на протяжении всего проекта журналист подчеркивает свои сложные отношения с Германией. Причина не только в том, какую роль сыграла эта страна во Второй мировой войне и Холокосте, но и субъективный фактор: немцами был расстрелян дед автора, многие друзья отца. Кроме того, журналист признается в своей психологической травме в пятнадцатилетнем возрасте, когда ему пришлось уехать «из любимой Америки в Германию»[552]. Тем неожиданнее и удивительнее для Познера, что его единственная дочь Екатерина Чемберджи (автор музыки к фильму) переехала именно в Германию и живет там более двадцати лет. Последняя серия картины посвящена Екатерине и ее семье, что подтверждает личный характер «Германской головоломки».
Вопрос о соотношении индивидуального и надындивидуального в авторских работах чрезвычайно сложен. Интимному началу в фильме противостоит его публичная демонстрация по телевидению. Таким образом, биографический аспект сериала можно воспринимать как прием, усиливающий воздействие на зрителя.
Нельзя обойти вниманием факт трансляции «Германской головоломки» по главному государственному каналу страны – Первому. Отношения Познера с официальными СМИ – частый предмет обсуждений. В одном из интервью он подчеркивает, что не является штатным сотрудником Первого канала: тот лишь покупает его программы (в частности, передачу «Познер»)[553]. Относительно финансирования «Германской головоломки» Познер поясняет: «Даже частного заказа не было. И тот же „Первый канал“ лишь на треть финансировал фильм. И мне даже смешно обсуждать эту тему, когда кто-то говорит про государственный заказ. Это мой авторский фильм»[554].
Учитывает ли Познер при создании своих программ специфику и аудиторию Первого канала? Прежде всего, можно констатировать, что передача изначально предназначалась для показа на государственном телевидении, которое около 90 % россиян считает основным источником информации[555]. Несмотря на то что фильм демонстрировался в позднее время (23:30), он был способен воздействовать на мировоззрение большого числа зрителей, на их межкультурную компетентность. Это подтверждается широкой дискуссией по поводу проекта, развернувшейся в российском интернете[556].
Примечательно, что во многих отзывах подчеркивается антинемецкий характер фильма. Очевидно, данная особенность вполне вписывается в тренды, наблюдаемые в российских государственных СМИ в последние годы (хотя передача создавалась до эскалации отношений между Россией и Западом в 2014 году).
Нельзя не заметить и другие моменты в «Германской головоломке», свидетельствующие об ориентации проекта на массового зрителя. Например, в качестве помощника Познера (как и в других фильмах этого ряда) выступает ведущий Первого канала Иван Ургант. Его задача – вносить в проект нотки юмора, иронии, задавать вопросы, то есть усиливать развлекательную сторону передачи. Однако Ургант присутствует в фильме непостоянно, поэтому его роль не всегда органична.
Также обращает на себя внимание заставка «Германской головоломки», с которой начинается каждая серия. Она состоит из нескольких (мы насчитали шесть) образов, динамично сменяющих друг друга. Первый компонент заставки: солдатские сапоги, сложенные в фашистскую свастику с орлом посередине, крутятся на красно-белом фоне, мелькают надписи «Schuldgefühle» и «Unterwerfung» на немецком и русском языках, звучат военные выкрики и женский голос, поющий песню «Лили Марлен». Он переходит во второй образ: руки, сжатые в кулак, перемежаются с деревянными досками на фоне деталей механизмов, автомобильных дисков, появляются слова «Deutsche Qualität» и «Zielstrebigkeit». Далее – третья картина: кружки с пивом и полировальные щетки вокруг звонящего черного телефона на фоне серой кирпичной стены, на заднем плане на магнитофонных катушках написано «Angst», слышится множество голосов, говорящих по телефону. Четвертый компонент заставки: на фоне кафельной стены устройство для выжимания одежды порождает баварские костюмы, на первый план выходит словосочетание «Der Deutsche Geist», звучат песни йодлеров. Затем мы видим пятый образ: железные силуэты людей, повернутые головами друг к другу, оказываются частями огромных застежек-молний, появляются надписи «Reue», «Vereinigung», «Toleranz», слышатся крики митингующих. Наконец, последняя картина представляет собой складывающиеся подобно механической игрушке слова «Германская головоломка» в сопровождении все той же песни «Лили Марлен», застрявшей на одном месте, как на заезженной пластинке.
Заставка чрезвычайно интересна с точки зрения межкультурного взаимодействия. В ней ассоциативным и эклектичным образом указаны различные стереотипы, о которых пойдет речь в фильме: фашистское прошлое, чувство вины, готовность подчиняться (первый образ), трудолюбие, целеустремленность, немецкое качество, высокий уровень автомобильной и другой технической продукции (второй), любовь к пиву, аккуратность, прослушивание, слежка и страх в ГДР (третий), немецкий дух, национальный костюм и музыка (четвертый), объединение после крушения Берлинской стены, покаяние и толерантность (пятый). Финальный образ, возможно, подчеркивает сложность сочетания этих идей в головоломке, которую намеревается решать автор.
Разбивка фильма на серии, удобные с точки зрения длительности (в среднем 47 с половиной минут), для трансляции по телевидению, свидетельствует об определенных дискурсивных рамках, в которые поставил себя Познер. Показательны и названия отдельных серий, предельно простые и эксплуатирующие некоторые стереотипы: «Немец. Перец. Колбаса» (1), «Крысолов из Хамельна» (2), «Стена» (3), «Лекарство от ностальгии» (4), «Что есть немецкое» (5), «Жизнь других» (6), «Дети Гитлера» (7), «Моя Германия» (8).
В итоге мы видим в проекте сочетание авторского и массового, индивидуального и коллективного, уникального и стереотипного, положительного и отрицательного и т. д. Это и в самом деле превращает фильм в «головоломку», противоречивую и сложную для восприятия.
Обратимся к содержательным и формальным сторонам проекта. Какова логика расположения серий? Как отмечалось, фильм представляет собой не проложенный линейный маршрут, а ассоциативный ряд, в пределах которого автор легко переходит от одной темы к другой: от Октоберфеста и немецкой кухни к легенде о крысолове и концлагерям; от Берлинской стены и Штази к объединению Германии; от Рихарда Вагнера и памятника Холокосту к турецким иммигрантам; от современных неонацистов к описанию жизни своих родственников. Кое-где прослеживается хронологический принцип соотношения частей (3 и 4, 2 и 7‐я серии), есть и сквозные линии-вопросы, озвученные Познером: «Лично для меня главных головоломки две. Первая: как народ такой страны, которая подарила миру Баха, Бетховена, Гегеля, Канта, Гёте и Шиллера, мог пойти по пути нацизма? Вторая: почему многие евреи из Советского Союза и России – то есть дети и внуки тех, кого немцы планово и безжалостно уничтожали, – добровольно переезжают жить именно в Германию?»