Переворот в мозгах из края в край,
В пространстве — масса трещин и смещений:
В Аду решили черти строить рай
Для собственных грядущих поколений…
Конец печален (плачьте, стар и млад, —
Что перед этим всем сожженье Трои!):
Давно уже в Раю не рай, а ад, —
Но рай чертей в Аду зато построен!
Вот таким образом в том юбилейном году воспринимал советский социализм Владимир Высоцкий. Отметим, что значительная часть советских людей (а это почти 300 миллионов человек) наверняка бы не согласилась с певцом, поскольку Ад — это все-таки жуткое место. Скорее им можно назвать нынешнюю капиталистическую Россию, где на фоне вопиющей роскоши небольшого количества людей (10—15 %) буквально жалкое существование ведут миллионы граждан (50–55 %). Этот разрыв в доходах перешагнул рубеж в 40 раз, чего нет нигде в мире (в тех же США он равняется одиннадцати). В нынешнем российском Аду существуют миллионы беспризорных детей (в год их пропадает около 60 тысяч), проституток, бомжей, наркоманов, цены растут как на дрожжах, а коррупция проникла практически во все поры государственного организма. В этом Аду на глазах у всего мира расстреливали парламент из танков, объявляли дефолт, взрывали метро и дома со спящими гражданами, захватывали школы, убивая при этом сотни (!) детей, устраивали войны (две чеченские) и много чего ужасного еще делали.
Ничего подобного в СССР брежневских времен не было и не могло быть по определению. Как пишет историк А. Шубин:
«Советское общество не было социалистическим. В 70-е годы это откровение вызывало разочарование в идеалах, в наше время, когда идеалы те скомпрометированы, можно взглянуть на этот вопрос спокойнее: СССР не был раем на земле, но не был он и адом. Здесь не было социализма, но было социальное государство.
Никакой критики не выдерживают также идеологические схемы, по которым СССР 70-х представлял собой тоталитарную систему, где почти все люди действовали по команде сверху, мыслили в соответствии с идеологическими заклинаниями партии и при этом все время боялись репрессий КГБ. Такую картину можно увидеть в западных фильмах о советской жизни и в современной телевизионной псевдодокументалистике, но в реальности советское общество было живым, чрезвычайно многообразным, разноцветным, и населена эта страна была обычными людьми со своими нуждами и взглядами…»
С того момента, как закончилась Великая Отечественная война, которая унесла жизни около 30 миллионов советских людей и разрушила более половины промышленности страны, прошло всего 25 лет (мизер по большому счету). Но этого времени вполне хватило, чтобы восполнить практически весь урон, который нанесла война.
Промышленность была восстановлена заново и даже удвоилась, людской ресурс восполнен (советские женщины рожали почти по миллиону детей в год). Страна жила полноценной жизнью: не голодала, ни с кем не воевала, а только строилась и развивалась. Достаточно сказать, что к 1970 году ежегодное потребление продуктов питания на душу населения в СССР составляло: по мясу — 48 кг, по рыбе — 15,4 кг, по овощам и бахчевым — 82 кг, по фруктам и ягодам — 35 кг, по яйцам — 35 кг, по растительному маслу — 6,8 кг, по сахару — 38,8 кг.
Значительные изменения происходили и в других областях, например в сфере быта. Так, всего лишь десять лет назад из 100 советских семей только 8 имели телевизоры, 4 — холодильники, 4 — стиральные машины. К юбилею вождя мирового пролетариата эти показатели увеличились многократно: теперь телевизоры стояли в каждой 35-й советской семье, холодильники — в каждой 20-й, а стиральные машины — в каждой 15-й (еще через десять лет, к 110-й годовщине со дня рождения Ленина, эти показатели увеличатся еще больше: телевизоры будут уже в каждой 91-й семье, холодильники — в 89-й, «стиралки» — в каждой 70-й). Все эти показатели ясно указывали на эффективность советской промышленности и доступность ее продукции — цены на те же перечисленные товары были вполне божескими, то есть доступными. Вот как это выглядело на практике.
Средняя зарплата по стране в том году равнялась 110 рублям (Высоцкий получал 120). Если брать нормальную семью из трех человек, где двое взрослых работали, то их зарплата равнялась примерно 220 рублям. А теперь посмотрим на тогдашние цены. Начнем с продуктов. Буханка белого хлеба стоила от 13 до 16 копеек (черный стоил дешевле), килограмм колбасы «Докторская» — 2 рубля 20 копеек, большая плитка шоколада — 1 рубль 20 копеек, плавленый сырок «Дружба» — 14 копеек, килька в томате — 50 копеек, килограмм конфет «Трюфели» — 7 рублей 50 копеек.
Цены на промышленные товары выглядели следующим образом. Самый дешевый телевизор стоил 354 рубля (новинка 1970 года телевизор «Рекорд-102» с 40-сантиметровым по диагонали экраном оценивался в 550 рублей, и тот же Высоцкий мог накопить на него в течение пары-тройки месяцев, дав серию «левых» концертов по глубинке). Электробритва «Харьков» — 22 рубля, радиоприемник «Альпинист» — 27 рублей 94 копейки, велосипед «Школьник» — 29 рублей 80 копеек, часы женские «Заря» — 32 рубля, часы мужские «Полет» — 46 рублей, туристическая палатка — 37 рублей 50 копеек, велосипед «Орленок» — 45 рублей 70 копеек, женский велосипед — 55 рублей, фотоаппарат «ФЭД-З-Л» — 47 рублей, плащ женский из материала «болонья» — 50 рублей, мужской - 55 рублей, радиола «Рекорд-68-2» — 72 рубля, ковер — 84 рубля, стиральная машина — 85 рублей, радиоприемник «ВЭФ-12» — 93 рубля 02 копейки, магнитола «Фиалка-2» — 158 рублей, магнитофон «Комета-206» — 180 рублей, магнитофон «Орбита-2» - 210 рублей, кинокамера «Кварц-5» — 265 рублей, автомобиль «Запорожец» — 3 500 рублей, «Москвич-412» — 4 936 рублей.
Еще одним важным достижением СССР была его преступность, вернее, ее уровень. Несмотря на то что искоренить ее на корню, как мечталось не только большевикам в начале 20-х, но и Хрущеву в конце 50-х, так и не удалось, однако обуздать очень даже получилось. В то время как, например, США еще в конце 50-х стали «миллионерами» (то есть число зарегистрированных преступлений там достигло миллиона), СССР держался в «тысячной» зоне еще целое десятилетие и «миллионером» стал только в юбилейном 1970 году — тогда было зарегистрировано 1 046 336 преступлений.
Однако, даже несмотря на это, в сравнении с западной преступностью советская продолжала выглядеть на уровне младенца с игрушечным пугачом в руках. В СССР практически не было ни организованных преступных банд, деливших города на зоны влияния, ни наркокартелей, ни разветвленных сетей публичных домов, ни сутенеров, ни киллеров, ни многочисленных серийных убийц, ни террористов и т. д. и т. п. — короче, того, что мы с лихвой имеем сегодня в капиталистической России.
Несмотря на то что СССР считался мировой сверхдержавой с населением чуть меньше 290 миллионов человек (на начало 70-х), преступность в нем долгие годы сохранялась такая, что это позволяло причислять страну победившего социализма к сонму самых безопасных стран мира. Поэтому, если в других областях деятельности мы шагали впереди планеты всей (в космонавтике, спорте, искусстве и т. д.), то в темпах преступности значительно отставали от развитых стран. Но это было благое отставание, которое мы, советские люди, увы, не ценили. Этот был тот счастливый застой без кавычек, который позволял нам безбоязненно ходить вечерами по улицам и оставлять двери своих квартир (кстати, деревянные, а не металлические, как сегодня) открытыми (при этом домофонов в подъездах тогда не было).
Конечно, преступность в СССР сохранялась и росла параллельно повышению благосостояния в стране (тем более на фоне все большей капитализации общества, с которой кремлевская верхушка особо и не боролась). Однако этот рост, в сравнении с ростом преступности на «цивилизованном» Западе, напоминал собой черепашью ходьбу. Ведь господа-капиталисты еще в 60-е столкнулись с такой рекордной преступностью, которая не снилась им даже в кошмарном сне. Запад буквально захлебывался в крови, терзаемый серийными убийцами, террористами и гангстерами, в то время как граждане СССР страдали в основном от карточных шулеров да торговых махинаторов. А если и появлялся у нас какой-нибудь маньяк вроде «Мосгаза», так это было только раз (!) в пятилетие, причем ловили таких преступников всем миром и в течение двух-трех месяцев. На Западе все было иначе.
Поэтому согласиться с определением, данным Высоцким «развитому социализму», по большому счету трудно. Особенно теперь, когда мы, что называется, по полной хлебнули (и продолжаем хлебать), «развитой бандитский капитализм». Здесь наш герой либо специально «напустил лишнего драматизма» (как искусный манипулятор), либо попросту оказался под влиянием тех процессов, которые происходили в среде либеральной элиты в основном еврейского происхождения. Атам происходили события поистине тектонические: начал готовиться массовый исход евреев из СССР. Тем самым они выражали свое коллективное отношение к тому социализму, который существовал в стране: евреи от него отрекались. Однозначно и бесповоротно. Как напишет певец советского (а потом и мирового) еврейства Иосиф Бродский: «Где, грубо говоря, великий план запорот».
По этому поводу хотелось бы привести и другие слова — великого русского философа Василия Розанова, сказанные им еще в начале XX века по адресу все тех же евреев:
«Почему вы пристали к душе моей и пристали к душе каждого писателя, что он должен НЕНАВИДЕТЬ ГОСУДАРЯ?
Пристали с тоской, как шакалы, воющие у двери. Не хочу я вас, не хочу я вас. Ни жидка Оль д'Ора, ни поэта Богораза. Я русский. Оставьте меня. Оставьте нас, русских, и не подкрадывайтесь к нам с шепотом: «Вы же ОБРАЗОВАННЫЙ ЧЕЛОВЕК и писатель и должны ненавидеть это подлое правительство».
Более шести десятков лет миновало с момента написания этих строк, и ситуация в этом плане вернулась в свою первоначальную точку. С такой же ненавистью, как они раньше относились к царской России, еврейская элита стала воспринимать и СССР. Хотя их жизнь в последнем была несравнима с прежней — при Советской власти им жилось значительно лучше и свободней. Но элита дала толчок этой ненависти, и остальные евреи его подхватили.