В общем, окунувшись поглубже в проблемы связанные с кланом, я понял, что желание спасать его у меня так и не возникло. Я и раньше знал, что связываться с проклятьем себе дороже, а поняв, что никто с этим не борется, а считают свой гнев нормальным состоянием и ищут битв для его обретения и своего усиления, я осознал, что в этом случае проще сломать и построить заново, чем пытаться починить прохудившуюся крышу.
Продолжая наблюдать за Учиха, я выявил, что нормальными людьми, относительно всего клана, можно назвать только детей и слабых шиноби, не сумевших пробудить второе томое, а поэтому прекративших свое развитие. Уйдя с пути гнева и занявшись какой-нибудь мирной профессией, они почти перестали пользоваться глазами. Хотя, из-за добрых соседей реабилитация проходила тяжело, но все же мирные ремесленники и домохозяйки были намного адекватнее своих боевых родственников.
Всеми своими выводами я хотел поделиться только с Кушиной, раз она и так была вовлечена в дела Учиха, но, отвлекшись на Коноху, я не заметил, что у меня в деревне образовался кружек заинтересованных в судьбе одного из великих кланов. Вот поэтому я и упоминал, что не стоило мне радоваться раньше времени единству в деревне. Из-за этого, пришлось в дела посвящать еще и молодых эльфов со своим гаремом, а дальше оставалось только слушать, к чему приведет их болтовня. Когда же все наговорились и согласились, что Учиха заслужили такое к себе отношение, люди и нелюди стали решать, вмешиваться или позволить клану самому попытаться выкрутиться из своих проблем.
Чтобы снова не слушать споров, в основном, девушек, я предложил высказаться сердобольным по поводу того, как они хотят помочь клану, а после подумать над тем, что будет после с его членами и как это отразится на нас. Приятной неожиданностью такого военного собрания оказалось то, что девушки, а так же Такэо с Кайоши, оказывается, соображают в тактике и стратегии, продумывая и предлагая вначале планы по нашим действиям, а после находя на них контраргументы.
Я тоже поучаствовал в обсуждении, но больше занимался тем, что предоставлял информацию и вырастил макет Конохи, чтобы можно было наглядно разобрать каждый из предложенных планов. Мне даже понравилось оказаться в какой-то момент защитником деревни и отбиваться от попыток проникнуть в деревню, рассказывая про другие кланы, которые если и не остановят вторженцев сразу, то, как минимум обнаружат и подадут сигнал. А все произошло из-за того, что простые вначале планы, например, такие как, вытащить Микото из деревни, чтобы с ней поговорила Кушина, начали перерастать в нечто другое. И так, постепенно договорились до того, что стали обсуждать попытки прорваться в деревню, сначала тайно, а после и в открытую, а вот для чего, было уже забыто и не так важно.
Наигравшись с живыми солдатиками, мы вернулись к актуальному вопросу, а точнее к тому, как нам поступить относительно клана Учиха. Крайние меры, такие как спасать всех или вообще не вмешиваться, мы все же отмели, поэтому оставалось только обсудить, насколько сильно мы собираемся влезть в чужие разборки. А ведь, по сути, нужно было обязательно спасти только Микото с малышом Саске, так как только с одной девушкой из клана у Кушины завязались дружеские отношения, а вот остальные оставались для нас простыми незнакомцами.
Поняв, что мы как-то сильно увлеклись планированием и, не подумав о спасаемых, принялись строить грандиозные планы, мы вернулись к началу и решили сосчитать тех, кого будем спасать. Да и не стоило забывать о том, достоин ли спасаемый спасения, а значит, нужно было не только вписывать имена в листочек, но и вычеркивать из него. Так, например, из семьи Микото был вычеркнут Фугаку, так как являлся лидером повстанцев, а вот Итачи оказался под вопросом, потому что пока не были ясны его действия, из-за работы сразу на несколько начальников. Поэтому, по итогу, у нас оказался коротенький список из нескольких десятков человек, кому мы захотели помочь, но даже так, мы собирались сократить его еще раз, собрав предварительно дополнительную информацию об этих людях.
Вот так, вычеркивая ненадежных людей, оказавшихся волками в овечьих шкурах, мы составили окончательный список Учих, в который было дописано несколько новых имен. Оказалось что среди молодежи, принятой недавно в ряды полиции, есть несколько человек не согласных с общей политикой клана, но вынужденных придерживаться ее под давлением своих родственников и друзей. В общем, если подростки не успеют натворить дел до момента, как вспыхнет восстание, то они останутся в списке хороших людей и будут спасены вместе с другими. Хотя, такое было маловероятно, ведь в полиции научились разбивать розовые очки, да и общество сейчас дружелюбным назвать было нельзя.
Мне еще повезло, что основную роль в слежке за членами клана взяли на себя энты, составляя потом отчеты по заинтересовавшим нас людям, ведь мне предстояло поучаствовать в другом деле, а именно, в создании новых печатях, подкрепленных при этом магией контракта. Раз уж мы решились быть спасателями, то нужно было доводить дело до конца, а именно, обеспечить после спасения спасенным место, где они потом смогут жить. Такая помощь с нашей стороны была продиктована тем, что по общему голосованию, мы собрались приютить остатки клана Учиха у себя в деревне. Вот поэтому, мне вместе с семейной парой Узумаки нужно было создать печати для всех жителей, как новых, так и старых, пока остальные люди придумывали законы, по которым мы будем жить.
В создании печатей я был не так силен, как Узумаки прошлого поколения, но мне все же повезло найти, пусть и не мастеров, но хотя бы продвинутых пользователей Тоши и Кайоши. Мне вообще иногда кажется, что эта парочка хороша если и не во всем, то во многом, часто помогая мне в моих начинаниях. Вот и сейчас, они мне показали, что не обязательно строить сложный конструкт, когда можно создать несколько блоков, объединив их в одну цепь.
Соединив знания, ук… позаимствованные в основном в Конохе, со знаниями Узумаки, мы смогли для начала улучшить печать молчания, из-за которой можно будет больше не волноваться, что кто-то проговорится о нашей деревне или ее жителях. Следом за первой печатью мы принялись за разработку составной печати, которая должна будет заботиться о ее владельце.
Взяв за основу мою печать с ростком, мы в шесть рук превратили алмаз Орочимару в настоящий бриллиант. Теперь живому ростку не нужно было выбираться из своего укрытия, чтобы приступить к лечению, потому что накопленная в нем медицинская энергия могла просачиваться через открываемую дверь, как это было устроено в печати Наруко. Таким образом, мы создавали комнаты для мини-биджу, чтобы в дальнейшем в них можно было помещать ростки, заряженные медицинской чакрой, а когда те выдохнутся, выпускать их для подпитки.
Последним же свойством печати, может и самым главным, было то, что ростки могли действовать автономно, и даже если человек будет без сознания или под чьим либо контролем, они смогут не только продолжить лечение, но и смогут воспользоваться другими печатями. Таким образом, из-за своей универсальности, печать с ростком стала ядром будущей конструкции, поэтому на ее проработку мы потратили львиную долю времени.
Третья печать должна была стать ответом на постоянно возникающие споры внутри деревни, впрочем, как и четвертая, но о ней чуть позже. Помня предательство и последующее за этим путешествие по миру, Узумаки в первую очередь хотели, чтобы их новый дом так и оставался тайной для всего мира, что было уже реализовано в предыдущих печатях. Вот только, нежелание снова быть запертыми на одном месте и при этом страх попасть в плен, делали из Узумаки странных таких домоседов, мечтающих увидеть мир за пределами дома. Поэтому, третья печать должна была стать, в крайнем случае, спасательным кругом, служа в обычное время переносным телепортом, должным вернуть любого жителя обратно в деревню.
По сути, Минато уже создал пару своих вариантов перемещения, одним из которых я пользуюсь с самого начала, поэтому переделать печать второго и четвертого Каге под наши нужды, было достаточно просто. Правда, мы хотели поначалу сделать так, чтобы люди сами могли путешествовать с помощью таких печатей, но поняв, что в таком случае не получится эвакуироваться, если закончится чакра, нам пришлось переделать принцип работы. Теперь, основной задачей печати было передать сигнал на телепортационую площадку, а уже та должна была, самостоятельно навестись на метку в печати и перенести человека, используя для этого свою энергию. Да, таким образом теряется мобильность, о которой мы поначалу думали, но зато даже имея крохи чакры, человек сможет быть возвращен домой.
Что же насчет упомянутой раньше четвертой печати, то, по сравнению с остальными, она не столь гениальна или масштабна, но при этом, тоже весьма полезна. В функции этой печати входила только маскировка ушей, чтобы нельзя было выявить эльфов среди людей. По сути, с такой задачей могло справиться обычное превращение, но в нашем случае все выходило намного качественнее. Печать не просто прикрывала иллюзией кончики ушей, а по настоящему изменяла их форму, да так, что и с помощью техник нельзя было распознать подмену, не то, что на ощупь.
Покончив с созданием печатей, я оставил дальнейшую доработку на Узумаки, а сам преступил к работе, с которой никто не мог мне помочь. Будучи единственным, кто может пользоваться магией, я остался наедине со своей задачей, а точнее с тем, что я должен был создать книгу, в которую будут вписаны законы деревни, и по которым мы будем жить. Раз я не горел желанием заключать контракт с каждым жителем, чтобы не волноваться о предательстве от них, мне нужно было автоматизировать процесс. А именно, мне нужно было сделать так, чтобы все люди и эльфы могли принести клятву созданному артефакту.
Вроде бы, какая разница между принесением клятвы перед книгой и просто поклясться перед человеком в своих добрых намерениях, если любые слова можно исказить и найти в них лазейку? А вот и была разница, да еще какая. В обычном варианте, даже если ты поклянешься жизнью, человек сможет нарушить слово, даже если и посмертно, но в случае с контрактом, дела обстояли намного проще.