— Налегай! — орал Боромир. — Налегай! Гребите, не то нас о камни расшибет или на мель выбросит! — Фродо почувствовал, как киль царапает каменистое дно.
И в этот момент засвистели стрелы. Одна угодила Фродо между лопаток: хоббит выронил весло и упал в лодку, но стрела отлетела, отраженная мифрильной кольчугой. Другая стрела угодила в капюшон Арагорна, а третья вонзилась в планшир второй лодки, в пяди от руки Мерри. Сэму показалось, что он видит мечущиеся по дощатым сходням у восточного берега черные фигуры. А берег этот угрожающе приближался.
— Ирчи! — воскликнул Леголас, перейдя от волнения на свой язык.
— Орки! — вскричал Гимли.
— Голлум постарался! — разъяренно прорычал Сэм. — Он их навел, как пить дать он! Ишь как место удачно выбрали: река эта проклятущая словно с ними заодно. Так им в лапы и несет!
Принялись грести с удвоенной силой, за весло взялся даже Сэм. Стрелы с черным оперением свистели над головами и падали в воду, но попаданий больше не было. Ночная тьма — тем паче, что ночь-то звездная — для орочьих глаз никакая не помеха, и спасли путников только эльфийские плащи. Серые фигуры гребцов сливались с серыми очертаниями лодок, так что орки попросту не знали, куда целиться.
Рывок за рывком, усилие за усилием — и друзья одолели-таки стремнину. В темноте трудно было судить о скорости продвижения, но в конце концов клокотание воды смолкло и тень восточного берега растворилась в ночи. Убедившись, что удалось выгрести на середину реки и отплыть подальше от коварных камней, еще раз развернули лодки и двинулись к западному берегу. Лишь на мелководье, в тени прибрежных кустов, позволили себе перевести дух.
Но не все. Леголас схватил длинный лориэнский лук, прыгнул на берег и наложил на тетиву стрелу. Из-за Реки доносились яростные вопли, но никого не было видно.
Фродо посмотрел на эльфа, стоявшего на берегу и высматривавшего цель. Фигура его вырисовывалась на фоне неба, и снизу казалось, будто голову Леголаса украсил звездный венец. Но с юга, где горизонт был затянут тучами, наносило рваные облака, и небо меркло, словно в звездные поля вторгались передовые отряды Черного Воинства. И вдруг — это почувствовали все одновременно — на речную долину пал ужас.
— О Элберет Гилтониэль! — выдохнул Леголас, подняв глаза. Диковинная тень, словно пожиравшая на своем пути звезды, скользила по небу слишком быстро для облака. Несколько мгновений, и она обрела очертания огромной крылатой твари, черной, словно провал в ночи. Фродо пробрало смертельным холодом, давно зажившая рана в плече отозвалась болью. Хоббит схватился за сердце и рухнул на дно лодки; все его мысли были о том, как спрятаться, исчезнуть, пропасть из вида! За Рекой, приветствуя нового союзника, истошно завывали орки.
Низко прогудела спущенная тетива большого лориэнского лука, со свистом взвилась в небо стрела. Сверху донесся хриплый клекот, крылатая тень вильнула в сторону и пропала на востоке. Орки разразились воплями, полными бессильной злобы, а потом все смолкло. Над Рекой повисла тишина.
Переждав некоторое время, Арагорн велел отогнать лодки вверх по течению. Медленно двигаясь вдоль западного берега, углядели глубоко вдававшийся в сушу залив, скалистые берега которого поросли деревьями. Там и порешили укрыться до рассвета: двигаться дальше ночью не имело смысла. Ни разводить костра, ни даже высаживаться на берег не стали. Лодки связали вместе, а сами закутались в одеяла и устроились в них, кто как мог.
— Воздадим хвалу могучему луку Галадриэли да твердой руке и меткому глазу Леголаса, — промолвил Гимли. — То был славный выстрел, мой друг.
— Знать бы еще, что я такое подстрелил, — отозвался эльф. — Кто бы мне сказал?
— Во всяком случае, не я, — хмыкнул гном. — Но признаюсь как на духу: мне вовсе не хотелось, чтобы эта жуткая тень подлетела к нам поближе. Она напомнила мне… — голос его упал до шепота, — … напомнила мне Морию и балрога.
— Это не балрог, — возразил Фродо, которого до сих пор донимал озноб. — Балрог, он вроде раскаленной тучи, а эта тварь холодная, как… — хоббит осекся.
— Как что? — полюбопытствовал Боромир, высунувшись из своей лодки.
— Не к ночи разговор, — отвечал, поежившись, Фродо. — Что бы там ни летало, Леголас его сшиб, и оркам это здорово не понравилось. По-моему, они струхнули.
— Похоже, так, — согласился Арагорн. — Но ведь мы не знаем ни куда орки делись, ни сколько еще таких тварей поналететь может. До утра, может, и отсидимся, в темноте да под деревьями нас с неба не углядеть, а вот что дальше будет? Держите оружие под рукой!
— Чудные дела, — бормотал Сэм, барабаня пальцами по рукоятке меча и поглядывая на небо. — Луна, она ведь, как я понимаю, везде одна, что туточки, что у нас в Хоббитании, что еще где. Но то ли она с пути сбилась, то ли я со счету. Помните, сударь, когда мы впервой на флет забрались, луна на убыль шла: с полнолуния неделя минула или около того. По Реке мы тоже плывем неделю, так? А луна, гляньте-ка, новехонькая, в прошлую ночь народилась. Полумесяц, что твой обрезок ногтя. Выходит, будто мы у эльфов и не гостили! Потому как я точно помню, что мы провели там три ночи… и еще несколько, но не целый же месяц. Или у них там время не считано?
— Может, и так, — задумчиво отозвался Фродо. — Мне кажется, в Лотлориэне мы пребывали вне времени или же в другом времени, не в том, к какому смертные привычны. Ну а когда Среброструйная вынесла нас в Реку, мы вернулись в обычный мир. Признаюсь, в Карас-Галадоне я вообще никаких лун не видел, ни новых, ни старых.
— Нет, — возразил Леголас, — время одно и течет оно везде, только не везде и не для всех одинаково. Для эльфов оно движется и очень быстро, и очень медленно. Быстро потому, что сами мы остаемся почти неизменны, тогда как меняющийся мир стремительно проносится мимо, — в этом наша печаль. Ну а медленно потому, что пробегающие годы для нас не более чем рябь на поверхности потока, мы их не считаем. Однако все под солнцем рано или поздно приходит к концу.
— Если Лориэн и идет к концу, то очень неспешно, — заметил Фродо. — Время там вроде как стоит, но каждый час, каждый миг полнится жизнью. Сдается мне, причиной тому могущество Владычицы и хранимого ею эльфийского Кольца.
— Молчи! — оборвал хоббита Арагорн. — За пределами Лориэна о Кольце упоминать нельзя. Никогда больше не заговаривай о нем ни с кем, даже со мной. Ну а ты, Сэм, и правда сбился со счета. Время и там текло, только мы его не замечали, вроде как эльфы. Старая луна ушла, новая народилась, да и тоже ушла, а вчера вечером появилась снова. Зима на исходе. Близится весна, вот только, боюсь, надежды она не сулит.
Ночь прошла спокойно; если на другом берегу и оставались орки, то они никак не давали о себе знать. Ближе к утру свернувшиеся калачиком в своих лодках путники почувствовали перемену погоды. Заметно потеплело. С юга, со стороны Моря, наползли набухшие облака, и неподвижный воздух сделался таким влажным, что по веткам деревьев стекали капли воды.
Утро выдалось серое, печальное и туманное. Белесая пелена затянула реку, и другой берег пропал из вида, словно его и не было.
— Вообще-то я терпеть не могу тумана, — проворчал Сэм. — Но сейчас он нам вроде как на руку. Небось гоблины нас не углядят.
— Так-то оно так, — откликнулся Арагорн. — Но пока он хоть чуток не развеется, мы не сможем найти тропу. А нам нужно обойти Сарн-Гебир берегом.
— Не понимаю, — встрял Боромир, — зачем тащиться по суше, обносить пороги, а потом снова соваться в Реку? Мы уже подплыли к Эмин-Мюил, так не проще бы бросить здесь эти лодки и отправиться своим ходом на юго-запад? Переберемся через Энтаву и прямиком в Гондор.
— Мы еще не решили, пойдем ли в Минас-Тирит, — возразил Арагорн. — Но хотя бы и решили: путь через долину Энтавы может оказаться опаснее, чем ты думаешь. Она топкая; в таком тумане, да еще с грузом на плечах, недолго и в трясине увязнуть. А Река — такая тропа, с которой не собьешься.
— Но ведь на том берегу враги, — упорствовал гондорец. — И потом, даже если тебе удастся миновать Врата Аргоната и благополучно добраться до Скального, дальше-то что будешь делать? Прыгнешь в этих скорлупках с водопада, чтобы очутиться в болотах?
— Зачем же прыгать? — спокойно ответил Арагорн. — Водопад можно обнести и снова выйти к Реке, благо там есть древняя дорога. Разве ты забыл про Северную Лестницу, Боромир? Или предпочитаешь не вспоминать? А вот я хотел бы подняться на Эмон-Хен. Место высокое, там я рассчитываю как следует оглядеться. Может быть, это поможет нам сделать правильный выбор.
Боромир гнул свое, но когда понял, что Фродо последует за Арагорном, куда бы тот ни пошел, сдался.
— У нас в Минас-Тирите не принято покидать товарищей в трудном положении, а чтобы пронести лодки и поклажу мимо порогов, вам потребуется моя сила, — сказал он. — Я пойду с вами до Скального, но не дальше. Оттуда поверну домой — один, если недостоин спутников!
Чуть позже, когда туман слегка поредел, Арагорн с Леголасом решили отправиться на поиски тропы. Остальные должны были ждать их у лодок.
— Эльфийские лодки не тонут, — пояснил Арагорн. — Но перевернуться на порогах могут. До сих пор никому не удавалось пройти Сарн-Гебир водой, так что не стоит и пробовать. Дорог здесь нет, ибо даже во дни величия Гондора владения королевства не простирались на север дальше Эмин-Мюил. Но где-то поблизости должен быть волок. Не думаю, чтобы он пришел в негодность: еще не так давно люди нередко спускались на легких лодках к Осгилиату. Этот путь забросили лишь после того, как размножившиеся в Мордоре орки стали выходить к Реке.
— Орки рыщут по восточному берегу уже не первый год, — заметил Боромир. — И, на моей памяти, по Андуину спустились всего лишь несколько лодок. Волок вы, может быть, и отыщете, но опасность все равно будет возрастать с каждой милей.
— Безопасных путей сейчас нет, — отозвался Арагорн. — Порешим так: подождете нас один день. Если к тому времени не вернемся, значит, мы попали в беду. Тогда оставшимся придется выбрать нового предводителя и сам