— Горько! — взревели во все свои тридцать три луженые глотки чешуйчатые богатыри.
— Горько! — забулькали рыбы, крабы, осьминоги и прочая подводная живность.
— Горько… — чуть слышно произнес Кощей, недобро глянув на богатырей и Алену.
Алеша и Лебедь целовались запоем. Дорогое южное вино, добытое с затонувших кораблей, рекой лилось из бурдюков в золотые и серебряные кубки. Юркие русалки, плавая над головами пирующих, разносили подносы с яствами. Над дворцом полился задушевный гусельный наигрыш — счастливый, что его отпустят после свадьбы домой, Садко был в ударе.
Алена, как подружка невесты, сидела по левую руку от молодоженов. Лебедь оказалась довольно искусной мастерицей в плане одежного чародейства. За каких-то полтора часа она успела наколдовать себе из полупрозрачных морских материалов оригинальное свадебное платье, строгое, но очень эротичное. Алене она создала расшитый жемчугом и перламутром сарафан. И теперь Алена чувствовала, что выглядит рядом со сверкающей от счастья и нацепленных драгоценностей Лебедью, весьма достойно.
Сидевший справа от молодоженов Царь смахнул со щеки счастливую слезу.
— Вот ведь как все вышло замечательно! А какого парня Лебедь выбрала! Красавец, храбрец! — он засмотрелся на счастливую парочку. — Долго она, бедняжка, мучилась, пусть теперь порадуется. Я для них еще одно крыло ко дворцу пристрою. Гектара эдак на три. Надо же молодым как-то свой быт обустраивать… Правильно, доченька?
Лебедь рассеянно кивнула.
— Да чего там, — махнул рукой растроганный Царь. — Новое крыло — это как-то мелковато. Для любимой дочери я новый дворец отгрохаю! Вон те, восточные скалы снесу, — Морской щелкнул пальцами и все стены дворца, что справа от него, стали абсолютно прозрачными. Сквозь них стала хорошо различима плотная толпа морских жителей, вьющихся возле уставленных яствами столов. Проступила в отдалении гряда вздымающихся до самой поверхности серых скал. — Что-то последние сто лет они меня стали раздражать. А вместо них поставим дворец. Гектар на пять, из белого мрамора.
— Розовый цвет теплее, папочка, — обронила Лебедь, не отрывая взгляда от Алеши.
— А что? И правда. Дворец из розового мрамора — тоже неплохо. Этажа эдак в три. Дюжину парадных залов для балов и приемов. Потом пару сотен комнат, для самых дорогих гостей, — Морской стал загибать пальцы.
— Обязательно сад. Лучше два. Один, на северной стороне, в английском стиле. Такой, чтобы все там подстрижено, ухожено. Ровненько так, по линеечке, — мечтательно закатила глаза царевна. — На восточной стороне сад камней, в восточном силе. Чтобы обязательно песчаные тропинки, беседки, сакура…
— Сакура не растет под водой, — напомнил ей отец.
— Да? Ну ладно. Поставим хрустальную, с золотыми цветочками, чтобы настроение создавала. А третий сад…
— Милая, — перебил ее Алеша. — Ты же говорила, два сада?
— А, садом больше, садом меньше, — рассеянно махнула она рукой. — Не в этом счастье, милый. А в том, что все это для нас с тобой! — и она обвила руками его могучую шею.
— Для нас? — округлил глаза Алеша. — А зачем оно нам?
— То есть как? — Лебедь, засмеялась и игриво щелкнула богатыря по носу. — Глупенький!
Алеша захлопнул рот и промычал что-то неопределенное. Илья и Добрыня озабоченно переглянулись.
«Ну и запросы у нее, — подумала Алена. — Кажется, сказка заканчивается. Сейчас их захлестнет быт, пусть пестро-сказочный, но, тем не менее, быт. Одно дело любить друг друга и спасать из беды. И совсем другое — жить вместе. Как-то уживутся дочь Морского Царя и былинный богатырь? Станут „жить поживать и добра наживать“? Ох не верится».
Алена вздрогнула, заметив вдруг, как недобро посмотрел на нее Кощей.
«Мда-а… А ведь он обещал с меня спросить, если что с мечом случится. Конечно, с формальной точки зрения, никто договора не нарушал. Ну, а с неформальной — вряд ли он осмелится что-то предпринять против нас здесь, во владениях Морского Царя», — и Алена снова стала прислушиваться, о чем беседуют Лебедь и Царь.
— … а еще, надо чтобы были фонтаны в одном из внутренних двориков, — соловьем заливалась Лебедь.
— Постой, родная. Ты ничего не перепутала? — перебил ее Алеша. — Какие, к лешему, фонтаны под водой? Тут же и так воды этой…
— Как какие? — она удивленно захлопала ресницами. — Контрастные. В одном углу холодный, в другом горячий, а посередке ма-аленький такой фонтанчик с прохладной минеральной водой, чтобы бил не выше второго этажа. А холодный с горячим его сверху струями так и накрывают. И все это перемешивается, перемешивается!
Илья и Добрыня прихлебывали разбавленное морской водой вино и все больше мрачнели.
— А лестницы и перекрытия в парадных залах сделаем из чистого хрусталя, чтобы с одного этажа можно было видеть, что делается на другом, — продолжал строить планы Морской.
— Да! И по углам пару-тройку хрустальных башен, да не таких, как «Поднебесье»… Что-нибудь стройное, в готическом стиле…
— О, боже! — Алеша Попович схватился за голову. Потом жалобно посмотрел на Лебедь. — Солнышко, объясни… Для чего все это нам?
— Как для чего? — всплеснула она руками. — А где, по твоему, мы будем жить?
— В доме, — ответил, чуть помедлив, Алеша.
— В каком доме? — опешила Лебедь.
— Ну как… — замялся Алеша. — В деревянном. На самом берегу моря. Или… Хочешь, построю дом прямо у твоего озерца? Сперва, правда, надо заставу нашу заново отстроить. А то ведь черноморовы корабли все сожгли. Ну да ничего! — он решительно махнул рукой, расправил плечи. — Возьмем топоры в руки, и через недельку все будет как новое.
Илья и Добрыня одобрительно закивали.
— И ты что же, предлагаешь мне жить в этой вашей заставе? В доме, сложенном из… бревен?! — удивленно уставилась на него Лебедь. — Может, ты еще скажешь, что зимой там надо печку топить? И воду из колодца поднимать, прямо в ведре, на веревке, руками?
— Ну зачем руками, — смущенно промямлил Алеша. — Там ворот есть. Он тоже, правда, сгорел. Так мы новый сделаем, — продолжил он более решительно.
— Вот что, Алешенька… — с запалом начала было Лебедь, но ее прервал Царь.
— Подождите, ребятушки. Что-то мы и правда размечтались. Для начала надо восстановить то, что разрушено, а уж потом дворцы строить, — и Морской повернулся к Илье, Добрыне и Алене. — Покажите-ка мне, где стояла эта ваша застава.
Царь щелкнул пальцами, и на одной из стен зала появилось огромное зеркало. В зеркале отображалось знакомое морское побережье.
— Там дальше, — махнул рукой Добрыня. — Правее. Еще правее.
Через некоторое время они нашли то место, где стояла богатырская застава. По почерневшей от огня, засыпанной пеплом земле одиноко бродила собака с опаленным хвостом.
Гомон в пиршественном зале поутих. Все с интересом наблюдали за Царем. Морской посерьезнел. Сосредоточенно развел руки, словно схватил что-то одной из них, а затем направил указующий перст в зеркало, на место пепелища. На пальце ярко, словно маленькое солнышко, засверкало кольцо.
В наступившей вдруг звенящей тишине послышался гул, доносящийся откуда-то издалека и сверху. Картинка в зеркале стала стремительно меняться. Волны быстро побежали от берега. Над пепелищем вновь взвился дым. Потом откуда-то появились языки пламени. В ужасе отбежавшая в сторону собака, поджав хвост, остервенело лаяла на обратный пожар.
«Да дым же идет не от огня, а к нему! — поразилась Алена. — Все это очень похоже на ускоренную перемотку пленки назад. Неужели здесь и ТАКОЕ возможно?»
Дым и огонь, тем временем, пропали. На побережье стоял деревянный двухэтажный терем на высоком подклете, за деревянным же частоколом. Точно такой, каким был до пожара. Полкан подбежал к частоколу и стал осторожно принюхиваться, непрерывно виляя хвостом.
— Ну вот, все и восстановлено, — Морской опустил руку. Раскаленный добела перстень на его пальце стремительно темнел. Сам Царь был бледен и выглядел устало, но вид имел очень довольный.
По залу пронесся восхищенный шепот.
— Целый дом из пепла вернуть…
— Вот уж чудо, так чудо…
— Время вспять…
— Я-то думал, что такое никому не под силу…
— Братец в своем репертуаре, — завистливо пробурчал Кощей. — Кому, на самом деле нужна эта халупа? Ради дешевого эффекта на публику растрачивать такие силы…
Лебедь смотрела на отца со смесью восхищения и удивления.
— Но как? — наконец сумела выговорить она. — Как у тебя получилось? Без Кольца? Ведь я же его…
— А это, по-твоему, что? — самодовольно ухмыльнулся Морской, показав ей уже совершенно остывшее и теперь лишь матово поблескивающее золотое колечко.
— Но ведь вторая половинка была в мече у Святогора, — прошептала Царевна.
— Она и сейчас у него. Мне было достаточно и одной половинки. Через пару лет я мог бы и без этой половинки обойтись. Я ведь пытался восстановить Кольцо с того самого момента как… потерял его. Так что теперь все по-прежнему, как двенадцать лет назад. Может быть даже немного получше.
Пиршественный зал разразился овациями.
— Слава Морскому!
— Слава нашему Царю!
— Слава самому могучему, самому сильному!
— Слава старшему из живущих!!!
Среди нарастающего гомона Морской негромко обратился к молодоженам:
— Ну вот, а теперь попробуйте решить, каким должен быть, и где должен находиться дом, в котором вы будете жить ВМЕСТЕ.
Через полчаса жарких споров Алеша и Лебедь договорились, наконец, как им обустраивать дальнейшую жизнь, после чего, стараниями Морского Царя, у терема на богатырской заставе возник солидный пристрой. Добрыня с Ильей возражать не стали. Потом в частоколе образовались отдельные, ведущие к морю ворота, а от них песчаная дорожка прямо к линии прибоя. Последним штрихом Морской, под дружный «Ах!» публики, одним уверенным движением соединил свой дворец и богатырскую заставу висящей прямо в воде хрустальной лестницей. По этой лестнице Лебедь с Алешей могли теперь, в любое время спускаться к Царю прямо в палаты, и, когда захотят, подниматься обратно на поверхность.