— Ну что, ребятушки? — оглядел оставшихся богатырей Илья. — И мы поедем-ка. Если что не так, ты уж, Кощей, извиняй. Не со зла мы.
— Угу, — кивнул Добрыня. — Работа у нас такая.
И богатыри, развернув коней, помчались кратчайшим путем к Огненной речке. А дальше, перемахнув ее, над более ровными местами пошли уже богатырским скоком.
Проводив незваных гостей долгим озлобленным взглядом, Кощей оглядел причиненные его царству разрушения, присел на краешке изломанного базальтового плато и, обхватив голову руками, тяжко застонал.
Убедившись, что богатыри беспрепятственно покинули царство Кощея, Алена и Лебедь облегченно вздохнули и присели за стол. Глянув на скатерть-самобранку, не сговариваясь, заказали по чарке меда.
— Ну вот, — улыбнулась Лебедь. — У Кощея теперь меча нет.
— Зато он есть у Черномора.
— Ты, конечно, предпочла бы, чтобы он был у Змея, — язвительно улыбнулась Лебедь.
— Конечно предпочла бы. Он и так сильный, никакой меч ему не нужен.
Лебедь вдруг подскочила с раскладного ременчатого стула.
— Что ж мы сидим, как дуры? Кощей ведь жаловаться обещал! Такое зрелище нельзя пропускать, — и она вновь склонилась над озерцем. Зашептала что-то, повела руками.
На водной глади проступили очертания подводного дворца. Царь Морской, сидя на троне, тоскливо взирал на приступ истерики младшего братца.
— Пусть отдаст мне немедля мой меч, а не то я…
— Да ты угомонись, — сделал успокаивающий жест Морской. — Ну, прозевал ты драгоценный свой меч. Так ведь он и тебе… кхм… не вполне честно достался. Не строй из себя обманутую невинную девицу.
— Да как ты можешь?! Ведь он же украл…
— Колечко, половина которого и придает мечу все его волшебные свойства, вообще-то было мое. Я его лично сделал, если ты помнишь. Так что, коли всем быть до конца честными, то вы МНЕ его должны отдать.
Кощей опешил от такого заявления. Открыл рот, закрыл.
— Н-ну, братец… Ну ты… Лебедь сама мне его…
— Да я и не претендую, — махнул рукой Морской. — Тут разбираться начнешь, так все еще больше запутается. Лебедь я простил, и всему делу погреб. Но ведь тот меч, который украл Черномор, не с той половинкой кольца, что Лебедь дала тебе.
— Знать ничего не знаю, — уперся Кощей. — Он мне честно достался.
— Шантаж — это честно? — удивленно поднял брови Морской.
— Уж почестнее, чем воровство! — театрально воздел руки к небу Кощей.
— А по мне, так вор у вора дубинку украл. Дело это грязное. Я в него мешаться не буду.
— Ах не будешь? — Кощей недобро сощурился. — Не будешь, да?
Морской развел руками.
— Ну так я… Коли Черномор не отдаст мне моего меча до завтра, то я ему… — Бессмертный решительно рубанул рукой воздух. — Царь я, или не царь? Волшебник я или хрен собачий?
Морской снисходительно посмотрел на него. «Ну, ты уж, как-нибудь, сам для себя реши», — читалось во взгляде Морского.
— Раз ты не хочешь вмешиваться, то коли он завтра, к полудню, меча мне не отдаст, то я ему весь дворец сотру в порошок! Разнесу по камешку!
Морской нахмурился.
— Да постой ты, не горячись так.
— А что? Он ВОР! Он МОЙ меч украл! Имею право!
— Ну хорошо. Коли ты не желаешь слушать советов… — Морской решительно сжал губы и расправив плечи встал с трона. В руках его сверкнул, появившийся откуда ни возьмись золотой трезубец. — Но знай: если при этом в МОЕ море упадет хоть камушек, хоть песчиночка, я ТЕБЯ в порошок сотру. Имею право.
Взгляды братьев скрестились. Безмолвный поединок длился недолго. Кощей опустил взгляд на мраморный пол, невразумительно ругнулся и, вынув из кармана пульт, исчез. Морской, усевшись на трон, сразу как-то ссутулился. Тяжко вздохнул. Потом устало поднял руку, щелкнул пальцами. На стене проступило зеркало. С него на Морского смотрел бледный, как смерть, Черномор.
— Ну что? Допрыгался? Теперь уж точно ты сам во всем виноват.
— Да что же мне теперь, под Заморыша прогибаться? — взвился средний брат.
— Ультиматум ты слышал. Мое слово крепкое. Если в море упадет хоть один камушек, я вступлюсь. Ну, а нет…
Черномор безнадежно махнул рукой, и связь прервалась.
— Ну вот, — Лебедь вздохнула и взмахом руки убрала изображение с водной глади. — Жалко папочку. Эти дурни меж собой воюют, а он переживает.
— Что же дальше-то будет? — нетерпеливо спросила Алена.
— Время покажет. Посмотрим на черноморов дворец завтра в полдень. Я думаю, там все решится. До той поры и Алеша с друзьями до заставы доберутся.
«Хорошо ей — Алеша в рот глядит, любой каприз выполняет. А тут угораздило влюбиться в незнамо кого, и бегай за ним по всей сказке. Может, правда с Ягой посоветоваться? А что, сейчас и схожу, чего зря день терять?» — Алена вскочила со стула и решительно направилась в лес.
— Стой! — ухватила ее за руку подбежавшая Лебедь. — Куда это ты собралась?
— Да так… погулять — смутилась Алена. И вдруг с вызовом посмотрела на подругу. — А что? Без твоего разрешения мне нельзя уже шагу ступить?
— Ты устала, милая Аленушка, — торопливо зашептала Лебедь, положив ладонь девушке на спину, между лопаток. — Хорошенько отдохнуть тебе надобно. На пуховой периночке выспаться…
Алена попыталась что-то возразить, но по ее телу уже прокатилась неумолимой волной сонная слабость, рот сладко зевнул, и глаза закрылись сами собой.
— Ну вот. Так-то мне спокойнее будет, — облегченно вздохнула Лебедь, и, подхватив Алену поудобнее, понесла ее по тропинке к заставе. — Надо же! Собралась уже к Змею, дурочка. Ну ничего, выспится, отдохнет, пока богатыри не подъедут. А там и Бабу Ягу позову. Вправлять таким молодым дурочкам мозги — это самая что ни есть ее работа.
Проснулась Алена от солнечного света. Увидела открывающую ставни Лебедь. Непонятное чувство какой-то обиды на подругу шевельнулось в душе. Но Алена, как ни старалась, не могла вспомнить, за что обиделась.
«Последнее, что помню — как мы на Морского с Кощеем смотрели… А потом, наверное, я прямо там и уснула».
Алена удивленно посмотрела на улицу. Судя по солнцу, время шло к полудню.
— Ну ты, милая, и соня, — покачала головой царевна Лебедь. — Почитай спала сутки целые. Вставай, пойдем смотреть на бесплатное представление. Истек срок, который Кощей дал Черномору. Чую задаст ему Кощей хорошую трепку… И поделом интригану.
Алена оделась. Не в парадный сарафан, а в походный костюм, прихватив с собой и суму, в которой так и лежала, дожидаясь своего часа, оставшаяся шишечка. Лебедь неодобрительно покачала головой, но говорить ничего не стала. Вдвоем они вышли на крыльцо. Там уже ждали их богатыри. В доспехах и при оружии, верхом на конях.
— Вы чего это? — удивилась Лебедь.
— На всякий случай, — переглянулись Илья и Алеша.
— Никаких больше вам «всяких случаев»! — замахала руками царевна. — И так уже я вся извелась, глядя. Родной дядя чуть не убил мне мужа! Это виданное ли дело?!
— Да уж. Повезло мне с родней, — пробурчал Алеша.
— А ну снимайте доспехи немедленно, а не то ничего вам показывать не буду! Ишь, наловчились — придут посмотреть, а там, глядь, и в драку влезут. Нет уж, пусть-ка дядьки мои без вас меж собой разбираются.
Богатыри, переглянувшись, нехотя слезли из седел, сняли шлемы и стали стягивать кольчуги. И только Микула Селянинович, который, похоже, боевого доспеха и вовсе не имел, за ненадобностью, просто слез со своей соловой кобылки и приставил к стене терема длинное копьецо, размером мало отличающееся от того бревна, которое он расщепил вчера, сражаясь с чудищами Кощея.
«Получается, богатыри могут и без твоего позволения шагнуть в озеро, и оказаться на месте событий? Так?» — мысленно спросила царевну Алена.
«Не могут. Чтобы превратить обычное магическое зеркальце в переход, нужна недюжинная сила и некоторый магический навык. А иначе не туда забросит, или вовсе не подействует. А ежели какие-то магические предметы через портал передавать, так тут дело еще сложнее. Твоя волшебная шишечка и то усложнит дело. А скатерть-самобранка, или тот же меч-кладенец — с ними вообще отдельный разговор…»
«Что же ты тогда на них напустилась?»
«А пусть заранее ни на что не рассчитывают. А то что это такое получается? Я звала их смотреть, а они подраться приехали!»
Богатыри, тем временем, разоблачились. Царевна придирчиво обвела их взглядом, и, зажав подмышкой скатерть-самобранку, возглавила шествие к озерцу. Через пару минут вся компания расположилась за столом, под навесом, который никто со вчерашнего дня не убирал. Лебедь театрально взмахнула рукой, и перед их взором предстал нависший над морем на высокой скале дворец Черномора.
— Как Кощей не уронит в море ни камушка? — удивленно пожал плечами Добрыня. — Собственными руками он дворец разбирать, что ли будет?
— А уронит, так ему мой папочка такую трепку задаст, — мечтательно улыбнулась Лебедь.
Над дворцом нервно каркая кружили вороны. Серое, покрытое белыми барашками волн море отражало такое же серое, все в низких, клубящихся тучах, небо. На стенах и башнях замка суетился народ, устанавливая какие-то хитроумные метательные машины. Белостенный город Неаполь, лежащий невдалеке от замка, словно бы вымер. На улицах не наблюдалось никакого движения. Ни одного корабля не было ни в порту, ни на море. Невдалеке от дворца клубилась туча нетопырей. Приглядевшись, Алена заметила что-то вроде паутины.
— Лебедь, глянь-ка. Что это держат слуги кощеевы?
Царевна приблизила изображение. Летучие мыши и правда держали на ниточках огромную сетку. Над сеткой, прямо в воздухе, часто и ярко, словно молния, вспыхивало. И после каждой вспышки вниз падали небольшие свертки. Маленькие, похожие на черных обезьянок существа, бегая по сетке, раскладывали упавшие свертки ровными рядами, пересыпая их каким-то серым порошком. Груда свертков росла. Близился полдень. Вдруг чуть в стороне от стаи нетопырей вспыхнуло непривычно ярко, и из вспышки в небо взмыл черный птеродактиль.