Джесс уже здесь, сидит за длинной партой. Когда я вхожу, она поднимает взгляд, и щеки у нее вспыхивают.
Парни вваливаются со двора и игриво толкают меня, пытаются стукнуться со мной кулаками и хлопают меня по плечу. Не думая, чисто автоматически, я протягиваю некоторым кулак для приветствия. Это ничего не значит – я чертовски подавлен, – но Джесс все видит и шумно выдыхает. Потом один шкет из футбольной команды бросает в меня презерватив.
– Для следующего раза, мужик.
Половина класса ржет.
Мысли в мозгу крутятся так быстро, что я не могу говорить. Каждый в этом классе видел мой член. Меня окатывает волна тошнотворного стыда и начинает трясти, так что кишки превращаются в студень.
Спасает меня учительница изобразительного искусства, мисс Луи.
– Прошу всех садиться.
Я опускаюсь за последнюю парту, чувствуя, как щеки пышут жаром.
Мисс Луи вынимает листок бумаги, и весь класс недовольно стонет, ожидая пресловутую викторину по знаменитым художникам мира. Ответить на ее вопросы сложнее, чем кажется, потому что угадать художника надо по детали какой-нибудь малоизвестной его работы. Приготовиться к этому трудно, а я и не готовился.
– Я должна зачитать вам заявление, – говорит мисс Луи, прочищая горло. – Вы, наверно, заметили на улице полицию?
В классе поднимается громкий шепот. Учительница ждет, пока все успокоятся, и начинает:
– В последние выходные на вечеринке, которую некоторые из вас, вероятно, посещали, произошел серьезный инцидент. Это заявление нашего директора сегодня утром читают во всех классах.
Я сползаю ниже на стуле.
– «Школьной администрации стало известно, что среди учащихся нашей школы циркулирует сомнительная видеозапись, на которой два ученика выпускного класса старшей школы Кристал-Коув, один из которых несовершеннолетний, совершают половой акт».
Я выпрямляюсь так быстро, что колени ударяются о низ парты. Мне семнадцать лет – это я несовершеннолетний! Класс взрывается ехидным смехом.
Учительница продолжает:
– «Управление полиции Кристал-Коув связалось с местным отделением Федерального бюро расследований с просьбой помочь удалить запись. Прошу принять к сведению, что ее распространение является уголовным преступлением и школа проводит бескомпромиссную политику в отношении травли в интернете и обмена материалами сексуального содержания. Любой ученик, которого уличат в размещении или пересылке указанной записи, будет привлечен к ответственности и может предстать перед судом по обвинению по статье триста одиннадцать Уголовного кодекса Калифорнии, запрещающей распространение детской порнографии».
С уханьем и глумливыми комментариями мои одноклассники достают телефоны, чтобы удалить записи. Меня бросает в жар, потом в холод. Детская порнография? Привлечение к ответственности? Неудивительно, что Тиган слиняла, – иначе ее арестуют. Даже друзья не знают, где она. Поэтому Шона перепугалась? Меня тоже могут арестовать?
Мисс Луи утихомиривает класс и продолжает читать заявление:
– «Полиции пока не удалось установить местонахождение совершеннолетней ученицы, принявшей участие в съемке этого видео. Если вы имеете любые сведения о ее местопребывании или о производстве и распространении записи, пожалуйста, свяжитесь с дирекцией. Полицейское управление Кристал-Коув и Объединенный школьный округ Редвуда предпринимает решительные оперативные меры для защиты и поддержания благополучия и безопасности школы, ее учеников и членов их семей». – Мисс Луи заканчивает и берет в руки пачку бумаги.
Джесс съеживается на своем стуле и начинает всхлипывать. Я еще ни разу не видел, чтобы она теряла самообладание на людях, и мне становится плохо от мысли, что это я так обидел ее.
Далее следует печально известная викторина, картинки пляшут и расплываются у меня перед глазами. Я моргаю, чтобы сосредоточиться, и пытаюсь угадать несколько первых художников, но в итоге бросаю попытки и сдаю свой листок пустым, с одним только именем наверху: «Джейк Хили».
Где-то в середине урока в классе звонит стационарный телефон. Мисс Луи берет трубку, тихо что-то бормочет и окликает меня:
– Джейк, тебя приглашают к директору.
Все таращатся на меня.
Учительница пишет пропуск и отдает его мне. Наши взгляды встречаются, и я вижу в ее глазах сочувствие, но и осведомленность, отчего сердце вздрагивает. Проклятье, она тоже смотрела видео. Есть в Кристал-Коув хоть один человек, который не видел, как мы с Тиган совокупляемся? Глаза наполняются влагой, и, когда я моргаю, слезы падают на учительский стол.
– Джейк, тебе помочь?
Я вихрем вылетаю из класса и по пути в кабинет директора заворачиваю в туалет. Пусто. Никого нет. Я складываюсь пополам и истошно кричу в ладони. Такого не может быть!
Меня ошеломляет все это – не только то, как я поступил со своей девушкой, но и что сделал с собой, со своей семьей. Даже если ФБР удалит видео, оно никогда, никогда не пропадет полностью. Останется где-нибудь в интернете – навечно. Кто-то будет смотреть его, может даже кончать от удовольствия – те, кто меня знает и кто не знает.
Черт. Не могу дышать. Не хватает воздуха. Спотыкаясь, бреду к раковине. Умываю лицо. Соберись, Джейк! Я хватаю ртом воздух, дышу поверхностно и с трудом. Края стен чернеют. Я шатаюсь, падаю на дверь кабинки и грохаюсь головой об унитаз. Тело съеживается, и мысли чудесным образом рассеиваются. Я шмякаюсь щекой на грязную плитку, и в глазах темнеет.
Глава 14
Прихожу в себя в школьном медицинском кабинете. Меня окружают директриса, медсестра, председатель ученического совета и двое полицейских. Я пытаюсь сесть, но сестра снова укладывает меня.
– Тебя нашли в мужском туалете, – объясняет она. – Скорая уже в пути.
– Не надо скорую, – бормочу я.
Рубашка грязная и воняет мочой.
– Расскажи нам, что случилось, – требует директриса, мисс Кларк. – На тебя кто-то напал?
Я трясу головой, потираю шею.
– Просто я… не мог дышать.
Медсестра кивает.
– Похоже, что у тебя была паническая атака, Джейк. – Она просит проследить глазами за ее пальцем и светит в зрачки фонариком. – Сотрясения, по-видимому, нет, но по правилам, если кто-то теряет сознание на территории школы, мы должны провести обследование.
– Ну ладно.
Я медленно перевожу взгляд на копов.
Один из них, мужчина, изучает меня с неприветливым выражением лица.
– Джейк, нам надо поговорить с тобой по поводу инцидента на вечеринке в субботу вечером.
«Инцидент» – вот как это называется. В животе у меня все падает и хлюпает, словно я лечу вниз с гребня волны-убийцы.
Женщина-полицейский по фамилии Ли – сама недавняя выпускница школы Кристал-Коув.
– Кроме того, нас интересует местонахождение Тиган Шеффилд, – подхватывает она. – Ты видел ее или связывался с ней после вечера субботы или утра воскресенья? – Она прочищает горло. – После… так сказать, событий в ее спальне.
Копы тоже смотрели видео, что неудивительно, раз они позвонили в ФБР с просьбой помочь в его удалении. Я качаю головой, и в голове всплывают огромные голубые глаза Тиган. Зачем я пошел за ней? Зачем я с ней пил?
– Я не знаю, где она, и мне плевать, – отвечаю я.
Директриса одергивает меня:
– Джейк, дело серьезное.
– Я ее не видел! – Быстро встаю и отталкиваю медсестру, которая ударяется о шкаф.
Это выходит случайно, но копы набрасываются на меня, заламывают руки и укладывают на кушетку лицом вниз. Директриса отскакивает.
– Спокойно, Джейкоб, – приказывает полицейский.
– Я спокоен! – ору я, извиваясь, поскольку он сильнее прижимает мое лицо к подголовнику.
– Не надо, он вовсе не хотел меня толкать, – пытается прийти на помощь медсестра.
– Если я тебя отпущу, будешь вести себя смирно? – спрашивает полицейский.
«Поцелуй меня. Сними с меня лифчик». Видимо, я склонен к подчинению, а потому киваю, и коп отпускает меня. Женщина-полицейский вынимает блокнот.
– Твоя мама приедет, как только сможет уйти с работы.
Я неловко поворачиваюсь.
– Вы говорили с моей мамой?
– Мы звонили ей.
Я смотрю на подбородок Ли с ямочкой, и внезапно наплывают воспоминания о прошлых школьных мероприятиях и футбольных матчах.
– Вы были в группе поддержки, так? Отвечали за акробатику.
Она настороженно улыбается:
– Да, когда ты был в девятом классе.
Я откидываюсь на стенку и делаю вдох, успокаиваясь. Ли с низким тугим узлом волос на затылке уже не похожа на чирлидера, но она одна из нас, и поэтому я надеюсь, что она станет мне союзником.
Ли продолжает, и улыбка сползает с ее лица:
– Джейк, ты должен знать, что из-за твоего возраста видео с вечеринки, изображающее вас с Тиган, подпадает под федеральный закон о детской порнографии.
Я таращу глаза так, что скальп скользит по черепу.
– Я не…
Она поднимает руку.
– Тебя не будут привлекать. Ты жертва, и мы сделаем все возможное, чтобы защитить тебя.
– Жертва? – Я смеюсь и оглядываю кабинет, но никто даже не улыбается.
Ли кивает.
– Чья была идея транслировать вашу встречу на телевизор в гостиной, твоя или Тиган?
– Точно, блин, не моя, – бормочу я.
Ли наклоняет голову набок.
– Ты не знаешь, куда делась камера? Мы все обыскали, но она пропала.
Я мотаю головой, и Ли снова кивает.
– Хорошо, официально мы возьмем у тебя показания позже. И еще одно, Джейк. Тут по-другому не скажешь, но, будучи несовершеннолетним, ты еще не достиг возраста согласия на секс. То есть, в соответствии с законом, Тиган совершила изнасилование.
У меня вырывается смех.
– Вы шутите? Я даю согласие с пятнадцати лет.
Директриса бросает мне предупреждающий взгляд: «Думай, что говоришь, Джейк».
Ли стучит ручкой о блокнот.
– По целому ряду причин ФБР хочет, чтобы ты прошел обследование на сексуальное насилие.
Я пытаюсь возразить, и она опять поднимает руку, останавливая меня. Внезапно тот факт, что она почти одного возраста со мной, перестает обнадеживать. Мне офигеть как стыдно.