— И когда же она успела утопнуть, если я её совсем недавно видел?
— А вот неделю назад и утопла, царствие ей небесное. Да весь город говорит об этой аварии, а ты не знаешь.
И Митька вновь потянулся за бутылкой. Но Владимир Иванович преградил ему дорогу к спасительной влаге, опасаясь не услышать от Митьки самого главного.
— Давай, рассказывай всё до конца. Успеешь ещё напиться.
Недовольный Митька что-то пробурчал, а затем плотно придвинулся к оперному певцу и стал тихо говорить ему на ухо.
— Вилку и Витьку-напёрсточника выследил Кнут в моей квартире. Ну и потряс их тут хорошенько.
— Стоп, стоп, стоп! Ты что мелешь? Какая Вилка, какой Кнут? Ты можешь говорить попонятнее?
— Ага… — прохрипел Митька. — Попонятней? Ну, тогда слушай, командир. В общем, попались наши голубки бандюгам. Они их и хлопнули.
У Владимира Ивановича пробежал холодок по спине и появилось жгучее желание покинуть Митькин уютный уголок. Но он преодолел это неприятное чувство и продолжил расспрашивать дворника.
— А почему же они тебя не хлопнули?
— Ха, нужён им нищий и вечно пьяный Митька. С которого нечего взять, кроме анализов.
— Понятно. Ладно, рассказывай дальше.
— А дальше было так. Это мне потом всё Борька-напёрсточник рассказал, из компании Кнута. Так вот, посадили они твою красавицу в машину и куда-то повезли. Увидев это, Витёк погнался за ними на своём «москвичонке». Так они его столкнули в кювет, а сами долбанулись в опору моста, да так, что от них ничего не осталось. Их на второй день из реки в машине подняли. Всех опознали, правда, с большим трудом. Ну и всех вместе захоронили. Вот и всё, мужик, а сейчас отдай бутылку.
Владимир Иванович сделал несколько глотков из горла и передал бутылку Митьке. Далее, ничего не говоря, он покинул сие заведение.
Последнее время Виолетта находилась в каком-то полусне-полубреду, до конца не понимая, где она находится и что с ней происходит. И всё это из-за сильнейшего нервного срыва, произошедшего с ней. Ведь она намеревалась свести счеты с жизнью. И когда по прошествии нескольких дней сознание её просветлело и она пришла в себя, то ужаснулась тому, насколько тяжелым оказалось её настоящее положение. Виолетта закрыла лицо руками и заплакала.
Валерий Павлович, узнав от медсестры о том, что спасённая им женщина пришла в себя, поспешил в её комнату.
— Зачем, зачем вы спасли меня? — всхлипывая, обратилась Виолетта к Валерию Павловичу, узнав своего спасителя. — Зачем продолжать цепляться за эту никчёмную жизнь, которая унижает и убивает тебя на каждом шагу? Которая беспощадно забирает самых близких людей? Зачем?!
И Виолетта вновь разрыдалась.
— Хорошо, хорошо. Успокойтесь, пожалуйста. Я зайду к вам попозже. Главное, что вы пришли в себя, — успокаивающе произнёс хозяин дома и удалился, попросив медсестру повнимательнее приглядывать за больной.
К вечеру напряжение спало, и Виолетта немного успокоилась.
— Ну, вот и славненько, — ободряюще произнёс архитектор. — Плохое всегда проходит. Это касается погоды, природы и конечно же людей.
Валерий Павлович, увидев смущение молодой женщины, улыбнулся ей:
— Виолетта! Пожалуйста, отбросьте смущение, неудобства и прочие комплексы и чувствуйте себя как дома. Ну, почти как дома.
По всему было видно, что Виолетта понравилась Валерию Павловичу, старому вдовцу.
Пожилой мужчина вздохнул и присел на постель Виолетты. Он положил свою большую ладонь на её изящную руку и тихо произнёс:
— Виолетта, я думаю, придёт такое время, и вы когда-нибудь расскажете о себе и о своей жизни. А пока мне хотелось бы видеть вас весёлой и выздоравливающей. Посему предлагаю начхать на хворь, вылезти из этой удручающей постели и пройтись со мной по моему великолепному саду. Я вам покажу редкостные растения и деревья, от которых вы окончательно избавитесь от хвори и депрессии. Ну, хотя бы на время. А какой у меня дом и строения! Это я всё сам мастерил, ваш покорный слуга, архитектор.
Всё это время, пока он говорил, Виолетта отрешённо смотрела на него, как затравленный зверёк, всё ещё не понимая, что с ней произошло.
После падения с моста и перенесённого до этого стресса женщина находилась в сильнейшем психическом срыве и всё происходящее вокруг воспринимала крайне негативно и с опаской. Поэтому оптимистическое предложение смазливого, как кот, хозяина дома погулять в саду Виолетта пропустила мимо ушей. Проигнорировала она и все последующие предложения Валерия Павловича, тупо глядя перед собой и равнодушно внимая увещеваниям рядом сидящего уже пожилого лысого мужика, невесть каким образом возникшего в её жизни. И когда Валерий Павлович вознамерился слегка приподнять её, потянув за руку, Виолетта взбунтовалась.
— Какого чёрта вы хватаете меня своими ручищами? Зачем вы притащили меня в свой дом? Хотите обворожить меня своим богатством, а потом попользоваться красивой, молодой женщиной? Немедленно вызовите «скорую» и отправьте меня в больницу! Я не желаю больше находиться в этом доме! Убирайтесь отсюда, мне нужно одеться! Старый пень.
И она, отшвырнув одеяло, попыталась встать с постели, но слабость не позволила ей этого сделать, и она рухнула на пол, вновь потеряв сознание.
Уже к ночи Виолетта вновь пришла в себя. Валерия Павловича уже рядом не было, возле кровати тоскливо сидела медсестра, равнодушно перелистывая какой-то журнал.
— А, ну вот и замечательно, что вы пришли в себя, — бодро произнесла девушка в белом халате. — Насчёт вас Валерий Павлович распорядился следующим образом. Если вы чувствуете себя достаточно уверенно, то он вас не задерживает. Вы свободны. Ваша одежда на стуле, такси я вызову прямо сейчас.
Медсестра улыбнулась и подошла к телефону.
— Алло, девушка, мне, пожалуйста, такси.
— Вы что, выгоняете меня?
— Боже упаси! Но, как сказал Валерий Павлович, вы сами горите желанием покинуть этот дом.
— Слушай ты, медуница, какое твое дело, что я желаю? Убирайся отсюда и позови хозяина!
— Больная, не грубите, пожалуйста! — надув губы, произнесла девушка.
— Давай-давай, топай.
Громко стуча каблучками, медсестра вышла из комнаты. Больше она не появлялась, не появлялся и хозяин. В этот длительный промежуток времени, пока Виолетта оставалась одна, она спокойно проанализировала своё положение в последнее время. В особенности когда она находилась в этом гостеприимном доме, где за ней ухаживали и, похоже, лечили. Виолетта вспомнила недавний разговор с лысым хозяином дома, и ей стало неприятно и стыдно за свою выходку.
— Ну, уйду я отсюда, а что дальше? — вслух грустно произнесла Виолетта. — Там, за воротами, я никто и зовут меня ничто. Ни дома, ни денег, ни документов, ни родственников. Одним словом — бомжиха.
Женщина закрыла лицо руками и простонала:
— Боже! До чего же я докатилась.
Виолетта саркастически улыбнулась и задала себе вопрос:
— Что, опять с моста в реку? Ну, уж нет, чёрта лысого, теперь уже никогда. Уж больно хочется жить, и именно сейчас. Ну, а тогда какого чёрта я ломаю из себя недотрогу и благородную нищенку? Вот дура, наломала дров!
В коридоре послышались шаги, и через несколько секунд в комнату вошёл хозяин.
— Добрый день, — вежливо и сухо произнёс он. — Вы ещё в постели? А я почему-то надеялся, что вы уже оделись и собрались. Такси уже у порога.
— Валерий Павлович, простите меня, пожалуйста, за тот последний случай и ту спонтанную грубость. Поверьте, в этом виновата только болезнь, — и Виолетта улыбнулась своей обворожительной улыбкой. — Больше это никогда не повторится.
Но эта примирительная искорка не возымела никакого действия на пожилого мужчину и не разожгла в нём хотя бы небольшой фитилёк взаимности.
— Я всё понимаю и давно простил вас, однако такси ждёт.
Поняв, что первая атака не удалась, Виолетта пошла другим путём.
— Хорошо, Валерий Павлович, — тихим и нежным голосом произнесла Виолетта. — Отвернитесь, пожалуйста, и, когда я оденусь, проводите меня до такси. Конечно, если вы ещё мужчина.
Валерий Павлович слегка помялся, а затем вышел из комнаты, произнеся:
— Я вас подожду за дверью.
Виолетта, несмотря на ещё не совсем окрепшее здоровье, сумела привести себя в порядок. Даже слегка надушилась замечательными духами, которые присутствовали здесь же, на тумбочке. Виолетта так долго находилась в своей комнате, что когда вышла в коридор, то не ожидала застать там хозяина дома.
Тем не менее Валерий Павлович ожидал её там, твёрдо выполняя своё мужское слово.
— Извините за задержку, немного качает, — скорбно произнесла Виолетта. — И если позволите, я буду придерживаться за ваше плечо.
И Виолетта, положив левую руку на плечо Валерию Павловичу, слегка прихрамывая, направилась по коридору к выходу. Пока шли, оба молчали. С каждым шагом Виолетта как бы невзначай всё теснее и теснее соприкасалась с Валерием Павловичем своей грудью и бёдрами. А когда стали спускаться по лестнице, у Виолетты подвернулась нога. Она вскрикнула и, чтобы не упасть, обхватила руками шею Валерия Павловича. Тот, в свою очередь, чтобы тоже не свалиться со ступеней, крепко обхватил талию женщины и прижал к себе. Губы их нечаянно соприкоснулись.
— Простите, Валерий Павлович, я чуть не упала.
Но Валерий Павлович уже «поплыл». После длительного холостячества близость женщины вскружила ему голову и разбудила неукротимый порыв мужской страсти.
Продолжая крепко обнимать великолепный женский стан, он прошептал:
— Это вы меня простите, Виолеточка! Какой же я дурак, какой же я дурак!
От нахлынувшей страсти мужчину затрясло, и он, забыв про всё, начал страстно целовать молодую красивую женщину.
Через месяц Виолетта окончательно выздоровела, и они с Валерием Павловичем торжественно расписались в загсе, став мужем и женой.
Глава 12
После того как воспитательницу Зину с треском выгнали из детского дома после побега Мариночки, её на части разрывало чувство запоздалой совести и материнской жалости к несчастному, всеми обманутому ребёнку. И женщина ре