вою сторону.
Какое-то время мне приходилось уворачиваться, подставляя ударам каменные стены, постоянно рассыпающийся в мелкую каменную крошку. Я уже чувствовал, как мне с каждым уклонением становилось всё хуже и хуже, а силы с неимоверной скоростью покидали меня, а мой противник никак не замедлялся. Каждый раз, когда он замахивался своей монструозной булавой, то сердце моё болезненно замирало.
План решения проблемы появился неожиданно. Пусть прямое действие магии не приносило особенного эффекта, но даже так без её применения вытянут такое сражение не представлялось возможным. Сделав несколько быстрых шагов в сторону моего соперника, я вновь подпрыгнул в небо при помощи воздушного удара, но в этот раз всего лишь на парочку метров. Противодействующий мне гигант поднять голову не мог и попытался отмахнуться от меня булавой так, словно я был мухой, но промахнулся, уничтожив лишь воздух. Мне же удалось удачно приземлиться на голову этой сволочи, обхватив её руками. Тут же из моих ладоней вырвалось пламя, просачивающееся между глазных щелей в шлеме. Оно разгорелось всё сильнее под шлемом, охватив ещё и мягкий подшлемник, ставший полноценным питанием для магического пламени. Эта живая тварь не стала просто так терпеть такое обращение и нестерпимую боль от огня. Гигант схватил меня за руку и одним рывком скинул со своей спины, отправив в свободный полёт метра этак на три вдоль стены. Воин двумя движениям снял крепления шлема к кирасе и скинул его с головы, продолжающей гореть ярким красным пламенем. Несмотря на боль этот воин во чтобы то не стало хотел забрать меня с собой в могилу, а потому просто побежал на меня, вытянув вперёд руки в латных перчатках. Вот только на этот раз голова была слишком большим слабым местом, чтобы не применить ещё одно заклинание. Большой каменный осколок, выбитый из стены ударом вражеской булавы, полетел в объятую пламенем голову воина. Пролетел он с такой скоростью, что пробил крепкий череп навылет, несколько раз провернувшись в голове воина, превратив её содержимое в свежий мозговой фреш. Боец рухнул на колени и прокатился в мою сторону, протерев остатками головы вершину крепостной стены. Я же, не поднимаясь на ноги, устало откинул голову на пол.
- А ты всё смелеешь и смелеешь. – прокомментировал мою битву появившийся Агнар, - Мы уже склад взять успели, пока ты с этим одним бился, но противник серьёзный, так что моё тебе уважение. Поднимайся и пошли к Бьярни. Скоро мы увидим много кровавого зрелища.
Какое-то время нам удалось отдохнуть, ведь всей остальной битвой занялись люди Бьярни, а потому мы естественно воспользовались дарованной нам возможностью. Вот только долго отдохнуть нам никто не дал, а потому вскоре пришлось вновь пришлось идти по катакомбам.
- Торвунд, ну и почему ты подумал, что если обеспечишь себя поддержкой эльфов, то у тебя хоть что-то здесь сделать?! Неужели ты думаешь, что я все эти года сидел сложа руки и проморгаю твой бессмысленный мятеж? Тридцать душ отошло в мир иной из-за тебя сегодня.
Сейчас мы находились в одном из самых глубоких подземелий Примасита. Здешняя комната была организована под каземат и сейчас здесь находилось двое пленников, одним из которых был дварф, а другой светловолосым эльфом. Дварф, в отличии от главы города, обладал полным набором конечностей, покрытых грубым чёрным волосом. Его борода росла сплошным потоком и формой своей напоминала лопату. Впрочем, его густой чёрный волос активно исчезал по мере приближению к макушке. Сейчас гном был прикован к деревянному щиту в одном исподнем, показывая нам весь свой срам и истерзанное кнутом тело. Его товарищ по несчастью был точно также насильно раздет, но в отличии от дварфа избиению всё больше подверглось лицо, а не тело, полностью убрав с этого самого лица вечную самодовольную ухмылку эльфа, которая обычно никогда не сходила с лица бугроухих.
- Я тебе уже всё сказал, Бьярни. Ты сделал всё, чтобы предать идеалы этого города. Ты додумался пустить орка за наши стены, хотя знаешь, что они делали с нашими предками!
- Даже не пытайся привязывать сюда предательство идеалов. Ты пытаешься обвинить меня в том, что я привёл орка, но сам ты завёл за стены города эльфов. Тебя совсем не смущало, что они многие века держали людей за скот. Просто признайся, что тебе хотелось власти, хотя ты, крыса канцелярская, понятия не имеешь о том, насколько сложно удерживать наш город во Фронтире. Ты думаешь, что это легко, но сейчас ты не больше, чем глупец. – Бьярни закурил, - Что тебе пообещали эльфы за твоё предательство? Даже не пытайся мне говорить, что они за просто так присоединились к твоему мятежу.
- Он расскажет тебе куда больше. – Торвунд попытался было махнуть головой в сторону висящего рядом с эльфом, но сил у него было слишком мало, а потому он просто устало опустил голову.
- Будем общаться, эльф? – спросил Агнар бугроухого, который с интересом рассматривал нас.
- И что ты хочешь узнать у меня, Виверхайн? – ухмыльнулся разбитыми в кровь губами эльф.
- Ты меня знаешь и это уже хорошо. – покивал Агнар, который активно вертел в руках небольшой кинжал, - Тебе будет куда лучше рассказать мне всё и сразу, добровольно. Лёгкой смерти я тебе не обещаю, эльф, но пытать тебя долго не будут.
- И что ты хочешь узнать у меня, «Великий» Агнар Виверхайн? – с ноткой издевательства спросил бугроухий, - То, что мой царь ошибся, когда решил использовать тебя для поиска бессмысленных договоров с людьми? Да, мы ошиблись. Мы пытались договариваться с червями, но у червей ума нет и быть не может.
- Ах ты сволочь! – взревел было разъярённый Бьярни, который до сих пор не мог успокоиться после кровавого подавления восстания Торвунда, - Да я тебя этими руками порву!
- Злись-злись, дварф. – повторно усмехнулся эльф, - Ты ничего не сможешь сделать ни сейчас, ни потом. Ты слаб и весь твой народ немощен. Нет разницы между людьми, эльфами, орками, дварфами и остальными букашками, которые только засоряют этот прекрасный мир. В вас нет ничего хорошего и никогда не будет. Одни из вас живут сотнями лет, другие всего лишь пару десятков, но за тысячелетия вашей жизни вы даже близко не приблизились к итогу плана, который придумывала наша истинная богиня. Все вы лишь выбросы её мыслей. Божественных космических мыслей нашей богини. Никто не хотел, чтобы вы обрели хотя бы частичку мыслей, чтобы вы не стали настоящими существами. Вы были лишь рабами, которых придумали для услужения нам. Мы есть высшие существа. Только наши жизни должны быть важны для этого мира.
Вилфирд улыбнулся, смотря прямо в небесно-голубые глаза эльфа, который смотрел на нас, ни разу не успев моргнуть, - Ваша богиня успела погибнуть сотни лет назад, эльф. Надо отдать ей должное – умерла красиво, красочно, что называется со вкусом. Все наши предки успели рассмотреть тот небесный взрыв, осыпавшийся миллиардами звёздных частичек на нашу землю. – старший инквизитор поднял левую руку и медленно опустил её, быстро при этом шевеля пальцами, - Вот только что вы представляете себя без её присмотра? Сколько там вы смогли ещё править перед тем, как наши пращуры взялись за оружие? Десять? Двадцать? Тридцать лет? Едва успела погибнуть ваша богиня в небесной борьбе с другими богами, как вся ваша власть посыпалась словно карточный домик. Ваша век прошёл слишком давно, эльф. Единственная причина того, что ваш народ не успели вырезать под корень, так это высочайшая честь короля Альберта Бедшоу. Для Льва Севера такое решение бы ничего не стоило и все бы последовали его приказу, но он решил показать эльфов что есть такое человеческая милость. Даже сейчас вы живы только из-за человеческой терпеливости. В любой момент люди могут уничтожить всю вашу культуру до основания, сжечь ваши оставшиеся поселения, а ваши тела отдать собакам на съедение. Вашему царю бы лучше принять свою позицию и не стараться поднять эльфов на новую войну, которая станет для вас последней. Вы потеряли слишком много позиций за прошедшие столетия и вам их уже не восстановить.
- Ничего ты не понимаешь, Вилфирд. Пусть тебя и прозвали Божьим Молотом, но ума тебе это нисколько не добавило. Наша богиня не умерла, а переродилась.
- Никогда не представлял, что эльфы будут такими идиотами. – помотал своей татуированной головой Вилфирд, - Небеса каждый раз нам показывают рождение нового божества. Если бы Лияэнта переродилась бы, то каждый, даже самый мелкий таракан, знал бы о пришествии нового бога.
- Зачем величайшей из богинь предупреждать не только её истинных детей? Каждый эльф почувствовал это. Каждый из нас стал свидетелем возвращения нашей Матери, а царь увидел предзнаменование. Он узрел, как божественный огонь обрушится на земли нечестивых. Умрёт каждый не эльф, смерть не упустит ни одного орка, человека, дварфа, гнома или любую другую тварь, осмелившуюся выдвинуть свои претензии на жизнь. Вы сгорите изнутри, ваши мозги пожрут трупные мухи и земля поглотит ваше останки. Ваши тела пойдут на восстановление планеты. Вы станете топливом для нового мира, и никто из вас не избежит погибели. Но именно вы умрёте быстрее. – эльф рассмеялся, - Ваши лица были видны в предзнаменовании и головы ваши должны стать фундаментов в сотворении нового правильного мира. Бегите, сражайтесь, молите о пощаде, но ваш исход один – смерть. Лияэнта настигнет вас и погибель ваша будет ужасной. – эльф медленно улыбнулся уголками губ, - Впрочем, вы можете бросить вызов судьбе, но так ваша смерть окажется ещё ужаснее.
В этот момент Бьярни не выдержал, выхватил топор из кольца на поясе и одним ударом отсёк голову светловолосому пленнику.
- Только мы определяем свою судьбу. Боги нам не помеха.
Вот только я не был настолько уверен. Пока эльф говорил, то я чувствовал тихое хохатание смерти за спиной. Я понимал, что вскоре нам придётся покинуть безопасные стены Примасита и действительно вступить в смертельную битву с судьбой за нахождение Лунного Города. Битву, которая решит для нас всё.