— Да уж, вы прямо лемминги, — покачал головой Василий.
— Кто?
— Да животные на моей родине, у них тоже… — Василий осекся, решив, что не стоит огульно судить об умственных способностях иного вида разумных по только что услышанном. Мало ли какие там могут быть причины и обстоятельства. — В общем, у них тоже своеобразные циклы взросления. Так ты после болот под мостом поселилия?
— Да, — кивнул Фелих.
— А почему под мостиком? — спросил Лариэль.
— Так удобно же, — пожал плечами Фелих. — И дом, и средство производства. Мы ведь не просто так под мостами живем, мы за ними следим. Опоры регулярно проверяем, полотно чиним, я и вовсе за дорогой на час пути в каждую сторону присматривал.
— А путников все равно жрете, трупоеды, — буркнула Ло.
— Нэльзя им бэз мяса, они бэз нэго камэнэют, — вступился за тролля Карнагири.
— Слушай, Фелих, а все тролли такие умные? Откуда у тебя вообще мысли про революцию и буржуев?
— Стыдно признаться, товарищи, но собратья мои совсем тупые. Не любят они думать. И я таким же был. Но пять лет назад шел через мост мужичок один. Ничего у него с собой не было, только мешок с книгами. В то время я ничем от остальных троллей не отличался. Дикарь дикарем был, — вздохнул Фелих. — В общем, платить этому книжнику было нечем, а я как раз налог офцами собрал и в меня больше не лезло. Оставил я мужичка на потом, чтобы съесть, когда баранина кончится, привязал под мостом, а он начал мне сказки всякие рассказывать и книги свои показывать. Я сперва картинками заинтересовался, а книжник этот все объяснял и показывал. Короче говоря, сам не заметил, как читать выучился. Эх, не кончись так неудачно баранина, — шмыгнул носом, словно в горн подул, Фелих.
— А не был бы трупоедом…
— Лолочка, я на тебя сейчас чесоточку нашлю, — пообещал Лариэль. — Не будь букой, Феличке и так стыдно.
— Сожрал я тогда мужика, товарищи. Сырым сожрал. До сих пор убиться хочу. Такого человека загубил. Но нельзя мне, я должен его дело продолжить. Сам ошибку совершил, мне же ее и исправлять.
— Так понимаю, ты принялся оставшиеся книги читать? — спросил Василий.
— Да, — кивнул Фелих. — Все прочел, и заветы Маркса, и разьяснения к ним апостола Энгельса, и житие непогрешимого Джугашвили заучил, и все тома пророка Ульяны запомнил.
— Э… может быть Ульянова?
— Ульяны!
— Понял, не горячись, Ульяны так Ульяны. Ты продолжай, что дальше-то было?
— Ничего, поумнел я и начал теорию марсизма развивать и готовиться к пожару мировой революции.
— Понятно, — кивнул Василий, решив не уточнять про марксизм-марсизм и в целом оставить вопросы. И без того услышенное переварить требовалось, но…
За первым же поворотом дороги Васю и остальных ждал небольшой караван. Конечно же, на деле караван никого не ждал, а всего лишь встал из-за сломавшейся телег лишившейся колеса. И если бы эта телега не была первой, если бы она не перегородила путь остальным, если бы с нее уже не сняли часть тюков-сундуков и прочих бочек, еще больше перекрывших дорогу… Если бы да кабы история знала сослагательное наклонение, но: Накренившаяся телега стояла. Возничии суетились. Груз лежал. Караванщики изображали бурную деятельность под злым взглядом мужика в добротном сюртуку, по хозяйске сидящем на раскладном стуле.
— Здравствуйте, — сказал Василий, проявив элементарную вежливость.
— Добрый… — заговорил носитель добротного сюртука оборачиваясь на голос и замер на полуслове.
— Прэвэтсвую, — улыбнулся Карнагири.
Он куда лучше Василия и остальных понимал мысли главы каравана. Ему даже не требовалось видеть лица, чтобы…
— Тролль!
— Разбойники!
— Бандиты!
— …
Заорали караванщики, разглядевшие подошедшую компанию, а после и осознавшие увиденное.
— Мы мирные путники! — попытался погасить панику Василий, но в общем гвалте его банально не услышали.
Апофеозом стала пятерка охранников, пришпорившая коней и, нет, не атаковавшая вражин, а бросившаяся от наутек. Зато их маневр погасил панику. Вернее, заставил караванщиков заткнуться и вытаращить глаза вслед удаляющимся спинам. Конечно, наемники и раньше подводили нанимателей, но чтобы вот так явно — все же это было немножечко до хрена как много.
— Нэ джэгиты, — отчетливо услышали все.
Слова Карнагири помогли купцу справиться с шоком, и он сделал единственное, что мог в данной ситуации — рухнув на колени, он взмолился о пощаде. Поклялся немедленно все отдать, заплатить выкуп, что примечательно, не только за себя обещал заплатить, но и за своих людей. От денег, сюртуконосец технично перешел на малых детей, старых немощных родителей, тяжелую жизнь, налоги и судьбинушку, но, что примечательно, прошелся по этим обязательным пунктам быстро и как бы вскользь, явно не желая утомлять оппонентов. Можно сказать, отработал обязательную программу, после чего вновь стал упирать на деньги, выкуп и готовность сотрудничать.
— Уважаемый, ну какие же мы бандиты? — возмутился Василий.
— Простите, благородные разбойники, — тут же повинился купец.
«Вася, не тупи. Он один. В глухом лесу. У него дюжина людишек. Простые возничии. Без нормлаьной брони и оружия. Наемники сбежали. Вам попути. Так включи мозги!» — рявкнул демон.
— Мы ваша новая охрана, — сказал Василий, прочищая мизинцем ухо, и вытаскивая другой рукой серебряный амулет наемника.
— Мэста тут нэспакойныэ, нэльзя чэстному куцу одному тут хадыть, — кивнур Карнагарин, так же демонстрируя знак наемника.
— Меня зовут Василий, а это мой отряд. Знакомьтесь, вот этого благородного мужа зовут Канагирин, он мастер-кузнец, прекрасный воин, знаток вина и женщин, одним словом — личность разносторонняя и во всех отношениях достойна. А еще он казначей нашего отряда.
— Очень рад. Я купец Ан ди Жа, — представился хозяин каравана, впечатленный не столько словами Василия, сколько секирой гнома.
— Это Лариэль, прекрасный маг жизни.
— Доброго денечка, примите скромный подарочке.
Прямо под носом купца вспучилась земля и из нее вырос зеленый побег. Мигом удлинившийся до полуметра, он раскинул в стороны мелкозазубренные листья. На врешине стремительно темнеющего стебля появилась почка. Спустя секунду она стала алым бутоном. Миг, и тот раскрылся. Наполнил воздух приторно-сладким ароматом, а потом, потом на него села залетная бабочки и была сожрана хищным цветком.
— Ой! Плохой цветочик, выплюнь бабочку!
— Нэ савэтую руками трогать, так любуйтэсь.
— Д-да-д-да, к-конечно, — отшатнулся Ан ди Жак от подарочка.
— Это Ло, наше клыкастное чудо. Она своеобразная, но милая, — Василий продолжил представлять остальных, решив не заострять внимание на досадной оплошности Лариэля.
— Привет, — широко улыбнулась Ло, забыв об особенностях характерного прикуса.
— Р-рад, з-знакомству. К-купец Ан д-ди Ж-жа, — простучал зубами хозяин каравана.
— А с Железным, тьфу ты, то есть Красным Фелихом вы уже наверняка виделись.
— Я не железный, но шкура у меня прочнее стали, товарищ купец имел возможность убедиться, — прищурился Фелих.
— З-здравствуйте, г-господин Ф-фелих.
— Товарищ Фелих!
— П-простите, т-товарищ Ф-феликс.
— Фелих!
— Д-да-д-да, т-товарищь Ф-фелих
— То-то же, попрошу не оскорблять меня всякими господами. Морда буржуйская.
— Понял. Больше не повторится, товарищ Фелих, — закивал купец.
— Итак, раз мы ваша новая охрана, начнем с главного, — улыбнулся Василий.
— Конечно, а… что главное?
— Оплата за наши услуги, разумеется, — широкой улыбнулся Василий и махнул рукой Карнагиру.
— Дэнги это по моэй часты, — приветливо оскалилися казначей, перекинув секиру с одного плеча на другое.
Ан ди Жа сглотнул и затравленно посмотрел на извозчиков, но те дружно не заметили взгляда хозяина, резко озаботившись возней с телегой. Правильно, незачем время терять и в поле ночевать, когда, итак, ясно — убивать не будут. А об остальном пусть голова у начальства болит.
— На какоэ врэмя вы хотитэ нанять наш вэлэколэпны отряд с крэстальной рэпутацией?
— До города, — вздохнул Ан ди Жа, готовясь к торгу и надеясь сохранить хоть что-то.
— Нэт, мы работаэм по врэмэни. Оплата посуточная. Новый дэнь начинаэтся в полноч. За мэсачный контракт возможна скыдка.
— А за недельный? — спросил купец. Не столько интересуясь, сколько из вьевшийся привычки собирать информацию.
— Ысключытэльно в особых дэлах с богатыми трафэями.
— Понятно, — кивнул Ан ди Жа, прикидывая оставшееся расстояние до города, срок ремонта телеги, погрузку товара, цены на услуги намеников, и вводя поправочный коэффициента на ситуацию.
К радости купца и огорчению Карнагири, Фелих помог возничим, поднял телегу, и те смогли приладить на ось новое колесо. Следом Ло с Лариэлем высказались в духе — поехали уже быстрее, хочется помыться, переодеться и отдохнуть. Окончательно все испортил Василий, приказав не затягивать, а то придется в поле ночевать. В итоге на скорую руку составили и подписали контракт, благо у Ан ди Жана для этого все нужное имелось.
— Нэт, ну всэго пять золотых в дэнь. Это жэ считай за даром, — ворчал Карнагири, развалившись в телеге и страдая.
— Не ворчи, по пять золотых каждому — нормальная плата, — зевнул Василий.
— Нэ спорю, но можно было взять по сэмь, или хотя бы шэсть.
— Кормежка за счет купца.
— Мнэ столько нэ сэсть, чтобы нэдополучэнноэ компэнсыровать.
— Фелих сьест.
— Только на нэго и надэюсь, — вздохнул Карнагири, несколько успокоившись, а потом и вовсе уснув.
Остаток пути до постоялого двора отряд отсыпался. Восстанавливая силы после боя с бароном. Еще и приключения в подземельях нежити сказались. Они бы и дольше спали, вероятно, вовсе до утра, но из-за задержки у каравана возникли проблемы — владелец постоялого двора отказывался пускать припозднившихся постояльцев. Мотивировал это тем, что недалече как сегодня вечером, к нему заглядывали пятеро испуганных наемников, порассказавших много жути, и, есть у него подозрения, что караван не что иное, как троянский конь. Естественно, слова были другие, и спор купца с хозяином двора проходил на повышенных тонах, а в качестве аргументов и для связывания фраз использовались непечатные идиомы, но суть оставалась той же.