Василий, удивляясь самому себе, осознал, что все еще не утратил связи с миром духов. Волевым усилием он отстранился от умирающего тела, потянулся к той части себя, которая еще была дымным облаком над костром. Он вновь услышал гул ветра на фоне грохочущего кмнепада, сквозь который пробивался рев огня и шум водопада. Он снова стал центром темно-бардовой сферы, по поверхности которой виновато клубились духи. Миг, и сонм искр устремился к цели.
— Командир, бегут! — Крикнул солдат от пролома в стене.
— Сколько⁈ — спросил Алан Такиран, более известный в городе как Серый, волевым усилием заставлял себя говорить спокойно и не морщится от боли в наспех перевязанном боку.
— Сотни три, может четыре, — доложил солдат.
— Назад! — приказал Алан.
— Какие будут приказы? — спросил двухметровый здоровяк с бандитской рожей и гереподобными кулаками.
— Стоять. Стоять и умирать. За нами женщины и дети, — ответил Серый, но не спросившему, а израненным и посеревшим от усталости людям, смотревшим на него с надеждой на чудо.
Он не хотел врать. Не в этот раз. Не перед смертью. Чуда не случится. Им не остановить новую атаку. Не отбросить. Не сейчас, когда в стене шесть проломов и большинство магов погибло. В этот раз орки слишком хорошо подготовились. Они запаслись амулетами и боевыми артефактами. Отработали взаимодейсвие и — уних имелся козырь. Орда пришла с каменем крови.
Благодаря ему они столь быстро разрушили стационарную защиту и проломили стены. Из-за него молодые шаманы камлали до смерти, сдерживая магов и позволяя старшим выбивать их объединенными атаками. Последнюю волну орков удалось обить чудом. Наконец-то начавшийся бой шаманов позволил оставшимся магам помочь защитникам, вот только оставались самые слабые и истощенные.
Как профессионал, Алан восхищался продуманностью планов врага, который сумел предусмотреть и подготовиться к подобному варианту. Слишком быстро на смену разбитым отрядам орков пришли новые. Каким-то образом вожди смогли удержать их на месте, не дать броситься толпой к проломам, и вот теперь ему и полутора сотням защитников предстояло умереть. Бессмысленно надеяться на подкрепления. Бургомистр достаточно опытен и умен, он соберет силы в кулка, даст магам восстановиться и только тогда контратакует. Только так у города останется шанс выстоять. Но…
Алану и остальным, оказавшимся у пролома, оставалось стоять. Стоять и умирать. Единственное утешение — их смерть не будет напрасной. Она дает надежду на жизнь городу. А вот им надеяться не на что.
Все это бывший полковник сумел передать одним только взглядом. Смотря в глаза Алана, ополченцы подтягивались, профессиональные воины крепче стискивали оружие, ночные братья вспоминали о том, что в первую очередь они люди и мужики, и лишь потом… неважно. Здесь и сейчас прошлое не имело значения, ведь у собравшихся не было будущего. Увидев то, что желал, Алан кивнул и повернулся к стоящей рядом дроу.
— Ты чем-то сможешь помочь? — спросил он.
— Только этим, — ответила Эмансиэль, продемонстрировав копьё. — И я не… — начала она, собираясь заранее заявить о том, что не собирается слушаться хреноносца, который из своих, разумеется, исключительно шовенистических взглядов, наверняка попытается задвинуть ее в последнюю линию или вовсе отослать, но, как говорят в народе, ее ждал облом.
— Тогда в первую линю, на фланг, у тебя ловкость в приоритете, вот и работай сбоку, — махнул рукой Алан.
Полторы сотни людей построились и приготовились дать бой численно превосходящему отряду. Первые орки, самые ловкие и глупые, появились на гребне развалин, поймали по паре стрел и свалились под ноги остальным. Естественно, это не остановило атаку. Дружно зарычав, на крик выдаваемый орками звук походил слабо, враг удвоил усилия. Рывком преодолел оставшееся расстояние и замешкался.
Алан не зря гонял людей. Не давал им отдохнуть сразу после боя. Теперь оркам приходилось спрыгивать с небольшого обрывчика, и атаковать по проложенным для них дорожками. Невесть какая хитрость, но стрелки записали на свой счет десяток-другой дополнительных жертв. И копейщики примерно тем же числом отметились.
А потом началась свалка, в которой у людей не было шанса. Жиденький строй сначала отбросили. Потом прорвали. И все было бы кончено очень быстро, если бы на все еще лезущих через пролом орков не обрушились духи.
— Вперед! Бей! — заорал Алан, ощутив утроение сил от вспыхнувшей надежды.
— Ура! — поддержали его воодушевленыне люди.
Орки дрогнули, растерялись, стали пятиться, и вскоре оказались отброшены, но это не было разгромом. Орки вновь явили несвойственную себе дисциплину и познания — они оставили часть сил прикрывать отступление остальных. Алану пришлось лично постараться и снести пяток голов, чтобы расстроить ряды отряда смертников.
— Не нравиться мне это, — сказал он, выбираясь на гребень пролома и прикладывая ладонь к глазам.
— Что именно? — спросила Эмансиэль, весь бой державшаяся рядом с Аланом. Не смотря ни на что, ей на уровне рефлексов, а то и вовсе инстинктов, вбили особое отношение к командиру и важности сохранения его жизни.
— Явно ведь не просто готовились, но и наняли кого-то, чтоб обучал. Может и правда у них новый Великий Вождь Племе…
Договорить ему не дала стрела. Заколдованная. Пущенная умелой рукой из засады. Направляемая духом, она вошла точно в правй глаз Алана и вышла на затылке, на половину жала пробив шлем.
— Тварь! — Эмансиэль послала «Гниение» в спину убегающего орка, не пожалев для колдовства собственной жизненной силы.
Проклятье настигло убийцу. Окутало гнилостно-белым туманом. Схлестнулось с защитными амулетами и артефактами, но те лишь ослабили воздействие, превратив мучителную, но довольно быструю смерть, в растянувшуюся на четверть часа агонию. Вот только это уже ничего не меняло для Алана Такирана, полковника пограничной службы, лидера ночного братства и… да какая разница, кем он был! Он погиб как воин, до конца выполнивший долг и данную в молодости присягу.
— Тут мне делать нечего, — решила Эмансиэль, отводя взгляд от столкнувшихся над головой духов. Ей нестерпимо захотелось проверить своих. Убедиться, что с ними все впорядке. Оставив тело Алана на попечении людям, она побежала к дому шамана.
Сама того не подозревая, Эмансиэль стала ключевым фактором в схватке шаманов. Ее появление изменило все. Ло, оставшись в одиночку и без маны, просто физически не могла одновременно поддерживать колдовские костры, своевременно бросая в них пучки трав и топливо, всовывать в руки камлающих шаманов зелья и оказывать помощь Фелиху с Карнагири. А если еще учесть невозможность бафать…
Единственное, что позволило ей хоть как-то держаться — Лариэль. Как только он пришел в сознание, так сразу наложил на Фелиха с Карнагири исцеляющее заклятье. Правда, сделал он это за счет немного восстановившейся маны и жизненной силы, потому и в сознании пробыл всего ничего, но хоть дал Ло небольшой перерыв.
— А где лейтенант и маги поддержки? — спросила Эмансиэль, сходу включившись в работу.
— Не знаю, может погибли или еще что, — утерла лоб Ло и полезла разгребать вытряхнутое из отрядных сумок барахло.
— Что у нас с запасом зелий? — увидела Эмансиэль тревогу на лице Ло.
— Четыре маны и три элексира жизни. На полчаса.
— Выпей зелье маны и бафни шаманов. Потом беги в ближайшую лавку.
— Нет, так побегу, на нормальный баф меня не хватит.
Тут в дымное облако над костром Блохастого влетело два десятка духов, и шаман споткнулся. Схватившись за голову и выронив бубен, он упал и забился в конвуьсиях. Из его носа и ушей обильно потекла кровь. Но почти сразу же Василия, Лариэля и Карнагири окутало светом творца.
— Головушка моя беднанька, как же мне фиговенько, — простонал Лариэль.
— Хрэново, — кивнул севший Карнагири.
— Ло, быстро бафай Васю. Ла, срочно спасай Блохастого. Кар, подъем, у нас зелья на исходе. Срочно раздобудь еще, — выдала скороговоркой Эмансиэль, подбрасывая одной рукой пучок трав в костер Васи, и проверяя второй пульс Блохастого.
— Эмансиэличка, пусти, — отодвинул ее Лариэль, не ставший тратить время на вставание и продемонстрировавший выдающиеся навыки по бегу на четвереньках.
— Бэгу, — бросился к калитке Карнагири.
Светящаяся секира явно намекала — он не будет стучать в двери, он будет их открывать. Сходу. Ло просто затянула речитатив заклинания, выставив руку в сторону Василия, которому приходилось тяжело.
Шаманы орков не смогли защитить воинов от духов. Слишком много сил они вложили в нападение. Им требовалось время и этим воспользовался Блохастый. Он действовал менее импульсивно и более расчетливо. В результате наступление врага захлебнулось сразу в трех точках. Вася попытался развить успех на остальных направлених, но тут уже шаманы орков не зевали и смогли дать достойный отпор. Правда, у одного из проломов духи схлестнулись прямо посреди наступающих, и защитники смогли отбиться. В итоге орда сумела ворваться в город лишь в паре мест и пыталась развить успех, подтягивая дополнительные силы.
Бургомистр попытался выбить орков конратакой, но сил ему на это не хватало, и все замерло в шатком равновесии. Стало ясно — надо что-то делать. Тогда-то демон и предложил рискнуть. Прикинув, что, если удастся убить одного Великого шамана, Василий возьмет семидесятый уровень, а Лариэль наверняка шестидесятый, он предложил сымитировать уже допущенную ошибку. Только на этот раз подставляться пришлось Блохастому.
Орки купились и атаковали. Вложили максимум, чтобы уж наверняка убить врага, но просчитались. Прикидки демона оказался верным. Блохастый выбыл из боя, но, благодаря сотому уровню, не погиб мгновенно и его успешно исцелил Лариэль. Правда, сам ушастый вновь отправившийся в беспамятство, но это мелочи. Демон лишь недовольно рыкнул насчет невзятого вовремя класса и специализации.
Совсем иначе сложилась судьба у шамана орков. Василий не стал перехватывать направленную на Блохастого атаку, вместо этого он нанес удар по правой «сфере», решив, что до нее ближе и раньше она нападению не подвергалась. Посланные им духи разорвали не только одного из трех Великих шаманов врага, но и уничтожили его ближайшее обкружение, обеспечив всему отряду новые уровни. Благодаря чему даже Ло смогла полноценно бафнуть Васю.