Слева появляются Потц и доктор Церлебек. Оба сидят в колясках мотоциклов. Следом за ними — еще один мотоцикл с охраной.
Потц. Хайль Гитлер!
Горбах. Ах, Потц, наконец-то. И господин главный врач! Хайль Гитлер, господин доктор!
Д-р Церлебек. Хайль Гитлер, крейслейтер. У вас здесь просто идиллия!
Горбах(подобострастно). Самое главное — это кругозор. Отсюда мы ничего не пропустим. В этом наше преимущество, понимаете? Мы хорошо знаем нашу родную землю. Ни одно движение врага не укроется от нас.
Д-р Церлебек(не слушая его, подходит к обрыву и смотрит в долину). Прекрасная панорама... И весьма удаленная от выстрелов.
Горбах. Германцы всегда защищали свою родину в лесах, господин доктор.
Д-р Церлебек. Красивые деревья.
Горбах. Дубы, господин доктор. Нет места лучше для командного пункта защитников Брецгенбурга.
Потц. Но французы уже прошли Кретценберг, крейслейтер!
Горбах. Ага, значит Вайнрайх уже капитулировал!
Потц. Нет, французы просто не обратили никакого внимания на Кретценберг.
Горбах. Ну, знаете... Что же это такое? Почему французы не интересуются Кретценбергом? Это не по правилам!
Потц. Они двигаются прямо на нас. Наши позиции еще не готовы. Вода поднялась и снесла все подрывные установки на Торгельском мосту.
Горбах. Это просто подлость! Вода поднялась, и никаких позиций. (Подходит к доске.)
Ценкер отступает.
Д-р Церлебек. Должен признаться, уважаемые господа, что я поражен. Совершенно поражен.
Шмидт. Позиции должны были бы находиться в самом узком месте долины.
Потц. Ерунда! Вы просто пытаетесь оправдать свое чудовищное поведение, уважаемый коллега, — неподчинение приказу.
Шмидт. Возможно, что вы весьма опытный преподаватель музыки, господин Потц. Но то, что Тойтахскую долину надо было защищать, окопавшись у Церковной скалы, совершенно ясно каждому, кто хоть немного знает военную историю. Благодаря явному превосходству противника создавшаяся в настоящий момент ситуация абсолютно аналогична ситуации, имевшей место при Фермопилах.
Потц(в ярости). Фермопилы, как известно, плохо кончились.
Шмидт(сдерживаясь). Весьма сожалею, что вы вынуждаете меня в присутствии школьника (указывает на Ценкера) объяснять вам, почему Леонид был побежден при Фермопилах. А побежден он был только потому, что предатель Эфиальт провел персов через горы. Тайно. Под покровом ночи. Вывел их прямо в тыл Леонида. В противном случае Леонид был бы непобедим. Не-по-бе-дим!
Д-р Церлебек. А разве у нас есть Леонид? Поглядите на весь этот сброд. Никакого намека на Спарту!
Потц. Есть у нас Леонид или нет, это не так существенно. А вот то, что Церковная скала расположена слишком близко к городу, это важно. Мы должны окопаться, а также обеспечить все для отступления, если не подойдут эсэсовские войска.
Шмидт. Слишком поздно вы поняли, что противник сможет использовать Тойтахскую долину как основной оперативный плацдарм. В этом заключается первая ошибка...
Потц. Если бы у нас были позиции...
Горбах. Но у нас их нет...
Потц. А это уж не моя вина...
Шмидт(возбужденно). И вы могли бы пожертвовать королевскими гробницами?
Потц. С полным удовольствием!
Шмидт. Раз и навсегда уничтожили бы возможность доказать, что древнегерманские поселения существовали еще во времена ранних кельтов?
Потц. Кому и что вы сможете доказать, если мы проиграем войну?
Шмидт. Потомкам, уважаемый коллега.
Д-р Церлебек. Может быть, господа, вы соблаговолите, наконец, заняться современностью?
Горбах. Исходя из сложившейся обстановки, я приказываю отступить к Церковной скале.
Шмидт. Вы абсолютно правы. Оставшиеся в нашем распоряжении силы мы расположим с двух сторон на высотах Церковной скалы. И когда противник приблизится...
Горбах. Мы обрушим на него огонь нашей артиллерии...
Шмидт. Сокрушительный, сметающий все огненный шквал. Я мог бы вам продемонстрировать всю эту операцию на доске... если вы снимете с меня эти идиотские веревки.
Горбах. Машник, немедленно освободите господина школьного советника. (Д-ру Церлебеку, занятому изучением окрестностей.) Вы согласны со мной, господин доктор? Господин Шмидт может быть нам крайне полезен. В конце концов он специалист в вопросах ведения военных операций.
Д-р Церлебек. Поступайте по своему усмотрению. Вы несете ответственность...
Потц. Но это же безответственный поступок!
Горбах. А вот вы, вы... (Не находит слов.) Ваше дело подчиняться... Понятно? Так!.. Господин школьный советник... сейчас вам станет легче... немножко подвигайтесь, и вы сразу почувствуете себя совершенно иначе. Пойдемте.
Шмидт. Разрешите мне дать пояснения и продемонстрировать на доске, что я имею в виду... Смотрите, вот здесь у нас Церковная гора, а здесь шоссе...
Горбах. Прекрасно, но давайте лучше рассмотрим ваш план in natura[5]. Пойдемте... Используем наш командный пункт с таким роскошным кругозором. Прошу и вас сюда, господин Потц!
Энергично ведет Потца и Шмидта в глубину сцены. Доктор Церлебек, обозревающий панораму, при появлении стратегов отходит в сторону. Он демонстративно показывает, что не хочет иметь ничего общего с распоряжениями Горбаха.
Господа могут отойти глубже, чтобы их не было видно.
Доктор Церлебек проходит мимо Машника.
Машник. Почтение, господин доктор! Прекрасный вид отсюда.
Д-р Церлебек. Не забывайтесь! Мы все еще в тисках.
Машник. Так точно, господин доктор. (Отходит к телефону.)
Доктор Церлебек, наконец, обнаруживает Алоиса, который с момента появления доктора на Дубовой горе все время поворачивается к нему спиной. Он усердно занимается стрижкой Марии.
Д-р Церлебек. Поглядите-ка, Алоис стал дамским мастером.
Алоис(поворачивается к д-ру Церлебеку, говорит быстро и боязливо). Я должен извиниться, господин доктор, я хотел прийти на проверку, но господин крейслейтер сказал, что прежде всего мы должны защищать город.
Д-р Церлебек. А вообще как самочувствие? (Вынимает записную книжку.)
Алоис(быстро). Все в порядке, господин доктор.
Д-р Церлебек. А точнее, Алоис?
Алоис. Господин доктор интересуется по поводу восстановления, так я могу честно доложить: пока еще ничего не сдвинулось с места.
Мария. Я могу это подтвердить, господин доктор!
Д-р Церлебек. А какие у тебя возникают ощущения, когда приходится возиться с такими длинными волосами?
Алоис(горячо). Мне все одно — что ее стричь, что дрова колоть. Мне даже было бы приятнее колоть дрова, чем крутиться вокруг человека, который так себя роняет, как она.
Д-р Церлебек. И все же, если ты ощутишь какие-либо изменения, если в тебе что-то шевельнется...
Алоис(горячо). Но, господин доктор, клянусь всеми святыми, ничего не сдвинулось с места.
Д-р Церлебек. Я же сказал: если! Если что-нибудь сдвинется с места, ты должен мне немедленно доложить. Но если ты от меня что-либо скроешь, то все опыты, все расходы... все пойдет кошке под хвост, если мы прошляпим проверку.
Алоис. Я не хочу, чтобы все пропало. Доктор Мозер говорил, что это делается для всего человечества, для того, чтобы раса стала еще чище.
Д-р Церлебек. А твои головные боли?
Алоис. Да... они меня еще беспокоят, особенно сейчас, когда я должен возиться с этими волосами.
Д-р Церлебек. Ага! (Что-то записывает.) И часто это с тобой случается, когда ты бываешь около женщин?
Алоис. Вообще когда я бываю с людьми. Когда я с кроликами, я ничего такого не замечаю.
Д-р Церлебек(записывает). А мочеиспускание?
Алоис. Первоклассно. Как у молодой собаки.
Горбах и остальные возвращаются. Ценкер лезет на дуб. Занимает наблюдательный пост.
Потц. А я утверждаю, что это отступление.
Шмидт. Но благодаря этому отходу мы вынудим противника занять такую позицию, которая помешает ему использовать свое численное превосходство и развернуть войска. Совершенно то же положение было у Леонида.
Потц. Плевать мне на вашего Леонида. Я отказываюсь участвовать в этой капитуляции.
Доктор Церлебек поворачивается лицом к стратегам.
Горбах(резко, явно желая угодить доктору Церлебеку). Прекратите диспут, господа. (Потцу.) Вы немедленно отправитесь вниз и вместе с Крейцлером и Грейзингом займете новые позиции.
Потц. Слушаюсь! (Направляется к мотоциклу, останавливается, поджидая доктора Церлебека.)
Горбах(д-ру Церлебеку). Такой чудесный день!
Д-р Церлебек(Шмидту). Вы помните эти прекрасные строки: «Я хочу, чтобы наступила ночь или пришли пруссаки»?
Шмидт. «И пришли пруссаки».
Д-р Церлебек. Для нас было бы достаточно одного — эсэсовцев или ночи, и мы были бы спасены. Будьте здоровы!
Горбах. Хайль Гитлер!
Доктор Церлебек и Потц уезжают. Шмидт набрасывает на доске план битвы.
(Подходя снова к Шмидту.) Упрямый парень этот Потц.
Алоис. Если все скоро начнется, господин крейслейтер, разрешите мне быстренько сбегать в город. Вам известно, по какому делу.
Горбах. Смывайся, старина! И смотри не попади французам в лапы, а то они еще примут тебя за парламентера из-за твоей дурацкой шапки!