— Ведьма! — прошептал с отвращением Динкевич, с силой ударив девушку по лицу. — Проклятая ведьма! Пока в обоз ее! Потом займемся.. Тварь, — плюнул он в ее сторону.
Слизывая языком кровь с разбитых губ, девушка неожиданно засмеялась. Обнажились крупные ровные зубы, через которые просачивалась красноватая жижа.
— Покойники! Ха-ха-ха-ха! — жуткий смех в исполнении избитой в кровь девицы сразу же напомнил Динкевичу точно такой же смех умирающего немецкого генерала. — Вы же покойники, — широко раскрытыми словно от удивления глазами она оглядела всех, кто ее окружал. — Вы только еще не знаете об этом! Все вы! Ты! Ты и ты! — она кружилась на месте и ее вытянутый палец попеременно указывал то на одного, то на другого сечевика.
— Сучка, — с воплем один из легионеров сбил кружащуюся девушку на землю. — Жидовская подстилка! Закрой свою пасть! — он несколько раз с силой вбил приклад ей в живот. — Молчи!
— Мертвецы! Ха-ха-ха-ха! — смеялась она как сумасшедшая, катаясь по земле и даже не стараясь уворачиваться от ударов. — Вам же говорили, не появляться в лесу..., — очередной удар, попав прямо в колено, отозвался неприятным хрустом. — Сдохните! — она уже не кричала, а хрипела, то и дело харкая кровью. — Сдохните все до единого... Лес вас пожрет и не оставит ни единого следа...
Отдыхавшие недалеко сечевики, привлеченные странным зрелищем, столпились за спинами своих командиров. Они со странным чувством смотрели, как девушку месили ногами пара здоровых мужиков, а она лишь хрипела в ответ и время от времени жутко смеялась...
130
Отступление 162.
Реальная история.
Саласпилская расширенная полицейская тюрьма и лагерь трудового воспитания. 18 километров от г. Рига.
Разведка 31-го стрелкового полка … медленно подходила к высоким кованным воротам, над которыми висела какая-то надпись черными готическими буквами.
— Старшой, кажись никого нема, — тихо произнес высокий парень, внимательно всматриваясь в дальние строения. — Двери настежь, охраны не видать... Видать так пятки смазали, что их уже и не найти.
Старший лейтенант Никифоров промолчал. В принципе, он был с ним согласен. Охрана всегда бежала из лагерей, едва подразделения Красной Армии появлялись поблизости.
— Может быть..., — медленно протянул он, растирая ладонью лицо. — Хорошо, Лева. Давай-ка, прогуляйтесь вон до того здания, — он кивнул в сторону двухэтажного приземистого здания, находящегося почти в середине лагеря. — Чую я, администрация там должна быть. Пощукайте там, а я до барака, — оба бойца, пригибаясь, побежали в сторону здания.
Сам же он, сменив рожок, пошел в другую сторону, где возвышались несколько одноэтажных бараков.
… Через пол часа разведчики, так и не дождавшись командира, решили сами проверить дальнюю часть лагеря.
— Нема, нема! — зло передразнил второй боец первого. — Накаркал... приготовь гранаты... Черт! Старший лейтенант! — он приглушенно крикнул, увидев сидевшего у стены барака их командира. — Лева, по сторонам смотри! — с боку от них стояло невысокая кирпичная башня с небольшим пристроем. — Товарищ лейтенант! — лейтенант будто уснул; спина его упиралась в дощатую стенку, а голова в фуражке упала на грудь. — Вот черт. Давай к нему!
Выйдя из-за угла, они осторожно пошли в сторону барака. Каждую секунду разведчики ждали выстрела, однако из темноты оконных проемов не доносилось ни звука.
— Старшой! — Лева присел на корточки и начал тормошить товарища. — Старшой, ты чего?! … Помер! — вдруг выдохнул он, отпуская ворот гимнастерки. — Вот черт, помер! — ошарашенно повторил он, переворачивая его в поисках ран. — Смотри! — слетевшая с лейтенанта шапка обнажила его волосы, которые из иссиня черных сделались седыми как старое серебро.
— Сиди здесь, — прошептал второй разведчик, подходя к двери барака. — Там кажется кто-то есть..., — он резко дернул ручку двери и буквально влетел внутрь барака. — Всем стоять! Хенде хох, сукины дети! — заорал он, водя автоматом по сторонам. — …
Через несколько минут полной тишины из барака послышались странные звуки. Лева вслушался и с удивлением понял, что кто-то рыдает.
— Этого еще не хватало, — пробурчал он, задом толкая дверь и продолжая следить за тем, что твориться прямо перед ним. — О! — оружие с металлическим лязгом выскользнуло из ослабевших рук. — Боже мой! — здоровенный сибиряк, на спор сминавший в руках подковы, на мгновение почувствовал, как его ноги сделались по настоящему ватными.
— А можно мне больше не делать укольчик с витаминками, — перед ним стоял ребенок и смотрел на него огромными глазами. — Я больше не буду болеть. Можно? — его непропорционально большая голова, на которой не было ни волосинки, соединялось с тонкой, почти куриной шейкой, в свою очередь переходящей во впалое тельце с багрово-синими подтеками и выпирающим вперед животиком. — Можно? Я совсем не буду болеть, — тонкие, крошечные пальчики ног стояли на бетонном полу. — Я сильная.. Я вон за братиком еще смотрю, — еле заметный кивок на деревянную лавку, где лежал нелепо укутанный малыш нескольких месяцев от роду.
Чуть в стороне на коленях стоял его товарищ, которого жутко выворачивало.
— А?! — оторопело спросил Лева, тоже опускаясь на колени. — Что?!
Из глубины барака начали подходить еще и еще дети. Неимоверно худые с непропорциональными туловищами, из которых выпирали суставы и косточки, они подходили все ближе и ближе... Десятки маленьких фигурок с лицами старичков и старушек, они стояли и молчали. Их головки были обтянуты синеватой сморщенной словно пергаментной кожей. Было вообще удивительно, как они могли ходить на этих косточках, которые только безумный мог назвать ножками.
— Как же так? — автомат упал ему под ноги. — Как же так? Это же звери! Звери, самые настоящие звери!
Он попытался расстегнуть ворот своей гимнастерки. Не хватало воздуха. Он с треском вырвал неподдающуюся пуговицу.
— Как есть звери.., — шептал он, сквозь слезы смотря прямо перед собой. — Звери...
Маленькие человечки молча продолжали смотреть на него, не понимая, что все уже закончилось. Они толпились возле него и протягивали тоненькие ручки, истыканные иглами, думая, что к ним в очередной раз пришли брать кровь... Ведь только за кровь им давали крошечный кусочек хлеба...
Отступление 163
Реальная история.
27 ноября 1942 г. Нью-Йорк. Около одного из отелей на окраине города остановился представительный автомобиль. Плавные обводы, иссиня черный цвет и чуть покрытые пылью хромированные детали — такого авто в этой части города просто не должно было быть. Пара бродяг, что постоянно ошивалась возле отеля с надеждой сшибить несколько центов с возвращавшихся за полночь забулдыг, с жадностью следили за автомобилем.
С негромким хлопком дверь открылась и на улицу вылез широкоплечий господин, с настороженностью оглядевший улицу. Несколько минут он осматривался, скрывая руку в пальто.
— Maksim Maksimovih, wse normalno, — донеслась до бродяг незнакомая речь. — Ja peredam, — из салона вытянулась рука, в которой была небольшая коробка. — Tak tochno!
Один из оборванцев, плюгавый мужичонка в потертом цилиндре аля-успешный магнат, быстро просочился в отель, где и стал свидетелем нового разговора.
— Хозяин, — судя по уверенности, с которой вел себя незнакомец, прогулки по такого рода заведениям, были для него не в новинку. — Нужна информация по одному из твоих постояльцев? — судя про его произношению, владелец отеля мог бы поклясться, английский был для него не родным. — Слышишь? — возможно, в его речи было что-то ирландское.
Тот в ответ угодливо улыбнулся и, открыв большую книгу, начал с усердием ее листать. Однако что-то говорило, что его бурная деятельность была на все сто процентов показной.
— Надеюсь, это поможет в поисках, — на замызганную стойку легла мелкая купюра, которая сразу же волшебным образом исчезла. — Мне нужен господин Тесла. Мне сообщили, что он в настоящий момент испытывает временные финансовые трудности и поэтому проживает у вас.
Судя по взгляду, которым иностранец окинул стойку, хозяина и само помещение, этот отель ему совершенно не нравился.
— Да, да, мистер, — хозяин сделал вид, что, наконец, нашел нужную фамилию. — Вот, господин Тесла... Заселился пол года назад. Недавно его сбила машина, так теперь он почти не выходит из номера, — в конце пробурчал он. — За последний месяц вообще ничего не заплатил. Если так и дальше пойдет, придется ему...
Незнакомец потряс перед его носом другой купюрой, более крупного достоинства, отчего толстяк мгновенно заткнулся и чуть не затрясся от радостного предчувствия... «Неужто нашелся дурак, который сможет заплатить долги этого чудаковатого старика, — его глаза следили за купюрой, которую продолжал держать незнакомец. — Хорошо... Очень хорошо!».
— У господина Тесла не должно быть никаких проблем с оплатой за проживание, — толстые пальцы резко схватили падающую банкноту. — Я понятно объясняю? — в глазах здоровяка зажегся нехороший огонек. — У него не должно быть никаких проблем! Еще будешь покупать ему еду... и каждый день приносить ему в номер, — еще одна купюра появилась на свет. — Если спросит, то скажешь, что деньги от поклонника его таланта, соотечественника. Понял? — хозяин закивал головой, как заведенный. — Это передашь ему лично в руки. Скажешь лекарство, — тут на его губах заиграла зловещая улыбка. — И не дай тебе бог, обмануть меня.
Он взял чугунную пепельницу, стоявшую на стойке, и без видимого усилия разломил ее на две части.
Уже на улице, второй бродяга, так и продолжавший подпирать стену у отеля, услышал непонятную ему фразу, брошенную одним из пассажиров автомобиля:
— W gorode stalo nebesopasno, Maksim Maksimovih... Prognos krajne neblagoprijtnji! Epidemij raswiwaetsj krajne burno... A sa tovarichem Tesloj mi wischlem specialnuj gruppu.
Отступление 164.
Реальная история.