На какое-то мгновение ехидная улыбка коснулась губ рассказчицы и сразу же испарилась.
- Вот, а я вам что говорила! - убежденным тоном начала она, с превосходством посматривая на остальных женщин. - Всем нам достанется, если здесь останемся! Нечистый ведь не шутит... Я ведь его видела, вот прямо как вас, - бабища сделала небольшую паузу после сказанной фразы, подчеркивая ее значимость. - Грязный весь такой, вонючий, словно в овчине вывалился. Морда заросшая вся, волосики такие малюсенькие-малюсенькие... Тьфу ты, мерзость! И мосластый будто и пожрать нечего! А носа вроде как и нет! Пятачок вместо него!
Вдруг из рук одной из женщин, внимательно слушавшей и молчавшей, вырвалась растрепанная девчушка. Глаза горят, волосы дыбом, а кулачёнки сжаты, словно побить кого хочет.
- Врете вы все! Врете! - обвиняющий детский голосок прозвучал словно выстрел. - Взрослая, а все равно врете! Нет там никакого нечистого! Там только Лес! И хороший он!
- А ну цыц малявка, - слегка растерялась та от детского напора. - Жизни еще не видала со взрослыми разговаривать!
- А вот и не цыц! - отпрянула девчонка. - А вот и не цыц! Все равно вы все наврали... Лес хороший. Он с нами постоянно играет, когда вы уходите. И игрушки нам делает! Правда ведь Мишаня?! Ну скажи, Лес хороший?!
Пригревшийся возле костра малышок, пошуршав в своей курточке, что-то вытянул на свет.
- Вот... Лодочку сделал...
В наступившей тишине все словно по команде уставились на то, что мальчишка держал в чумазой ручонке. Лодочка! Золотистые смоляные коренья, искусно переплетаясь между собой, образовали крошечный кораблик. В свете костра были прекрасно виды высокие борта с едва заметными иллюминаторами, длинные струнки канатов с тугими парусами... Словом это была не просто лодочка, как ее незатейливо назвал мальчонка, а самый что ни на есть корабль.
Внезапно, резко дернувшись вперед, бабища вырвала кораблик с яростью бросила его в костер.
- Мерзость, мерзость! - шипела она, сверкая бешеными глазами. - Изыйди от нас нечистый! Оставь нас в покое!
Мальчишка оторопело смотрел на костер, не веря своим глазам — тугие корни сосны от жара распрямлялись и разрывали лодочку на части. Губы его задрожали, на глаза начали медленно наворачиваться слезы...
Хлоп! Стук ладони по чьему-то загривку! Раздался вскрик!
- Заткнись, наконец-то, дура-баба! - вдруг из темноты послышался до боли знакомый голос. - Уймись! Не доводи меня! Сколько раз уже повторял, прекращай сеять у меня тут свои сектанские проповеди! Предупреждал ведь! Да?! Не понятно?! Сейчас, вон Сергей еще добавит для вразумления... А вы, бабоньки, ведь жены красный командиров... Как же вам не стыдно?! Нашли ведь кого слушать.
Качая головой Голованко, вышел из темноты.
- Совсем что-ли ополоумели в мое отсутствие. Куры! А ну быстро воды нагреть да лапника принести! Раненный у нас... и это гости еще... Живо!
Из темноты один за другим вышли еще несколько человек, среди которых узнали лишь одного — Сергея. Двое других несли какой-то ящик с видневшейся серебристой тканью.
- Давай, ее сюды клади, - старшина ухватился за край ящика. - Помедленнее! Разведка, что стоишь? Режь одежонку, надо на раны посмотреть.
Абай, что-то шепча одними губами, ухватился за ворот платья и принялся осторожно резать ткань. Длинные волосы, спадавшие на плечи, почти полностью закрывали лицо девушки.
- Эти паскуды чуть не в упор в нее стреляли, - Голованко осторожно отогнул край ворота. - Как же Леська ты там то оказалась? - бормотал он, скомканной марлей оттирая кровь. - Ведь думали утопла ты...
Якут медленно вытащил нож из сделанного разреза и трясущимися руками поправил платье.
- Командир, ты должен это увидеть, - каким-то сдавленным голосом произнес он. - Командир!
Тот глянул лишь одним глазом и сразу же весь напрягся словно сдавленная пружина — того и гляди вырвется на волю и все вокруг разнесет. Его рука быстро нырнула за гимнастерку и вытянула небольшое удостоверение, которое мгновенно оказалось вверху.
- Внимание! В этом месте действуют сотрудники наркомата внутренних дел! Всем гражданским лицам незамедлительно разойтись! Сержант Тургунбаев обеспечить выполнение приказа! - металл в его голосе в мгновение ока начал разогнать кучкующихся любопытных. - Старшина! Вас это также касается...
Голованко имел совершенно пришибленный вид и казалось ничего не воспринимал. С отрешенным лицом он стоял возле тела девушки и не отрываясь смотрел вниз — туда, где прошелся нож Абая. Острая сталь словно скальпель хирурга располосовала рукава и перед платья, обнажившее белую кожу. Нежная девичья кожа, практически не тронутая загаром, выглядела бы совершенно беззащитно, если бы не одно но... Верхняя часть груди, немного шея и руки почти до кистей были покрыты словно рыболовной сетью переплетенными темными шнурками.
Трясущие руки старшины осторожно коснулись одного из шнурков, берущих свое начало откуда-то из-за плеча.
- Боже... Корень..., - голос его задрожал и он медленно повернулся в сторону капитана. - Что же это такое делается, капитан?! Она же вся в каких-то кореньях... Да и, я же … Видел, как ее затянуло в водоворот...
- Черт! Этого еще не хватало! Абай, дери тебя за ногу! Почему он еще тут?! - недовольство разведчика грозило вырваться наружу. - Бегом! И чтобы больше никто ни ногой!
Почти не упиравшегося старшину со всем уважением оттерли в сторону его командирской палатки.
- Ну, кажется, все нормально, - пробормотал капитан, поворачиваясь к столу. - А теперь Карл Гернрихович, ваш выход. Что вы там шепчете?! Инфекционист?! И что? Вы врач? Так? Вот! Вам карты и в руки! И шевелитесь, профессор, здесь не так спокойно, как в Москве. Все может измениться в каждую секунду. Приступайте, а я пока за писурчака поработаю.
Что-то недовольно бормочущий про себя третий член отряда долго мыл руки в теплой воде и потом еще столько же вытирал их полотенцем.
- Я ведь даже не знаю с чего начинать, - ахнул он, едва подойдя к столу и мазнув по нему глазами. - Что они с ней сделали? Игорь... Вы это видели? Она же живая! Понял, понял! Тогда приготовьтесь все фиксировать.
Еще раз перебрав пару карандашей, командирский блокнот, капитан кивнул головой.
- … Пациент... Черт! Мы в лесу. Пациент — женского пола, предположительно тринадцати — пятнадцати лет. Лицо славянского типа... Так. Теперь медицинские параметры...
Правой рукой он медленно дотронулся до шеи, того места, где еле ощутимо билась жилка.
- Пульс нитевидный, прерывистый. Тяжело ей, борется... Так! Зрачки на свет реагирую нормально, - негромко перечислял он. - Кожа теплая... Полость рта свободная... А теперь приступим к главному. Говорите, было ранение в область живота? Что-то не похоже, - Карл Генрихович немного отогнул платье. - Область живота не повреждена. Странно! Точно-точно! Не повреждена! Так и запишите...
При этих словах капитан несколько раз пытался встать и посмотреть сам, но сдерживался и продолжать дальше фиксировать результаты медицинского осмотра.
- … Хорошо, - продолжал медик. - Значит, никаких ранений зафиксировано не было. Дальше... Всю видимою часть тела покрывает образования, напоминающие тонкие древесные корни. Они густо переплетены между собой и по внешнему виду похожи на рыболовную сеть мелкого плетения... Проверим, насколько они плотно прилегают к телу. Ого!
Руки, секунду назад мелькавшие над телом, замерли.
- Они входят в тело, - вновь заговорил он, склоняясь вниз. - Боже мой! Что за чертовщина? Какая-то пульсация?! Нужно что-то острое?! Полжизни за пинцет! Что там у вас? Финка?! Острая? Давайте!
Схватив протянутую финку, Карл Генрихович начал осторожно поддевать самый тонкий корешок, уходящий внутрь тела.
- Еще немного, еще чуть-чуть, - бормотал он. - Вот! Выдернул! Пишите! На кончике корешка расположена нитевидные отростки.. Какая-то влага. Нет, не кровь... Не слабо! Отверстие, оставшееся после извлечения отростка, затягивается буквально на глазок... Потрясающе! Бесподобно! Какая фантастическая регенерация! Вы записываете? Секунды! Какие-то секунды.. А если...
Не известно, что в голове ученого промелькнуло, но, сжав финку по удобнее, он приноровился сделать надрез побольше.
- Ей, уважаемый профессор, вы что тут наметились сделать? - прозвучало прямо под самым ухом медика. - Уж не эксперимент ли какой наметили? А?
Рука того дрогнула.
- Это же настоящая загадка, Игорь, - прошептал он, сверкая глазами из-под очков. - Вы понимаете, что мы сейчас вами наблюдали? Осознаете всю важность этого? Сейчас идет война и такое нам может не просто пригодиться... Мы категорически обязаны изучить данный феномен с использованием всего возможного! Повторяю — должны!
Отвернувшись от капитана, врач жадными глазами вперился в девичье тело. Его взгляд раз за разом пробегал по причудливо переплетенным кореньям, прикидывая где бы сделать надрез.
- Это же открывает потрясающие возможности для советской медицины, - от волнения начиная заикаться, шептал тот. - Мы сможем излечивать всех... А вдруг, это абсолютная регенерация? Да! Все может быть! Это же... Абсолютная сила! И она в наших с вами руках!
- Ладно, черт с вами! - махнул рукой капитан, и чуть слышно, одним губами, прошептал. - Значит Управление с вами не ошиблось...
- Вот тут, под грудью..., - оживился врач, вновь поднимая нож. - Мы легонько...
60
За время его отсутствия в шалаше совершенно ничего не изменилось. Старый ватник, небольшая куча еловых веток с краю и латунная гильза от снаряда — вот, пожалуй и все, что заслуживало внимания.
- Совсем нервы ни к черту! - шептал Голованко, тяжело опускаясь на ватник. - Бедная девочка... Как же тебя так угораздило?