- Читай по губам: не-зна-ю! Но очень хочу знать. Вот это - действительно интересно. Пометь себе первым пунктом. - Он вздохнул, - Виола в порядке? Все же столько благословляющих, а она хоть и сильная жрица, и принята Змеем. Но ведь неопытная совсем. И - неинициированная...
Наемник хмыкнул:
- Инициироваться она была в любой момент готова, но ты же отказал девушке. А она уперлась: либо Эшери, либо так на дело пойдет. Пошла, коза в розовом... И, главное - ведь справилась! Но как она накопитель через оцепление протащила?
- А накопитель я протащил, - снова улыбаясь, сообщил герцог, - ты думаешь, зачем мне среди полного здоровья вдруг парадный мундир понадобился, с орденами. Так и думал, что за всем этим блеском лишнюю висюльку никто не заметит. Но Сай, зараза, глазастый и имперские ордена знает как свои пять пальцев - так что пришлось раздеваться.
Наемник картинно закатил глаза:
- Да уж... голый по пояс Монтрез, зрелище - духоподъемное.
- Эшери! - герцог обернулся на голос. Через площадь спешил Волк. О том, что он торопится, говорил только чуть более широкий шаг. Но сердце дернуло плохое предчувствие.
- Что ты здесь делаешь? - спросил Монтрез чуть резче, чем собирался, - я тебе где велел быть?
- Она тоже здесь. И - ей плохо. Совсем плохо, Эшери...
На чердак ратуши они поднимались через три ступеньки.
- Как вы умудрились их упустить?
- Янек - Струна, - коротко отозвался хмурый Волк.
- Серьезно? - Монтрез чуть не сбился с шага. "Струна" - редчайший дар, маг, которому богами дано звучать в резонансе с миром... - Демоны! Все претензии снимаются, против Струны даже я - котенок новорожденный. Но что с Лорой?
Ответ он получил, потянув на себя чердачную дверь.
Редчайший, возможно, единственный в мире и почти всемогущий маг-Струна стоял на коленях и с отчаянием глядел на темноволосую девушку, бледную, как не виданный в Монтрезе снег. Лора лежала на полу, неловко подвернув под себя руку. Ресницы дрожали в такт слабому, рваному дыханию. С губ рвались какие-то невнятные слова - или просто звуки, не имеющие ни цели, ни смысла.
За воротник белой блузки стекала тонкая струйка крови из прокушенной губы.
- Что здесь произошло?
Янек поднял глаза. В них был ужас. И еще - надежда.
- Она держала костер. Не давала ему вспыхнуть.
- Лора - маг? - удивился Волк, - но я не почувствовал в ней дара.
- Не маг. Ведьма. Совсем слабая, почти латентная.
- Тогда как она смогла?..
- На своей крови ворожила, - первым сообразил Эшери, хватая ее за запястье, наспех перевязанное платком. - Демоны драные, сколько же она выпустила?
Монтрез обвел глазами комнату, увидел на подоконнике миску, заглянул - и похолодел от ужаса.
- Ты спятил? - спросил он белого от горя шулера, - Столько... да ее теперь не спасти!
- Нет, - торопливо замотал головой Янек, - тут не вся ее. Половина - моя. Так можно, мы уже пробовали. Мы же родные, сила - принимает.
Эшери со свистом выдохнул сквозь сжатые зубы. Еще раз посмотрел на миску.
- Все равно много, - решил он, - какого демона, а?
- На меньшей - не получалось, - глухо отозвался брат. - А Лора... Она... Ее бы не удалось отговорить. Она - такая.
Глиняная миска захрустела и пошла трещинами. Эшери опомнился.
- Не было для меня опасности, - вполголоса сказал он. - Ни малейшей, понимаешь? Все было рассчитано. Мы этих деятелей еще утром чаем подпоили с такой хитрой добавкой. Как только жрица Змея сломала благословение, он начал действовать. Сейчас все дрыхнут без задних ног...
- Отсюда так не казалось, - огрызнулся Янек, - костер-то мог и вспыхнуть.
- Ну и вспыхнул бы... Подумаешь - парочка ожогов. Зажило бы, как на собаке.
- Эшери, я ничего не могу сделать, - озабоченно проговорил Волк, - она выплеснула себя до дна. Все резервы. Не только ведьмину силу, но и жизненную, полностью. Она остановилась только потому, что пересохла...
Волк старался не смотреть в глаза Эшери. Было откровенно страшно. Если бы там плескалась ярость - это можно пережить. С яростью Монтрез справлялся. А вот страх - и ощущение полного бессилия, это для величайшего мага в Империи было в новинку.
- Что-нибудь можно сделать? - спросил он.
- Я - не смогу. Не в моей компетенции - вернуть жизнь тому, кто сам ее отдал.
Волк поднял голову. Может быть, маршал не догадается? Внезапный приступ скудоумия... случается иногда и с самыми светлыми головами.
- Ага... Молодец, Корт. Я не сообразил, от страха мозги переклинило, - Эшери опустился перед девушкой на одно колено, аккуратно, почти не дыша подсунул под нее руки и легко поднял, устраивая безвольную голову на плече. - Кавенди мне поймай, хорошо? И за этим гением приглядите. Если нужно: свяжите, опоите. Делайте, что хотите, хоть браслет на него оденьте, но чтобы до моего возвращения он не ворожил. Иначе - шансов нет. Ни у Лоры, ни у меня.
Эхо его стремительных шагов успело стихнуть на лестнице, когда Янек решился спросить:
- Куда милорд ее понес?
Волк очень красноречиво промолчал. А Беда замысловато выругался, помянув не только Бездну, демонов и Темных Богов, но и парочку коз.
- Торговаться он пошел, - наконец ответил наемник. - За ее жизнь.
- С кем? - опешил Янек.
- Ты же умный, - съязвил Беда, - догадайся с одного раза. Кто у нас в жизни и смерти властен?
- Эшери хорошо торгуется, - сообщил Волк. Голос его звучал неуверенно.
- Ага. А Он, думаешь, хуже?
- Не думаю, - честно признался пепельноволосый командир.
Опустившись на корточки рядом с Янеком, Беда заглянул шулеру в глаза:
- Быстро и честно: ты видел девчонку с милордом. Она его всерьез зацепила? Или - так, погуляли, колечко в зубы и будь счастлива... Оскорбишься потом, можешь даже на дуэль вызвать, не вопрос. Сейчас нам нужна правда. Что он отдаст за ее жизнь?
- А - все, - огрызнулся Янек. - И торговаться не станет.
Глава 33. Власть над всем миром и пирожков на сдачу
Золотое пламя свечей, бесшумно догорающих на подоконнике, плясало в ломаных гранях бокалов. Парадный, немыслимо дорогой хрусталь из Шатерзи в этом, до недавнего времени, практически, нищем семействе шел на каждый день. И дело тут было вовсе не в герцогской спеси.
Хрусталь из Шатерзи обладал свойством, воистину, бесценным - нейтрализовывать не только яды, их Монтрезы не боялись, но - снотворное, приворотное, возбуждающее, галлюциногены. Всю дрянь, придуманную человеком, чтобы вдоволь поиздеваться над себе подобными.
Прежний герцог считал, что на образовании и безопасности не экономят.
А батарея бутылок, выставленная на столе, сделала бы честь любому трактиру из столичных. Хотя, гости не наглели и к коллекционным винам не тянулись, взяли - что попроще. И все равно вышло здорово, особенно с соленым мясом, сыром и оливками.
- Значит, Сай приказал облить дрова маслом, да еще мага заставил их просушить? Костер должен был заняться мгновенно... Но Лора удержала пламя, - задумчиво проговорил Беда, потягивая красное, как кровь "Тондо". - Не велела, просила. А мир воспринимает желание ведьмы как свое, собственное.
- Туда шесть или семь факелов кинули, - кивнул Янек, - я сам двух саламандр видел, но, кажется, их было больше.
- Духи огня оказались словно в кипящем котле под плотно закрытой крышкой. Понятно, что, когда Его Святость случайно влез в нестабильную систему, сила рванула по единственному открытому каналу - и он сам превратился в факел. Отложить экзекуцию и выяснить, почему костер ведет себя так странно, ему и в голову не пришло. Н-да... Незнание законов не освобождает от наказания. Особенно, если это законы природы. Ну, что - угольков ему под пятки и демона, пострашнее, в сопровождающие?
Янек кивнул с полным согласием, ковырнул недавний и только засохший порез на запястье, и уронил несколько капель крови в огонь.
- Ашхариа!
Беда покосился на него и тоже достал стилет. Заклясть огненных демонов, чтобы, как следует, прожарили Его Святость, показалось отличной идеей.
- Ты меня удивил, - признался он.
- Тем, что я - Струна? Толку с этого всемогущества, если я не смог спасти Лору. Понимаешь, я могу все... Но я не могу все мгновенно, а время не уговоришь.
- Все будет хорошо, вот увидишь. - Беда посмотрел на опустевшие бокалы и наполнил их снова, на этот раз только до половины, - Эшери видит выход, которого не видим мы.
- Какой, к демонам, выход? Она сгорела... Я видел таких, они уже не приходят в себя. Все, что можно - это поддерживать тело.
Беда испытующе посмотрел на шулера, подумал, не плеснуть ли ему чего покрепче, но - воздержался. А вместо этого сказал:
- Я воевал с маршалом Монтрезом.
- И что?
- Он никогда не стал бы вступать в безнадежный бой, поверь мне. Эшери к саморазрушению не способен.
- Тогда почему их так долго нет?
- Это как раз хороший знак. Значит, им есть что предложить друг другу. А торг с богами и демонами - занятие не быстрое. Успеем и напиться - и протрезветь.
В горах закаты сумасшедше-красивы, но коротки. Мгновение назад мир был объемным и глубоким, скользящие лучи уходящего светила четко обрисовывали каждый выступ, каждую черточку, каждую расщелину... и вдруг все словно прекращается волевым усилием могущественного божества. Куда идти? Как искать дорогу? Когда каждый шаг может стать роковым, да и возможности сделать этот шаг нет и не предвидится в ближайшее время, умный человек останется на месте.
Мудрый - изыщет способ пойти вперед. Предзимней ночью в горах остановиться - означает умереть так же верно, как если бы вы свалились в пропасть.
Эшери Монтрез ничего "изыскивать" не стал. Просто подвесил светляк у левого плеча, чуть выше и дальше, чтобы и глаза не слепил, и дорогу освещал достаточно хорошо. И пошел по насквозь знакомой тропе, петляющей меж двух скальных стен.
Человеку с чувствительной душой и слабыми нервами на ночь глядя здесь делать было нечего. Честно говоря, такому человеку тут и при ярком солнце появляться не стоило - неизвестный скульптор, или целая компания скульпторов, придала торчащим камням вид огромных змей: танцующих на хвостах, высовывающихся из-за лежащих валунов, атакующих, спящих. Змеи тут были повсюду. И не только каменные, живых тоже хватало. Самое "змеиное" место в Монтрезе... Да вот только Эшери точно знал, что с закатом эти милые создания ложатся баиньки. Да и нервы у него не "гуляли". Огненных магов со слабыми нервами не бывает в природе. И вовсе не потому, что не рождаются - рождаются! Просто до полной инициации не доживают. А кто добрался до совершеннолетия в здравом уме и твердой памяти, уже готов ко всему. И ко всему остальному тоже. Такой вот естественный отбор.