— Согласен, непосвящённых избегаем. — Действительно, в это дело чужих людей вмешивать нельзя. — И раз уж ты ничего не видишь зазорного в обнажении, будешь ходить, как сегодня твоя служанка. В одном фартуке на голое тело.
Тут пауза была подольше.
— Согласна. — Кивнула она через силу. — Но начиная с завтрашнего дня, когда выяснится, что обман не раскрыт. Вдруг это всё бесполезно?
Тоже логично. Я поискал в голове варианты, чем бы ещё её ущемить.
— Срок нашего договора не ограничен во времени. — Выставил я новое условие.
— На это не согласна. — Тут же отреагировала она. — Всю жизнь тебе прислуживать не намерена. Предлагаю до того момента, пока я не выйду замуж. Потом подчиняться, а тем более появляться перед тобой без одежды, будет против чести. Аристократические правила разрешают такое только перед супругом. Если ты не знаешь, даже перед любовниками не принято раздеваться полностью, снимают только нижнее бельё.
— А если разведёшься? — Усмехнулся я ехидно.
Мне понравилось её терроризировать такими вот мелкими придирками. Ощущение власти над девушкой было очень приятным. Я даже начал жалеть, что не настоял на постели. Вот там бы я развернулся! Но нет, так нет.
— Я не разведусь. — Заявила Анастасия уверенно.
— Тогда тебе должно быть всё равно на такое условие. — Заявил я провокационно. — При разводе снова становишься моей служанкой. Твоя защита от меня — замужество. — Сделал я упор на этой фразе. — Сейчас ты извиняешься передо мной за то, что чуть не убила, потом мы заключаем договор. Идёт?
— Да. — Кивнула она и встала. — Я прошу прощения у тебя за то, что пыталась нанести вред. Даю слово, что выполню оговоренные условия нашего соглашения. — Она подняла правую руку вверх, её ладонь окутала серебристая плёнка. — Клянусь своей силой духа.
Как интересно! А я так смогу? Должен, в принципе. Сан Саныч говорил, что главное — это уверенность.
Тоже встал, поднял руку, повернув ладонью к девушке. Она снисходительно усмехнулась, но решил это проигнорировать.
Пожелал, чтобы сила перешла мне в ладонь, и это вроде бы получилось, хотя раньше такого никогда не делал. Правда, серебристой плёнки не было, потому небольшое сомнение накатило. Постарался его в себе подавить, особенно, когда улыбка Насти стала ещё шире.
— Извинения принимаю. — Я вроде бы ей ничего не обещал, но всё же добавил. — Даю слово, что выполню оговоренные условия. — В груди нарастал жар, и следующие слова вырвались у меня сами. — Клянусь своей силой духа.
Жар окутал всё тело, и в ту же секунду ушёл, словно его прогнала следующая волна лёгкого озноба. Между нашими ладонями проскочил луч света, чтобы пропасть бесследно. Ничего себе, спецэффекты!
— Так ты пробуждённый? — Растерянно переспросила Настя. — Почему ты сразу не сказал?
— Да, я пробуждённый. — Опустил руку и кивнул. — Не сказал, потому что ты не спрашивала.
И тепло ей улыбнулся. Судя по застывшему лицу Анастасии, сила моей улыбки никуда пока что не пропала.
Глава 8
Маша приходила уже поздно вечером, почти ночью. На ней так и был надет только фартучек. Подумав пару секунд, всё же впустил её в комнату, ничего вслух не сказав. Она тоже не стала ничего говорить, сразу потянулась ко мне за поцелуем.
Целовалась она очень мягко, словно отдавая мне инициативу. Зато, стоило мне включить язык, как и она его подключила. Девушка была явно опытной, легко угадывала то, что я хотел её попросить. Сама подставляла своё тело под мои руки, да и стонала очень сладко, ничуть не отдавая театральщиной.
В общем, отработала свою роль с душой и немалым энтузиазмом. Ночевать не осталась. Видя, как я устало засыпаю, выскользнула из-под одеяла, и, не одеваясь, прихватила фартук и вышла из комнаты. Останавливать не стал, мне нужно было подумать.
Сейчас я мог сказать, что первый опыт постельных утех после потери любимой прошёл неудачно. Девушка проявляла немалый энтузиазм и отсутствие запретов, да и я старался не сачковать, но это было всё не то. Такое ощущение, что секс для меня стал физкультурой. Никаких чувственных ощущений, зашкаливающей нежности. Всё тускло и по-деловому, одни физические ощущения.
В процессе словно вспоминал тех девушек, которые были у моего персонажа раньше. Было ощущение, что моим рукам чего-то не хватает, словно я что-то забыл, но вот-вот вспомню. Так и не вспомнив, расслабился.
Девушка пришла, отработала. Я тоже… отработал. Снял напряжение, накопленное за дни отсидки. И всё. После первого поцелуя, мы больше не поцеловались ни разу. Не то, чтобы я брезговал, просто не хотелось совершенно. Она тоже, потянувшись один раз, но не получив ответного желания, больше даже не пыталась.
Зато спал хорошо. Сны какие-то были, но утром их не помнил.
Эльза прикатила к девяти часам утра. Я ещё завтракал, в этот раз в гордом одиночестве. Маша сказала, что Настя ещё спит, но я в это не верил. Скорее всего, девушка боялась выходить, пока мы с Эльзой не укатим.
— Чего в этой столовой, а не внизу? — Явно отреагировав на необычность, задала вопрос Эльза. А я думал, что она вообще про это не спросит, забыл, что уж ей-то известно, что и как обычно делают жители этой квартиры.
Помня, что она умеет отличать правду ото лжи, говорил осторожно, но старался лицо держать бесстрастным.
— Мы там повздорили с Анастасией, да так, что поколотили кучу посуды. — Сказал я, закидывая в рот кусок какой-то зелени. То, что мы ещё и стол раздобали, не уточнил. — Ещё мне откровенно лень спускаться, раз я тут живу, на втором. Вот и попросил Машу накрыть для меня тут.
— Неужели подрались? Кто победил? — С заметным интересом иронично переспросила Эльза.
— Я конечно. Настя поклялась больше на меня не агриться. — Демонстративно задрал нос. — Или ты сомневалась?
— В тебе — нет. — Кивнула Эльза уверенно, но улыбку не убрала. — А вот Настя никогда не отличалась умением проигрывать. Уверена, были истерики, претензии. Все у неё виноваты, одна она всюду права.
— Мало пороли в детстве. — Уверенно поставил я диагноз, задумчиво оглядывая стол в поисках, чего бы ещё съесть. Вроде и наелся, а вроде бы хочется ещё чего-нибудь. После тюрьмы такое изобилие подспудно ощущалось чем-то временным. Организм хотел побыстрее урвать побольше, пока есть возможность.
— Она росла без отца, да и в семье Зиминых девочек вообще не бьют. — Задумчиво улыбнулась на мою реплику Эльза. — Зря. По мне — самый действенный способ воспитания. Настюхе двадцать семь лет, а до сих пор действует.
— Ты проверяла? — Не смог сдержать любопытства. — Я думал, в таком возрасте это не наказание, а ролевые игры. — Добавил, ехидно улыбнувшись.
— Нет, не проверяла. — Развеселилась Эльза от моего уточнения. — Но думаю, мне недолго ждать, когда она что-то такое натворит, за что я выдеру её ремнём. Граф мне это не только разрешил, но и настойчиво посоветовал.
— Это ваши дела. — Отмахнулся я и допил остатки компота. Холодным он был вкуснее, кстати. — Я готов.
— Тогда поехали. — Встала и она.
Ехали в её спортивной машине. Снова меня поразила та корректность, с какой она ездила по дорогам. Мы ни разу не превышали скорость в шестьдесят километров, останавливались на жёлтый свет, пропускали перестраивающихся. И не сказать, чтобы остальные на дороге вели себя так же, лихачей хватало.
В город постепенно приходили холода и слякоть. Девушки перестали ходить с голыми ногами, юбок выше колена не видно, все утепляются. Я не был «на воле» чуть больше недели, а уже заметно, что на днях наступит настоящая осень. Появилась мысль, что в этом мире ни разу ещё не попадал под дождь, и вот сейчас впервые сподобился. Даже какая-то ностальгия по вечно хмурому Питеру моего мира накатила.
Подъехали к высотному зданию. Для этого города офисное здание в пять этажей — это очень много. Обычно они тут все не выше двух-трёх. На входе не было вертушки, но Эльза сразу подвела меня к двери бюро пропусков, которая была недалеко от входа.
— Медальон давай. — Требовательно протянула она руку. — Паспорт твой в полиции, а тебе пропуск нужно оформить.
Достал оба, протянул ей.
— Не помню, который из них мой. — Ответил на её вопросительный взгляд. — Второй на улице подобрал, хотел обнулить, да продать.
Если подумать, я его действительно подобрал на улице. Только он «валялся» на шее у одного мутного типа, что только что умер.
Она хмыкнула, и зашла внутрь, чтобы выйдя, протянуть одну из подвесок.
— Вот этот твой, надевай. — Послушался, спрятал артефакт под рубашку, второй убрал в карман. — Не потеряй.
— А самому мне туда заходить не надо? — Кивнул я на дверь.
— В медальон твои параметры уже были занесены. — Отрицательно качнула голов Эльза. — Твои друзья из Огненных Псов постарались. Кстати, ты получил у них расчёт? Нам туда. — Показала на лифт.
— Не общался ни разу с момента моего задержания. — Честно сознался я. — Точно, они же мне должны нормальненькую сумму, я за последнюю неделю тыщи полторы заработал, не меньше.
Лифт был с лифтёром. Точнее, я бы назвал его охранником, потому что такой шкаф на роль такой декоративной должности, как лифтёр, никак не подходил.
— Не знала, что курьеры сейчас так хорошо зарабатывают. — Удивилась Эльза. Но слишком театрально, я ей не поверил. Уверен, что все пои похождения в качестве курьера она уже изучила.
— Работа у нас опасная. — Пожал в ответ меланхолично, удержавшись, чтобы не добавить в голос иронии. — Даже посадить на двадцать лет могут за то, что не совершал.
Она не ответила, мы поднялись на четвёртый этаж. Оказалось, что на пятый этаж этот лифт не идёт, так что ещё и поднимались по лестнице. На выходе была ещё парочка охранников, но они, только увидев Эльзу, сделали вид, что просто погулять вышли.
— Здравствуй, Полиночка. — Как только мы зашли в помещение, которое я опознал, как приёмную, Эльза тут же сменила манеру поведения. Её движения стали плавными, как у кошки, что вышла на охоту, а в голосе появилась приторная сладость. — Президент у себя?