«Каллиста» (1856) – роман Ньюмена, где яркое описание нашествия саранчи (гл. XV) стало знаменитым и общеизвестным.
С. 244. голос нового человечества… – вера в светлое будущее – стойкий компонент убеждений молодого Джойса, с пафосом утверждаемый в финалах его ранних текстов («Триумф черни», «Портрет художника», «Портрет художника в юности»), но позднее перешедший в свою противоположность.
С. 248. Я буду в саду. Откройте окно… – эта же мизансцена – в финале новеллы «Мертвые» (рассказ Греты); ее происхождение – эпизод юности Норы Барнакл, рассказанный ею Джойсу.
С. 251. важность Гете – имеется в виду гетеанская тема неудержимой изменчивости, преходящего характера человеческих чувств.
С. 252. симония, продажа даров Божиих, даров духовных за деньги – одно из стойких обвинений Джойса в адрес христианских институтов.
Женщина… продала тело государству – ср. реплику Стивена в «Улиссе» (Эп. 16) по поводу этой же женщины: «Она дорого покупает и дешево продает».
С. 255. признак современного духа – стремление избегать абсолютных утверждений – тезис, почерпнутый Джойсом у Уолтера Пейтера и повторяемый также в рецензии 1903 г. на драму Ибсена «Катилина».
С. 258. Тим Хили (1855–1931) – ирландский политик, ближайший сподвижник Парнелла, ставший затем его противником; его личность и действия вызывали ярые споры, отголоски которых есть и в «Портрете», и в «Улиссе».
С. 261. изготовляет торпеду – аллюзия на стихотворение Ибсена «Моему другу, революционному оратору», которое заканчивается строками: «Вы при потопе построите флот, / Я же с наслаждением торпедирую ковчег». Поздней Джойс активно использует это стихотворение в «Поминках по Финнегану».
С. 262. Экклз-стрит – улица, где в доме 7 в 1908–1910 гг. жил Берн (Крэнли) и где Джойс поселит Блума в «Улиссе».
«Вилланелла искусительницы» – вилланелла Стивена – трудно сказать, эта или иная – текстуально приводится в «Портрете» (гл. V).
ирландского паралича – паралитичность ирландской жизни – частая тема раннего Джойса, вошедшая, по его словам, в концепцию «Дублинцев» и явно возникающая в рассказе «Сестры». См также выше, в гл. XXI, XXIII и «Портрет художника», с. 32. На появление этой темы у Джойса повлияли, возможно, популярные тогда идеи Макса Нордау о вырождении.
С. 263. нащупыванья духовного ока – тема «духовного ока» традиционна в поэзии, мистике, философии; к контексту Джойса довольно близко ее появление у Ницше в «Рождении трагедии», где он говорит, что «для одухотворенного взора мир бесконечно расширяется и освещается изнутри» (разд. 21. пер. Г. А. Рачинского // Ф. Ницше. Соч. в 2-х тт. Т. 1. М. 1990, с. 143).
Ни одна эстетическая теория… – аналогичное эстетическое рассуждение в «Портрете» развивается в беседе с Линчем.
Черным… желтым – здесь Джойс не исправил своей ошибки: траурный цвет в Китае – белый.
Цельность, симметрия и сияние… – следует обсуждение тезиса Фомы, который Стивен приводил прежде в беседе с ректором (гл. XVIII). Обсуждение весьма близко к беседе с Линчем в «Портрете», но здесь оно дополнительно связывается с идеей эпифании; quidditas – схоластическая категория «чтойности» или «самости» вещи.
С. 267. мимо них прошла Эмма… – эта же сценка – в гл. V «Портрета», с. 517.
Поелику трогаем – это выражение приписывается Крэнли и в «Портрете».
С. 271. Крэнли… ковырял в зубах… необычайно тщательно – навязчивая деталь образа Крэнли также и в «Портрете».
С. 275. Арно – река, протекающая через Флоренцию.
На углу у Ноблетта – один из магазинов дублинского кондитера Ноблетта, в центре города, на Грэфтон-стрит.
С. 279. Отец Батт… намекнул на… вакансии – предложение Стивену места в колледже не фигурирует в «Портрете», но в жизни подобное предложение Джойсу делалось.
Службу клерком у Гиннесса – см. выше с. 243 и прим.
С. 280. погибнете от истощения – эта и ряд других реплик отца Батта в этой беседе в «Портрете» произносятся им при другой встрече со Стивеном, в сцене с разжиганием камина.
С. 281. Иезуиты… в два счета могут тебя устроить – в «Портрете» Дедал-отец произносит сходные реплики об иезуитах в связи с устройством Стивена в колледж Бельведер, в гл. II.
хлестать портер… приличное поведение? – приличным для человека общества было бы взять виски, а не пинту портера.
С. 284. Не повстречал другой Люси – отсыл к некоему эпизоду из недошедшей части романа, который, по контексту, аналогичен эпизоду встречи на пляже, заключающему гл. IV «Портрета» (возможно и то, что этот эпизод в «Портрете» попросту перенесен из «Героя Стивена»). В «Портрете» героиня встречи не названа, и здесь мы узнаем ее имя. С учетом ударной, ключевой роли эпизода в «Портрете» (поздней он же станет ключом и к Эп. 13 в «Улиссе»), весьма возможно, что имя несет символический смысл, от lux, свет.
встречал промокших Братьев-христиан или полицейских агентов в штатском – вновь нарочитое сближение Церкви и полиции. Братья-христиане – организация католиков-мирян, содержавшая сеть дешевых школ для малоимущих сословий. Встреча с Братьями-христианами на берегу – эпизод в гл. IV «Портрета».
С. 285. Ты… низменная личность… ты непременно вылезешь преподнести мне пакость – в связи с этой характеристикой Линча см. прим. к с. 179.
С. 286. Похабные вонючие преисподние – ср. «Портрет художника», с. 32, а также проповедь об аде в гл. III «Портрета». Тема адских мук, первоначально породившая у Стивена – и Джойса – «лихорадочный приступ святости» (свидетельство Стивена в гл. XV), впоследствии стала восприниматься им как одна из самых отталкивающих черт христианской религиозности. Ср. в «Улиссе» реплику Маллигана о Стивене: «Ему свихнули мозги картинами адских мук» (Эп. 10).
С. 287. Не буду служить – известная нам часть романа заканчивается уже отмечавшимся лейтмотивом богоборческого освобождения. В «Портрете» финал будет сходным, но будет и существенно обогащен: согласно метафорической концепции этого романа, освобождение является также завершением «внутриутробного развития» художника, вынашивания им самого себя, – и его рождением в мир.
Я за это взялся как следует – у Джойса родились планы написать Ибсену письмо по-норвежски, что он и исполнил в марте 1901 г.
Ранний Джойс, или Стивениада до Одиссеи
Есть емкое суждение, сделанное великими знатоками Джойса: «Невероятно, до какой степени Джойс в юности [Joyce as a young man, отсыл к названию романа] знал, куда он направляется»[85]. Оно сразу интригует – но, прежде всего, хочется ему возразить: право, так ли это, возможно ли это вообще? Как все мы знаем, та точка, куда Джойс направлялся, его точка кульминации – «Улисс», его предельно новая, небывалая проза. Разве же знал Джойс в юности, что он идет к ней? Разве не крайне далеки от нее ранние его опыты, собранные в этой книге? Да и сама по себе эта проза настолько неожиданна, необычна, что предвидеть ее задолго, двигаться к ней целенаправленно кажется немыслимым, нереальным.
Но при всем том, мы ясно чувствуем правоту суждения. Уже и в пору первых шагов, первых скромных опусов художника-в-юности его творческое поведение отличают уверенность, твердость, самостоятельность. Он не чуждается литературных кругов, ищет с ними контакта и входит в них – но при этом не только не включается в мейнстрим, в литературные силы национального движения, но высказывается критически об этом мейнстриме, ведет себя вызывающе с его главными фигурами. Он явно стремится прокладывать собственную линию – и это отнюдь не только во внешнем поведении. Едва ли не большую твердость и самостоятельность он проявляет в своем писательстве. Хотя оно едва началось, он в нем ведет себя никак не учеником, он ищет общения, читателя, но никак не наставленья и руководства, не принимает советов и отказывается от любых уступок конвенциональности. Полное впечатление, что он органически неспособен отступить от своего пути – а это и значит, что он вполне «знает, куда он направляется». Иными словами, у него есть свой вектор.
Едва ли, однако, можно сказать, что Джойс знал уже и то, к чему этот вектор приведет. Наши возраженья в начале тоже верны. Нет сомнений, что даль великого романа художник-в-юности сквозь свой магический кристалл еще неясно различал; возможно, и вовсе не различал. Контрапунктом приведенной цитате звучит суждение другого глубокого исследователя: «Джойс лишь постепенно осознавал, что же он делает»[86]. Но самое важное – что твердо имелся вектор.
Станем же вместе с Джойсом двигаться вдоль вектора Джойса – продвигаться в предгорьях «Улисса», – следя, как вершина будет постепенно приближаться и проясняться. Наука самая увлекательная.
Сразу заметим важное: Джойс-художник начинается не прямо с художества, а скорее с «теоретических подступов» к нему, с обдумывания его сути, его задач. Он – антипод известного типа «органического», непосредственного художника, у которого пишется само, без концепций и схем; в его творческом процессе искусство всегда пропущено сквозь рефлексию. И первый, исходный этап его творчества главным своим содержанием имеет становление концепции, которую затем будет воплощать его искусство.
Литературное крещенье Джойса – доклад-эссе «Драма и жизнь», прочитанный 20 января 1900 г. в Литературно-историческом обществе Университетского Колледжа, студентом которого он был в 1898–1902 гг. (Событие это подробно описано в «Герое Стивене».) В одном из вариантов доклад носил название «Искусство и жизнь», и это название есть точная формула художественного идеала юного Джойса. Ему виделось нераздельное единство, соединение двух стихий, которые он тогда, после пройденного уже религиозного кризиса, решительно сделал верховными началами своего мира. Они обе утверждаются, возвеличиваются им с энтузиазмом и лирическим пафосом; дух раннего Джойса – пафос жизни, но жизни творящей, творческой, которая сама из себя изводит искусство, естественно и органично оказывается совпадающей с ним. Тогда в его словаре – отчасти из-за увлечения Ибсеном – «драма» означала высший род, квинтэссенцию, почти синоним искусства как такового, и он писал: «Драма возникает спонтанно из жизни, она ее вечная ровесница», – обе стихии должны проникать и наполнять, оплодотворять друг друга.