Отражение в зеркале оптимизма не придало. Сыпь уже практически была не заметна, но тёмные круги под глазами и землистый цвет лица больше подошли бы приболевшему зомби. Антонина плеснула на щёки ледяной воды. Потом снова и снова. Но зубы от таких процедур застучали ещё интенсивней, и Тоня вдруг поняла, что ей нужны не холодные обливания, а наоборот, горячий душ.
С каким удовольствием она встала под тугие струи. Отрегулировала температуру воды так, чтобы кожа едва терпела жар. Дрожь, наконец-то, прошла. Антонина решилась закрыть краны, только когда прогрелась настолько, что от тела пошёл пар.
Удивительно, каких-то полчаса водных процедур — и щёки порозовели. Из зеркала на Тоню смотрел уже не зомби, а немного измученная, но всё же вполне живая девушка. Надевать грязный халат не хотелось, поэтому Антонина завернулась в полотенце. Закрепила его на честном слове на груди, и вышла из ванной, собираясь продефилировать к шкафу за чистой одеждой. Но успела сделать в намеченном направлении всего один шаг, когда услышала, что в замке проворачивается ключ.
Щёлк… Белинда? Рановато. Конкурс ещё не должен был закончиться.
Щёлк… Тоня вдруг растерялась. Что ей делать? Спрятаться? Залезть под кровать? Чёрт! Там щель узкая. Она покрутила головой.
Щёлк… Последний третий оборот — и дверь начала открываться. Кто там? У кого кроме Белинды мог быть ключ?
В комнату зашёл… нет, точнее, вломился Макс. Сердце сделало кульбит и бултыхнулось куда-то в живот. Тоня, не дыша, смотрела, как он приближается. Замерла как кролик перед атакой удава, не в силах шевельнутся. Расстояние катастрофически сокращалось. Единственное, на что у неё хватило ума и сил это сделать шажочек назад, чтобы упереться спиной в стену.
Взгляд Макса не предвещал ничего хорошего. Если бы Тоня относилась к легко воспламеняемым веществам, уже бы давно горела. Она судорожно поддёрнула полотенце вверх. Так себе защита. Макс затормозил, не доходя полметра. Хоть какое-то пространство для манёвра. Тоня попыталась сделать незаметный боковой шажок в надежде добраться до спасительной двери в ванную. Нырнёт туда и запрётся. Не будет же он ломать дверь. Или будет? Узнать ответ было не суждено. Макс заметил трусливую попытку к бегству и угрожающе приблизился, сократив расстояние до нескольких сантиметров.
— Имя? — его голос вибрировал от клокочущих эмоций.
— Что имя? — невнятно проблеяла Тоня.
— Твоё имя, — его руки уперлись в стену по обеим сторонам головы. Сильные руки с выступающими венами и взбугрившимися напряжёнными мышцами. Вот теперь точно никуда не сбежать.35159
— Моё имя? — трусливая попытка оттянуть неминуемое. Тоня поняла, что Макс уже всё знает, как только он переступил порог. Кто-то ему рассказал или сам догадался?
— Да, — хриплым зловещим шёпотом повторил он. — Хочу знать имя той, которая три недели выворачивала мне душу наизнанку.
Он сократил последние сантиметры и его бёдра припечатали её к стене. Близость одурманивала. Она ощутила, как в животе что-то сжимается.
— Имя? — его дыхание коснулось губ.
Медлить с ответом себе дороже.
— Т-тоня…
— Тоня, — повторил он, смакуя, как завоёванный трофей.
Максу понравилось непривычное сочетание звуков.
— Тоня, — прозвучало почти нежно, хотя в нём всё ещё клокотала злость.
Эти две авантюрные девчонки устроили какие-то дурацкие игры с подменами, а он чуть умом не тронулся от горечи, ревности и отчаяния.
Когда на середине конкурса Макс понял что к чему и кинулся к комнате Белинды, был почти уверен, что застанет там ту другую — свою. Открывал дверь, чувствуя, как закипает. Но когда увидел её в этом коротком полотенце с влажными волосами, розовую, растерянную, соблазнительную, гнев в момент трансформировался в другое чувство.
Она так забавно испугалась. Кинулась подтягивать полотенце вверх, забывая, что, пряча от его взгляда одно, открывает другое. Пятилась, искала пути к отступлению, но в глазах он видел знакомый блеск. Макс тянул, сколько мог, приближался постепенно, вдыхал её смородиновый аромат — пытался довольствоваться только этим. Но он не железный. Когда её дыхание участилось, он сорвался. Плотно прижал к стене, чтобы она ощутила силу его желания. Коснулся губ сначала нежно. Но опять надолго его не хватило. Поцелуй сделался настойчивым и жгучим.
Чтобы дать отдышаться он губами спустился к шее.
— Макс… — едва слышно выдохнула она.
Как он мечтал услышать своё имя, сорвавшееся с её губ…
Они оба не уловили стука в дверь. Опомнились лишь, когда услышали виноватый кашель.
— Прошу прощения, милорд.
Макс развернулся. Вирджиль маячил в дверном проёме с совершенно невозмутимым видом, если не считать того, что у него подозрительно дёргался уголок рта.
— Чего тебе? — недовольно буркнул Макс, заслоняя спиной Тоню, чтобы она могла проскользнуть в ванную комнату.
— Прошу прощения, милорд, — повторил Вирджиль, — искал Белинду. Она так поспешно скрылась, сразу после окончания конкурса, что я не успел официально объявить её победительницей. А процедура должна быть соблюдена. Зрители не расходятся. Хотят поприветствовать вашу будущую супругу. Не могли бы вы попросить её… э… снова одеться и вернуться ненадолго в Торжественный Зал.
— Хорошо. Через десять минут будет, — Макс подошёл закрыть за Вирджилем дверь.
Тот, прежде чем ретироваться, ещё раз извинился, уже не пряча улыбку:
— Прости, Макс, не предусмотрел твоей прыти. Я же ещё даже не успел сделать официальное объявление.
И уже из коридора:
— Перейти, что ли, и мне на кофе?
Эпилог. Сюрприз для Лорда
— Вирджиль, вот скажи мне, что ты всё строчишь и строчишь? — Макс перегнулся через стол, пытаясь заглянуть в записи церемониймейстера.
— Вы же знаете, милорд, документирую, как проходил конкурс, — невозмутимо ответил тот. — Для истории.
— Сколько ж можно документировать? Прошло уже больше двух месяцев. За это время целый роман можно было написать, — подтрунил Макс.
— Видите ли, милорд, конкурс вышел необычным. Взять хотя бы тот факт, что победительница выступала под псевдонимом Белинда, когда на самом деле её имя Антонина. Ничего подобного за всю историю Абсильвании не было, — Вирджиль обмакнул перо в чернила и с важной серьёзностью добавил: — Такой уникальный конкурс нужно запротоколировать с особой тщательностью. Не хочу упустить ни одной, даже самой мелкой, детали.
— Угу. Конкурс с сюрпризом, — улыбнулся Макс.
Да уж, сюрприз Тоне удался. Ему вспомнилось, как он был ошарашен в тот день, когда понял, в кого умудрился влюбиться. Финальный этап отбора был в самом разгаре. Он смотрел на девушку, которая лидировала с большим отрывом, но не узнавал в ней ту, которая последние три недели прочно засела в мозгах. Он готов был поклясться, что это двойник. Макс заподозрил неладное, ещё когда она входила в зал. Почти неотличима, но в то же время совсем другая. У неё был другой аромат, другая улыбка, другая манера хмурить брови, другой взгляд.
Он долго не мог взять в толк, как такое может быть. У него чуть мозги не вскипели от попыток понять, откуда взялись две настолько похожие девушки. Он бы, конечно, ни за что не разгадал загадку всего за пару часов конкурса, если бы в своё время не прочёл книгу, которая хранилась у Мариабеллы.
Ещё с детства его привлекали загадочные символы старого фолианта. Иногда он пролистывал страницы, но понять их содержимое не мог. Однако когда ему в руки попал листочек из блокнота Белинды, в котором были написаны похожие символы, он решил любой ценой расшифровать странный язык.
Обратился к специалисту-лингвисту, знатоку древних систем знаков. Тот смог разгадать код, и Макс узнал, что записка Белинды — это любовное послание к Брайону, а заодно разгадал и ещё одну загадку, которая занимала его с детства — расшифровал содержимое древнего фолианта. Текст поначалу показался не более, чем сказкой. В нём рассказывалось о родственном параллельном мире, в котором встречаются двойники, и о том, как можно перемещаться между мирами.
Информация из фолианта перестала казаться выдумкой именно тогда, во время финального этапа конкурса, когда он заметил подмену.
— Ну, вот, милорд, я практически закончил, — Вирджиль аккуратно подшил очередную партию исписанных листов и отправил в папку.
— Поздравляю, — усмехнулся Макс. — Теперь, наконец-то, ты сможешь во время вечерних чаепитий просто наслаждаться беседой.
— Боюсь, что нет, милорд, — важно заявил Вирджиль и достал из выдвижного ящика папку с чистыми листами.
Максу оставалось только послать немой вопрос.
— Начинаю новую летопись, — объяснил церемониймейстер. — О ваших отпрысках.
— А не рановато, Вирджиль? — подавился кофе Макс. — Прошло всего два месяца.
— С твоей-то прытью, Макс… — усмехнулся друг.
Вечернюю корреспонденцию Антонине доставили прямо в её лабораторию. Красочные конверты обещали, что содержимое окажется чем-то исключительно приятным. Любопытство распирало. Тоня решила на сегодня закончить с экспериментами. Она составила новенькое блестящее оборудование в такие же новенькие блестящие шкафчики. Пробирки и колбы отправила на стеллажи. Сняла перчатки и очки, помыла руки. Перед тем как выключить свет и выйти, окинула свои владения любовным взглядом. У неё каждый раз теплело в груди, когда вспоминала, как Макс привёл её сюда в день свадьбы с завязанными глазами. Снял повязку — и она обомлела. Кто ещё мог бы похвастаться подобным подарком от жениха — собственной лабораторией?
Читать письма Тоня расположилась в любимом кресле в их с Максом апартаментах. Раскрыла один яркий конверт, затем другой, и расплылась в улыбке от уха до уха. Два приглашения на свадебную церемонию: от Николь и Гамильтона и от Шарлоты и Еремея. Антонина думала, что это только в фильмах такое бывает, чтобы племянница и тётушка выходили замуж в один день. Но нет, листочки, украшенные цветочками и завитушками, свидетельствовали, что ровно через месяц в свежевыстроенной таверне, под названием «Мечты сбываются», состоятся сразу две брачные церемонии. А затем обе пары новобрачных совершат свадебное м