— Да, подозрительная компания, — подхватила Клава.
— Ты еще не все знаешь! Морозов подружился с Зеленухой…
— Ну и что?
— Как что? С сыном человека, который замахнулся на наши Родники!
Клава замялась:
— Зеленуха сам переживает. Правда! Он даже с отцом поссорился.
Светлана уставилась на нее, укоризненно покачивая головой:
— О Клава! О Клавдия! Где твоя женская гордость?
— Что ты выдумала? — начала краснеть Клава.
— Только вчера ты была влюблена в Морозова. А теперь в Зеленуху?
— Да ты что! — завопила Клава.
Но Светлана уже отвернулась и взялась за книжку. Клава поняла намек и ушла.
Но однажды Клава все-таки допекла ее своими разговорами, и Светлана, отшвырнув книжку, села.
— Чего ты, собственно, хочешь?
— Я предлагаю продолжать наши наблюдения над муравьями.
— Зачем? Цель какая?
— Ну как ты не понимаешь? Надо вести наблюдения, размышлять. Может, пригодится Елене Ивановне и Пал Палычу для защиты Родников.
— Пригодится, как же!.. Да и где она, Елена Ивановна?
— В конце концов, лежа на диване не путешествуют!
— Ах так? — Светлана вскочила. — Тогда идем!
— Куда?!
— Путешествовать! Организуем свою экспедицию!
— Сейчас?
— Немедленно! В защиту Родников!
— Сумасшедшая! Но ведь надо с собой что-нибудь взять в дорогу и предупредить маму.
— Насколько я понимаю, мы отправляемся не в Антарктиду. Четырех бутербродов нам хватит, а с мамой ничего не случится.
— Но куда мы идем?
— Куда глаза глядят. Родники большие. Важно наблюдать и размышлять.
Во дворе к девочкам присоединился томившийся от безделья Игорь, которого теперь почти все звали Зеленухой.
Он с радостью согласился отправиться с девочками в лес — это хоть немного походило на приключение.
— А у нас дома есть компас и «Справочник путешественника и краеведа». В двух томах, — поспешил сообщить он.
— Ты хочешь все это взять с собой? — спросила Светлана.
— В справочнике сказано, как готовить экспедицию, и про карты, и про палатки, и как находить следы, и про яды, и про извержения вулканов…
— Вулкан в Родниках! — удивилась Светлана. — Вулкан имени Зеленухи!.. Кстати, какие еще стихийные бедствия готовит твой отец?
— Вы меня, конечно, все презираете, — заволновался Зеленуха. — А что я могу? Он обещал мне, что ближайшее воскресенье проведет в Родниках.
— Ну и что?
— Мне кажется, если бы доказать ценность Родников… Что нет тут ни гнилых болот, ни вредных насекомых, и речки чистые… Доказать, что родниковские леса всем очень нужны…
— Что тут доказывать!
— Надо именно не сердиться, а доказать, — Зеленуха умоляюще смотрел то на Светлану, то на Клаву. — Я на всякий случай заглянул в энциклопедию. Доказательства — это факты.
— Тогда пошли их собирать, — тряхнула головой Светлана.
Улица незаметно перешла в шоссе, домов больше не было, по зеленому полю шагали серебристые опоры линий высокого напряжения. Вскоре начался лес. На опушке трещали кузнечики.
— Ну, как лес? — спросила Клава.
— А что? — Зеленуха огляделся с видом знатока. — По-моему, хорош. Отличный лес! Да, это факт. Доказательство! Смотрите, какие деревья здоровенные! И сухо… Только вот комары…
Комары действительно шли в атаку волна за волной.
— Тебе еще лес без комаров! — возмутилась Клава.
— А что? Было бы неплохо. — Зеленуха прихлопнул зазевавшегося комара.
— Прекрати! — сурово потребовала Клава. — Без комаров как раз было бы очень плохо!
— Это еще почему?
— А потому! Про биологическое равновесие слыхал? В природе ничего нельзя уничтожать! Читаешь что не надо, пустяки всякие, а обыкновенных вещей не знаешь.
Клава со Светланой очень радовались, что могут наконец, чему-то поучить знаменитого энциклопедиста Зеленуху.
— Вот в одной стране в свое время уничтожили сгоряча почти всех воробьев, — объясняла Клава. — Как же, они нахлебники, жрут только… Но поубивали воробьев — и люди в городах стали чаще болеть. Во дворах гнили не очень-то заметные для глаз всякие остатки пищи. Деревья в городских парках покрылись волосатыми гусеницами. И пришлось снова заводить воробьев. Они ведь, воробьи, не нахлебники, а санитары городов!
— При чем тут комары? — жалобно спросил Зеленуха, косясь на нахалов, присосавшихся к его голым рукам.
— Кусаются не комары, а только комарихи! — засмеялась Светлана. — Комар — вегетарианец, питается нектаром из цветов. А вот комарихи сосут твою молодую кровушку. — Она пожалела Зеленуху и смахнула у него с руки комарих. — Но до того как появились комары, были их яички и куколки… Яички и куколки комаров живут в воде — это отличный корм для рыбы. Не будет комаров — в прудах и реках не станет рыбы. Да и птицам придется плохо. Ведь птицы поедают целые рои комаров!
— Ну, не знаю, — поежился Зеленуха. — Тогда надо придумать что-нибудь вместо комаров. Чтобы рыбам и птицам было хорошо, но и людям неплохо…
— Июнь — комариный месяц, — нравоучительно сказала Клава; но Зеленуха уже приготовился к новому повороту научного спора.
— В Древней Руси, — объяснял он, — месяц июнь называли «изок», что означало — время трескотни кузнечиков. В семнадцатом веке бояре из Москвы добирались до Якутска целых три года. Магеллан плыл вокруг Земли со средней скоростью всего сорок-пятьдесят километров в сутки. И древние финикийцы путешествовали вокруг Африки три года. Знаете, почему?
— Почему?
— Финикийцы, когда кончались на корабле продукты, высаживались на берег, сеяли и ждали урожая. А бояре подолгу зимовали, Магеллан тоже…
— Думаешь, нам придется оставаться на зимовку или что-то сеять и собирать урожай? — усмехнулась Светлана.
Она шла по дорожке, потом двинулась напрямик в густой лес.
— Почему ты свернула? — забеспокоилась Клава.
— Это дорожка свернула. А я иду прямо.
— Мы заблудимся.
— Тут невозможно заблудиться, — объяснил Зеленуха. — Я видел у отца на карте: куда ни пойдешь, выйдешь к линиям высоковольтной передачи. А по ним всегда можно вернуться в город.
Зеленуха подбадривал девочек, а сам незаметно оглядывался — пытался не потерять из виду тропинку. Но она уже исчезла в зарослях.
Как хорошо человеку, когда он идет по тропинке! Все ясно: устал, можешь повернуть назад и обязательно придешь домой, туда, откуда пошел. А теперь ничего не было ясно. Вокруг деревья, кусты. Все они так похожи, что чем дальше, тем труднее разобрать, где осталась тропинка. Очевидно, они шли по неизведанным местам. Когда Зеленуха читал о путешественниках, бесстрашно пробиравшихся по лесам и пустыням, где еще не ступала нога человека, он им очень завидовал и втайне думал, что, доведись ему стать путешественником, он совершил бы и не такие подвиги. Теперь он настороженно озирался, расстраиваясь, что нигде не видно мачт высоковольтной передачи.
— Ну, как лес? — спросила Светлана.
— Конца и края не видно, — почтительно глядя на деревья, согласился Зеленуха. — А куда мы все-таки идем?
— Да так просто, гуляем… А ты что, уже соскучился?
— Я? Нет, что ты…
Неожиданно Светлана остановилась. Вокруг редкий березовый лесок, справа в него заглядывали молодые елочки. Под ногами распластались огромные папоротники, и среди них был вбит в землю потемневший, обтесанный со всех сторон столб. На каждом его боку по цифре. Светлана смотрела на этот столб.
— Что случилось? — забеспокоилась Клава.
— Наблюдать действительно полезно, — сообщила Светлана. — Например, этот столб я наблюдаю второй раз…
— Постой, постой! — насторожилась Клава. — Ты хочешь сказать, что мы уже проходили здесь?
— Именно. Ты же знаешь, какая у меня память на цифры. А здесь еще стоит пятьдесят девять!
— Ну и что?
— Пять плюс девять — четырнадцать. Как раз столько, сколько мне лет. Я еще в первый раз решила, что это что-нибудь да значит.
— Это значит, что мы заблудились! — Клава посмотрела на Зеленуху. — Ну, где твоя высоковольтная передача?
— Где-то здесь. — Зеленуха завертелся, оглядываясь по сторонам, и даже привстал на цыпочки.
— Я слышала, что в таких случаях залезают на дерево, — заметила Светлана. — Оттуда, говорят, виднее.
— Конечно, — обрадовался Игорь, — я сейчас…
Он поплевал на руки и бросился к ближайшему дереву. Это была высокая, стройная сосна без единого сучка. Руки и штаны прилипали к смоле, а Зеленуха поднялся всего лишь на метр от земли.
— Ну как? — осведомилась Светлана. — Видно?
Зеленуха сполз на землю и сердито посмотрел по сторонам, пожимая плечами:
— Какие-то странные деревья…
— Они не догадываются, что мы тут заблудились, — сказала Светлана, — а то приготовили бы удобные сучья. Ну ничего, сейчас что-нибудь подберем.
— Вот, — сказала Клава.
Это был дуб. Сконфуженный Зеленуха довольно быстро скрылся в листве. Несколько раз он показывался, но лез все выше и выше. Наконец, девочки услышали его голос:
— Ой! Так я же все понял!
— Не свались, пожалуйста, — попросила Клава.
— Донеси до нас открытую тобой истину, — подхватила Светлана.
С шумом и треском Зеленуха добрался до нижней ветки и, спрыгнув на землю, сообщил:
— Мы описали круг. Откуда начали, туда и вернулись. И заметьте, мы все время забирали вправо и круг описали по движению часовой стрелки. А знаете, почему так? Это от кровообращения. — И он принялся пространно объяснять, почему человек в лесу забирает вправо.
— Давайте брать левее, — посоветовал Зеленуха, — тогда мы уже не вернемся к этому столбу.
Светлана сказала, что это ее очень радует, так как столб не представляет ни исторической, ни архитектурной ценности.
— Ты все шутишь, — обиделась Клава, — а мне это начинает не нравиться. Я не хочу ночевать в лесу.
— Сейчас ты убедишься, что я не только шучу, — с этими словами Светлана достала бутерброды. Подумав и вздохнув, она протянула один Зеленухе.
Тот пожал плечами и с гордым видом замотал головой.