Отряд Дениса разбился на пары — так искать сподручнее.
В одной паре оказались Денис и Васька Савкин.
Вскоре они набрели на родничок. Тихий и неприметный, он выбивался из склона оврага и был обнесен невысоким срубом из замшелых старых бревен.
Около родничка сгрудилась шумная группа мальчишек-ягодников с кузовками и палками в руках — видимо, они уже давно бродили по лесу, изрядно утомились и хотели пить.
Прозрачная студеная вода доверху наполняла сруб. Мальчишки, как по команде, припали к родничку. Сначала пили воду, перегнувшись через бревна, потом зачерпывали ее ладошками, затем тянули через тоненькие дудочки. Пили до тех пор, пока у всех не заломило зубы и не заболело в висках.
И наконец, забыв обо всем на свете, мальчишки схватили палки, стали бить ими по воде и брызгать друг на друга.
Главное тут — запять удобную позицию и ударять по воде так, чтобы брызги разлетались широким веером и обливали противника с головы до ног. Лучше всего это удавалось чернявому большеголовому пареньку. Но и другие мальчишки ему не уступали.
Так они и «обстреливали» друг друга до тех нор, пока вода в срубе не стала темной, будто в нее вылили черной туши.
И вдруг ребята заметили двух незнакомых пареньков в форменных фуражках, которые стояли на обрывистом берегу оврага и молча наблюдали за ними.
— Та-ак!.. Все ясненько!.. — Савкин быстро спустился и роднику и преградил дорогу напроказившим мальчишкам. — Вот вы зачем в лес ходите. Деревья ломать да воду мутить. — И он ухватил за плечо чернявенького паренька и принялся строго его допрашивать, из какой он деревни, кто родители, кто у них директор школы.
Оторопело поглядывая на форменную лесниковскую фуражку, лихо вскинутую Савкиным на затылок, паренек покорно отвечал на все вопросы.
— Ну-с, юные браконьерчики, лихо ж вы разгулялись! — насмешливо обратился Савкин к мальчишкам и достал из кармана карандаш и клочок бумаги. — Придется всех вас переписать да в школу сообщить или родителям.
К роднику спустился Денис.
— Ну какие же они браконьеры? — миролюбиво перебил он Савкина. — Как будто ты сам никогда в лесу не проказничал? Гляди, Васька, давно жалуются на тебя малыши. Зачем ты их пугаешь, словно злой объездчик из тургеневских «Записок охотника»?
— Из каких еще записок? — не понял Савкин и принялся азартно доказывать, что отец у него уважаемый, бывалый лесник и они с ним не дадут пощады ни одному врагу природы — ни старому, ни малому.
— Ты на отца не ссылайся, — недовольно возразил Денис. — Знаем, как он о Родниках «печется». Истребили целую семью барсуков, а он и в ус не дует. До сих пор никаких следов не может обнаружить.
— Подумаешь, барсуки… Проживем и без них, — фыркнул Савкин и махнул мальчишкам рукой: — Ладно, мотайте отсюда. И больше мне в лесу не попадайтесь!
Потом он остановил несколько ягодников и, сняв с головы фуражку, жестом показал, чтобы они ссыпали в нее из кузовков и корзинок землянику.
Мальчишки с недоумением посмотрели на Дениса.
— Давай-давай, сыпь, — торопил Савкин, запуская руку в один из кузовков. — Вроде штрафа с вас.
— Это уж чистый разбой и вымогательство, — возмутился Денис, отталкивая савкинскую фуражку. — И как тебе не стыдно! Почему наше школьное лесничество позоришь? Разве тебе для этого форменную фуражку выдали?
— Вы мне ее не выдавали, — озлился Савкин. — Сам раздобыл. И нечего меня учить.
Денис обернулся к мальчишкам:
— А с вами давайте так договоримся. Ведь вы из Шараповского совхоза, правда? Школьного лесничества у вас пока нет, но природу все равно защищать надо. Вот мы вам и поручаем охрану этого родника. Он ведь очень нужен людям, из него вашим трактористам в поле питьевую воду возят.
— А как его защищать? — поинтересовались мальчишки.
— Подумайте, сообразите… Канавку прокопайте, чтоб мутная вода стекла, сруб почините, навес сделайте, скамеечку. Навещайте родник почаще, чтоб никто здесь не проказничал. Надпись можете сделать: «Родник охраняется школьным лесничеством «Дубовые листья».
— Так вы из «Дубовых листьев»? — нетерпеливо спросил чернявый. — Это ваши надписи на деревьях, около муравейников?
Денис кивнул.
— Этот тоже из «Дубовых листьев»? — один из мальчишек показал глазами на Савкина.
— Мы ему, пожалуй, скоро крапивные нацепим, — усмехнулся Денис и спросил совхозных мальчишек, согласны ли они, как новый отряд «Дубовые листья», взять под свою защиту этот родник.
— Беремся! Все сделаем! — заверили мальчишки, а чернявый предложил немедля прокопать канавку, чтобы к приезду водовоза спустить мутную воду.
И мальчишки принялись за работу. В дело пошли перочинные ножи, заостренные палки, острые камни.
Денис с Савкиным пошли дальше.
— Хорош! — насмешничал Васька. — Провел массово-разъяснительную работу, обрел новых друзей природы… Ничего, они еще покажут себя… через неделю никаких следов от родника не оставят.
— А все же это лучше, чем отбирать у малышей ягоды, — уколол Денис.
Стараясь больше не разговаривать друг с другом, мальчишки полезли вверх по левому, крутому берегу реки. Иногда карабкались едва не на четвереньках, а то, забираясь все выше, цеплялись за кусты, за стволы деревьев. Выбрались на едва заметную тропу. Чем выше, тем пасмурнее казался лес, словно и солнце осталось внизу играть с веселой речкой. Пошли тропкой, а она снова поползла вверх… Шли бы поодиночке, давно остановились отдохнуть, а тут прямо друг перед другом лезли вперед. Денис косился на Ваську, весело думал: «Врешь, Савкин. Скиснешь. Собью с тебя спесь…» А Васька все полз и полз. Он раскраснелся, старался не встречаться с Денисом глазами, глядел напряженно, сердито, будто его кто смертельно обидел. Но сдаваться не хотел. И даже когда заговорил, наконец, то не об усталости, не о привале, а совсем о другом:
— Какие тут ключи! Вверх ползем! Вода вверх течет, что ли?
Они шли будто по гряде. Слева — крутой спуск до самой Шоши, ее давно не было видно. Справа — глубокие овраги, и каждый отделялся от другого своей грядой. Савкин все понимал. Просто устал, а сознаваться не хотел.
— Эй, Дениска! — громко, легко, вроде и не устал вовсе, заговорил он через несколько минут, вынуждая остановиться Дениса. — А помнишь, где-то здесь, старые бабки сказывали, святой источник был? Еще около него молились, часовня вроде стояла?
— Ну вот, — рассудительно заметил Денис, скидывая легкий рюкзак, — а ты сомневался, где ключи… Значит, давай посидим.
— Устал, что ли? — насмешливо спросил Савкин. — Жидковат ты, парень!
— Выходит, так, — усмехнулся Денис. — Да вот он, похоже, твой святой источник.
И верно, на дне оврага, в глубокой тени, из-под чахлых кустов струилась тихая вода. Несколько серых, полуистлевших досок, не то помост над водой, не то правда остатки древней часовни, словно охраняли ключ.
Ребята спустились вниз, осмотрелись. Ключ едва слышно пел свою песенку, но такую живую в этом полумертвом овраге. Как жилка на виске, билась тоненькая струйка из-под двух глыб песчаника. Упадут они и задавят ключик… А его и так заносило песком, заволакивало серой мутью.
Савкин сначала вместе с Денисом расчищал дорогу ключу. Вместе, как могли, они укрепили нависшие над выходом ручья глыбы песчаника. Вдруг Савкин с сердцем сказал, бросая лопатку:
— Дураки мы. Кончай это дело!
— Что так? — не поверил Денис, продолжая работать.
— Не дошло? — сощурился Васька. — А если тебя при вступлении в комсомол спросят, как ты святой источник ремонтировал, чем будешь крыть? Ведь ходят слухи, что бабки попа сюда собираются привести… молебен отслужить.
На Дениса это не произвело большого впечатления. Он продолжал работать. и сообщил, что главное — это восстановить родник.
— А на днях придем компанией, поправим сруб, крышу над родником поставим. На доске надпись сделаем: «Охраняется школьным лесничеством „Дубовые листья“». Можем и красную звезду нарисовать, и серп с молотом. Как же тогда поп святить их будет?
— Гляди, — осуждающе поджал губы Савкин. — Тебе жить.
Он и пальцем больше не пошевелил. Сидел в тени, поглядывал, как работает Денис.
Зато когда они пошли дальше, Денису повезло. Овраги кончились. Впереди открывалась поляна. За ней снова встал лес. По краю поляны протянулся кустарник, смыкаясь с лесом. Савкин, сокращая дорогу, пошел в лес напрямик. А Денис, любивший делать все не торопясь и обстоятельно, заглянул и сюда, в густые, зеленые, теплые под полуденным солнцем кусты.
Они царапались, сопротивлялись, он упрямо продирался и не сразу поверил, услыхав тонкий, звенящий голосок родника. По карте Пал Палыча никакого родника здесь отродясь не было. И не предполагался тут родник! Честное слово, это было открытие… Денис полез сквозь кусты, как лось. Журчание, даже легкий бег воды по камушкам слышались рядом, но родник был так укрыт густой крапивой, что стал невидим. Раздвинув крапиву, Денис осторожно, сдерживая дыхание, подобрался к ручейку. Зачерпнул ладонью холодную струю, попробовал и вспомнил невольно сказку про живую воду.
… А Пал Палыч, пользуясь тем, что все ребята разошлись и должны были вернуться к Шоше только к обеду, все вызывал и вызывал по рации группу Елены Ивановны. Но ему никто не отвечал…
Первая ночь
Между тем ничего особенного в группе Елены Ивановны не происходило. О рации она просто забыла, и та преспокойно лежала в одном из узлов, которые тащила Симка.
В первые часы и долгий первый день похода Елена Ивановна больше всего смахивала на курицу-наседку, растерявшую цыплят. Добрую, неугомонную, суетливую курицу, которая кидается то туда, то сюда, всюду поспевает, с ужасом вспоминая, что еще что-то главное она забыла… Вот так она совсем забыла о рации и вспомнила о ней не скоро…
Для ночлега место выбрали на холме, куда взбегали стройные сосны. Внизу уже стемнело, а на холме солнце ласково золотило стволы деревьев.
Валька Махортов заявил, что будет спать на самой вершине холма, под сосной, которая забралась выше всех.