Ломая растущие рядом молодые березы и осины, подпиленное дерево с тяжелым уханьем упало поперек поляны, обсыпав мальчишек вихрем сорванной листвы и мелких сучьев.
Когда шум утих, Борька осторожно поднял голову и с трудом перевел дыхание.
— Скажи спасибо, а то бы так накрыло… костей не собрать.
Зеленая крона упавшего дерева лежала перед ними величественной конной и закрывала вею поляну.
— Зачем же такой дуб свалили? — жалобно спросил Зеленуха.
Левша пожал плечами:
— Верно, гнилой был, с дуплом.
— А давай спросим, — нетерпеливо предложил Зеленуха. — Вдруг они без разрешения дерево спилили, тайно? Может, сфотографировать их на всякий случай?
— Поди сфотографируй, — усмехнулся Левша. — А если они тебе по шее?
— Меня?
— Тебя. Тут лес, папы-инженера нету…
Но Зеленуха, сорвав с плеча «Зоркий», принялся обходить стороной крону поваленного дуба.
Борька с удивлением следил за ним.
У дерева, о чем-то переговариваясь, стояли трое.
Зеленуха не успел их толком рассмотреть, как позади раздался пронзительный разбойничий свист.
Вздрогнув, он невольно оглянулся — свистел Левша. Пальцы правой руки он держал во рту, а левой делал какие-то знаки.
Зеленуха досадливо отмахнулся и вновь обернулся к пильщикам. Но те, словно испугавшись свиста, уже повернулись к Зеленухе спинами. Один из пильщиков поднял с земли пилу, другой — топор, третий — пиджак и прикрылся им, как щитом.
— Не с места! Снимаю! — крикнул Зеленуха и, нацелившись, щелкнул.
Но было уже поздно. Пильщики, мелькнув широкими спинами, скрылись в лесу.
— Одни спины в кадр попали, — с сожалением сказал Зеленуха и с досадой посмотрел на Левшу. — Все ты виноват. Зачем свистел, зачем спугнул их?
— Так это я тебе свистел, — буркнул Левша. — Нам идти пора.
Он все еще глядел на Зеленуху с недоверием: смотри-ка, не испугался.
Зеленуха оглядел комель дуба, пень со множеством витков годовых колец, потрогал желтоватые душистые опилки — дуб действительно был толстый, почти в полтора зеленухинских обхвата. А чуть поодаль он заметил еще несколько поваленных молодых дубков. Деревья уже очищены от сучьев и распилены на двухметровые столбы.
— Дело ясное, что это за пильщики, — заключил Зеленуха. — Браконьеры. Какие дубы загубили …
— Тоже мне браконьеры! — фыркнул Борька. — Начитался книжек. А может, они лес расчищают?
— Почему тогда от нас шарахнулись? А? Пилу подхватили и топор?
Зеленуха быстро сфотографировал дубы и сам заторопил Левшу догонять своих.
— Пошли скорее. Надо Елене Ивановне сказать.
Мальчишки быстрым шагом углубились в лес.
Борька угрюмо молчал, а Зеленуха всю дорогу раздумывал о том, зачем все-таки Левша за его спиной засвистел и какое у них с Валькой намечалось сегодня «небольшое дельце».
Кстати, вскоре они повстречали и Вальку. Заметив недобрый взгляд Левши, тот отскочил в сторону и заныл:
— Борь, ты слышь… Я ж как лучше хотел… За нашими побежал. Вот только с дороги сбился…
— Ладно, сума переметная. Шагай за нами. Мы еще поговорим с тобой, — пригрозил ему Левша.
Вернувшись к ребятам, он сразу же начал рассказывать, как они с Зеленухой выследили порубщиков леса. Правда, узнать порубщиков не удалось, зато они их изрядно напугали и даже обратили в бегство.
Левша все это так расписывал, что Зеленуха не мог вставить ни одного слова.
Елена Ивановна встревожилась:
— Надо непременно предупредить о порубке Пал Палыча.
Но как? Опа посмотрела на карту. Послезавтра, наверное, им удастся добраться до деревни Большая Ольховка. И там, возможно, они встретят лесничего.
В этот день экспедицию ожидала еще одна новость.
Едва ребята расположились на ночевку, неизвестно откуда в них полетели еловые шишки. Сначала подумали, что это очередные проказы Вальки Махортова. Но увидели девчонку лет десяти, косматую, с загорелым до черноты лицом, с застарелыми цыпками на руках и ногах, с настороженными, зыркающими по сторонам глазами. Девчонка стояла как будто неподвижно, но — еле уловимое движение, и шишка, зажатая между большим пальцем и подошвой ноги, шлепнулась в лоб Зеленухе, другая съездила по уху Вальке.
Не успела Елена Ивановна ничего спросить, как незнакомка сунула ей конверт. В нем была записка.
Уважаемая Елена Ивановна! Непредвиденные обстоятельства задержали нас в лесу. Имею сведения, что вы успешно продвигаетесь по заранее разработанному маршруту и 23-го должны быть в Большой Ольховке. Исходя из наших общих целей, прошу вас несколько изменить намеченный маршрут и тщательно обследовать южную часть лесного массива Родников. Советую вам, не заходя пока в Большую Ольховку, двигаться в направлении Язевой дачи. Дальше прямо на юг, через осинник, войдете в большую березовую рощу. Идите по границе между рощей и молодыми посадками елок. Оттуда пойдет спуск к безымянному ручью, впадающему в Шошу. Идите вдоль ручья. Мы будем вас поджидать.
Все ребята шлют свой пионерский салют.
Елена Ивановна спросила девочку:
— Письмо тебе дал Пал Палыч?
— Ага.
— Где же ты его видела?
— А там, — зыркнув глазами, девочка неопределенно махнула рукой и, запустив шишку в Левшу, исчезла.
— Странная девочка, — пожала плечами Елена Ивановна. — Какая-то лесная разбойница. — Она вырвала из записной книжки лист бумаги и, быстро написав записку, обратилась к мальчикам: — Это о дубах… Надо передать Пал Палычу. Кто из вас догонит девочку?
Не успел Зеленуха подняться с земли, как Левша выхватил записку и бросился вслед за «лесной разбойницей». Вскоре он вернулся и, возвращая Елене Ивановне записку, сказал, что девчонка исчезла.
— Ну ничего, — произнесла Елена Ивановна. — Важнее то, что наш маршрут теперь несколько меняется.
Она вытащила карту и развернула ее. Все столпились около карты.
— Видите? Мы шли так, — говорила Елена Ивановна. — Пал Палыч просит нас пройти так… — она провела но карте невидимую линию.
— Как, как? — удивился Саша Морозов. — Но ведь эта дорога ведет прямиком в болота!
— Где ты видишь болота?
— Я вам точно говорю, что, если идти прямиком на Язеву дачу, как вы показываете, тут будут торфяники и пойдут такие болота, куда и лесники поодиночке не ходят.
— Извини, Саша, но этого не может быть. Вот записка Пал Палыча. Читай сам.
Саша перечел и убедился, что Елена Ивановна права.
— Все равно идти туда нельзя, — уперся он.
Светлана и Зеленуха уже не то что переглядывались, а подавали друг другу сигналы. Они чувствовали, что где-то рядом разгадка всех тайн…
— Елена Ивановна, — невинным голоском едва не пропела Светлана, — а вот Махортов и Левшин тоже довольно хорошо знают Родники… Как они думают?
— Думать тут не о чем, — нахмурилась Елена Ивановна. — У нас есть записка Пал Палыча.
— Точно! — решительно поддержали ее Махортов и Левшин. — Пал Палыч знает, что говорит… Он лесничий! Ну а напоремся на болото — вернемся.
Светлана и Зеленуха вытаращили глаза. Это было что-то новое, неожиданное. Выходило, что диковинный союз Саши с Махортовым и Левшой рассыпался на части? Они не возражали против нового маршрута. Возражал только Саша. Что же это все в конце концов значило?
— Ребята, — недоумевал и Саша, — но вы-то знаете, что там болота?
— Ничего мы не знаем, — отвернулись Махортов с Левшой.
— Погодите! — воскликнула практичная Клава. — Но есть же простой выход! Елена Ивановна, где ваша рация? Вызовите Пал Палыча, и все!
Светлана пришла в восторг:
— Клава, ты гений!
Все обрадовались, но Елена Ивановна сказала, что рация не работает. Ей бы хотелось этим и ограничиться, но на недоуменные вопросы приходилось отвечать. Все узнали, что из рации исчезли куда-то батарейки. Наступила растерянная пауза.
Первой заговорила Клава:
— Выходит, их кто-то вынул? А рация была в мешке. Мешок на Симке…
— А с Симкой все время шел Морозов! — подхватила Светлана.
Тут снова наступила пауза, после которой все заговорили разом:
— Да вы что?
— При чем тут Морозов!
— Пусть все-таки скажет…
Саша стоял прямой, бледный и пристально смотрел на Светлану:
— По-твоему, я украл батарейки?
— Тогда скажи — кто? — не сдавалась Светлана. — Ты был с Симкой, даже ночевал около нее, должен знать!
Саша опустил голову:
— Я не могу представить, чтобы кто-нибудь из ребят вытащил батарейки…
— Что же, их Елена Ивановна взяла, что ли?
— Но ведь не исключено, что они где-то выпали, — заговорила Елена Ивановна, пытаясь унять страсти.
— Вот это как раз исключено, — не поднимая головы, сказал Саша.
— Ладно, ребята, — решила Елена Ивановна, — через два дня встретимся с Пал Палычем, разберемся…
Расходились неудовлетворенные, несколько сбитые с толку.
— Не спускаем глаз? — шепнула Светлана.
— Не спускаем, — кивнул Зеленуха.
Никому, конечно, и в голову не приходило, что Пал Палыч может заслать их в болота…
Улица Спелой Черники
Группа Елены Ивановны пробиралась по настоящей лесной глуши. Где-то проходило шоссе, вблизи него разбросаны деревни, а здесь нет даже пешеходных троп, и ребята шли по компасу.
— Ноль шесть… ноль восемь… ноль семь! — диктовала себе Рая, отмечая сомкнутость крон по десятичной классификации. Деревья с наиболее густой, почти непроницаемой кроной — а таких было немало — она оценивала единицей.
Зеленуха суетился и уговаривал всех работать быстрее.
— Пал Палыч с ребятами думают, что их экспедиция основная. Вышли раньше нас, а потом у них все ребята опытные. Ну, все равно, мы покажем им, а? Пусть ахнут!
У Елены Ивановны и Раи, у Светланы и Клавы дело шло без особых осложнений. А между Валькой и Зеленухой то и дело вспыхивали ссоры. Для определения возраста деревьев следовало буравчиком вытачивать цилиндры на высоте двух метров на глубину до половины дерева. Брать или не брать пробу? Кому вытачивать? Дошли до половины дерева или нет?