— Это не твое! — отстраняясь, с вызовом сказал Зеленуха.
— Чего? В моем доме подобрал, да не мое. А ну-ка скидывай!
— Отдай, Зеленуха, не связывайся, — сказал Борька.
— И не подумаю! — Зеленуха распахнул пиджак и показал Ваське пришитый к подкладке белый карман с фиолетовыми буквами «Д. П.» — Читай вот… Сам знаешь, чей это пиджак!
— Это же Дениса Полозова! — увидев буквы, вскрикнула Светлана.
Вспыхнув, Васька кинулся к Зеленухе, схватил за плечи и яростно принялся стаскивать с него пиджак.
Светлана затормошила Левшу.
— Ну что же ты? Помоги Зеленухе. Нельзя пиджак отдавать.
Но Борька продолжал стоять на месте.
— Да ну их!.. Схватились из-за какой-то ерунды.
Васька, войдя в раж, свалил Зеленуху на землю, и пиджак, затрещав по швам, наконец очутился в его руках.
Зеленуха, испачканный землей, наскакивал на дюжего противника, но тот, выставив кулак, не подпускал его к себе.
Светлана не выдержала. Подбежав к Ваське сбоку, она выхватила у него пиджак и, прижимая его к себе, помчалась к лагерю.
— Молодец, Светка! — завопил обрадованный Зеленуха.
Васька кинулся было следом за девочкой, но Зеленуха успел подставить ему ногу, и мальчишки повалились на землю.
На тщедушного Зеленуху посыпались увесистые тумаки, и ему бы на этот раз несдобровать, если бы опять не вмешался Левша.
— Ладно, мы еще встретимся, — Васька погрозил кулаком Борьке и Зеленухе и, сердито махнув сестренке рукой, поплелся к дому.
Но Нюшка, опасливо поглядывая на брата, старалась держаться от него подальше.
— Знаешь, а Васька опять ее бить будет, — вздохнув, сказал Зеленуха, не сводя глаз с девочки.
Левша только пожал плечами и покосился на Зеленуху:
— Что, брат, заработал?
— Ну и пусть! Главное, что Светка пиджак унесла.
Епишкин овраг
В лагере была одна Светлана. Она вытащила запрятанный в палатке пиджак и передала его Зеленухе:
— Понимаю… Ты на пороге открытия тайны. Сегодня мы все узнаем о дубах, о Дениске Полозове.
Зеленуха кивнул: ну конечно, Денис ни в чем не виноват. Дубы на лесной поляне срубили совсем другие люди. И дубы эти спрятаны в Епишкином овраге. А сегодня их должны увезти в город.
Левша быстро повернулся к Зеленухе:
— Где, где спрятаны? В каком овраге?
— В Епишкином.
— А кто их в город повезет?
— Ну, эти самые… браконьеры, порубщики. — Стараясь не увлекаться излишними подробностями — поиски молока, встреча с «лесной разбойницей», сидение в подполе, — Зеленуха коротко рассказал о том, что ему удалось узнать сегодня утром.
— По коням! — обрадовалась Светлана. — В лес! Отыщем ребят, расскажем обо всем, а потом все вместе к Епишкину оврагу. Устроим этим порубщикам епишкинский котел!
Такой план Зеленухе понравился, и он вместе со Светланой скрылся в палатке, чтобы перезарядить свой «Зоркий».
А Левшу трясло, словно в лихорадке. Если верить Ваське Савкину, за дубовыми столбами сегодня из города приедет его отец. И вдруг ребята, целый отряд городских и деревенских мальчишек и девчонок, нагрянут в Епишкин овраг. Зеленуха, конечно, начнет всех фотографировать. А потом отца приведут в сельсовет, составят акт. И все узнают, что он, член экспедиции Борька Левшин, родной сын браконьера.
Борька прислушался к голосам в палатке. Зеленуха чертыхался: видимо, у него заело аппарат.
Оглянувшись по сторонам, Левша бросился к лесу.
Пока Зеленуха со Светланой возятся с «Зорким», потом разыскивают Сашу Морозова, Елену Ивановну с ребятами да обо всем договариваются, может быть, он и успеет первым прибежать к Епишкину оврагу.
«Но где же этот проклятый овраг? — спохватился Левша. — Хоть бы спросить у кого-нибудь из деревенских. А вот, кажется, кто-то идет навстречу». Борька умерил свой бег, вгляделся. По дорожке торопливо шла девочка. Он осторожно принялся ее расспрашивать.
Девочка ответила, что утром все ребята из школьного лесничества ходили на поляну к спиленным дубам. Но вернулись они ни с чем. На поляне валялись одни лишь сучья, а дубовых стволов уже не было — их, должно быть, увезли. Сейчас ребята работают в школьном лесничестве: собирают непарного шелкопряда.
— А ты Дениску не видел? — встревоженно спросила она в свою очередь.
— А что с ним?
— С самого утра пропал. Уж мы в лесу звали, аукали!.. Нигде нет. Пойду мамку спрошу. Может, он к Пал Палычу зачем уехал.
Левша спросил, как ему пройти к Епишкину оврагу.
— От Шошы возьмешь вправо, через заросли ольшаника, пересечешь дорогу — там и будет Епишкин овраг. А тебе зачем туда?
— Там, говорят, черемухи много, — наугад сказал Борька.
— Так она еще не созрела. Оскомину набьешь.
— А я… я люблю, чтоб оскомина.
Девочка с удивлением посмотрела ему вслед.
Давно уж Левша не бегал так быстро, как в этот раз. Он не замечал ни корней, ни кочек, едва увертывался от цепких веток, которые норовили хлестнуть его по лицу.
Минут через двадцать он пересек лесную накатанную дорогу, за которой лес пошел под уклон; потянуло сыростью, прелыми листьями — начинался овраг.
На две оврага можно было заметить зубчатые следы автомобильных колес. Левша нагнулся — следы явно свежие.
Значит, из города уже приехали. Издали донеслись приглушенные голоса. Споткнувшись о корневище, Борька чуть не упал.
— Тихо ты! — услышал он над собой громкий шепот.
Подняв голову, Левша заметил в густых зарослях лозняка, что взбегали по крутому склону оврага, какого-то мальчишку. Тот жестом подозвал Бориса. Это был Денис Полозов.
— Ты откуда? Из экспедиции? — шепотом спросил он, когда Левша вскарабкался по склону оврага.
— Ага… Там тебя сестренка ищет. Куда ты пропал?
— Тут такое дело… Смотри-ка сюда. — Денис осторожно раздвинул кусты: метрах в ста от ребят стоял обшарпанный грузовик, и трое мужчин вытаскивали из-под кучи валежника дубовые столбы.
Левша узнал отца и старика Пещалина. Всем распоряжался Пещалин, а отец бестолково суетился около него и шофера, то и дело подавая какие-то советы, от которых его напарники пренебрежительно отмахивались.
Отец, как всегда, помятый, всклоченный, в обтрепанном коротком пиджачишке, в застиранной рубахе.
«Опять он как чучело», — подумал Борька, и сердце его заныло от жалости.
— Понимаешь, — возбужденно шептал Денис, — они в лесу дубы спилили. И вот куда их запрятали, в Епишкин овраг. Я все же выследил. А сейчас увезти собираются. Наверное, в город. Только не выйдет у них. Не дадим!
— Как это «не дадим»?
— А вот так!.. Одному-то мне трудно, конечно, а вдвоем вот что сделаем. Ты давай в Ольховку беги, зови наших, а я тут буду. Пока они машину нагружают, наши и подоспеют.
Левша поежился.
— Ты чего? — покосился на него Денис. — Дрожишь весь… Может, боишься?
— Нет, — с трудом выдавил Борька. — Лучше ты в деревню беги. Я ж не знаю там никого.
— Это пожалуй, — согласился Денис. — А если эти со столбами рано управятся, ты шуметь начинай. Номер машины запиши, если удастся. Пока борта машины были закрыты брезентом.
Он уступил Левше свой наблюдательный пост и, пригнувшись, побежал к дороге.
Левша посмотрел в сторону грузовика. Шофер уже откинул задний борт кузова, к машине подтаскивали первый столб.
Борька прикусил губу. Так вот оно что! Отец все время внушал ему, что с детства привык к лесу, не может жить без него, что лес их кормилец и поилец и они берут свое, законное, а на деле он оказывается самым обыкновенным браконьером и расхитителем! Значит, Васька не соврал.
«Ну и пусть! — мстительно подумал Левша. — Пусть отца сейчас же захватят, отведут в сельсовет, разоблачат!.. Так ему и надо!» Но тут же шевельнулась другая мысль: а ведь он, Борька, тоже хорош! Он ведь стал у отца-браконьера помощником. Разве не он торговал на базаре рыбой, дровами, сеном, дичью и никогда особенно не задумывался, откуда и каким путем отец все раздобывал? Тогда и его пусть хватают!
Левша спустился на дно оврага и направился к грузовику.
Первым его заметил шофер, бритоголовый парень в пестрой ковбойке.
— Чего тебе? Кто такой? — опешив, спросил он.
— Борька? Ты?.. — удивился отец. — Как тебя занесло сюда? Иль новости есть какие?
— Ну есть, — буркнул Левша и, подойдя к отцу, потянул его в сторону, желая, видимо, поговорить с глазу на глаз.
— Давай выкладывай, — сказал отец, дохнув на сына винным перегаром. — Здесь все свои.
«Опять пьяный!» — поморщился Борька.
— Чего выкладывать? Обманул ты меня… А еще говорил: лес люблю, жить не могу без него. На охоту меня таскал, по грибы, на рыбалку. А если по правде? Что ты в лесу делал? А на реке? Зачем вот дубовые столбы увозишь? Браконьеры вы с Пещалиным, вот вы кто! — последние слова Левша почти выкрикнул отцу в лицо. — И кончай это дело. Хватит безобразничать! Сматывайся, пока цел. — Он уже не боялся отца, тащил его за рукав, а сам, хотя и не смотрел в ту сторону, все время чувствовал, что старик Пещалин рядом. — «Мы, хозяева леса!» — передразнил он не то отца, не то самого Пещалина. — Какие вы хозяева, когда всего боитесь… И правильно боитесь.
— Да… Да ты что! — оторопело забормотал Семафор, бестолково размахивая длинными руками. — Родному отцу и такие слова! Да я тебя!.. Да я вот… — он наконец ухватил сына за плечо, притянул к себе.
— Ну и ударь, ударь! — не помня себя, закричал Левша. — А все равно вас выследили! Никуда вы столбы не увезете. Не дадим — и все тут!
— Чего-чего?..
— Ладно тебе! — вмешался Пещалин, оглядываясь по сторонам. — После парня поучишь, дома. Кто выследил-то? Лесничий, что ли? Милиция?
— Ага! — разошелся Левша. — Сейчас все вместе нагрянут.
Пещалин выругался. Шофер стал поспешно закрывать борт машины.
— Выдумывает, поди, Борька, — пожав плечами, сказал Семафор. — Почудилось ему. Давайте хоть одну машину нагрузим.
— Ну уж нет, спасибочко, — решительно отказался шофер. — Еще под суд с вами угодишь. — И полез в кабину.