— Врешь!..
— Дознались-таки про лосенка!
Борису показалось, что отец вздохнул с облегчением.
— Ладно, сынок, — пробормотал он. — Насчет лосенка могу и отпереться. Свидетелей не было. Ты лучше скажи, куда ваши направляются? Сказывают, в Медвежий угол?
— Ну хотя бы…
— На озеро?
— А тебе что?
— Нечего там делать.
Левша взглянул на отца и пожал плечами.
— Ты слушай меня… И учительнице скажи, — торопливо забормотал Семафор. — Нельзя туда ходить… Там во время войны самые бои шли около озера. На мине подорваться можно. Разве в такое место с детьми ходят!
— Пойдем, сам ей скажи, — усмехаясь, предложил Борька. — Может, ты нам и дорогу на озеро покажешь?
— Я тебе дело говорю. Внуши ребятам. На озеро и носа не смейте совать! — Семафор попытался удержать сына, но тот, не слушая его, ушел. Угрозы отца только раздражали.
Медвежий угол
Денис Полозов позвонил по телефону в Большую Ольховку, напал на Савкина-старшего и сказал, что они получили новое задание — исследовать в Медвежьем углу лесное озеро. Савкин отвечал ему как-то невнятно: все это, мол, было бы очень интересно, но озеро, как он слышал, давно высохло. Так что весь поход — пустая затея.
— Да нет же, есть озеро! — кричал Денис в трубку. — Его профессор Шлякотин с вертолета видел.
Разговор на этом неожиданно оборвался. И как Денис ни старался, он не мог связаться с Большой Ольховкой.
— Непонятно, — покачала головой Елена Ивановна, выслушав Дениса. — В самом деле, есть озеро или нет? Ну что же, будем устанавливать истину.
Вышли после обеда. Решили идти по Оре до истока; возможно, речка и вытекает из неизвестного озера.
Светлана и Клава по-прежнему выполняли свое задание — разыскивали и наносили на карту муравейники. Девочки шли лесом, мечтая о том, как они на будущий год организуют новую экспедицию.
— Экспедиция специального назначения, — улыбнулась Светлана.
— Ага! По разведению муравьев!
Да, да, они узнали от ольховских ребят, что муравьев можно разводить. Правда, это нелегкое и требующее больших знаний занятие, но ведь если бы на каждый гектар леса в Родниках завести по муравейнику, как хорошо жилось бы лесу! Он избавился бы от большинства своих врагов. Девочки насчитали уже двести семьдесят шесть муравейников. Им хотелось высчитать, на сколько гектаров сейчас приходится один муравейник и сколько муравейников недостает.
Успехи Светланы и Клавы соблазнили и Раю, и теперь она ни на шаг не отходила от опытных мирмекологов.
— Все же в муравьях есть немало загадочного, — говорила Светлана. — Как ты считаешь?
Рая с готовностью согласилась.
— Например, почему у них уши помещаются на ногах, на первой паре ножек?
— Правда?
— Конечно, правда! К сожалению, этот факт известен науке… А муравьиную царицу ты видела?
— Нет.
— Я видела. Даже непонятно, как это муравьи, такие умницы, выбирают себе подобных цариц. Толстая, нескладная, просто уродина. Однако у нее есть крылья, а у рабочих муравьев их нет. А ты знаешь, сколько цариц в одном муравейнике?
— Наверно, одна.
— Ну да, одна! Сотни. А иногда и тысячи.
— Правда? Зачем же им столько цариц?
— Видишь ли, это только так говорится: царицы. А на самом деле они кладут яйца.
— Яйца?
— Ну да. Из яиц выводятся новые муравьи. Знаешь, сколько в таком вот муравейнике муравьев?
— Тысяча? — подумав, сказала Рая. — Нет, наверно, несколько тысяч.
— Сотни тысяч!
Вдруг Клава, измерявшая расстояние от одного муравейника до другого, едва не схватила рукой выползшую погреться гадюку. Мгновение они смотрели друг на друга — Клава и гадюка, соображая, что делать дальше. Напуганная гадюка приподняла плоскую голову, свернула гибкое тело в кольцо и, зашипев, метнулась к девочке. Клава отскочила за муравейник. Гадюка ринулась на муравейник. Клава вскрикнула. Но змею схватили несколько тысяч могучих челюстей формика поликтена. Змея извивалась на муравейнике, яростно шипела, но муравьи облепили ее сплошной массой от кончика хвоста до яростно дергавшегося раздвоенного язычка. Рая, подбежавшая вместе со Светланой, замахнулась было на змею палкой, но Клава ее остановила: «Не надо…» Гадюка извивалась все медленней и медленней. Наконец, вытянувшись во всю длину, змея застыла на муравейнике, побежденная, мертвая.
— Честное слово, они меня спасли, — пробормотала дрожащим голосом Клава, показывая на муравьев.
Слух о тебе прошел по всем селеньям формика! — с пафосом продекламировала Светлана. — Жаль, Зеленухи нет. Такой отличный кадр прозевал: муравьи бросаются на защиту Клавдии Дорожкиной, знаменитого мирмеколога…
Чем дальше двигалась экспедиция, тем все уже становилась Оря. Берега ее густо поросли осокой. Над водой кое-где смыкались камыши. Это обрадовало ребят. Значит, они идут правильно! Ведь рассказывали, что берега озера покрыты зарослями камыша.
— Но мы прошли всего лишь восемнадцать-двадцать километров, — заметила Елена Ивановна, — а с вертолета видели озеро примерно в сорока километрах от Караваевской фабрики. Выбирайте лучше место для привала.
Но ребята нарочно тянули, пробираясь сквозь камыши. Кто знает, с вертолета ведь можно и ошибиться! Но камыши поредели, и Ори под ними уже не было. Она словно растворилась в камышах. На холме, под которым исчезла Оря, устроили привал.
Каждому человеку необходимо в сутки съедать не меньше трех с половиной тысяч калорий, — сообщил Зеленуха, поглядывая на банки с тушенкой и торопясь развести костер.
Теперь он справлялся с этим делом шутя. Как-то на спор он развел отличный костер на мокрой травяной кочке, со всех сторон окруженной водой.
За обедом, посовещавшись, решили идти на северо-восток, в самые дебри Медвежьего угла.
Денис со своими ребятами должен был выйти в намеченное место, описав полукруг; остальным надлежало двигаться напрямик.
По дороге никаких приключений не произошло. Когда остановились на ночевку, Елена Ивановна сказала, что прошли тридцать два километра.
Следующий день также не принес каких-нибудь осложнений. Продолжали двигаться на северо-восток. Хвойные деревья почти не попадались, зато встречалось много орешника, дуба, клена.
По заданию Светланы и Клавы Зеленуха заснял их подопечных муравьев формика на страже замка, за работой, в пути, за доением тлей. Потом мирные сюжеты надоели Зеленухе, и он принялся искать в травяных джунглях подходящего злодея. Жалобный писк мухи привел его к старому пню.
— А знаете, — сказал Зеленуха, — некоторые виды пауков ткут нить более прочную, чем до сих пор удавалось изготовить человеку. Из этих нитей вязали золотистого цвета джемперы.
Поспорили, стоит ли разводить пауков и насколько перспективно изготовление одежды из паутины. Затем Зеленуха заснял гусеницу, прогрызающую лист орешника.
Кончался второй день, но озеро все еще не нашли.
— А может, мы ого прозевали? — волновались ребята.
— Вполне возможно, — соглашалась Елена Ивановна. — Ведь профессор говорил, что озеро совсем небольшое.
— Должны же быть какие-то приемы и правила при поисках озер! — говорил Зеленуха. — А если их нет, надо изобрести. Ведь полезные ископаемые не ищут просто так.
А Левша что-то приуныл и легко раздражался. Он несколько раз подходил к Елене Ивановне, словно хотел что-то сказать, но раздумывал. Саша заметил это и, улучив момент, потихоньку спросил Борьку:
— Ты что?
— Слушай… Да нет, ничего я тебе толком сказать не могу. Просто чувствую: где-то рядом беда бродит.
— Что ты? Какая беда?
— Не знаю… Надо глядеть в оба.
Хотя беспокойство Левши как будто не вызывалось никакими определенными причинами, решили в эту ночь дежурить по двое.
К ночи они прошли уже больше сорока километров. Не было ничего похожего на озеро. Несколько коротких бросков на юг и на запад также ничего не дали. Идти дальше на северо-восток не имело никакого смысла: через десяток километров они бы вышли на большак. Вряд ли озеро находилось так близко к большаку. Нет, его надо искать здесь!
Зеленуха и Рая дежурили первыми; в двенадцать часов Зеленуха заглянул в палатку, чтобы разбудить следующую пару — Левшу и Вальку. Борька не спал. Он приподнялся и вылез, едва Зеленуха сунулся в палатку.
— Порядок! — проворчал Левша, присаживаясь к костру и глядя на огонь так, как будто он ему уже надоел.
— Скажи спасибо нам, — весело шепнула Рая, проскальзывая в свой угол и тотчас укладываясь. Она очень любила поспать. — Посмотрим, как у вас будет.
Почему-то Левша, выходя, не разбудил Вальку, и тот все еще мирно похрапывал, когда Зеленуха, умывшись, полез в палатку.
Валька пытался лягаться, уверял, что он свое отдежурил и только что лег, но Зеленуха был неумолим.
А за час до рассвета Валька растормошил Елену Ивановну, поднял всех.
— Ой, пропали мы!.. Ой, ребята!.. — стонал он, раскачиваясь и вцепившись в уши толстыми красными пальцами. — Ой, что теперь будет!
Выяснилось, что с полчаса назад Левша неизвестно куда и зачем ускакал на Симке…
Безымянное озеро
Первый день пути к озеру Левша ничем не выдавал своей тревоги. Он ждал, что ночью что-то случится, и не спал. Но ничего не произошло. И озера ребята не могли найти. Как-то странно все привязывалось к этому озеру! Что там может быть?
На второй день Борьке за каждым кустом мерещилась опасность. Потом он подумал, что отец ведь врал, говоря, что в Медвежьем углу было большое сражение. А что, если их экспедиция и в самом деле нарвется на мину?.. Левша решил, что больше медлить нельзя. Самое скверное — неизвестность. В конце концов, если отец с Пещалиным и их дружки в самом деле стерегут подходы к озеру, тогда они где-нибудь здесь, вернее всего, в сторожке лесника Помазкова, на полпути в Лызлово. До этой сторожки отсюда километров десять.
Надо узнать, какую еще пакость они замышляют. Может, удастся все-таки и батю в последний момент вытащить из ямы…