Дуда. В поисках Щепки. — страница 18 из 50

Я всё понимаю. И то, что в десятилетнем возрасте организм практически не приспособлен к значительной энергетической перестройке. И то, что ещё в достаточной мере не развиты ментальные связи. Да и вообще…. Как может тупой десятилетний шкет, (а надо признать, что в десять лет практически все шкеты тупые), не перепугаться до усрачки и не начать сопротивляться тому, что твоё любимое тело захватывает непонятая и злая сущность, переделывая и перекраивая под себя всё до чего только может дотянутся. А наоборот, помогать ей? Да никак.

Я всё это понимаю. Но одно дело понимать, а другое принять то, что все эти шесть лет, злые маленькие ублюдки будут считать тебя ущербным, дегенеративным выродком, которого по воле Рока отдали в их крохотные потные лапки.

А ещё, как можно тому, которому даже добрая Лисия не решилась доверить Источник, доверить, например, мяч во время футбола?

Дети категоричны и упёрты, чем сильно напоминают баранов. Потому, что-то им доказывать или объяснять, гораздо проще с помощью кулаков, чем с помощью ораторского искусства. Тем более что оратор из меня так себе, можно сказать никакой.

Вот мне и приходилось чаще махать кулаками и ногами, а порой и грызть зубами, чем взывать к голосу разума. А если учесть то, что с открытием Источника у одарённых, хоть и немного, но увеличиваются силы и появляются навыки, которые, - о чудо! – охота на ком-нибудь опробовать. То пускать в ход кулаки мне приходилось гораздо чаще, чем даже, мне самому этого хотелось.

Вот и получилось, что отсутствие Источника и постоянные стычки со сверстниками, регулярно происходящие на этой почве, позволили мне заработать неплохую репутацию среди ровесников, что шло жирным плюсом. Но так же, приобрести целую кучу разнообразных врагов, что шло, несомненно, в минус.

Тем более сейчас, когда Свистун, подложив мне свинью, отправил на плантации. Там мои твердые кулаки и весь мой бойцовый авторитет, уходят в небытие и перестают играть хоть какую-то значимую роль. Плантации, это совершенно другой уровень.

Права была Крамская, когда утверждала, что сильно много недругов я приобрёл за время, пока имел такую авторитетную защиту как Щепка.

И вот теперь, когда его не стало, вдруг выяснилось, что от соискателей на моё, хоть и крепкое, но не обременённое навыками тело, хоть пруд пруди.

Потому, единственной защитой, которую я мог дополнительно на себя напялить это внеурочное открытие Источника.

Во-первых – чтобы там не говорили про первые ступени. После инициализации организм реально крепчал. Да и надежду, на какой-нибудь убойный навык, который выдаёт при открытии Привратница, тоже нельзя со счетов списывать. Вдруг Лисия расщедрится, и мне достанется что-нибудь реально эпическое, этакое огненно убойное. Похожее на сгустки всё прожигающей плазмы легендарного сталкера Парка.

Во-вторых – одно дело тихо удавить ничем непримечательного бездарного паренька. И совсем другое, прирезать, носителя мощного Источника. Тут и Владетель, обязательно поинтересуется – какого дьявола режут его будущих пограничников? И Костя Капля, высокий жизнерадостный сталкер, что отвечает в Совете, за работу с юными дарованиями, обязательно бучу поднимет. В общем, прикопать бесперспективного, не имеющего Источника парня это не тоже самое, что прикопать перспективного. А я по любому буду перспективным. Недаром же я столько страдал?

И вот на этом самом месте, мои чаянья и надежды, бесцеремонно прервал Калоша.

- Ну, а ты Дудин, не желаешь подкинуть вопросик, на наш субботний диспут? – Ехидно поинтересовался он.

Как так получилось, что от легендарного Петра Первого, Зимин, так быстро перепрыгнул на баталии своего любимого Ротлемского клуба, я не понял?

- Пять минут Артур Захарович, - для солидности я поднял вверх указательный палец и, сморщив лоб, изобразил бурную работу мысли. – Пару моментов отшлифую.

- Хорошо. – Согласился Зимин и, отвернувшись к классу, предложил. – Ну что? Кто хочет пятёрку за четверть? Не стесняемся. Формулируем вопросы. Вот ты Зорин, почему мух ловишь? Пятёрка за четверть тебе бы, ой как не помешала.

- А чё там формулировать-то? – Вальяжно удивился Зорин. Хотя удивление, никак не отразилось на его скуластом лице. Мимика, это была не его тема. Парень был настолько безэмоциональным, что даже швыркая носом умудрялся, этот самый нос не морщить. Возможно, это были особенности его лицевой мускулатуры, а возможно, последствия того, что он постоянно находился под травкой и, ему было просто лень – что-либо морщить. Но независимо от причин, наблюдательная школа выдала ему кличку Зомби, и он её частенько оправдывал. То своим каменным фейсом, то своей нечеловеческой тупостью, то и тем и другим разом. Вот и сейчас. Положив своё картонное лицо чуть ли не на плечо, он продолжил. – Спросите у него Артур Захарович вот что – а кто их, этих твоих обезьян, видел-то? А Голиков? Может их и, не было никогда, а? Может ты Голиков про них всё выдумал? Ну-ка покажи нам этого твоего обезьяна, вот тогда и поговорим. Пусть, Артур Захарович, хоть одного покажет. Продемонстрирует, так сказать наглядно. Махинатор грёбаный.

- Однако. – Озадачено прошептал Калоша.

- Дебил ты Зомбак. – Обернувшись к Ромке, фыркнула Ольга Смяткина. – В Волгограде, в зоопарке их штук двадцать живёт.

Ходили слухи, что она являлась, внебрачной дочерью удачливого сталкера Васи Царя и, причём любимой дочерью оттого, имела гораздо больше возможностей, чем обычные подростки нашего района. Одной из таких возможностей являлось путешествие по городам союза.

- Да, ну…? Ну, и кто их там видел-то? Этих твоих грёбаных обезьян? А-аа, Смяткина, а …? В этом твоём грёбаном зоопарке? – В силу непреодолимого подросткового нигилизма, буркнул Зомби.

- Вот ты Зомбак, придурок, конечно! – Смяткина, аж слюной подавилась. – Я!!! Я их видела!

И пока они отвлекали внимание класса и учителя Зимина на себя, я пнул по стулу сидящего впереди Очкарика.

- Саня, - и как только он обернулся, потребовал. – Срочно нужен вопрос.

Очкарик удивился, но переспрашивать не стал. Наклонившись к парте, он схватился руками за виски и замер, на несколько долгих минут уйдя в себя. Штырь утверждал, что у него навык такой есть, схватиться руками за башку и та начинает работать в турбо режиме, в десять раз быстрее обычного. Впрочем, сколько мы со Штырём, Очкарика не пытали, он ни разу не проболтался о своем навыке. Отпирался гад или молчал, прям старый профессиональный партизан, а не современный школьник.

Очкарик выпрямился и, чуть повернув голову ко мне, прошептал.

- Бурундук.

- Что бурундук?

- Помнишь? На прошлой недели. Дядька Дикого, рассказывал про бурундука?

Я вспомнил. Потом, я долго не мог понять, причём тут полосатый зверёк и что пытается донести до меня Очкарик? Потом понял и поднял руку.

- Ну, давай Дудин, удиви меня. – Обрадовался Калоша.

- Бурундук. – Хмыкнул я.

- Что бурундук? – Как и я, минуту назад, удивился он.

Мне стало немного смешно.

- Обворованный бурундук, напрочь разбивает эволюционную теорию антропогенеза. – Гордо заключил я и с высоты своего немаленького роста, посмотрел на притихший класс.

- О Святая Мария! Дима, ты толком объяснить можешь? – Калоша сжал пухлые кулачки. В погоне за призрачным шансом победить беспардонного популиста Голикова, он был готов на всё.

- Хм. – Сказал я и расправил плечи. – Дело в том, Артур Захарович, что бурундук зверёк трудолюбивый и ответственный. А ещё, он запасливый. Носится всё лето как умалишённый и собирает в свои кладовые продукты на зиму. А медведь, не проклятый медведь, а обычный, охотится за этими его заначками, выискивает их и нагло пожирает. Там же орехи в основном, а медведь, орехи страсть как любит. Ну и частенько находит, хотя бурундук и старается их припрятать получше. Придумывает для этого самые неприметные места и устраивает не одну, а две или даже три схронки.

- Святая Мара! Дудин, тебе знакомо такое понятие как лаконичная речь? – Вскричал Калоша.

- Не перебивайте Артур Захарович, а то я собьюсь и потеряю нить своих рассуждений. – Осадил я учителя.

Зимин кивнул и изобразил, что зашивает рот иголкой.

- Так вот. Бывают случаи, когда медведь или там росомаха какая-нибудь, находят все три его заначки. И тогда бурундук, осознаёт, что его ждет лютая, голодная смерть. А все мы здесь знаем, что голод — это совсем не тётка. И вот, муки приближающийся смерти подталкивают его к непростому решению. Чтобы не мучится, он находит рогатую веточку. – Тут я, раздвинул пальцы и показал вылупившейся на меня Катьке Лавровой по прозвищу Свистулька, как выглядит эта рогатая веточка. – И напрыгнув на неё, зверёк самоудушается. Представляете!?

- Ой! – Катька, вылупив глаза, прикрыла ладошкой рот. Хлопнув пару раз ресницами, тихо прошептала. – Бедный, бедный бурундучок.

Добродушную Свистульку, привратница, при открытии Источника, наделила способностью залечивать мелкие раны, и всякие лёгкие простуды. Свистулька не от кого эту свою способность не прятала, а даже наоборот. С восьмого класса ходила в Колосковскую больницу, где подрабатывала медсестрой. Способность-то, в отличие от навыка, нужно было постоянно тренировать, вот она и старалась. Она даже Айболитихе на переменах помогала, сливая на калеченых монстриков драгоценную прану. Ну и нам, со Штырём и Диким, регулярно синяки сводила.

- О! Святые Крестоносцы! Дудин! – Калоша так перевозбудился, что его пухлые щёчки стали похожи на помидор. – Вот скажи на милость? Как этот твой суицидальный бурундук, может подтвердить теорию креационизма?

- Да очень просто Артур Захарович. Теория эволюции видов что утверждает? Что все способности и перья там всякие, достаются нам от родителей и различных природных аномалий. То и есть, теория господина Дарвина является апологетом медленных и постепенных генетических изменений. А наш маленький бурундучок эту стройную систему господина Голикова-Дарвина напрочь рушит. Не может же папа бурундук научить своего сыночка бурундука самоубиваться. Как он его научить? Тем более вставит этот ген в цепочку других генов. Ему же тогда придётся, самому самоубиться. Получается, что эта способность в бурундука была заложена изначально, от создания мира? А кто её кроме Создателя мог заложить? – И я взглядом триумфатора обвёл притихший класс. Насладившись всеобщим благоговейным вниманием, авторитетно заверил. – Никто не мог. – А потом не менее авторитетно добавил. – Вот такая вот, у нас дилемма.