Наклонившись к лицу Чудовища, я прошептал.
- Теперь мы с тобой в расчёте, дурная твоя башка. – И кинулся к рюкзаку.
Отобрать его у двух тоненьких корешков, оказалось делом одной секунды.
Схватив его, я побежал к Кавке. Прибегая мимо Павлика, схватил его за шкирку и попытался увлечь за собой, но так как этот неугомонный дуболом, вновь схлестнулся с остатками деревянного воинства у меня ни чего не вышло.
- Хорош дурить, Чудовище, бежим.
Парень рыкнул, что-то не совсем понятное, но всё же оставил поле битвы и последовал моему совету.
Кавка валялась в трёх метрах от дороги. Пробороздив лицом мягкую весеннюю землю, а мощным лбом зелёные побеги кукурузы, она так и замерла, зацепившись раззявленной челюстью за мягкий чернозём. Огромный для такого тела рюкзак, словно гигантский гриб-вампир из семейства Белёсых наездников, переместился к ней на затылок. Там он и замер.
Перевернув тело, я убрал с него землю, залез двумя пальцами Рыжей в рот, вытащил оттуда солидный кусок гумуса, следом ещё один, и проверил не запал ли язык? Он был в норме. Выдернув Рыжую из лямок рюкзака, положил её на землю и пару раз даванул на грудь. Она натужно хрюкнула.
Заглянув ей в глаза, я увидел там пробивающиеся к свету зачатки разума и влепил пощёчину. Ехидно усмехнувшись, подмигнул правым глазом и подложил под её голову рюкзак. Сделав все положенные в таких случаях операции, полез за противоядием.
- Что с ней Дуда? – Замычал у меня за спиной Чудовище. – Она умерла? Она умерла Дуда? Спаси её Дуда! Сейчас же её спаси!
- И как же я её спасу, если она умерла? – Хмыкнул я. – Я тебе, что …? Волшебник?
Сам же достал коробку и аккуратно её открыв, вытянул бутылёк с ведьминым противоядием. Удивительно. Как оно быстро пригодилось?
За Кавку, я не переживал. Как утверждал Щепка - плотоядные деревья такие как Фиолетовая Плевака, или кошмар всех детишек на свете, Бешеная лиана, в основе своей парализуют жертву, а не убивают её. Не помню, с чем это связано, но вот так. Отсюда следует, что если группа состоит из нескольких человек, то при их нападении, гораздо проще заработать перелом ноги или вывих руки, чем быть сожранным.
- Спаси её Дуда, спаси её! – Гундел между тем Чудовище, и тянул к сестре свои огромные лапы.
Я бил по ним ладошкой и нервно огрызался.
- Отвали дурак. Ты, что не видишь, что мешаешь?
- Спаси её Дуда – Не унимался Павлик и трясся всем телом. Его угловатое лицо было бледнее бумаги. – Спаси её, и я тебе открою тайну, очень секретную тайну. Я никому её не открывал, а тебе открою. Спаси её Дуда, и я тебе всё расскажу. Я знаю, ты можешь.
- Да спасу, спасу. Ты только не лезь сюда своими грязными граблями. – Рычал я.
Зубами, вырвав пробку из бутылочки, я приподнял Кавку и осторожно влил ей в рот половину раствора. Затем, принялся выдёргивать шипы у неё из головы. Аккуратно вырвав шип и смочив ватку противоядием, я осторожно протирал ранку. Затем проделал такую же процедуру со следующим дротиком. На затылке девушки их оказалось не менее дюжины. Закончив с ними, я отодвинулся в сторону. Посмотрев на Чудовище, приказал.
- Раздевай её.
- Кого? – Прогудел он и выпучил на меня свои маленькие мышиные глазки.
- Чёрт! – Я на секунду закрыл глаза и прокрутил сет Холодного Ветра из Первого круга легкой медитативной практики. – А ты Павлик, здесь ещё кого-нибудь видишь кроме своей сестры?
- Нет. – Он помотал своей огромной головой.
— Значит, её и раздевай. – Тяжело вздохнул я. – Или ты хочешь, чтобы я её раздел?
- Нет, Дуда, я не хочу, чтобы ты её раздевал. – Он вновь замотал своей квадратной башкой. – Но и я, её раздевать боюсь. Сестра будет очень недовольно.
- Да, похрен на её недовольство. – Зарычал я. – Или раздевай её, или она сдохнет через пять минут.
Ну, это я приврал немного. Ну, а что? Как с ним ещё бороться-то?
Чудовище решительно кивнул и наклонился над девчонкой.
Я кинул ему шип.
- Смотри, если увидишь, что где-то торчит вот такая штука или есть ранка от неё, покажешь мне.
- Хорошо Дуда. – Прокряхтел Чудовище, пытаясь своими огромными корявыми пальцами расстегнуть пуговицы на куртке сестры.
Усевшись прямо на землю, я хмуро уставился в поле и попытался отстраниться от всего этого безумия.
Солнце поднялось к горизонту и лаская своими лучами тянущееся к нему ростки, окутывало их волшебным, золотым сиянием. Открывшаяся картина оказалась настолько удивительно притягательной, что я начал потихоньку проваливаться в завораживающий пейзаж. А нежное щебетание птиц, накатывающее сбоку, ненавязчиво подталкивало сделать это прямо сейчас.
- Дуда!? – Прохрипел за спиной Чудовище, напрочь разрывая пасторальность происходящего. – Она, она….
Я обернулся, полуголая Кавка пришла в сознание и пыталась, что-то сказать.
- Влей в неё всю воду, какая у нас есть. – Посоветовал я и вернулся к своей замечательной картинке.
Но, вновь погрузится в восхитительный пейзаж, не получилось. Кавку начало рвать и её натужные всхлипы никак не соответствовали моменту.
Я встал.
Чёрт! Не очень-то удачное начало похода, получается.
Глава 18
- Клянусь алтарём Мары, я сожгу эту поскудную тварь! - Хрипло, словно её горло прошкрябали наждачкой, заявила Рыжая, и тут же, пережидая очередной спазм, схватилась за живот. Она уже минут двадцать яростно ругалась и требовала сжечь все деревья, что растут по ту сторону дороги. Прям не умненькая домашняя девочка с пятёрками в дневнике и маленькой собачкой в питомцах, а рыжий демон по ошибке запертый в человеческом теле.
Тут её вновь, который уже раз, начало рвать. Рядом, держа в руке флягу с водой, топтался Чудовище.
- Старайся дышать глубже Кавка. – Посоветовал я.
- Сожгу. – Прорычала Рыжая и начала усиленно следовать моему совету.
- Не в этот раз Кавка. Не в этот раз. – Усмехнулся я.
- Да пошёл ты Дуда. – Сипло прошептала она. – Я хочу уничтожить это мерзкое отродье, и я его уничтожу. Сожгу. А пепел развею по ветру.
- Не дури Рыжая. – Я понемногу начал закипать. – Мстить обычному дереву, так же глупо как и пороть плетьми море.
- Оно не обычное. Оно хитрое. – Возмущённо прохрипела девушка и ткнула пальцем в брата. – Вот. Пусть он его сожжёт.
Чудовище вскинулся и, совсем уж было собрался, бежать искать керосин, но я его остановил.
- Угомонись. – Рявкнул я и шагнул к девушке. Та испуганно отшатнулась и спряталась за брата. Да-а! Нервишки у неё основательно подрасшатались. Схватив девчонку за отворот куртки, я подтянул её к себе и сбавив тон на два оборота, постарался говорить спокойно и убедительно. – Нам надо уходить Кавка. И уходить надо быстро. Я задницей чувствую, что нужно торопится. Иначе этот инцидент, – и я мотнул головой в сторону дороги. Туда, где ещё валялись измочаленные корни, – покажется нам мелким развлечением. Этого хочешь?
Кавка, швыркнула носом и вновь из рыжего демона перекинулась в покладистую девчонку.
- Хорошо Дуда. Давай пойдём дальше. – И пытаясь вытереть глаза размазала ладонью грязь по лицу. – Только я быстро не смогу идти, сил нет. А ещё я злая очень.
-Тебя Чудовище понесёт. Как раз и успокоишься. – Я махнул рукой. – И твой рюкзак тоже, пусть несёт.
Где-то через пару часов мы достигли леса. Убаюканная на руках брата, Кавка тихонько посапывала и иногда вздрагивала во сне.
- Положи её вон на тот холмик. – Посоветовал я Чудовищу.
Дождавшись, когда он её уложит, снял с пояса флягу.
- Там за теми кустами есть родник.
- Я знаю Дуда. – Прогудел он.
- Тогда собери все фляги и дуй к нему. Так же возьми котелок, если всё будет хорошо то чайку попьём.
- Я тогда листьев малины нарву. Чай с малинной очень вкусный. – Прогудел он.
Я кивнул.
Дождавшись когда Чудовище, скроется с глаз, я скинул рюкзак и достал из него чёрный футляр, там находился бинокль.
Легендарный Фарвижн - со стабилизационной системой и возможностью двадцатикратного увеличения. Со стареньким выщербленным корпусом, с одним наглазником, второй был начисто оторван, с большой царапиной на левом окуляре и дважды штопаным ремнём. Он хоть и выглядел как старая побитая собака, зато стоил по уверению Щепки очень дорого – примерно столько же, сколько стоит летний дворец Владетеля.
Сомнительно, конечно, но Щепка, именно так утверждал. И даже не улыбался при этом.
Это был его бинокль, я его забрал только позавчера ночью, когда пытался разобраться в записях, что он оставил на столе. Долго сомневался, брать его или не брать, всё же очень ценная вещь? Но вот сейчас был рад, что взял.
На всякий случай, оглядевшись по сторонам, я достал его из футляра.
Ценная штука. За такой редкий бинокль, нашу замечательна тройку могут запросто на ленточки порезать, а потом нас же самих, заставить эти ленточки развешать сушится, вон на тех берёзах. А ещё за костюмы, из кожи Большеголового Броненосца тоже могут порезать, а ещё за нож, который ковал не кто-нибудь, а сам Прохор Харитонов. И за ведьмины зелья, которые варила не кто-нибудь, а сама Блоха. Да и много ещё за что.
Если провести аналогию, то наше недоделанное пати, сильно смахивало на юную девочку из закрытой, церковной школы Святой Антуанетты, что находиться на улице Королёва и на которую, добрые монахини из малого церковного совета, напялили короткий топик, мини юбку из креп-жоржета и бриллиантовое колье в сто тысяч карат, а затем, отправили договариваться с пьяными речными пиратами о весеннем перемирие.
А если к этому добавить то, что по Плантациям бегает какой-то богатенький придурок, который платит деньги за то, чтобы ему принесли на блюдечки мою белобрысую голову, то и вовсе мрак. В общем, всё могло бы быть гораздо хуже, но хуже уже и некуда.
Протерев бинокль специальной бархатной тряпочкой, я повесил его на шею, подошёл к стоящей чуть обособленно высоченной сосне, в которую три года назад шандарахнула молния и надел перчатки.