Пятьдесят тысяч долларов! Настроение у Веты мигом повысилось, когда она узнала истинную стоимость своей броши. Она даже на какое-то время перестала злиться на Влада. Ведь, если бы не он, она никогда не узнала бы цену бабушкиному сокровищу. Потому что Ветина осторожная мама упорно не соглашалась что-либо продать из старинной шкатулки, приберегая все это добро на самый «черный» день в своей жизни или жизни своих близких.
И Вета думала, что речь идет о сравнительно небольших суммах. Но теперь… Теперь она заново взглянула на открывшиеся перед ее внутренним взором перспективы. Если она продаст только одну эту брошь, все равно сказочно разбогатеет! Квартира у нее есть. Машину она покупать не хочет. Но она может вложить эти деньги в собственное дело. Да! Откроет маленькое кафе, где будет сама себе хозяйка. А возможно… Возможно, еще и наймет работников. Официантов, бармена, уборщицу… И всем им, подумать только, она сможет давать указания!
От этой мысли у любящей покомандовать Веты перед глазами все засверкало и засияло. Прежде список людей, кому Вета могла давать указания, ограничивался одним лишь Генкой. И теперь от осознания всех этих возможностей и вероятностей у Веты буквально голова пошла кругом. Она даже подумала о том, что не стоит доверять столь дорогую вещь Кире, но вовремя устыдилась своих мыслей.
Да и десять тысяч долларов, которые обманом выманил у нее Влад, были Вете слишком дороги. Она копила их долгие годы. И они значили для нее куда больше, чем свалившиеся ей неожиданно на голову деньги в виде предлагаемой цены бабушкиной броши.
Оценщики в антикварном салоне даже сказали, что, возможно, они могут дать за розу с бриллиантами еще больше, если найдется подходящий покупатель. И их салон в этом случае выступил бы гарантом предстоящей сделки. Так что обмануть Вету здесь не могли. Все совершавшиеся в салоне сделки были застрахованы в весьма известной страховой компании. И возмещение вероятного ущерба было Веете твердо гарантировано.
– Конечно, если нести куда-то драгоценность, то только в приличное место, которое дорожит своей репутацией, – рассуждала Вета. – А к этому Вилли, небось, идут одни дураки, вроде моего Генки, или мошенники, вроде моего Влада!
Но так или иначе, а сейчас Кира стояла перед Вилли и держала в руках драгоценную брошь. Протягивая ее Вилли, она зорко следила за ним. С такого проходимца станется – «уронить» брошь в свой рукав, а потом утверждать, что ничего и не было. И, в случае чего, подсунуть Кире вместо драгоценной розы какую-нибудь похожую дешевку. И развести руками, дескать, «так оно и было!»
– Недорогая вещь! – пренебрежительно крутя брошь в руках, заявил Вилли. – Красная цена ей… Ну, тридцать тысяч!
– Долларов, конечно?
– Рублей, девушка!
И Вилли даже рассмеялся, демонстрируя свою жалость по отношению к этой «дурочке», возомнившей, что обладает великим сокровищем! А на самом-то деле… Тьфу и растереть.
– Ну, исключительно из симпатии к вам… Ну, тридцать пять тысяч!
У Киры от возмущения даже дыхание перехватило. Жулик! Как есть жулик! И главное, ведь врет с таким невозмутимым видом, что ни в жизнь не догадаешься об этом! Видимо, Вилли что-то такое заметил по выражению лица Киры, потому что осторожно спросил:
– Может быть, вы уже носили эту вещь в другие салоны, где вам оценили ее дороже?
– Нет, нет, – запротестовала Кира. – Я сразу же к вам. Гена сказал, что вы всегда даете твердую цену. И что вам можно доверять. А я, в свою очередь, доверяю мнению мужа моей подруги.
– Геннадий – муж вашей подруги?
– Да.
– Вот как… Хм… Скажите, а как он поживает?
– Да как… Никак не поживает. Пропал он!
– Пропал?
В глазах антиквара мелькнуло какое-то странное чувство, похожее на страх. Кира готова была поклясться, что именно так и было. Но чего испугался Вилли? Чего или, правильнее будет сказать, кого?
– Так что? Отдаете эту брошь мне?
– За ту цену, которую вы назвали? Ни за что!
– Могу дать пятьдесят тысяч, – «расщедрился» Вилли. – Но это – последняя цена. Дороже вам за ваш цветочек нигде не дадут! И учтите, если вы пойдете в другой салон, то там с вас еще сдерут и налог на продажу. А это тринадцать процентов от чистого дохода. Да еще придется тащиться в налоговую, заполнять там кучу бумаг, а потом идти в банк и оплачивать квитанции. А у меня все пройдет без подобных осложнений. Ну что? Сдаете брошь мне?
Мошенник! Назвал сумму ровно в тридцать раз меньше реальной. И еще смеет соблазнять ее противозаконными действиями по утаиванию доходов!
Так ни о чем и не договорившись с антикваром и крепко сжимая в руке брошь-розочку, Кира вышла на улицу и задумалась. Что ей делать дальше? В свою потайную комнату, как надеялась Кира, антиквар так ее и не отвел. То ли рангом она не вышла, то ли брошь действительно показалась ему недостаточно ценной вещью. Либо… Либо в потайной комнате салона творилось нечто настолько жуткое и ужасное, что Кира с бабушкиной брошкой пролетала мимо.
Но, так или иначе, а в ту комнату надо было попасть. И Кира понимала, что теперь последняя надежда – на Лесю и ее Лешика. Парень пообещал, что сумеет раздобыть сегодня у Вилли ключ от комнаты. А если нет, то хотя бы сделает отпечаток на пластилине.
Поэтому подругам только и оставалось, что ждать условного звонка от Лешика. И парень их не подвел! Ровно в два часа дня, то есть в свой обеденный перерыв, он позвонил Лесе и произнес условленную фразу:
– Голубка моя, я так соскучился! Жду тебя сегодня вечером в своем гнездышке.
Если бы Леша сказал, что сегодня им встретиться «в гнездышке» не удастся, значит, пришлось бы девушкам еще немного подождать: он, мол, работает в нужном направлении и надежда есть. А если бы он позвонил и просто сказал, что встреча отменяется, значит, Вилли уехал из «Лавочки» вместе с ключами от потайной комнаты и обратно в магазин сегодня уже не вернется.
Но Лешик произнес именно заветную фразу, после чего Леся полетела к нему, распушив перья и расправив крылья. Лешка встретил ее, сияя. И протянул ей новенький блестящий ключик.
– Только что от мастера получил, – похвастался он подруге. – Пришлось доплатить за срочность, но я боялся, что Вилли его хватится.
Лешик и сейчас боялся. Поэтому драпанул обратно в салон, чтобы не попасться на «горячем». Леся не стала его удерживать. К чему? Лешик был совершенно прав, стараясь не вызвать никаких подозрений у своего хозяина. Ведь сегодня ночью парню предстояло выступить в совсем новом для него амплуа – взломщика антикварных салонов.
И еще одна новость поджидала подруг сегодня. Не успела Леся попрощаться со своим Лешиком, как ей позвонила Лилия. Девушка явно была в невменяемом состоянии, она рыдала и кричала в трубку, что не хочет умирать.
– Погоди, не кричи, – попыталась утихомирить ее Леся. – Объясни толком, что случилось? Ты заболела?
– Нет!
– А с чего тогда ты умирать собралась?
– Я не собралась… Это они… Он… Звонил… Угрожал…
– Погоди, погоди! Кто звонил?
– Я не знаю! Он мне не назвался!
– Но хоть мужчина это был или женщина?
– Не знаю!
– Голос-то какой был? Мужской? Женский?
– Какой-то такой… Средний.
Новое дело! Новый человеческий род. Средний!
– И чего этот человек от тебя хотел?
– Не знаю! Он мне угрожал. Сказал, что порежет меня на кусочки. Что подкараулит меня у дома и плеснет мне в лицо кислотой. Что изуродует меня так, что мать родная не узнает!
– Но за что?!
– Он требует, чтобы я вернула какую-то вещь, которую взяла из квартиры Георгины!
Вот он, момент истины! Наступил-таки! Недаром Леся заподозрила, что эта Лилия ограбила свою покойную подругу! Оказывается, не она одна Лилию подозревала. Имелся и еще как минимум один человек, полагавший, что Лилия взяла нечто ценное из квартиры Георгины. А может быть, даже и не подозревал, а точно знал!
– А что это за вещь? – осторожно спросила Леся. – Ты знаешь?
– В том-то и дело, что нет! – закричала в ответ Лилия. – Понятия не имею! Георгина давала мне пяльцы, но вряд ли они нужны этому злодею!
– Не поняла… Что она тебе давала?
– Такие деревянные обручи, в которых зажимают ткань для вышивания.
– А… Понятно. Пяльцы. И что? Они у Георгины были какими-то особенными? Раритетными?
– Ничуть не бывало! Самые обычные пяльцы. То есть не обычные, она их в свое время в магазине «Все для вышивки» купила. И они очень удобные. Мне нравится вышивать. Вот Георгина и одолжила их мне.
Нет, такая ерунда не могла подвигнуть серьезных людей на звонки с угрозами. Им явно потребовалось от Лилии что-то куда более весомое и дорогое, чем грошовые пяльцы для вышивания.
– И это все, что давала тебе Георгина?
– Нет, не все! Она мне много вещей давала. Откуда я знаю, что имел в виду тот тип? Может быть, ее туфли? Или пудру, которая ей не подошла? Как ты думаешь?
Леся подумала, что и это тоже все ерунда.
– А он ничего тебе больше не сказал? – спросила она у Лилии.
– Нет. Но он обещал, что еще раз позвонит. Завтра. Он так и сказал, что дает мне время до завтрашнего вечера. А потом он предпримет меры, чтобы моя мордашка стала куда менее соблазнительной, чем сейчас!
И Лилия снова судорожно зарыдала. Лесе стало ее жаль, и она посоветовала девушке:
– Тогда ты… Ты вот что сделай. У тебя АОН есть?
– Нет.
– Очень хорошо. Сходи в магазин и купил телефон, который автоматически определяет номер звонившего. Глядишь, злодей и попадется в ловушку.
И, дав Лилии подробные указания, как и что ей следует делать, чтобы остаться в целости и сохранности, Леся поехала домой. На сегодня у нее были запланированы куда более важные дела, нежели спасение Лилии, которая, как сильно подозревала Леся, попала в переплет исключительно по своей собственной вине и жадности. Небось, обыскала втихомолку квартиру покойной подруги, нашла там нечто ценное и присвоила это! А оказалось, что на ту вещь зарился кто-то еще. Ну, и при чем тут Леся? Вор у вора украл. Вот и разбирались бы между собой!