Глава 28Мент
Саню Андреева нашли на крыльце той самой дачи под Сергиевым Посадом. Смерть, как пишется в протоколах, наступила от «значительной кровопотери» в результате «колотой раны» в грудь. Его ранили метательным ножом, но перед тем, как потерять сознание, он успел один раз выстрелить. И попал, стрелял он здорово. Судя по следам крови, неизвестный, хотя какой, к черту, неизвестный, тот самый киллер отошел метров на триста от дачи, перевязался, добрался до спрятанной в километре от нее машины и уехал.
– Ох, Андреев, Андреев. – Гена поморщился. – Так и знал…
– Он погиб, – напомнил я.
– А то я не в курсе, – махнул рукой. – К твоему сведению, Саня был…
– Твоим учителем, – не сдержался я. – Говорят, вы даже дружили.
– Попридержи язык, молодой. – Мякишев нахмурился. – Говорил же я ему, – что было сил треснул кулаком по столу. – Ты думаешь, я такая сволочь, не помню добра?
Я пожал плечами.
– Чтоб ты знал, юный друг милиции, я ему раз пять предлагал перейти на хорошее место, другие, чтобы туда попасть, знаешь, сколько заносят?
– Много? – предположил я.
– Сидел бы себе в тепле и уюте, бумаги подшивал да капусту косил, а он… Андреев у нас, видите ли, опер.
– Точно.
– Точно, – передразнил он. – Точнее не бывает. Ладно, Серега, иди, мне сейчас надо побыть одному. Иди, я сказал! – а я сделал вид, что не услышал.
– Дай мне это дело.
– Какое?
– Об убийстве майора Андреева.
– Ты в своем уме?! – заорал он, да так, что у меня зазвенело в ушах. – Мститель, блин, неуловимый! – и уже тише: – Ты что, дурачок, тоже под травку решил? Один раз тот мужик тебя пожалел, во второй раз не прокатит, ты это понимаешь?
– Понимаю, – буркнул я.
– Если понимаешь, то прикинь кое-что к кое-чему. Кто ты против него, а?
– Никто, – признал я. Действительно, никто, ноль без палочки, лох и полное ничтожество.
– Вот, – ухмыльнулся половиной рта. – Уже лучше. Значит, так, завтра у всей управы, – нахмурился, – рабочий день, а у тебя отгул. Побудь дома, водки выпей, и побольше. Иди.
– Есть. – Я встал.
– Перед уходом сдай ствол.
– Удостоверение можно оставить? – ехидно спросил я.
– Когда же ты наконец повзрослеешь, Луценко? – горько молвил он. – Топай, надеюсь, к понедельнику проспишься.
Я и потопал. Сдал ствол и вышел на улицу совершенно безоружный. Впрочем, это ненадолго. Хоть я и молодой, но все-таки опер, а у каждого опера должен быть свой арсенал. Вот и меня дожидается в одном укромном месте пистолет, новенький в масле «ТТ», не хреновая китайская поделка, а самый что ни на есть тульский и даже без заводского номера, память о тех временах, когда я топтал землю в районе. Тогда я изъял у одного крутого мэна полтора десятка таких вот игрушек, а сдал четырнадцать. Бывший владелец точного числа указать при всем желании не смог: его при задержании пристрелили.
Гена хотел знать, когда я повзрослею. Очень скоро, сразу же после того, как прикончу того урода. Саня Андреев был единственным в управлении, кто относился ко мне нормально и старался помочь, поэтому…
Поэтому для начала надо бы встретиться с бывшим напарником этого киллера, Ильиным, и поговорить. Давеча в кабинете у Мякишева он держался суперменом, посмотрим, как запоет, когда я наеду по-настоящему. А водки я выпью потом, приду один к Сане, вылью стакан на могилу, накачу второй сам и все ему расскажу.
На работе у Ильина сказали, что он уже уехал домой, и я заторопился к метро. На дорогах, как всегда, пробки, так что я поспею раньше. Встречу этого перца у его же дома и поговорю, буду задавать вопросы, а он отвечать. И никуда он от меня не денется. Самое интересное, что я ни секунды в тот момент не сомневался, что скручу этого Ильина в бараний рог и выдою до последней капли.
Пока добирался до его дома, немного успокоился, а потому заметил все и сразу. Ильина дома не было, но его уже ждали. Почему именно его? А кого еще, позвольте спросить? Как минимум двое в темно-красной «девятке» у подъезда и еще один, одетый во все темное и спортивное, в темной же вязаной шапочке на башке, этажом выше его квартиры.
Я спустился вниз, вышел со двора, достал из кармана телефон и принялся давить на кнопки.
Глава 29Инструктор по прозвищу мастер
Обожаю уходить в отпуск с понедельника. Заканчиваешь работу в пятницу и сразу же начинаешь наслаждаться заслуженным отдыхом, за два с половиной дня до его официального начала. Постоянно это дело практикую и другим советую.
До пяти часов я успел в тот день провести занятия в двух группах, получить отпускные, позаниматься на снарядах, немного повозиться на ринге с непосредственным начальником. Иногда на Леню Свидерского накатывает, и он начинает ходить ко мне в зал. Когда-то он был не самым плохим бойцом, но это было когда-то. Теперь его хватает на половину раунда максимум, а во втором он начинает так громко дышать, что слышно с улицы сквозь шум машин и вой сирен.
Попрыгал, значит, с ним по рингу, позволил пару раз ударить себя по пузу и чуть больше раза сдержался, чтобы как следует не треснуть в ответ. А один раз слегка не сдержался.
– Ох, – сказал Леня. – У-у-у, – и схватился за канат.
– Извини, брат, – застеснялся я.
– Все нормально. – Он разогнулся и даже попытался улыбнуться. – Ничего страшного, просто…
– Просто надо чаще встречаться, – продолжил я. – В зале.
– Тебя бы на мою работу, – привычно заныл Леня.
– Вот уж спасибо, – на полном серьезе ответил я. – Мне и моей хватает.
Забежал разок в парилку, принял душ и стал собираться. Целых три недели отдыха, как бы его потолковей провести, может, съездить куда? Я еще не знал, что события примут такой оборот, что я действительно едва не уеду, причем навсегда, потому что из некоторых мест еще никто не возвращался.
До дома я добрался достаточно быстро. Если хорошо знаешь город, то не торчишь как последний гость столицы в пробках, а проносишься проходными дворами, переулками и закоулками. Эти маршруты не указаны в атласах и не вбиты в навигаторы, их просто надо знать. Я, например, знаю.
До дома оставалось совсем немного, когда запиликал телефон в кармане.
– Да.
– Привет, узнал? Это…
– Узнал, если не ошибаюсь, тебя зовут Сергей.
– Точно, – буркнул он. – Едешь домой?
– Домой, – признался я. – А что?
– Не советую, – заметил он. – Тебя ждут.
– Даже так? – и поинтересовался: – Жлобы в микроавтобусе?
– Приблизительно двое в «девятке», номерной знак… а еще один у твоей двери и со стволом.
– Ух ты, – включил поворотник и начал перестраиваться в левый крайний ряд.
– Надо бы поговорить, – напомнил о себе Сергей.
– Завтра, называй место и время.
– Лучше бы сегодня.
– Извини.
Я остановился в проходном дворе и принялся набирать номер. Трубку на той стороне взяли после третьего гудка.
– Слушаю.
– Добрый вечер, это я.
– Уже понял.
– Нештатная ситуация, у моего дома засада.
– Что случилось? – забеспокоился куратор.
– Пока точно не знаю, но есть кое-какие подозрения.
– Докладывай.
– При встрече, и, кстати, мне нужно пару-тройку дней где-то отлежаться, поможете?
– Да, – прозвучал после паузы ответ. – Думаю, что смогу что-нибудь придумать. Подъезжай через час, – и назвал адрес.
– Понял, – бодро ответил я. – Спасибо. Вот только, смогу быть часа через два.
– Почему?
– Колесо пробило, – на голубом глазу соврал и даже не покраснел.
– Через два часа там же. – Мой куратор, как всегда, был по-военному краток. – Конец связи.
На встречу вообще-то принято приезжать вовремя. В Москве из-за вечных пробок допускается опоздание до сорока минут. Хорошенькие девушки преспокойно опаздывают и на час, а то и побольше, потому что уверены, что их будут ждать и на что-то надеяться. Менее хорошенькие всегда подкатывают вовремя, а потому очень часто успевают ухватить «за хвост» ожидающих их, а иногда даже не дождавшихся кого-то из хорошеньких. Люди моей бывшей профессии всегда приезжают на точку рандеву заранее, чтобы как следует осмотреться и понюхать воздух.
Я прикатил в Выхино за час двадцать до условленного времени, вылез из метро и принялся гулять. Мой недавний собеседник подъехал, причем тоже на метро, тридцатью пятью минутами позднее и также принялся расхаживать и вертеть головой. Извлек из внутреннего кармана куртки телефон и с кем-то поговорил, после чего встал под фонарем и замер.
А я, в свою очередь, расположился за ларьками и внимательно, как учили когда-то, принялся сканировать местность. Так, цыганки с картами, в смысле, с выводком детей, лица кавказской национальности держатся очень по-хозяйски, степенно беседуют, то есть размахивают верхними конечностями и что-то орут, при этом успевают проводить сальными взглядами любую особь противоположного пола от восьми до восьмидесяти лет. Ясно дело, горцы, у них с этим строго. Группа не совсем трезвых аборигенов что-то выясняет с другой группой примерно такого же состава и степени опьянения. Двое тощих копов, тоже не слишком трезвых. Машины всякие и разные, в основном патриотических моделей, все-таки Выхино, а не Арбат. «Восьмерка», «Газель», ветхая «шоха» и… неужто? К выходу из метро подъехала темная «девятка», молодой невысокий, сухощавый парень вылез наружу и остановился неподалеку. Я принял чуть в сторону и осторожно высунул голову из-за ларька. Самое интересное, что номер этой колымаги полностью совпал с тем, что сообщил опер Серега. Сразу стало грустно.
В кармане задергался установленный на вибросигнал телефон. Я даже не стал заглядывать в окошечко, потому что и так было ясно, кто это.
– Ну, ты где? – озаботился собеседник.
– Все там же, – виновато молвил я. – Как раз собрался вам звонить.
– Ты где? – упрямо спросил он, видимо, очень хотелось знать.
– Тысяча извинений, – когда надо, и я могу быть вежливым. – Но у меня немного изменились планы.