Из тумана выныривает Дрю. Над его головой с криком парит ворон.
Я опускаю руку, и мы дружно выпиваем эликсир, позволяя Терсиусу ощутить наше присутствие.
Ворон тут же резко разворачивается, явно намереваясь сбежать. Но мы заранее готовились к такому повороту событий.
Царапнув палец кончиком кинжала, Уинни бросает его в птицу и – как всегда, благодаря врожденным способностям – попадает в цель. Клинок пронзает крыло, и ворон с криком устремляется к земле, двигаясь по спирали. Здесь его уже ждет Лавенция. Пронзив другое крыло рапирой, она пригвождает мужчину-ворона к земле.
Тут же вступаем мы с Вентосом. Мои доспехи, смазанные кровью, чтобы активировать заключенную в них магию, едва заметно светятся. Я провожу кинжалом по тыльной стороне ладони. Кожа мгновенно затягивается, но клинок пылает магией. Я направляю его на птицу.
– Хватит бороться. Ты проиграл, Терсиус. Сегодня все закончится.
Как только имя слетает с моих губ, воздух наполняется треском и хлопками. Перья птицы начинают исчезать. Над вороном сгущается туман, а когда рассеивается, перед нами лежит древний, измученный, буквально высохший мужчина, совершенно голый, как в день своего рождения. Ни время, ни проклятие не пощадили его плоть; все тело покрыто узловатыми шрамами, оставшимися от кровопусканий и разрушительного воздействия некой магии, недоступной моему пониманию. Рапира Лавенции пригвождает его руку к земле, в другой торчит кинжал Уинни. Каким бы сильным ни был мужчина-ворон, пронзившее плоть серебро не позволит ему убежать от нас с помощью тумана. Но на всякий случай Вентос наставляет на него меч.
– А-а, тебе известно мое имя. – Тусклый, как и его кожа, голос звучит хрипло, поскольку им не пользовались несколько столетий. – Но зачем ты хочешь меня убить? Не знаешь, за что я сражаюсь?
– Все я знаю, – лгу я. Ну я ведь выяснила довольно много, хотя, конечно, в истории еще хватает пробелов.
– Это вряд ли. Иначе ты не стала бы биться бок о бок с ними.
– Мне известны истории о короле Солосе и людях древности. И еще я в курсе, что он украл у тебя возлюбленную, Лоретту.
Терсиус разражается противным, скрежещущим смехом – будто кто-то царапает кинжалом по стеклу. Мы лишь молча наблюдаем за тем, как вздымаются его грудь и бока.
– Возлюбленную? Нет, ты явно ничего не знаешь. – Он широко улыбается, показывая клыки. Не такие изогнутые, как у вампиров, немного короче, с треугольными кончиками. Его глаза сохранили изумрудный цвет, лишь по краю радужки появился золотой ободок. Человек, ставший вампиром – совсем другое существо.
Глядя на его глаза и редкие пряди темных волос, я мысленно рисую его более молодой образ с округлыми щеками и не столь запавшими глазницами. Вместе с болезненными ощущениями возвращаются воспоминания о когда-то виденном сне, и я понимаю, как сильно сглупила.
– Она была твоей сестрой, – выдыхаю я.
– Лоретта изучала магию и добилась огромных успехов. Именно она предложила отправиться в горы на праздник кровавой луны, чтобы воочию увидеть магию. Но этого ей оказалось мало. Как только он прочитал ее будущее, Лоретта, как одержимая, захотела им помочь. – Терсиус со вздохом качает головой. – Я был аптекарем и знал тайны тела. Она не помогла бы вампирам без моей помощи. Именно я создал лории крови, раскрыл их пользу и области применения. И воспользовался ими в своих целях, прежде чем меня осудили за талант.
– Ты… превратил себя в вампира, – шепчу я.
Он зловеще улыбается.
– Я знал цену величию. И согласился на нее. Однако моя гуманная сестричка забрала мои разработки и изменила их, чтобы цена использования этих знаний была не настолько высока, а потом отдала вампирам.
Теперь все истории о жестоком обращении с людьми обретают смысл. Над ними и в самом деле ставили эксперименты, только отнюдь не Солос, а такой же человек, как и они сами. Чтобы раскрыть лории крови и извлечь из них пользу для самого себя, Терсиус пошел против представителей собственного вида. Значит, существовало два вида лорий крови: одни основывались на крови, взятой по принуждению, другие – на отданной добровольно. Первые породил Терсиус, вторые его сестра; именно их признал Солос.
– И кому же отдал должное король? Само собой, единственной женщине, занимавшей все его мысли. Этот ублюдок даже назвал эти знания в ее честь.
– Лории крови, – шепчу я. – Лоретта.
Может, вампиры и не были готовы к тому, что их король сделает своей кровницей человеческую женщину, но это не помешало Солосу открыто выказать ей честь. Исходя из этого, я немного пересматриваю первоначальные предположения. Секретные залы и коридоры замка на самом деле были огромны. Солос давал Лоретте все, что мог, тем временем всеми способами стараясь ввести ее в общество вампиров и постепенно заставить их полностью ее принять. В целях защиты он держал ее поблизости. И, вероятно, начал знакомить со своими приближенными и советниками, чтобы сначала она расположила к себе их, как Джонтана. Потому что именно его архивариус вел записи об исследованиях Лоретты и пытался изложить все как можно лучше… На остальное у них просто не хватило времени.
– Итак, ты забрал ее разработки…
– Это мои разработки, – настаивает он. – Их просто не устроила цена. Вампиры были слабым народом и навсегда такими останутся. Но мы с тобой сможем стать сильнее… я ведь чувствую в тебе магию. Мы – следующая ступень совместной эволюции вампиров и людей. Давай объединим усилия, и с помощью лорий крови наши армии завоюют не только горы, но и весь Срединный Мир. Мы положим начало новой эре.
– Ты ничего обо мне не знаешь. – Я взмахиваю оружием. – А теперь скажи, как снять проклятие.
Терсиус снова разражается смехом.
– Я надеялся, это ты мне скажешь.
– Не прикидывайся дураком.
Он качает головой.
– Это не мое проклятие. Все прошедшие годы я старался выяснить, кто его наложил. Хотел усовершенствовать. Блестящая задумка. Жаль, что ей так и не удалось навсегда покончить с вампирами. Ну и со мной тоже. Полагаю, именно это было его целью.
– Думаешь, проклятие наложили вампиры, чтобы тебя остановить?
Терсиус в ответ лишь еще шире улыбается.
– Ты лжешь! – Быстрым движением Вентос приставляет палаш к шее первого охотника.
– Кто-то еще ненавидит вас так же сильно, как и я. – Терсиус обводит всех нас взглядом. – И этот враг проживет гораздо дольше меня. Кем бы он ни был, он явно очень умен, если никто из нас до сих пор его не обнаружил.
– Хватит врать! – рычит Вентос.
– Вряд ли он врет.
– Все, что вы когда-то любили, сгорит дотла! – шипит Терсиус. – Жаль только, что не моими стараниями. Трон вампиров должен был стать моим. А потом я бы завоевал весь Срединный Мир. Сел бы на трон из ваших костей и с помощью ваших женщин населил бы свой новый мир.
Вентос с ревом погружает клинок в его плоть.
Я бросаюсь вперед, но не успеваю его остановить.
Миг спустя уже все кончено. Первый охотник умирает, унося с собой все известные ему знания и секреты.
– Да что с тобой? – взрывается Лавенция. – Он был нам нужен!
– Он просто тянул время и… чего-то ждал. Возможно, подкрепления. Наверняка Терсиус явился не один, – заявляет Вентос, хотя вряд ли сам верит собственным словам.
– Он многое знал. – Уинни смотрит на останки Терсиуса. – И мог бы нам помочь.
– Он никогда не стал бы вам помогать, – возражает Дрю.
Как бы мне ни хотелось накричать на Вентоса, дело уже сделано. Здоровяк явно поспешил, однако я согласна с Дрю: Терсиус ни за что не помог бы вампирам. Сколько же силы и магии таилось некогда в его теле, теперь иссушенном временем и ненавистью? Могущественный охотник – точнее, блестящий маг крови – теперь превратился в ничто. Он обладал силой лишь потому, что сумел стать хозяином положения и успешно хранил свои тайны, но после разоблачения лишился всех преимуществ.
– Как вы себя чувствуете? – Я окидываю взглядом вампиров. – Проклятие все еще действует?
– Не замечаю никакой разницы. – Подняв руки, Лавенция рассматривает свое тело.
– Я тоже, – отвечает Уинни. Вентос качает головой. – Хотя с меня еще никогда не снимали проклятия. Я понятия не имею, как это вообще должно быть.
– Есть только один способ узнать. – Я поворачиваюсь к Дрю. – Как можно скорее возвращайся в Охотничью деревню.
– Что? Зачем?
– Поскольку ворон улетел, в ближайшее время начнутся поиски нового главного охотника. Возвращайся и скажи, что тебя взяли в плен вампиры. С помощью ворона тебе удалось сбежать, но, к сожалению, они убили птицу…
– Сейчас не полнолуние. Откуда здесь вампиры?
– Ты ведь восстанешь из мертвых. Вряд ли они начнут сомневаться. – Я беру Дрю за руку и притягиваю к себе. – Мне нужно, чтобы ты любой ценой вновь занял место главного охотника. Что бы ни случилось дальше, охотники должны быть на нашей стороне.
– Хорошо. – И Дрю отправляется в деревню.
Я поворачиваюсь к остальным.
– Наберите в пустые флаконы как можно больше его крови. Возможно, она понадобится Кэллосу для исследований. – Пусть я ничего не знаю о проклятиях, но уже усвоила, что кровь обладает силой, а другого шанса заполучить кровь Терсиуса нам не представится. – Потом вернемся в замок. Там мы точно выясним, исчезло ли проклятие с его смертью. Надеюсь, нас встретит Руван.
А если нет… вероятно, все наши поиски зашли в тупик.
Сорок пять
Мы торопливо возвращаемся в замок. Вампиры явно в нетерпении, до меня долетает громкое биение их сердец. Они полны надежды, и я вполне их понимаю. На их месте я бы тоже с воодушевлением спешила вперед.
Мне же каждый следующий шаг дается тяжелее предыдущего. Создавшаяся ситуация не затрагивает меня напрямую, поэтому я могу смотреть на нее более объективно. И, чего греха таить, не питаю особых иллюзий.
Все оказалось слишком просто.
Конечно, я надеялась на легкий исход. Мы ведь столько готовились. Да и Терсиус – усталый, слабеющий старик, изъеденный столетиями и цеплявшийся за жизнь с помощью украденной магии, превратился лишь в оболочку некогда сильного, способного мужчины, владевшего лориями крови.