– Ты действительно веришь в то, что сейчас сказала?
– Да, сегодня – верю. Потому что благодаря тебе сумела вернуть запись.
Лиллиан щелкнула пальцами, и внезапно золотой дождь посыпался ему на голову и плечи. Лукан не сумел сдержать улыбки, но когда он попытался стряхнуть золотую пыль, она исчезла сама.
– Должно быть, тебе не терпится вернуться к своей Габриэлле.
– Так и есть, – признался он. – После того как мы решили быть вместе, я никогда не расставался с ней больше чем на два дня.
– Тогда тебе следует отправиться к ней. Наша работа закончена.
– Отлично. – Лукан откашлялся и протянул руку. – Я не стану говорить, что не верю тебе, но я возьму видеокарту.
– Конечно. Мне она не нужна. – Лиллиан уронила карту в протянутую ладонь. – Считай ее воспоминанием о визите в мой город.
Торн рассмеялся.
– Надеюсь, ты понимаешь, что я предпочел бы сжечь ее, а не смотреть. Мне не нужны напоминания о том, что нас обоих едва не раскрыли.
Ее губы дрогнули, когда она посмотрела на него в полночной темноте.
– Знаешь, я никогда бы не подумала, что скажу это, но иметь с тобой дело, Лукан Торн, было приятно.
– Аналогично, – сказал вампир и положил видеокарту в карман. Он протянул руку, улыбнулся, а когда она взяла его ладонь, крепко сжал ее пальцы. – Я надеюсь, ты вернешь способность, Лиллиан.
– Что верну?
– Способность любить.
Ее улыбка исчезла, но свет в серьезных темных глазах не погас.
– Даже если это будет означать, что я потеряю все остальное?
И она исчезла из вида.
А потом он увидел, что Лиллиан стоит на крыше старого двухэтажного дома.
– Успеха и хорошей тебе жизни, Лукан Торн, – сказала она сверху.
– И тебе, Лиллиан Уильямс.
Она повернулась, словно собиралась пойти дальше по крыше.
Но вместо этого подпрыгнула в воздух и пропала.
Лукан провел дома немногим более двадцати четырех часов, бо́льшую часть из них – в боевом штабе Ордена со своими товарищами, оценивая огонь, потушенный в Новом Орлеане, и готовясь к новым, более серьезным схваткам, зревшим в Бостоне. И хотя планирование предстоящих сражений вместе с другими воинами было важно для Рода, Торн мечтал только о том, чтобы оказаться в постели со своей прелестной Габриэллой. Его мысли постоянно обращались к ней. Он бы даже зашел так далеко, что назвал их навязчивой идеей. Каждый сделанный им вдох дарил ему запах Габриэллы; ускользающий, сладковатый аромат корицы щекотал ноздри, заставляя сердце биться быстрее, и им овладевало отчаянное желание оказаться как можно ближе к предмету своего вожделения.
– Твое мнение, Лукан? Следует ли нам покончить с гнездом этих подонков в Южном Бостоне или атаковать торговцев кожей в китайском квартале, а гнездо выжечь следующей ночью?
Неожиданный вопрос одного из товарищей, сидевших за столом в комнате для совещаний, вывел Торна из глубокой задумчивости. Он заморгал, глядя на Тегана и остальных воинов Рода, смутившись из-за того, что отвлекся во время важного обсуждения.
Лукан откашлялся.
– Сначала я хочу остановить торговцев кожей. Мерзавцы из Южного Бостона не так опасны, мы можем разобраться с ними в любой момент. – Он встал, заканчивая встречу. – Сейчас мне нужно решить ряд важных вопросов. Теган и Данте, составьте план рейда в китайский квартал. Когда закончите, введите меня в курс дела.
Отдав приказы, он быстро вышел из комнаты, полностью погрузившись в мысли о Габриэлле. Его рот наполнился слюной, появились клыки.
Торн стремился к ней как одержимый, думая только о том, чтобы поскорее сократить разделявшее их расстояние. А диковинный аромат, манивший его в течение последних часов, лишь усиливался по мере того, как он приближался к Габриэлле.
Он нашел ее дома.
Она только что приняла душ и сидела на постели, одетая лишь в прозрачное кружевное белье черного цвета.
Господи, она была очаровательна.
Лукан был настолько поглощен видом и запахом Габриэллы, что не обратил внимания на лежавшую у нее на коленях книгу, которую она подняла, когда он подошел к кровати.
– Только что прибыла посылка от тебя из Нового Орлеана, – сказала Габриэлла с улыбкой. – Подписанное первое издание «Интервью с вампиром». У меня самый лучший партнер в мире.
Торн нахмурился.
– Я не посылал эту книгу. Та, что я купил для тебя, попала под дождь и испортилась.
Золотистые брови Габриэллы слегка приподнялись.
– Значит, ее прислала твоя новая подруга, Лиллиан?
– Очевидно.
– И свеча тоже от нее?
– Свеча? – Лукан почувствовал неуверенность. – Какая свеча?
– Вот эта.
И она показала на мерцающее пламя.
На мгновение Торн ожидал увидеть один из янтарных сосудов из таинственного магазина. Но свеча, стоявшая на бюро в противоположном конце комнаты, была куплена в самом обычном магазине. На ярлыке он прочитал надпись: «Кэссиди корнер», а аромат назывался «Орлеан». Лукан вдохнул воздух над мерцающим пламенем и почувствовал ветивер[52], сладкий аромат оливок и дюжину других запахов, которые напомнили ему об одном из самых волшебных городов на свете.
– Это доставили вместе со свечой, – сказала Габриэлла, доставая изящную белую карточку, лежавшую между страницами книги.
Он взял карточку Feu de Coeur, на оборотной стороне которой было написано каллиграфическим почерком:
«Зажги эту свечу ради своей величайшей страсти и радуйся, что желание твоего сердца исполнено».
Слегка измененная версия карты, полученной самой Лиллиан, изменившей ее жизнь.
Эта карточка была сделана персонально для него.
И Габриэллы.
Она улыбалась, когда Лукан посмотрел на нее.
– Я последовала ее инструкциям. – Габриэлла похлопала по постели, где они так часто занимались любовью. – И, представляешь, сработало. Я никогда не была так благодарна, что ты вернулся.
– Благодарна, – сказал Торн, отбрасывая карточку в сторону и усаживаясь на кровать. – Благодарность – это лишь начало того, что я чувствую, когда нахожусь рядом с тобой…
И он обнаружил, что испытывает благодарность еще по одной причине.
За свою бессмертную жизнь Лукан потерял многие вещи, но только не способность отдыхать в объятиях возлюбленной, наслаждаться запахом той, которая ему суждена.
И за то, что он это понял, ему следовало благодарить Лиллиан.
В глухом лесуЛиза Скоттолайн и Нельсон Демилль(Бенни Розато и Джон Кори)
Когда Лизу Скоттолайн спросили, примет ли она участие в создании нашей антологии, она согласилась, но с одним условием. «Я хочу писать с Нельсоном Демиллем».
Чтобы доставить ей удовольствие, мы связались с Нельсоном, и он ответил, что сделает это с радостью, поскольку является страстным поклонником творчества Лизы Скоттолайн.
Так родился их дуэт.
Лиза и Нельсон являются опытными профессионалами. Десятки их книг известны всему миру, и оба создали исключительно запоминающихся главных героев. Бенни Розато Лизы, упрямый адвокат из Филадельфии, у которой доброе сердце, а Джон Кори, бывший детектив убойного отдела Департамента полиции Нью-Йорка, продолжает носить при себе пистолет и занимается тем, что пытается не вылететь с работы.
Животные играют огромную роль в жизни Лизы – собаки, кошки, а также цыплята делят с ней дом. Так что нет ничего неожиданного в том, что в этой истории участвуют и животные. Сложность заключалась в том, что Лизе пришлось столкнуться лицом к лицу с героем альфа-самцом Нельсона, а тот был вынужден работать с героиней альфа-самкой.
Оба автора с самого начала договорились помогать друг другу в том, чтобы правильно представить противоположный пол.
По собственному признанию Нельсона, он пишет все свои произведения от руки в желтом блокноте номер восемь с линованной бумагой карандашом номер один. Лиза использует современные технологии и программы редактирования текстов. Однако, несмотря на различия, оба являются настоящими мастерами своего дела – и в результате получилась увлекательная и веселая встреча двух совершенно не похожих друг на друга людей.
Должен заметить, что само название рассказа является пророческим.
В глухом лесу.
В глухом лесу
Джон Кори, бывший детектив убойного отдела Департамента полици Нью-Йорка и бывший агент Управления по борьбе с терроризмом ФБР, устроился в деревянном кресле со стаканом виски «Деварс», размышляя о возможном конце своей третьей карьеры – в Группе наблюдения за дипломатами – и второго брака. Он спрашивал себя, возможно ли, что он сам виноват во всех своих проблемах. Нет. Дерьмо случается. Джон сделал глоток виски и посмотрел на озеро Вакамол, над которым сгущались сумерки. Кори знал, что озеро называлось иначе, каким-то бредовым индейским прозвищем. Поправка: мелодичным именем, придуманным коренными американцами.
Травка?
Нет, так называют марихуану.
Ладно, в любом случае озеро. Маленькое, в сельском районе штата Нью-Йорк, посреди пустоты, до ближайшего города примерно сорок миль.
У него ушло почти десять часов, чтобы добраться с Манхэттена в это богом забытое место в так называемой Северной стране, которую иногда просто звали деревней, и он пытался понять, что тут делает. Джон был городским парнем и всегда немного нервничал на природе. Так что, может, он выбрал и не самое лучшее место, чтобы расслабиться… В теории идея выглядела совсем неплохо, но ему следовало бы хорошенько подумать, прежде чем отправляться сюда. Он сделал еще глоток виски. Знакомый запах и вкус помогли немного успокоиться еще прежде, чем алкоголь ударил в голову.
Кори снова посмотрел на темное зеркало озера, окружавший его лес и несколько коттеджей на противоположном берегу, но все они были темными. Единственный – кроме того, в котором поселился он, – где горел свет, находился за деревьями примерно двумястами ярдами левее. На мгновение ему стало интересно, кто живет по соседству, но потом Джон подумал, что, если повезет, он никогда не узнает этого. А может, там окажется горячая городская штучка, решившая, как и он, отдохнуть от городских проблем. Или местная девчонка,