Молли с благодарностью взяла пистолет, ощущая, что защитная стена, которой она отгородилась от Сэма, начинает понемногу осыпаться.
— Спасибо, Сэм.
— Как твоя спина? — спросил он, и Молли ощутила, как краска вновь прилила к ее щекам.
Ни один мужчина не видел ее обнаженной, кроме Сэма, и теперь он даже не предпринял попытки скрыть голодный блеск в своих светло-карих глазах.
Молли избрала свою излюбленную тактику, сделав вид, что ничего не замечает.
— Намного лучше. Спасибо. Твоя мазь творит чудеса.
— Рецепт придумала моя мать.
Но едва только последние слова сорвались с его губ, Сэм пожалел, что произнес их. Он посмотрел на свои большие руки, а потом снова на Молли.
— Ну, я, пожалуй, пойду. На ранчо много дел. Попрощайся за меня с Пейшенс. — Сэм направился к двери.
— Хорошо.
— Я приеду повидать тебя, прежде чем ты уедешь.
Молли кивнула, хотя знала, что к приходу Сэма ее уже не будет в доме его брата.
Глава 9
Одетая в джинсы — теперь выстиранные и заштопанные — и одну из старых рубашек Эммета, завязанную в узел на талии, Молли вернулась в «Леди Джей». На крыльце ее поджидал Джейсон Фоули. От страха холодок пробежал по спине девушки, когда та спрыгнула с Тру и прошла мимо дяди в дом. Молли презирала его за то, что он сделал с ней, но она воспринимала Фоули всего лишь препятствием на ее пути к осуществлению цели: восстановлению «Леди Джей» и получению морального удовлетворения от Браннигана.
— Молли, — позвал Джейсон, входя вслед за девушкой в дом, — нам нужно поговорить.
— Мне нечего сказать вам, дядя Джейсон. — Слово «дядя» оставило на языке Молли горький привкус.
— Пожалуйста. По крайней мере дай мне шанс все объяснить.
Молли обернулась, гордо расправив плечи.
— Вы мой опекун на последующие два года, Джейсон. До тех пор пока мне не захочется поведать миру о том, что вы со мной сделали, мне придется терпеть ваше присутствие в моем доме.
Молли готова на все, чтобы сохранить неприятное происшествие в секрете. Ее возраст и пол и так уже против нее, а ей во что бы то ни стало нужно сохранить рабочих.
— Я выслушаю вас, но предупреждаю, если вы когда-нибудь снова поднимете на меня руку, я убью вас.
Фоули побледнел.
— Я понимаю твой гнев, — покаянно произнес он. — Я знаю, что наказание оказалось слишком жестоким, и я вовсе не собирался заходить так далеко. Ты что-то сделала со мной, Молли. Пробудила во мне какие-то греховные чувства, с которыми я боролся всю свою жизнь. Ты и других мужчин заставляешь чувствовать то же самое. Например, Сэма Браннигана.
Кровь прилила к щекам Молли, и она отвела взгляд.
— Все произошло из-за твоей одежды, — продолжал Фоули. — Твоих волос. Из-за того, как ты выставляешь напоказ свое тело, совершая грех, Молли. Неужели ты не можешь понять? Я проповедник, и моя работа спасать души. Но я верю, что в глубине души ты хорошая. Я просто хочу помочь тебе.
Молли наблюдала за выражением лица дяди и слышала в его голосе убежденность в своей правоте. Он выглядел несколько изможденным, а в глазах светилось что-то вроде раскаяния.
— Я не могу простить вас, Джейсон. То, что произошло между мной и мистером Бранниганом, просто… просто неудачное стечение обстоятельств. И оно больше не повторится. Но то, что вы сделали, неправильно. Возможно, вы руководствовались добрыми намерениями, не знаю. Я бы предпочла, чтобы вы покинули «Леди Джей», но вы наверняка не уедете.
— Нет. Я твой опекун. И я не стану уклоняться от своих обязанностей.
Молли медленно выдохнула.
— В таком случае, полагаю, нам следует заключить перемирие.
— Думаю, тебе нужно продать ранчо и отправиться на Восток.
— Не слишком удачное начало, Джейсон. Я взрослая женщина и собираюсь жить так, как мне кажется правильным и удобным. Поймите, и тогда мы поладим. Попытаетесь вмешаться, я остановлю вас, чего бы мне ни стоило.
Джейсон Фоули напрягся.
— И я никак не смогу заставить тебя передумать?
— Нет.
— Тогда хотя бы постарайся понять, почему я прибег к таким суровым методам.
Молли внимательно посмотрела в глаза преподобного.
— Избиению женщины вдвое меньше вас ростом нет оправдания в сложившихся обстоятельствах.
— Поступай как знаешь, Молли. Во всяком случае, сейчас. Но я не оставлю надежды достучаться до тебя. Моя обязанность — служить Господу. — Фоули поднялся с кресла. — Увидимся за ужином. Приятного тебе дня.
Молли наблюдала, как Фоули вышел из комнаты. Ее рука помимо воли сжимала рукоятку миниатюрного пистолета. Интересно, что бы сказал Сэм преподобному Фоули.
Что же касается Молли, то она никогда больше не сможет доверять ему. Она будет носить оружие, подаренное Сэмом, куда бы ни пошла. Само ощущение прохладного металла под пальцами вселяло в Молли чувство спокойствия и безопасности.
В последующие дни Молли ничего не сказала о случившемся ни Хоакину, ни Анджелине. Сэм тоже сдержал свое слово. Молли удавалось успешно избегать встречи с ним в конце нынешней недели и всю следующую. Сэм приезжал на ранчо несколько раз, но Молли предупредила Анджелину, и та говорила, что Молли нет дома. Хотя Сэм наверняка не поверил ее словам.
А в субботу Молли собрала вещи и отправилась в Денвер, чтобы заключить контракт на перевозки леса с железнодорожной компанией «Денвер и Рио-Гранде».
— Ну вот, — обратилась Молли к Хоакину, проверяя, хорошо ли застегнуты пряжки ее большого дорожного сундука, — можно отправляться. Я не хочу опоздать на поезд.
Без перевозки леса процветание «Леди Джей» просто невозможно. Молли не рассказывала о своей поездке Джейсону Фоули, а тот не спрашивал. Похоже, инцидент в конюшне помог Молли обрести некоторую свободу. На ее спине все еще оставались шрамы, но в целом раны зажили без следа. Однако Молли вовсе не собиралась прощать дядю или забывать о случившемся.
Стоя рядом с девушкой у экипажа, который должен везти ее на станцию, Хоакин нахмурился и покачал головой.
— И все-таки мне не нравится, что ты поедешь одна, — произнес он, почти дословно повторив слова Анджелины. — Почему я не могу поехать с тобой? Или Анджелина? Кто будет тебя сопровождать?
— Поездка деловая, — ответила Молли. — И мне не нужна компаньонка. Кроме того, вы нужны мне здесь, чтобы следить, как идут дела на ранчо. Мы не можем позволить себе промахов.
— И все-таки мне не нравится, дочка, что ты едешь одна.
Хоакин сдвинул свое сомбреро на затылок и взялся за одну ручку сундука. Вилли Барнет, высокий поджарый ковбой, подхватил другую. Экипаж быстро заполнялся людьми, и Молли с помощью Вилли заняла свое место на высоком сиденье.
Она подобрала подол своей светло-коричневой дорожной юбки и поправила как нельзя кстати подходящий к ней короткий жакет, из-под которого виднелась блузка цвета слоновой кости. Молли специально надела легкую блузку из тонкого муслина. Ведь поезд поедет по жаркой пустыне, после того как пересечет горную цепь. Кроме того, на такой блузке не слишком заметна дорожная пыль и копоть. Большую часть густых волос Молли скрывала под темно-коричневой шляпкой с узкими полями, остальные же девушка собрала в тугой пучок.
Они прибыли в Траки почти минута в минуту, и Молли едва успела сесть на поезд. Ей нравился шумный город, расположенный в горах, с его бурной людской толпой, среди которой можно встретить шахтеров, все еще работавших в давно заброшенных шахтах, дровосеков, наводнивших Траки после спада горнодобывающей промышленности, пастухов и скотоводов, а также многочисленных торговцев, наполнявших жизнь весельем и радостью.
Молли помахала рукой Хоакину, стоявшему на платформе. На его обветренном лице застыло беспокойное выражение. Он никак не хотел уходить до тех пор, пока поезд не тронулся. Хитрое выражение лица Вилли Барнета говорило о том, что он ждет не дождется момента, когда можно будет отправиться в ближайший бар.
Поезд медленно набирал ход, и Молли наблюдала, как город исчезает вдали. Двухэтажные здания с яркими вывесками, рекламирующими различные товары, становились все меньше и меньше, а поезд тем временем достиг берега прозрачной, словно хрусталь, реки Траки. Крутые склоны холмов усеивали многочисленные дома, среди которых можно было увидеть как лачуги горняков, так и трехэтажные особняки, выстроенные в викторианском стиле.
Молли разглядывала дома, гадая, который из них принадлежит красавице Лили Роуз и сколько времени проводит здесь Сэм Бранниган. Подобная мысль не давала ей покоя. Перестав разглядывать Траки, Молли вздохнула.
За прошедшие две недели Молли соскучилась по Сэму, хотя и отказывалась признаться себе в этом. Она никак не могла забыть то утро в конюшне, прикосновения его рук, больших, но нежных, ласкающих ее грудь. Его поцелуй пробудил в Молли чувства, о существовании которых она даже не подозревала. Она почувствовала себя опустошенной, когда вырвалась из объятий Сэма.
Он заставлял ее ощущать себя женщиной. Более того… он заставлял ее желать любви. Сердце ее сжалось в груди. Всю свою жизнь Молли хотела, чтобы кто-то любил ее. Но после долгих лет одиночества и ожидания любви Молли решила, что освободилась от желания.
Предстояло долгое путешествие, и Молли, откинувшись на спинку сиденья, обитого темно-зеленым гобеленом, постаралась отделаться от мыслей о Сэме. Она ехала в первом классе шикарного экспресса. Молли заплатила кучу денег за поездку, так что теперь могла наслаждаться путешествием.
Девушка теребила пальцами тяжелые бархатные занавески, прикрывающие окна. Поезд мог гордиться своими элегантными вагонами и удобными сиденьями, которые на ночь превращались в кровати. В поезде работал собственный вагон-ресторан, в котором подавали разнообразные изысканные блюда. На пути домой из Чикаго Молли ехала на одном из таких поездов, курсирующих западнее Шайенна. Здесь же, на Востоке, компания «Юнион Пасифик» владела не менее шикарными поездами.
Наконец расслабившись, Молли наслаждалась первыми часами путешествия. Местность за пределами Траки впечатляла: изогнутые мосты, подвешенные над глубокими ущельями, утопающие в зелени лесов холмы, величественные виды гор, открывающиеся на фоне равнин Невады. Поезд с грохотом проезжал по отлогому горному ущелью, когда в вагон вошел высокий голубоглазый мужчина и остановился рядом с Молли.