Кивком Маршалк принял благодарность. Борису Георгиевичу этого было мало. Его пробрало основательно. Пережитый страх рвался наружу.
– Вы… вы… потрясающий талант, Маршалк! – выпалил он в спину черному плащу. – Мой брат ногтя вашего не стоит!
Маршалк обернулся:
– Ваш брат – великий сыщик. Такой рождается один на миллион.
– Вот уж не думал…
– Думать полезно.
– Благодарю, – проговорил Борис Георгиевич, не зная, как выпутаться из щекотливой ситуации, которую сам заварил. – Что же не явите свои таланты дома?
– Тесна нам Россия с Ванзаровым. Решили поделить.
– Поделить Россию?
– Россию делить нельзя. Она досталась Ванзарову.
– А вам?
– Все остальное.
– Это что же: Польша с Финляндией? Туркестан?
– Мир. Ну, и вселенная…
И тут Маршалк сделал то, чего ожидать от него было невозможно: он хитро подмигнул. Или так показалось разгоряченному воображению Бориса Георгиевича.
Подхватив, будто ридикюль, ужасный чемодан, полный старинных фолиантов, быть может краденых, страшный и непонятный человек, шурша черным плащом, исчез за дверью.
Борис Георгиевич испытал вновь приступ нехорошего чувства: ему почудилось, что с этим господином они еще свидятся. Чему Ванзаров был заранее не рад. Неблагодарные, в сущности, эти дипломаты. Isn’t it, господа?
Арлекин
Адвокаты хуже убийц. В этом Варвара убедилась окончательно. Убийца, совершая преступление, честно нарушает закон. Адвокат умеет совершить преступление, соблюдая закон. Вот, например, какая жестокость: выкинуть беззащитную синьорину из арендованного жилища.
Получив требование выметаться из квартиры, Варвара взывала к совести и переводу денег за аренду. Но получила лаконичный ответ: имущество в стадии передачи наследникам. Проживать посторонним запрещено. Когда наследники вступят в права недвижимости, милейшая синьорина сможет потребовать свои деньги. Примерно через годик. Ну, и еще годика два, чтобы вернуть по суду. Если, конечно, суд примет во внимание особые обстоятельства эпидемии и отсутствие договора. А пока, синьорина, извольте отправляться вон. Совесть и карантин закон не интересуют. Нет такой буквы в законе, чтобы незаконно занимать чужое имущество во время карантина.
Хищная птица заклевала Варвару окончательно.
А еще возникла маленькая проблема: на карточке не осталось денег, чтобы снять другое жилище. То есть осталось буквально столько, чтоб не умереть с голоду. И продержаться до чартера… Который неизвестно когда прилетит.
Спасение могло прийти, откуда приходило обычно.
Варвара взглянула на портрет далекого предка на смартфоне и набрала номер.
– Де-е-ед, – проговорила она как можно беззаботней, надеясь, что дед не станет вести себя как адвокат. Его ведь от души повеселил рассказ о недавних происшествиях.
– Тебя выселили, моя милая, – вместо приветствия сообщил дед. Так весело, как будто обрадовался.
Умение деда видеть сквозь роуминг и линии мобильной связи приводило Варвару в замешательство.
– Ну, не совсем так. Хотя в каком-то смысле можно посмотреть на ситуацию под таким углом, – сказала она, чтобы не казаться беспомощной девочкой, попавшей в беду. – Видишь ли, проблема в том…
– Аванс за трехмесячную аренду не возвращают, а на твоем счете кот наплакал. Если не сказать грубее, что сделал кот с твоим счетом…
Разоблачение было полным и окончательным.
Варваре хотелось спорить и возражать, но аргументов не было. Сражаться с дедом иным оружием бесполезно.
– Если взглянуть немного прямолинейно… – начала Варвара подготовку к полной капитуляции. Хитрость не прошла.
– Перезвоню, – коротко сообщил дед и отключился.
Варвара не сказала главного. Она уже сидела на чемодане на улице. Квартира была опечатана адвокатом.
Улыбающийся хищник пожелал синьорине «хорошего дня» и укатил на серебристом «Ламборджини».
Варвара отомстила тем, что грубо не ответила ему «grazie»[17].
Месть была страшной, но лучше бы у адвоката лопнули четыре колеса одновременно. Жаль, что наши желания не всегда совпадают с нашими возможностями.
Оставался шальной выход: завалиться с чемоданами в полицейский участок, и пусть коммиссарио Филиппе находит ей жилище. В каком-то смысле из-за него специалист по итальянскому уличному театру оказалась на улице с вещами. Но Варвара была слишком хорошо воспитана, чтобы позволить себе новую авантюру. Прошлых вполне достаточно.
Варвара дала слово: если случится чудо и ей не придется влачить жалкое существование в зале ожидания аэропорта, носа из арендованной каморки не высунет. Даже самой темной и сырой. Даже с нарисованным очагом.
Иногда чудеса случаются. Не прошло четверти часа, как перезвонил дед. Через третьи руки и десятых знакомых он нашел в Болонье дом, в котором готовы были приютить обнищавшую изгнанницу.
– Только имей в виду, моя милая, нужно вести себя тише воды ниже травы…
Варвара дала слово вести себя еще тише и совсем ниже.
– Характер свой засунь в платочек, завяжи узелком и засунь еще поглубже, – сказал дед, видимо подзабыв, что ванзаровский характер внучке достался от него.
И на это Варвара была согласна. Как будто ей было из чего выбирать.
Взяв страшную клятву у внучки быть паинькой-заинькой, дед назвал адрес.
Кажется, удача улыбнулась Варваре во всю ширь улыбки: каморка у графини Арнольди должна быть просторной. Именно в доме графини Варвару готовы были принять с чемоданами буквально сейчас.
Напрямик заявив родственнику, что он самый лучший дед на свете, раз обладает такими фантастическими знакомствами, Варвара обещала выйти на связь, когда поселится, и отключилась.
Варвара приехала в историческую часть города, на площадь San Francesco.
Графиня жила в доме постройки середины XIX века, с итальянскими ставнями на окнах.
Подхватив чемодан и сумку, Варвара поднялась по мраморной лестнице на первый этаж и нажала кнопку звонка, которую не меняли с тех пор, как в доме провели электричество.
Она ожидала, что откроет служанка или горничная, без которых настоящей графине как без рук. Варвара даже составила план, как подружится с прислугой и будет дарить ей шоколадки.
Вместо девушки в переднике дверь распахнула дама в черном платье, плотно облегавшем сухощавое тело.
Не сказав «buongiorno»[18] или иного доброго слова, Варвару обдали ледяным взглядом.
Встреча вышла не слишком любезной.
Варвара с трудом заставила себя улыбнуться, помня, что отступать некуда, позади зал ожидания аэропорта. Но ответной улыбки не дождалась.
Графиня, а это была она, судя по бриллиантовому колье на морщинистой шее и дорогим камням на скрюченных пальцах, выглядела не слишком дружелюбно. Морщинистое лицо с пятнышками, презрительно сжатые губы, густо вымазанные ярко-красной помадой, дряблые щеки со следами пудры и тоника, седые волосы, завитые колечками, похожие на парик, и узкие очки, которые делали глаза острыми, как у ястреба.
Графиня была в том возрасте, когда прожитые года уже не имеют значения. Наверняка не младше семидесяти. Хотя для своих лет она выглядела неплохо. Как старое вино, что дорожает от выдержки.
Как-то раз подруге Кире нужно было сыграть старую баронессу в антрепризном спектакле. Варвара набрала ей исторических гравюр.
Если бы Кира увидела графиню, роль сумасшедшей ведьмы, которая пьет из слуг и родственников кровь, удалась бы под шквал аплодисментов.
– Это вас прислали? – спросила графиня, как будто на лестнице стояла очередь гостей.
– Да, синьора, – ответила Варвара, старательно поклонившись.
Чего не сделаешь ради каморки на время карантина.
– Что умеете делать?
Навыки Варвары были обширны. Но ей показалось, что графиня ожидает куда более скучных навыков: убирать квартиру, стирать белье, мыть посуду. Что-то в этом роде. Уж не думает ли она, что Варвара пришла наниматься в горничные?
– Пишу диссертацию по театру комедии дель арте, – ответила Варвара, чтобы расставить все точки на i. Ради бесплатного жилья она готова была повозить пылесосом по полу или сунуть посуду в посудомойку, но на большее синьора пусть не рассчитывает.
Точки над i графиню оставили равнодушной.
– Откуда приехали, из Румынии? – спросила она.
– Из России… Случайно задержалась в Италии…
– Багаж при вас?
Варвара подумала, что чемодан и сумка достойны быть багажом.
– При мне, синьора, – покорно ответила она.
– Чудесно, тогда можно отправляться…
Новость немного неожиданная: неужели графиня собралась в путешествие?
– Простите, а куда вы поедете? – как можно мягче спросила Варвара.
Характер графини не обещал ничего хорошего.
– Тут недалеко, на виллу Bennini. Тихое и уютное место…
– Мне надо будет присматривать за домом? – спросила Варвара, не веря, что такое счастье возможно: пожить одной в огромной квартире графини.
– Что за вздор! Едете со мной, – заявила пожилая синьора.
Счастье разлетелось дымом.
– Для чего? – немного невежливо спросила Варвара, не ожидая такого поворота.
– Чтобы работать, моя милая…
– Прошу простить, синьора, кем работать?
Графиня энергично взмахнула руками, удивляясь тупости молодого поколения.
– Прислугой, конечно! У меня строгие правила. Требую послушания и дисциплины.
Варвара невольно представила, как будет раздевать графиню, смотреть на ее дряхлое тело, чего доброго – мыть ее… А еще послушание и дисциплина. Не слишком ли много требований?
– Что будет входить в мои обязанности? – спросила Варвара, чтобы не совершить ошибку слишком рано.
– Выгуливать моего зверя, – заявила графиня и обернулась в прихожую. – Арчи, Арчи! Ко мне, моя радость…
Из глубин квартиры выскочило и завертелось под ногами графини что-то черное и крохотное, изо всех сил махая кнопкой хвостика.