– Конечно, – говорила она, протягивала ему лист с номером, прекрасно понимая, что телефона у него сейчас нет.
Он принимал этот лист, не находя слов, но точно зная, что завтра он наберет этот номер, потому что не хочет больше тайком смотреть, как растет его дочь.
Глава 40
Понедельник. 01:47
Сергей быстро прошел вдоль забора, петляя среди людей, завернул за угол и закурил, глядя на парковку, уставленную машинами. Его трясло где-то внутри.
Получить по морде от отца для Сереги было не новым, но сразу после выхода на свободу – как никогда мерзким.
– Сереж, – окликнули его, и он тут же дернулся, готовый, как минимум, убегать, а если надо – драться, потому что даже видеть своих родителей не мог, особенно мать с этим ее обращением. Только рядом была не мать. Перед ним стояла Мошка – перепуганная и взволнованная.
– Не называй меня так, – попросил Сергей, отворачиваясь и нервно затягиваясь. – Я Цезарь, ну или, на крайняк, Салат, – рассуждал он. Я ведь похож на салат?
Он посмотрел на Мошку с каким-то нелепым вызовом.
– Не очень, – ответила она, осторожно приближаясь.
– Жаль, – серьезно ответил Сергей. – Такое алиби провалилось.
– Что ты делать будешь? – все же спросила Мошка, потянувшись к его руке. Она так за него переживала, что бросилась следом за ним, а теперь даже не знала, что сказать.
– Курить, – нервно махнув рукой, ответил Сергей. – Не видишь? Я уже.
Он бросил на Мошку беглый взгляд, так и не заметив ее попытки прикоснуться, зато она забыла о его руке, заметив отчетливый след от пощечины на его щеке, суетливо достала бутылку и попыталась приложить ее к лицу Сергея.
– Она холодная, а они не правы, – прошептала она.
– Ты капитан очевидность? – язвительно спросил Сергей и, забрав бутылку, сделал пару глотков воды, внезапно осознавая, что он устал, что он хочет есть, а еще сесть бы на что-нибудь удобное, так, чтобы без «кола в заднице», но прямо сейчас это было невозможно, потому он просто прислонился к забору.
– Я вырос рядом с ними, я все про них знаю, так что нахер моих родителей, – сказал он. – Меня волнует другое: как теперь режим валить?
– Об этом можно подумать потом, – начала Мошка и снова потянулась к его руке. – Тебе надо позаботиться о себе.
Она скользнула пальцами по его руке и замерла. Он ощутил это, посмотрел удивленно сначала на ее холодную руку, потом поднял на нее глаза и увидел, что к ним уже подошел Кирилл.
– О, кстати! – воскликнул он, отступая от забора, а заодно и от Мошки, которой он не знал, что сказать. – А где этот повелитель диванных войск? Для него слишком много чести приехать сюда? Друг еще называется!
– Он сидит в подвале на ПП, – ответил ему Кирилл, глядя прямо в глаза, и Сергей, не знавший новостей, понял все правильно, собрался, и его разум переключился с собственных переживаний на другие, более важные вещи.
– Мы должны с этим что-то сделать, – сказал он, забывая про сигарету. – Если его возьмут…
Он не договорил, вспоминая флаг в своих руках и собственное хриплое «нет», и от этого воспоминания его рука сжималась, буквально сминая полупустую пластиковую бутылку.
Он чувствовал, что просто обязан сделать сейчас что-то, должен взять и решить эту проблему, чтобы перекрыть это позорное «нет».
Понедельник. 01:55
Спать в душном помещении было трудно. Одно из маленьких окон под самым потолком было открыто, но воздуха все равно не хватало, и Артур просто смотрел вперед, ни о чем не думая.
Маша спала у него на плече. Она так и не сказала, приедет ли за ним, ничего не обещала, а он не смог настоять. Ему казалось, что права на это он не имеет. Слишком мало он мог дать, чтобы говорить о каком-то «мы» в таком разговоре.
Все это угнетало не меньше тьмы вокруг и людей в черном на улице. Артур не мог их видеть, но ему казалось, что он чувствует их кожей. И это тоже напоминало Окрестина. Там тоже кожей приходилось чувствовать врагов, и что-то внутри мешало дышать, когда казалось, что кто-то с дубинкой делает шаг в твою сторону.
Он старался просто дышать и думать о чем-то другом, но в душной темноте уцепиться было не за что и мысли снова вязли. Он держал в руках телефон и снова вспоминал, что его разбитый в августе смартфон, возможно, стал его спасением.
«Если бы они увидели все, что там было, они бы меня убили», – думал он не раз, и эта мысль вызывала тошноту и дрожь в руках.
Он снова видел, как пытался убежать девятого, как рванул от Стелы по дороге, как кто-то на машине пытался преградить силовикам путь, но машину разбивали дубинками, где-то совсем близко взрывалась граната, а Артура сбивали с ног.
Все это происходило так быстро и одновременно, что в голове все мешалось, превращаясь в чужой крик, оглушительный визг и боль от ударов ногами.
Тот шум, крики, та неспособность поверить, что это действительно происходит, накатывали на него странной волной, в которой собственные воспоминания казались плохим фильмом. Он смотрел его в голове в рваной замедленной съемке. Тело напрягалось, но он не мог ничего почувствовать. Он не мог назвать это страхом или паникой. Ему просто было трудно дышать, и он очень хотел бы сказать, что во всем виноват тяжелый воздух подвала.
Это состояние уносило его в странное безвременье, в котором он вечность снова и снова слышал крики, терпел побои, падал и в глазах темнело, но его уже не тошнило, даже дыхание, казалось, приходило в норму, только он смотрел в одну точку, держал телефон и не слышал сопение Маши над самым ухом, пока парень у противоположной стены не помахал ему телефоном, показав два пальца.
«Два часа», – понял Артур и кивнул в ответ, мгновенно возвращаясь в реальность. Он сам попросил дать ему этот сигнал в два часа ночи, чтобы вовремя выйти на связь, потому сразу включил телефон.
Они условились связываться раз в два часа, а в остальное время беречь зарядку телефона. И только если что-то случится, он должен был включить связь раньше, хотя они все понимали, что происшествие может быть одно – их могут найти. В таком случае Артур не успеет написать, но они и без него все узнают. Главное, что они уже решили, что именно делать, и Артур даже сказал Маше, что она должна будет назвать адрес родительской квартиры, чтобы съемную квартиру не нашли быстро, а Наташка успел организовать вывоз всей техники.
Остальное – вопрос терпения. На улице у силовиков оно должно было закончиться раньше, а значит – надо было просто подождать, а потом выйти отсюда и забыть все как страшный сон.
«Салатик спешит на помощь!» – прилетело ему сообщение от Кирилла, и Артур не смог не улыбнуться. Он не понимал, как так вышло, что Сергей снова на свободе, но что тот уже рвался в бой, казалось забавным.
«Ясно, аккаунт захвачен психами», – написал в ответ Артур и, не дожидаясь реакции, написал Наташке:
«Все по-старому».
«У тебя самолет рано утром во вторник», – ответил Наташка, так, словно они это обсуждали прежде.
Артур даже растерялся от такого заявления.
«У меня нет денег, ты про это помнишь?» – уточнил он.
«Да, помню, поэтому мы скинулись тебе на билет. Пока ты официально не в розыске. Я проверил. Создал тебе акк на сайте МВД и сделал запрос. Ограничений по выезду нет. Хорошо, что я знаю твои паспортные данные, правда?»
«А ты точно не спец агент?», – попытался отшутиться Артур, не очень понимая, как на это реагировать.
«Ты знаешь, что нет, – невозмутимо ответил Наташка и продолжил: – Никому не нужно, чтобы они тебя нашли, так что, когда выберешься, передаешь все аки на хранение Лилипуту, технику обнуляешь и оставляешь. Ее просто заберут».
«А что делать с симками?» – спросил Артур, потому что этот вопрос волновал его больше всего.
Все, кто мог ненадолго покинуть страну, привозил им иностранные симки, чтобы нельзя было отследить, на кого зарегистрированы номера, а теперь у Артура был целый склад симок. Вывезти их было нетрудно, а оставлять опасно.
«Уничтожь их», – быстро, явно все заранее обдумав, ответил Наташка.
«А аккаунты, которые на них зареганы? Это же будет значить, что я их потеряю, если выйду с любого их них».
«Не тупи. Зачем тебе выходить, если ты в безопасности? – строго сказал Наташка, а потом продолжил: – Я обо всем позаботился. Тебя встретят наши. Мимокрокодил вообще согласен взять тебя к себе и домой, и на работу, только жопу свою посади в самолет!»
Артур смотрел на это сообщение и понимал, что он Наташке даже не сказал, что готов уехать, а тот не ждал два дня, а все готовил, чтобы потом сказать, куда и как он уедет, видимо не сомневаясь, что Артур сделает правильный выбор. По всему выходило, что Наташка правда хорошо его знал и понимал, потому давал два дня не на раздумье, а на принятие единственно верного варианта.
От такого осознания Артуру хотелось просто плакать, потому что последних два месяца он точно так же спасал других. Он помогал всем, как только мог, а себе помочь был не в состоянии. Он не смог бы попросить о помощи. Он не смог бы просить ребят скинуться ему на билет, ему было бы стыдно. А уж просить Мимокрокодила помочь с жильем и работой – тем более, если учесть, как часто они ругались последнее время.
«Я надеюсь, ты там не выдумываешь гениальные аргументы для спора?» – уточнил Наташка.
«Нет, – мгновенно ответил Артур. – Спасибо».
«Отлично. Будь готов, там началось какое-то движение. Кажется, они уезжают».
Артур не поверил в это в первое мгновение, написал дежурное «Принял», отключил телефон и прислушался к тишине. В подвале правда началось какое-то оживление, видимо, новость о движении во дворе дошла не только до него.
– Кажется, они уезжают, – сказала ему рыжеволосая активистка, которую он уже успел приметить, а затем попросила помочь разбудить всех, чтобы люди были готовы сбежать, если двор опустеет.
Артур кивнул и, разбудив Машу, встал, чтобы будить остальных.