Брак Ньёрда и Скади
Сюжет о женитьбе летнего, любящего повеселиться бога Ньёрда на суровой, зимней великанше (и по совместительству богине) Скади продолжает историю о том, как была возвращена украденная Идунн. Рассказ этот можно найти только в «Младшей Эдде» Снорри Стурлусона. Хотя содержание мифа согласуется с тем, что, как мы точно знаем, относится к эпохе викингов, отсутствие независимого подтверждения многих деталей в рассказе Снорри затрудняет возможность сказать, до какой степени эту историю можно отнести к дохристианским временам, а какие ее отдельные элементы создал сам Снорри.
Женитьба веселого бога
Пока боги пировали, празднуя убийство великана Тьяцци и возвращение Идунн, неожиданный гость прервал их веселье.
Это была великанша Скади, дочь Тьяцци, появившаяся в броне и оружии, чтобы отомстить за гибель отца. Боги были с ней терпеливы и после множества примирительных слов убедили ее принять от них выкуп за смерть Тьяцци и не искать мести.
Выкуп состоял из трех частей. Вначале Один взял глаза Тьяцци и со всеми церемониями поместил их на ночное небо, где они превратились в две звезды.
В.Г. Коллингвуд. Ньерд у моря
Далее боги должны были заставить Скади рассмеяться. После множества попыток, не вызвавших даже улыбки на ее каменном лице, за дело взялся Локи. На один конец веревки он за бороду привязал козу, а другой обмотал вокруг своей мошонки и устроил с козой перетягивание каната. Скади скрипела зубами и подвывала, пока, наконец, Локи не упал к ней на колени. Сердце великанши смягчилось, и она не смогла сдержать смеха.
И, наконец, Скади предложили выбрать себе мужа из числа богов, но сделать это, видя только их босые ноги. Она выбрала самую симпатичную пару, думая, что их хозяином окажется Бальдр, но выяснилось, что ноги принадлежали морскому богу Ньёрду.
У Скади и Ньёрда была великолепная, роскошная свадебная церемония, подобающая богу и его невесте. После нее новобрачные должны были решить, где им жить, и тут выяснилось, что праздничное настроение уже сменяет раздор. Ньёрд жил в Ноатуне («Месте кораблей») – яркой теплой земле около моря. Трюмхейм, дом Скади, был совершенно иным: темное, внушающее чувство тревоги место в самых высоких горах, где никогда не тает снег.
Вначале пара провела девять ночей в Трюмхейме. Когда они отправились с гор вниз, Ньёрд заявил, что, хотя он и был в Трюмхейме недолго, это место вызывает у него отвращение. На него навевал тоску вой волков, которому он предпочел привычные ему песни лебедей.
Проведя две из девяти ночей в Ноатуне, Скади выразила такое же отношение относительно солнечного дома Ньёрда. Крики чаек невыразимо резали ей слух, и она не могла под них спать. Так что она отправилась в горы, и пути пары разошлись.
Глава 25Тор и Гейррёд
Самый ранний из сохранившихся источников мифа о путешествии Тора ко двору великана Гейррёда («Защищенный от копий») в Ётунхейме – это скальдическая поэма Х века «Закон Тора» (Þórsdrápa) Эйлифа Годрунарсона. Используя поэму Эйлифа, Снорри пересказывает историю в «Младшей Эдде». Элементы этого рассказа Саксон Грамматик включил в «Историю данов», а еще одну версию мифа можно найти в исландской «Пряди о Торстейне»359. Поскольку мы располагаем минимум четырьмя различными версиями истории, одна из которых относится к концу эпохи викингов, можно с уверенностью сказать: перед нами подлинный скандинавский миф.
Смерть великана Гейррёда
У Фригг, как и у Фрейи, было великолепное соколиное оперение, превращавшее того, кто его надевает, в птицу. Однажды Локи в своей обычной озорной манере украл оперение и надел его. Приняв облик сокола, он кружил над землями великанов, наслаждаясь трепетом крепкого ветра в крыльях и бесконечными горными видами.
Когда он пролетал мимо дома Гейррёда, вождя великанов, любопытство одолело Локи. Он влетел через окно и сел на деревянную балку, чтобы посмотреть и послушать, что происходит внутри. Но Гейррёд заметил Локи и приказал одному из своих слуг поймать птицу. Локи получил огромное удовольствие, порхая по огромному холлу, ныряя между множеством балок и бревен, укрепляющих стены и потолок. Он садился и поджидал слугу Гейррёда, карабкавшегося к нему по ближайшему столбу, чтобы в последний момент сорваться с места и упорхнуть от него. Но, проделав это много раз, Локи, наконец, обнаружил, что прилип к дереву, как будто по волшебству. Тут-то его и поймали.
Локи принесли к Гейррёду, который заметил искру разума в глазах птицы. Подозревая, что сокол в действительности другой великан или бог под личиной сокола, Гейррёд запер его в сундуке и не кормил целых три месяца.
Когда его, наконец, вытащили из сундука, Локи, все еще пребывающий в форме сокола, был на грани голодной смерти. Его положение не позволяло играть в игры. Так что, когда Гейррёд спросил, кто же он на самом деле, Локи ответил честно.
Это обрадовало Гейррёда, который уже и так был великим вождем, но получил шанс приобрести еще большее величие. Он сурово сказал Локи, что тот может сохранить жизнь только при одном-единственном условии: если приведет Тора, заклятого врага рода Гейррёда, в дом вождя без молота, Пояса силы или любого другого оружия и брони. Выбора у Локи не было, он согласился и был освобожден.
Вернувшись в Асгард, Локи придумал хитрое объяснение, чтобы убедить Тора отправиться ко двору Гейррёда безоружным. По пути они остановились на ночлег в доме великанши Грид («Жадность»). Услышав, куда направляются ее гости, великанша напряглась. Она предупредила их, что Гейррёд хитер и с ним опасно иметь дело. Встревоженная тем, что ее гости идут к Гейррёду без оружия, Грид снабдила Тора кое-чем из своего собственного снаряжения, которое, по ее словам, хорошо ему послужит: своим Поясом силы, парой железных перчаток и металлическим посохом.
Поблагодарив Грид и покинув ее дом, двое путешественников направились к реке Вимур («Пенящаяся»). Им нужно было перебраться на другой берег бурлящего потока. Тор надел Пояс силы Грид, а Локи ухватил Тора за пояс. Когда они добрались до середины реки, вода начала подниматься, а течение стало еще сильнее. Тор погрузился в реку по плечи и даже с Поясом силы ему приходилось бороться за то, чтобы оставаться на ногах. Оглядевшись, чтобы увидеть, что же могло вызвать этот неожиданный поток, бог грома заметил великаншу Гьяльп («Шумящая»), дочь Гейррёда, которая стояла выше по течению, упираясь ногами в оба берега. Она мочилась в воду, усиливая ее поток. Тогда Тор со словами: «Будет в устье запруда» поднял со дна реки камень и бросил его в великаншу. Рука его не подвела, Гьяльп упала замертво в свои собственные выделения.
Затем Тор ухватился за деревцо рябины, растущее на берегу реки Вимур, вцепился в него и вытащил себя из яростного потока. Отсюда и пошла поговорка: «Рябина – спасение Тора» – в честь дерева, спасшего жизнь бога грома.
Когда Тор и Локи пришли в дом Гейррёда, хозяин провел их на ночлег в козий хлев. Он пообещал, что они здорово повеселятся. Оказавшись внутри, боги обнаружили там скамью, на которую Тору было предложено сесть как почетному гостю. Но только он устроился поудобнее, как скамья начала подниматься к самой крыше. За мгновение до того, как Тор разбился бы о стропила, он выхватил посох, который дала Грид, и оттолкнулся им от потолка со всей силы. Тут раздался громкий хруст, а потом громкий крик, а потом скамья с грохотом упала на землю. Как выяснилось, две дочери Гейррёда прятались под скамьей и поднимали ее вверх, а когда Тор силой остановил подъем, он сломал спины им обеим. Пока обе лежали на полу, бессильно корчась от невыносимой боли, их отец пригласил гостей в палату позабавиться играми.
Яркие костры горели вдоль стен палаты вождя, которая без них показалось бы темной. Лицо Гейррёда выглядело зловеще в тусклом, мерцающем свете. Он предложил устроить рукопашный бой между ним и Тором. Чемпион Асгарда принял предложение. Когда бой начался, Тор со всей энергией бросился на Гейррёда. Но тот уклонился в сторону. Продолжая то же движение, великан нагнулся и схватил щипцы. Ими он выхватил из огня раскаленный докрасна брусок железа и бросил его в противника.
Но Тор схватил брусок руками в железных перчатках, которые дала ему Грид. Когда бог поднял руку, чтобы бросить его в Гейррёда, тот нырнул за железную колонну, надеясь спастись. Но рука бога грома запустила раскаленный брусок с такой силой, что железо прошло сквозь колонну, сквозь тело Гейррёда, через стену палаты и упало на землю снаружи, где осталось лежать на большой глубине. Так умер великан Гейррёд.
Глава 26Похищение ожерелья Фрейи
Сохранился только фрагмент одной поздней версии мифа. Его можно найти в «Пряди о Сёрли» (Sörla Þáttr) из «Книги с Плоского острова» (Flateyjarbók) – собрания саг, написанных в Исландии в XIV веке. В течение столетий, которые отделяют написание «Пряди о Сёрли» от религии викингов, рассказ в его нынешней форме несомненно был «искажен» добавлением элементов, которых нет ни в одной версии истории эпохи викингов (в пересказе ниже внесены небольшие изменения, чтобы «восстановить» особенно явно христианизированные моменты до гипотетического первоначального вида). Как бы то ни было, на главную линию рассказа существует множество аллюзий в различных источниках, а действия персонажей в целом согласуются с их портретами в более ранних и надежных источниках, так что мы можем сделать вывод, что история в конечном счете переплетается с оригинальным мифом викингов360.
Если основываться на случайных упоминаниях этого сюжета в других древнескандинавских источниках, вероятно, одна из утраченных частей рассказа содержала рассказ о битве между Локи и Хеймдаллем за владение ожерельем361.
Еще одна достойная упоминания особенность версии истории, изложенной в «Пряди о Сёрли»: здесь отсутствует несколько искусственное и натянутое разделение Фрейи-Фригг на двух богинь, а Одина-Ода на двух богов. Фрейю называют женой Одина – «рационалистическое» истолкование, которое, возможно, соответствует нашему современному стремлению к избавлению от чрезмерности.
Ожерелье раздора
Однажды, отправившись на прогулку, Фрейя наткнулась на крутой и неровный валун, за которым, как известно, был вход в извилистые пещеры, где жили дверги. В тот день камень был приоткрыт, и богиня тайком заглянула в подземную кузню. Она не могла не заметить, как четыре дверга куют роскошное золотое ожерелье. Оно было почти готово и уже инкрустировано такими великолепными, сверкающими драгоценными камнями, какие еще не приходилось видеть Фрейе. Сама того не заметив, она спустилась в пещеру и завела разговор с кузнецами об их работе.
Двергов звали Альфригг («Опытный»), Берлинг («Короткое бревно»), Двалин («Короткий») и Грер («Ревущий»). Они отвергли предложение Фрейи купить их творение, оплатив покупку золотом, серебром и другими драгоценностями. Но когда раздраженная богиня, жаждущая заполучить ожерелье, спросила, есть ли вообще что-то, за что они пожелали бы продать украшение, дверги многозначительно улыбнулись друг другу и снова повернулись к Фрейе. Они сказали, что отдадут ей ожерелье, только если она проведет ночь с каждым из них по очереди. Хотя грязные, закопченные, да и вообще мерзкие дверги вызывали у Фрейи только отвращение, ее жажда обладать ожерельем пересилила гадливость к такому неприятному действию, и она согласилась на условия двергов.
Четыре дня спустя Альфригг, Двалин, Берлинг и Грер передали богине ожерелье, которое назвали Брисингамен. Она забрала его с собой в Асгард и вела себя так, как будто ничего из ряда вон выходящего не произошло. Но пройдоха Локи узнал и о новом украшении, и о том, как она им обзавелась. Он рассказал все Одину, который приказал Локи украсть ожерелье у Фрейи и принести ему. Локи возражал, сказав, что спальня Фрейи недоступна, если учесть, как ревностно сам Один ее охранял. Но это только разозлило Всеотца, и он повторил свой приказ, на этот раз – куда суровее, чем прежде. Локи уступил и ушел понурый. После долгих мрачных размышлений к нему пришла идея.
Наступила ночь. Локи превратился в муху и проскользнул через почти незаметную щель в двери спальни Фрейи. Внутри Фрейя и все ее слуги крепко спали. Но богиня лежала на спине, ожерелье было у нее на шее, а застежка оказалась сзади. Так что Локи превратился в блоху и укусил Фрейю в шею. Она проснулась, перевернулась на бок, освободив застежку, и уснула снова. Локи вернул себе свой обычный вид, осторожно снял ожерелье с шеи богини, не разбудив ее, и на цыпочках выбрался из комнаты через дверь.
Утром Фрейя проснулась и обнаружила, что дверь в ее палаты не заперта, а драгоценное ожерелье пропало. Когда она поняла, что произошло, ужас превратился в гнев. Набросив на себя одежды, богиня ворвалась в покои мужа и потребовала, чтобы он вернул Брисингамен. Но Один был непоколебим и ответил, что памятуя, каким способом она раздобыла драгоценность, Фрейя не получит ее обратно. «Если только, – добавил он, ибо его неожиданно осенила идея, – ты не сделаешь так, что два конунга, каждому из которых служит двадцать конунгов, поссорятся и начнут биться. Дай великим героям подняться среди людей и пополни ряды моей армии в Вальгалле».
Фрейя согласилась на эти условия. Вскоре она натравила конунгов друг на друга, положив начало великой вражде, которая унесла неисчислимые жизни. Брисингамен, не имеющий себе равных среди других украшений, снова стал принадлежать Фрейе, и с того дня она носила ожерелье с гордостью.