Изгнание Одина
Мы уже видели, как в скандинавском обществе люди могли быть объявлены вне закона и изгнаны за совершение особенно серьезных преступлений против его членов. Один, если вы помните, был богом-покровителем изгнанников. Это, возможно, отчасти связано с тем, что, по крайней мере однажды, сам Один был изгнан из Асгарда другими богами.
Источники предоставляют нам не менее трех (хотя и очень кратких) пересказов мифа об изгнании Одина: один в «Саге об Инглингах» Снорри Стурлусона и два – в «Истории данов» Саксона Грамматика. Все три версии значительно отличаются друг от друга: единственное, что между ними есть общего, так это тема изгнания вождя богов из королевства, которым он правил. Такое разнообразие вряд ли должно удивлять, если речь идет о мифах, передававшихся в устной форме, но оно представляет собой проблему для тех, кому хотелось бы получить «каноническую» версию мифа.
Пересказ, приведенный ниже, – это версия, составленная автором данной книги. В нее вошли отрывки из каждого варианта, они соединены вместе в форме единого, последовательного рассказа. Были включены элементы, которые больше всего согласуются с мотивами и сюжетами, проходящими сквозь скандинавские источники, и исключены те, на которых ощущаются следы средневекового фольклора, фантазии и неправильного понимания. Таким образом, эта версия действительно ближе к тем мифам, которые викинги пересказывали друг другу, но, может быть, все обстоит совсем иначе.
Как один вернул себе трон
Боги собрались вместе и решили почтить своего прославленного правителя, воздвигнув в Асгарде его статую. Они привлекли к ее созданию двергов, и их самые лучшие мастера проделали великолепную работу. Получилась точная копия вождя богов, подчеркивающая его самые высокие достоинства и ярко передающая мудрость, интуицию и воинскую доблесть, которыми так славился Один. Вся статуя, от макушки головы до самого основания, была покрыта золотом. Когда боги подарили ее Одину, гордость наполнила его. Он выразил глубокую благодарность и поставил статую у входа в свои чертоги.
Но жена Одина Фригг любила золото не меньше, чем своего мужа. Она жаждала заполучить огромное количество драгоценного металла. Однажды ночью богиня отправила нескольких кузнецов украсть статую и переплавить все золото, чтобы сделать украшения для нее. На следующее утро, обнаружив, что статуя пропала, Один разъярился, а, разобравшись, что произошло, приказал повесить всех кузнецов. Потом, когда статую восстановили, он произнес тайное заклинание, чтобы каждый раз, когда кто-то коснется статуи, она начинала кричать.
Фригг была очень разочарована тем, что ее кражу раскрыли, и задумала отомстить мужу. Во-первых, она переспала с одним из своих слуг мужского пола и постаралась, чтобы об этом стало известно всем вокруг. Затем она убедила этого слугу разрушить статую Одина раз и навсегда и спрятать все золото, украшающее ее.
К тому времени мнение богов об Одине изменилось. Его жена навлекла на мужа ужасный стыд, ибо разве у настоящего мужчины жена будет спать со слугой? Действия самого Одина также были постыдными. Он показал себя слабым и неэффективным, не сумев предотвратить разрушение статуи, – это не приличествует настоящему мужчине. И для достижения своих целей он прибегнул к колдовству, как делал это уже бесчисленное количество раз, а это совсем уж не подобает мужчине.
Боги решили, что мужская честь оставила их вождя и он больше не достоин быть их владыкой. Поэтому на совете, собранном по этому случаю, Одина изгнали из Асгарда.
Для него это стало тяжелой вестью, но верховный бог справился с трудностями. В конце концов, он и раньше часто покидал свой трон и подолгу отсутствовал, путешествуя по всему космосу в бесконечных поисках знаний. Так что он сделал то же, что и всегда: попытался повернуть свое несчастье к лучшему.
Шли годы. Один обзавелся множеством друзей во всех мирах, расположенных в ветвях и корнях Иггдрасиля, многому научился от них и по пути совершил много разных подвигов.
Но однажды он получил весточку о том, что братья Вили и Ве заняли место Одина в его отсутствие. Они разделили его владения и решили разделить его жену. О, Фригг – ее неверность, ее зависть и оскорбления его чести! С такого расстояния все это казалось таким неважным, и когда Один думал о своей возлюбленной жене, перед глазами появлялось только ее прекрасное лицо, улыбающееся ему. Он начал готовиться к тому, чтобы заявить права на свое королевство.
С мечом в одной руке и с колдовским посохом в другой Один отвоевал свое возвращение в Асгард, сверг Вили и Ве и вернул себе трон. После такой яркой демонстрации его силы у богов едва ли были причины сомневаться в праве Одина управлять ими. Так что он восстановил свое положение и снова наслаждался прелестями Фригг.
Глава 28Сватовство Фрейра к Герд
Миф о жестоком сватовстве Фрейра к великанше Герд можно найти в «Песне Скирнира» (Skírnismál) из «Старшей Эдды». Ученые не имеют единого мнения о возрасте этой песни, и пока что нет ни одной убедительной теории по этому поводу. В других произведениях древнескандинавской литературы есть отсылки к частям сюжета этой истории, так что мы можем быть уверены, что она, по крайней мере, основывается на подлинном мифе эпохи викингов362.
Одиннадцать золотых фруктов, которые посланник Фрейра Скирнир («Сияющий») предлагает Герд в надежде на то, что она согласится вступить в брак добровольно, могли быть фруктами Идунн, дающими вечную молодость, но нигде в тексте об этом не говорится определенно363.
Угрозы скирнира
Однажды Фрейр сидел на троне Одина в тот день, когда верховный бог отсутствовал. Фрейр решил, что это будет забавно и никому не причинит никакого вреда.
С величественного трона можно было увидеть весь космос. Фрейр наблюдал, что происходит в каждой из множества земель во Вселенной и обнаружил, что это увлекательный и поучительный способ провести день. Бросив взгляд на страну великанов, он почувствовал, что глаза его расширяются и он едва может дышать. В груди и животе у него словно затрепетали бабочки. Там, в мрачной и зловещей земле, Фрейр увидел самую красивую девушку на свете. Она шла из дома своего отца в кладовую. Кожа девушки, казалось, сияла всем великолепием небес. Фрейра поразил тяжелый любовный недуг, и он отказывался разговаривать с кем-либо в течение многих дней.
Отец Фрейра Ньёрд все больше беспокоился о сыне, который не выходил из своих покоев много дней подряд. Так что Ньёрд послал Скирнира, одного из слуг Фрейра, узнать, что же произошло.
Скирнир мягко сказал Фрейру:
– Помнишь, как мы смолоду были вместе и всегда могли доверять друг другу? Старый друг, ты по-прежнему можешь на меня положиться! Я хочу узнать, где берут начало твои горести, и надеюсь, смогу избавить тебя от некоторых из них.
Поколебавшись, Фрейр вздохнул и ответил:
– Я знаю, о чем ты говоришь. Но не думаю, что ты поймешь, какую боль мне приходится выносить!
Затем он рассказал Скирниру о девушке, которую увидел с трона Одина, о том, как она выглядит, как ходит, как он жаждет ее каждой частицей своего тела. Фрейр не мог спать, не мог есть, не мог делать ничего, кроме как сидеть и тосковать по ней. Снова вздыхая, он закончил:
– Но нет никакого способа соединить ее, великаншу, и меня, бога.
Скирнир, глубоко тронутый рассказом своего друга и господина, встал и сказал:
– Способ найдется. Дай мне своего лучшего коня и свой меч, который разит сам собой и всегда достигает цели, и я пойду в дом Гимира, ее отца, и попрошу ее руки от твоего имени.
Фрейр не верил, что Скирнир может добиться успеха, но видел, как сильно верный друг хочет ему помочь. Поэтому он дал Скирниру все, что требовалось, и отправил его в путь.
Скирнир ехал долго и трудно через темные, дикие холмы, пока в отдалении не увидел внушительную крепость Гимира. По мере его приближения Герд почувствовала, что земля дрожит, а стены ее дома содрогаются. Громовой, грохочущий звук становился все ближе и ближе. Она выбежала наружу и испуганно спросила одну из своих служанок, кто это едет к крепости. Девушка ответила, что это неизвестный мужчина, похожий на полубога, который только что спешился и отпустил своего коня пастись. Герд велела ей впустить пришельца, чтобы она могла его допросить.
Скирнир вошел в палаты и обнаружил, что Герд встречает его. Лицо у нее было суровым.
– Кто ты такой? – спросила она. – Ты альв? Бог? Как ты добрался до нашей отдаленной крепости?
– Я не альв и не бог, – ответил Скирнир.
Уйдя от ответов на ее вопросы и перейдя прямо к делу, он вытащил из своего мешка одиннадцать круглых золотых фруктов и преподнес их великанше.
– Они будут твоими, – сказал он, – если ты согласишься стать невестой великого Фрейра.
На лице Герд появилась презрительная усмешка, и она резко отвергла предложение, сказав, что ничто на свете не заставит ее желать брака с Фрейром.
Тогда Скирнир вытащил нечто куда более притягательное – Драупнир, то самое золотое кольцо Одина, которое приносило своему владельцу еще восемь золотых колец каждую девятую ночь.
– Это кольцо сгорело на погребальном кольце Бальдра, – сказал Скирнир, – и оно будет твоим, если ты примешь предложение моего хозяина.
Герд отказалась и от кольца, сказав, что у ее отца в доме сокровищ больше, чем она может пожелать.
Лицо Скирнира помрачнело. Он вытащил из своего мешка волшебный меч, всегда достигающий своей цели, и помахал им перед лицом Герд.
– Видишь этот меч? – спросил он. – От него падет твой отец.
Затем он взял магический посох и начал произносить заклинание:
– С этим посохом, более беспощадным, чем любой меч, я тебя покорю. Твоя воля будет подчинена моей. Ты станешь настолько отвратительной, что будешь знаменита этим. Ты не будешь знать ничего, кроме тоски, одиночества и ярости весь остаток своих дней. Хотя твое лицо будет ужасно, а лоно сухим и колючим, как репейник, ты будешь сгорать от неутолимой, сводящей с ума похоти. Ты будешь гоняться за мужчинами и молить возлечь с тобой, но никто тебя не захочет. Три самых омерзительных руны я сейчас напишу, и все это так и произойдет, но если ты передумаешь и примешь предложение моего господина, я могу оставить все три ненаписанными.
Манеры Герд тут же изменились.
– Никогда не думала, что это возможно, – сказала она, – но меня переполняет страсть к Фрейру. Прими мой привет к нему и кубок старого меда. Скажи ему, что я приду к нему через девять ночей, и мы поженимся.
Когда Скирнир вернулся в Асгард, Фрейр выбежал к нему и сказал:
– Скирнир, прежде чем ты расседлаешь коня, скажи мне, что она тебе ответила?
Скирнир передал ему слова Герд, опустив часть с угрозами и заклинанием.
– Ох, – нетерпеливо вздохнул Фрейр, – я не знаю, как же мне прожить одну ночь без нее! Две станут пыткой. А три? Половина одной из этих ночей для меня будет как целый месяц.
Но Фрейр перетерпел девять ночей, и на следующее утро они с Герд поженились в пышной дубраве.