История о соревновании в мудрости между великаном Вафтрудниром («Сильный в запутывании») содержится в песне «Старшей Эдды» «Речи Вафтруднира» (Váfþrúðnismál). Как и в случае с «Песнью Гримнира», главная цель поэмы – это передать множество фрагментов преданий и легенд, а сюжет только обрамляет эти фрагменты, а не является историей сам по себе. И, как и с многими другими песнями «Старшей Эдды», неизвестно, насколько обрамляющая история «Речей Вафтруднира» относится к традиционному мифу, а насколько – придумана поэтом как хитрый способ развлечь свою аудиторию и одновременно дать ей новые знания.
По оценкам ученых, дата создания поэмы очень разнится: от Х века (конец эпохи викингов) и до XIII (средневековый период)370.
Приведенный ниже пересказ сосредоточен на самой истории и оставляет в стороне фрагменты мифов, которые цитируют Один и Вафтруднир, чтобы произвести впечатление друг на друга. Почти все эти предания упоминаются где-то еще в этой книге, так что повторять их излишне. Вдобавок с позиции самой истории важный момент состоит в том, что Один и Вафтруднир оба мастерски владеют знаниями о древней космологии и мифологии, что означает: для повествования важнее подчеркнуть значительность древних легенд, а не их содержание.
Под чужой личиной
Однажды в Асгарде Один подошел к Фригг и сказал, что собирается к великану Вафтрудниру, который славился по всему космосу своими обширными и безупречными знаниями. Как сказал бог, там он хотел узнать, не превзошел ли, наконец, сам своей ученостью других существ во Вселенной. Если он выиграет соревнование в знаниях с Вафтрудниром, то будет удовлетворен тем, что добился высокого положения.
В глазах Фригг были грусть и беспокойство. Она молила Одина не ходить в дом такого опасного существа, как Вафтруднир. Но Один был настроен очень решительно, а Фригг слишком хорошо знала своего мужа, чтобы понимать: когда он что-то решил, она не сможет ничего сделать, чтобы переубедить его. Крепко обняв Одина на прощание, она попросила его быть осторожным и хранить свою мудрость при себе.
Правитель Асгарда укрылся под чужой личиной, покинул свою крепость и отправился в путь по земле, по воде и по воздуху. После долгого и трудного пути он пришел в холодную, внушающую страх местность, где стоял огромный дом великана. Этот дом был необыкновенно большим, а оказавшись внутри, бог обнаружил, что там тепло и светло от множества костров, горящих вдоль стен.
Стражники привели Одина к хозяину. Бог сердечно поприветствовал Вафтруднира и сказал:
– Я пришел сюда к тебе, великий ётун! Скажи, достаточно ли ты мудр, чтобы одержать победу?
Вафтруднир, подозревая, что его гость говорит с саркастической усмешкой, ответил:
– А кто ты такой, чтобы приходить в мой высокий дом и спрашивать у меня такое? Говорю тебе, если ты сейчас не докажешь, что мудрее меня, ты не покинешь это место живым.
Один ответил, что его зовут Гагнрад («Отговорщик»). Тихим голосом он добавил:
– Мое путешествие к тебе было долгим и трудным, и сейчас я очень нуждаюсь в твоем гостеприимстве.
От этих слов настроение Вафтруднира улучшилось.
– Ну так что же ты тогда стоишь? Садись за мой стол и утоли свою жажду. А потом мы узнаем, кто же обладает бо2льшим знанием: гость или почтенный мудрец.
Но Один не двинулся с места и сказал, словно цитируя народную мудрость:
– Когда бедный человек гостит у богатого, он должен молчать или дельно беседовать. Для богатого человека нет ничего хуже болтовни.
Глаза Вафтруднира сузились, а улыбка исчезла с его лица. Помолчав, он заговорил:
– Очень хорошо. Тогда стой там, где стоишь, возле моего трона, если ты так желаешь.
Потом он обрушил на Одина град вопросов о малоизвестных запутанных подробностях строения космоса и его частей. Бог ответил на все из них не только правильно, но и красноречиво.
Теперь настала очередь Одина. Его вопросы касались самых разнообразных деталей и парадоксов, но Вафтруднир ничего не пропустил и дал ответ на каждый вопрос, что было более чем удовлетворительно.
Но Один приготовил козырь в рукаве. В качестве последнего вопроса Вафтрудниру он спросил:
– Скажи мне, мудрый великан, что Один прошептал на ухо Бальдру, когда его великий сын лежал на погребальном костре?
Вафтруднир побагровел от ярости.
– Теперь я вижу, кто ты на самом деле, – уныло сказал он, – ибо только Один может знать ответ на этот вопрос.
Он сжал зубы и кулаки и закрыл глаза. Когда великан открыл их, на его лице застыло выражение тоскливой покорности судьбе. Он сказал:
– Сейчас, впервые в своей жизни, я проиграл соревнование по знанию преданий. Но меня может утешить только то, что проиграл я Одину, самому умному существу во Вселенной.
Глава 36Тор-невеста
Историю о том, как Тор переоделся в костюм невесты, чтобы задобрить великанов, можно найти только в «Песне о Трюме» (Þrymskviða). Кажется, этот сюжет не был известен скальдическим поэтам, авторам Эдды, Снорри и всем остальным, кто писал скандинавскую мифологию вплоть до XII–XIII веков. На него никогда не ссылались, даже мимоходом. Поэтому, а также из-за его содержания исследователи обычно датируют эту песнь и сам рассказ XII–XIII веками371.
По словам уважаемого исследователя древних скандинавов Габриэля Турвиль-Петера, сказка представляет собой «карикатурное изображение благородного Тора». Это сочинение жившего после окончания эпохи викингов поэта, который решил посмеяться над скандинавской религией, представив являющегося средоточением мужественности и чести Тора в унизительно женоподобной роли372. Хотя рассказ включает в себя несколько подлинных мотивов эпохи викингов – освящение брака молотом Тора, ожерелье Фрейи, ее оперение и т. д., – мы с определенностью можем сказать, что эта история не существовала вплоть до средневекового периода. Более того, она прямо противоположна духу эпохи викингов.
Как Тор вернул свой молот
Однажды утром Тор проснулся и обнаружил, что его молот пропал. Это было серьезное происшествие: без лучшего оружия бога грома Асгард становился уязвимым перед нападением великанов. В ярости Тор повсюду искал свою самую ценную вещь, но ее нигде не было.
Локи вызвался отправиться на поиски драгоценного молота. Фрейя одолжила ему свое соколиное оперение, которое позволяло тому, кто его носит, превращаться в сокола. Локи надел перья и улетел искать сокровище. Он быстро сообразил, что его, видимо, украли великаны, и направился в Ётунхейм.
Прибыв в эту холодную серую местность, Локи принял свой обычный вид и направился к вождю великанов Трюму («Шумный»). Локи спросил Трюма насчет молота, и гигант ответил, что не только взял его, но и зарыл в восьми милях под землей. И одинокий отвратительный великан добавил, что не собирается возвращать оружие, пока Фрейя не согласится стать его невестой.
Локи полетел обратно в Асгард и рассказал эту новость богам, которые были встревожены и разгневаны, особенно – Фрейя. Когда они собрались на совет, Хеймдалль предложил следующее решение: Тор должен отправиться в Ётунхейм, притворившись Фрейей, и там забрать свой молот и отомстить ворам. Тор начал протестовать, сказав, что, если он сделает такую немужественную вещь, это разрушит его честь, и все обитатели Асгарда будут над ним потешаться до конца его дней. Но Локи возразил, что, если Тор не последует плану Хеймдалля, Асгардом будут править великаны. Не видя другого выхода, бог грома горестно согласился с планом.
Ни одной детали не упустили в свадебном наряде Тора. После того, как опозоренный бог облачился в костюм, Локи, у которого было гораздо меньше предрассудков, когда речь шла о чести мужского пола, предложил сопровождать Тора как его служанка.
Пара забралась в запряженную козлами колесницу Тора и по небу помчалась в Ётунхейм. Там их ждал сердечный прием со стороны Трюма, бахвалившегося тем, что боги, наконец, прислали ему награду, которую он заслуживал.
За обедом Тор и Локи поняли, что оказались в беде. Тор один съел целого быка, восемь лососей и все лакомства, приготовленные для женщин, не говоря уж о том меде, который он выпил. Это зародило в душе Трюма подозрения, и он заявил, что никогда в жизни не видел женщины с таким аппетитом.
Локи быстро придумал оправдание.
– Пресветлая богиня, – заявил он, – так влюбилась в тебя, что ничего не могла есть целую неделю.
Трюм принял это объяснение. Его переполняло желание поцеловать невесту. Когда великан поднял вуаль, глаза Тора сверкнули на него так ярко, что, казалось, прожгут в нем дыры.
– Никогда я не видел девушки, чьи глаза бы так страшно сияли! – воскликнул Трюм.
Локи, хитрец из хитрецов, объяснил великану, что Фрейя не только не могла есть, она еще и не спала, так сильно желала его.
Вскоре началась свадебная церемония. По традиции Трюм потребовал принести молот, чтобы освятить их союз. Когда Мьёлльнир оказался у Тора на колене, он схватил его рукоять и поразил своего жениха первым. Затем досталось всем собравшимся гостям.
Вместе с Локи Тор триумфально вернулся в Асгард и с облегчением переоделся в свою одежду.
Глава 37Соревнование Тора и Альвиса
Эта история рассказывается в песне «Старшей Эдды» «Речи Альвиса» (Alvíssmál). Альвис («Всемудрый») – дверг, которому, очевидно, обещали руку неназванной дочери Тора. Поэма была составлена в XII веке поэтом, желавшим попробовать себя в подражании более ранним дидактическим древнескандинавским песням, таким, как «Речи Вафтруднира» и «Речи Гримнира»373.
Принимая во внимание, что его главной заботой было подражание оставшейся в прошлом жанровой форме – в сущности, это ностальгическое эстетическое упражнение, – ничего удивительного, что «предания», на которые автор ссылается в поэме, а также псевдомифологическая обрамляющая история, не имеют никакой связи с подлинной мифологией и религией эпохи викингов374. Как и в «Песне о Трюме», сам ее замысел абсурден: Тор занимает место Одина в качестве хозяина мудрости и «странника» и вызывает на соревнование другое существо, известное своей мудростью. Поэт, очевидно, игнорирует даже сами основы мифологии и религии, от которых он отталкивался. Вся вещь целиком читается как домашняя работа какого-то средневекового школьника. Но Снорри цитирует ее в «Младшей Эдде», что указывает на то, что, даже со всеми недочетами, «Речи Альвиса» стали важным текстом для средневековых ученых, создавших собственную версию скандинавской мифологии.
Хитрость Тора
Двергу Альвису была обещана в жены дочь не кого иного, как самого Тора. Когда он ехал в Асгард из своего темного, сырого дома под горой, у него кружилась голова, а сердце переполняла радость. Он думал о том, как вернется домой и приведет с собой прекрасную дочь одного из самых великих богов. Он ехал ночью, поскольку дверги превращаются в камень, когда их касается дневной свет.
Когда Альвис прибыл в Асгард, глаза Тора сузились, и он долго оглядывал фигуру и черты дверга в свете огня. Затем бог грома покачал головой и сказал:
– Что-то у тебя бледный вид. Не спал ли ты в груде трупов или что еще? В любом случае, ты не выглядишь подходящим женихом для моей дочери.
Несколько оскорбленный Альвис ответил:
– Ну да, я живу под землей и камнями, ты знаешь об этом. Но это неважно. Важно, что мы с богами заключили соглашение, и мне бы очень хотелось увидеть, как оно выполняется.
Тор фыркнул:
– Речь идет о моей дочери, и, поскольку я ее отец, если кто-либо и может нарушить соглашение, так это я. Меня не спрашивали, когда его заключали, но именно я единственный, кто может гарантировать тебе ее руку. А пока что ты не сделал ничего, чтобы продемонстрировать мне: ты достоин моей дочери. Я не даю тебе разрешения на ней жениться.
– Есть ли что-нибудь, что я мог бы сделать, чтобы доказать свою ценность в твоих глазах? – взмолился Альвис. – Я жажду жениться на твоей дочери, поражающей воображение.
Тор продолжал сердито смотреть на дверга, раздумывая над проблемой. Наконец, он сказал:
– Несмотря на то какой ты отвратительный, ты славишься своей мудростью. Давай проверим, соответствуют ли твои способности этой репутации.
После этого Тор обрушил на Альвиса множество вопросов о названиях самых различных вещей у разных существ – например, какие имена носит земля, небо, луна, солнце, облака ветер и так далее. Дверг очень подробно отвечал на каждый из них.
Наконец, когда уже было видно, что Альвис утомлен, Тор поднял руки и улыбнулся:
– Должен признать, я никогда не видел, чтобы столько знаний помещалось в одной голове!
В груди дверга затеплилась надежда.
– Но, – продолжил Тор, – я должен признать, что вся эта проверка была всего лишь хитростью, чтобы потянуть время. Только посмотри на восток, и ты поймешь, почему.
Альвис повернул голову к востоку как раз вовремя, чтобы увидеть, как первые лучи восходящего солнца перебираются через горы. В то же мгновение они коснулись его кожи, и он превратился в камень.