Едва ощутимое тепло зимнего солнца коснулось затылка Брудвара. Облака расступились, и яркие лучи заставили толпу прищуриться. Колючий ветер затрепал плащ воина, откинув полы назад, и обнажил очертания могучей фигуры. Стоя в искрящемся золотом ореоле света, сын Эрнульфа звучно произнес:
– Жители гордого и неприступного свальда! – Он сразу решил отдать дань уважения аркалам. – Много дорог замело с тех пор, как фэрл Айтул дал клятву верности моему отцу. И много крови пролилось с того дня, когда мой отец впервые оскорбил его, бесчестя титул Благословленного Предками. Каждый из вас знает, что произошло и к чему привела его бессмысленная жестокость. Но я стою здесь, перед вами, открыто, лицом к лицу не затем, чтобы вспоминать прошлое, искать правых и виноватых и плодить новые распри. – Брудвар ненадолго прервался, скользя взглядом по толпе и отмечая для себя, что после его последних слов в глазах людей в ближайших к нему рядах сквозь настороженность начали проклевываться робкие ростки облегчения и надежды.
– Я здесь затем, чтобы раз и навсегда покончить с этой враждой и примирить наши народы. Вождь уже ответил за все зло, причиненное вашему племени. А за позор отца мне пришлось расплачиваться жизнями своих дружинников. Верных, дорогих мне людей, которые даже и не догадывались о том, что совершал вождь. Я и сам чуть не отправился к Предкам, пытаясь убедить Айтула зарыть топор войны, – в голосе Брудвара послышалась горечь.
– Но я не стану мстить за смерть моих воинов. За смерть отца и родного брата. Услышьте меня, ибо перед вашими взорами, перед ликами Предков и всех духов Эргунсвальда я, Брудвар, сын Эрнульфа, наследник трона Скаймонда, говорю вам, что отказываюсь от мести! Отказываюсь во имя крепкого и вечного мира. Клянусь вам и всему вашему свальду, что покуда я жив, я буду вернейшим другом и защитником аркалов и не допущу несправедливости. И пусть Ледяная Бездна поглотит меня, а сыновья мои будут прокляты, если я нарушу слово, данное вам! – голос Брудвара гремел уверенностью и был наполнен спокойной силой. Толпа замерла, затаив дыхание, ловя каждое слово воина.
– Но не стоит забывать, что Север един. Этого не изменить, – сурово предостерег будущий вождь. – И у нас есть шанс начать все заново, сделать так, чтобы наши потомки гордились этим величайшим союзом племен. И я думаю, что именно сегодня, в день, когда мы все воочию узрели Предков, – при воспоминании об увиденном по телу воина пробежала дрожь восхищения и безотчетного страха перед неведомым, – вы сделаете правильный выбор. И наш полет будет долог! – Брудвар закончил свою пылкую речь известной фразой аркалов.
«О милостивые Предки, прошу вас, вразумите этих людей. Пожалуйста, пусть они подчинятся без лишних слов, смирятся, промолчат. Пожалуйста, наделите их частицей своей мудрости… Только пусть они не спрашивают меня, что будет, если они откажутся…» – отчаянно молился Брудвар, внешне являя для всех образец спокойствия, мужественности и надежности. Скала в человеческом облике, чьи синие глаза бродили по площади, убеждая в своей правоте тех, с кем пересекался взглядом, он все же не смог бы спасти аркалов, если б и в этот раз они ответили отказом. Власть наделяла его неоспоримой силой и давала множество привилегий. Но удержать ее одним лишь милосердием было невозможно, Брудвар знал это. Великодушие имело границы, которые он не мог нарушить, поскольку рассчитывал сесть на трон Скаймонда. Сесть и, несмотря ни на что, стать величайшим вождем Эргунсвальда.
Аркалы зашептались, обсуждая слова Брудвара, передавая их последним рядам и разнося по всему поселению. Брудвар ждал. Голоса становились громче и смелее, но, вопреки опасениям воина, в них не было слышно возмущения или злости. Оползень тяжких дум сошел с его плеч, когда он увидел сдержанные кивки и робкие улыбки согласия на лицах собравшихся. Аркалы приняли решение.
Под одобрительный гул, от которого на сердце Брудвара расцветала весна, выразить общее мнение поднялся Койун. Помогая себе тростью, шаман ступил на помост и встал лицом к Брудвару.
– Все люди совершают ошибки. И чем выше вьет свое гнездо человек, тем быстрее он забывает о тех, кто летает снизу. Тем проще ему творить зло по отношению к слабым. Но глядя на деяния твои и благородство, которое ты проявил к проигравшим, мы более не сомневаемся в том, что ты станешь справедливейшим вождем Севера. Мы услышали достойную и честную речь. И готовы последовать за тобой, забыв обо всем, что разделяло наши народы, и сохранив наследие наших предков.
– Да будет так, – протянул руку сын Эрнульфа.
– Да будет так, – пожал ее шаман.
Позже, когда толпа рассеялась и Новый Кагым принялся готовиться к торжествам в честь заключения мира, Брудвар и Койун направились в медовый зал. Ожидая, пока накроют праздничные столы, они уединились в одной из комнат длинного и высокого дома. Им было что обсудить перед скорым расставанием.
– Не знал, что ты можешь вызвать Предков в наш мир, – с уважением сказал Брудвар. Он еще не успел как следует осмыслить явление великих духов, но понимал, что стал свидетелем исторического момента.
– Честно говоря, я тоже. Прежде и я ничего подобного не видывал. Но сдается мне, что именно Айтул и пробудил силы, которые дремали сотни лет, невольно наделив шаманов Севера новыми знаниями и способностями. Думается, это только начало. Эргунсвальд меняется, в том нет сомнений.
– И мы будем готовы к этим переменам, – произнес Брудвар, протягивая ножны с легендарным мечом. Ему не хотелось расставаться с оружием, но забрать его себе означало бы оскорбить вновь обретенных союзников.
Шаман скромно улыбнулся:
– Реликвия моего племени находится в надежных руках, которые уже спасли нас всех. Так пусть этот меч и впредь служит тебе верой и правдой. Так, как служил моему народу.
– Это прекрасный дар, – сын Эрнульфа по достоинству оценил щедрое предложение. – Но я не могу принять его. Мне нужно спешить: со дня на день Фронсуд может начать войну, а потому я должен как можно скорее найти его, пока не стало слишком поздно. Ты же – исполни то, зачем явился в Новый Кагым: найди и убей Айтула, забери камень и принеси его мне. Обыщи каждый угол тех пещер и обрушь на предателя Ярость Солнца. Медлить нельзя. Если фэрлу удастся сбежать, то все наши усилия могут пойти прахом.
– Не будет мне покоя, пока я не подрежу ему крылья, – шаман понимающе кивнул, а потом серьезно посмотрел в глаза будущего вождя. – Брудвар, а какую правду услышит остальной Север?
– Ту, которая нужна для сохранения порядка в Эргунсвальде, – рассудительно ответил тот. – Айтул совершил измену и отступил от веры предков. Я скажу фэрлам, что он убил вождя, ослепленный гордыней и безумием, а когда я хотел призвать его к ответу, фэрл сбежал в горы. Если ты не найдешь Айтула, то за его голову будет назначена достойная награда. Но ты уж постарайся сделать все сам, нам не нужны лишние разговоры. Хоть Эрнульф и совершал ужасное, я не могу очернить имя своего отца. Но и ставить под удар всех аркалов – тоже не стану. Мы забудем о том, что половина свальда присягнула Айтулу. И без того найдутся люди, которым мое решение придется не по нраву. Так что постарайся убедить свое племя держать язык за зубами и образумь тех, кто будет против. Собери хэрдингов, старейшин и скажи, что это необходимо для сохранения мира. Обеспечь его любой ценой.
– Сделаю так, как ты велишь.
– И еще: скорбь моей матери уменьшится, если новый фэрл аркалов найдет тела моего отца и брата, а потом – отправит их в Скаймонд.
– И этот фэрл станет твоим надежным другом. Скоро весть о явлении Предков разойдется по всему Северу и ознаменует начало новой эпохи – эпохи правления сына Эрнульфа.
Ответом шаману стал благодарный взгляд, обещающий покровительство сильнейшего человека Эргунсвальда.
На следующий день настала пора уходить. Но у Брудвара оставалось одно незаконченное дело, при одной мысли о котором тело охватывала дрожь, а слова путались. Обозлившись на себя за такую слабость и с горем пополам поборов ее, он собрался с духом и навестил кое-кого.
Воин постучал в дверь одного из домов. Еще прежде чем заскрипела половица, Брудвар уловил ни с чем не сравнимый запах.
– Ты вольна остаться, а можешь пойти со мной, – обратился он к Нарьяне. – В любом случае тебя никто никогда не тронет и не обидит. – Он хотел продолжить, но от красоты девушки у него перехватило дыхание. Желая не растерять свой гордый и уверенный вид, он кивнул на прощание и развернулся. Уходил не торопясь, слушая, борясь с диким желанием обернуться, когда хлопнет дверь. Гадая до ноющей боли в сердце, по какую сторону окажется девушка. Он мог приказать исполнить его волю любому человеку на Севере. Но только не ей.
Дверь захлопнулась. А он шагал, но совсем не так бодро, как привык. Все медленнее и медленнее, пока не остановился. Закрыл глаза, глубоко вздохнул и… будто заново родился, почуяв свежий и сладкий аромат.
Глава 9Возвращение
Это было странное путешествие: тихое и очень молчаливое. Впереди шла группа аркалов, пожелавших сопроводить будущего вождя и показать кратчайший путь домой. Позади, разделенные тонкой ширмой смущения, ехали Брудвар и Нарьяна.
Поначалу воину не давал покоя ворох самых разных мыслей. Что же в его отсутствие предпринял Фронсуд? Не успел ли он развязать войну, которой так старательно пытался избежать Брудвар? Кому из дружины удалось выжить? Все ли в порядке с Грайдис и Вьёрдом? Удалось ли Койуну расправиться с Айтулом? Однако чем дальше они отдалялись от Нового Кагыма, спускаясь по диким, заснеженным горным тропам, тем спокойнее становилось на сердце. В конце концов Брудвар решил, что если он не может повлиять на какие-то события прямо сейчас, то и переживать из-за них не стоит. Он целиком и полностью отдался робкому, как первое тепло весеннего солнца, безмолвию, обретя долгожданную и простую радость.
Испытывая непреодолимое влечение к бывшей наложнице Айтула, но не зная, с че