Брудвар ощутил спиной ледяной холод, представив мерзкое существо.
– Стрелы почти не причиняли ему вреда, большая часть отскакивала от чешуи, а те немногие, что смогли ее пробить – вонзались неглубоко. Тех, кто попытался достать его мечом, оно растерзало и проткнуло своими лапами в первую же минуту. – Грайдис тяжко вздохнула.
– Тогда нам и помог Крикун. Он что-то сказал… Но не своим, а как будто чужим, громким и сильным голосом, и чудовище остановилось. Посмотрело на него, оценивая, словно увидело настоящего врага. Оно было разумно, понимаешь? В руках Крикуна был кинжал. Он разрезал им свою ладонь, бормоча заклинания. Кровь на лезвии закипела, металл засиял. Все это видели. А потом он метнул оружие в чудовище. Удачно метнул. Попал прямо в лоб, тварь даже не успела ничего понять, да вскоре и сдохла, побрыкавшись напоследок. Тело мы сожгли там же, хотели его сперва взять с собой, но животные отказывались приближаться к трупу… – Грайдис ненадолго замолчала, собираясь с мыслями.
– Самое ужасное, что эта тварь собиралась дать потомство, представляешь? В берлоге мы нашли яйца этого создания. И останки нашего скота. Мы спалили все дотла, после чего отправили раненых домой и продолжили поиски. Нам было страшно, но никто не хотел думать о том, что подобные чудища еще могут шастать по лесу. Сам знаешь, ничего опаснее рыси в нем никогда не водилось. Мы искали долго и тщательно. Возвращались домой и снова уходили на поиски. Но, к счастью, больше ничего не нашли. – Грайдис пригубила вино, поправила ворот и продолжила:
– Не знаю, что бы мы делали без Крикуна, но с того дня я поняла: такие люди обязательно должны быть в моей дружине! Тем более что к нам в последнее время стали часто обращаться за помощью. И просьбы эти… Я бы сказала, не совсем обычные.
– Да-а… Ну и дела творятся. И ведь не где-нибудь, а совсем рядом. Слушай, а твой Крикун… Откуда у него появилась Сила? Ты говорила, он был костоправом.
– Это первое, что я спросила у него, когда мы сожгли тварь. Он сказал, что с прошлого лета начал видеть сны, в которых Предки учат его тайным знаниям. Что чувствует, как в нем просыпается и бурлит нечто новое. Он утверждает, что в лесу он будто бы прозрел и точно знал, как нужно действовать. Совершенное не было каким-то планом…
– Интересно. Эргунсвальд рождает чудовищ… Но и дает людям оружие против них. – Брудвар вспомнил легенды прошлого. – История вновь повторяется. Легенды оживают.
– Выходит, что так, – согласилась Грайдис, понуро опустив голову.
Брудвар захотел ободрить ее. Она и так взвалила на свои хрупкие плечи бремя, которое отказались нести мужчины.
– Знаешь, я с детства усвоил, что на Севере всегда выживает тот, кто лучше приспособлен. И ты идешь верным путем. Я рад, что дружина возрождается и оказалась в надежных руках. У меня вряд ли получилось бы лучше.
– Приятно слышать, Брудвар. Я стараюсь. Правда. Хоть ты и нагло врешь. – Разведчица стрельнула в него ехидным взглядом. – Но, признаюсь, рубить головы и колоть животы простым смертным мне нравилось куда больше.
– Привычное всегда видится нам проще. Ты справишься. Всегда справлялась. А если что понадобится – всегда можешь рассчитывать на мою помощь.
Грайдис устало улыбнулась:
– Хотелось бы вернуть старые деньки. Но то время ушло.
– Ушло, – согласился Брудвар, ощущая горечь во рту. Он постарался прогнать мысли о прошлом, от которых вдруг защемило сердце, спросив: – Значит, я правильно понял, что ты создаешь отряд по истреблению чудовищ?
– Можно и так сказать. Это пахнет прибыльным дельцем, не рисковать же своими шкурами задаром?
– Согласен. Осталось название подходящее придумать, такое, чтобы каждый запомнил, и можно пускать слух.
– «Внучата Брудвара», как тебе? Люди хорошо бегут на знакомые имена.
– Как-то не очень, – картинно сморщился тот. – Пахнет старостью и пердежом. Что на счет «Бешеных псов Грайдис»?
– Слишком уж длинно. Да и пафосно, как сказал бы Одноглазый.
– Да, любил он это словечко.
– Ага, особенно когда ты толкал речи перед битвами, – повеселела женщина.
– И не говори. Я только недавно понял, что оно означает. Ну а как тебе «Черный отряд»?
– Уже лучше. Но почему «черный»? Мы, конечно, не молитвами себе репутацию сколотили, но по мне так слишком уж мрачно. Да и не одного черномазого дейшерца среди нас нет.
– Тогда думай сама, мне ничего в голову не лезет, – вождь развел руками.
– Обязательно. Устрою совет по этому поводу, – по тону Грайдис было не понять, всерьез она говорит или нет.
– Что ж, у тебя много дел. Не буду отвлекать, загляну позже.
– Ладно. Поболтали – и то хорошо. Кстати, ты Нарьяну дома не ищи. Она с утра пошла в лес, обычно до полудня не возвращается, – в ее голосе Брудвар уловил едва заметную грусть. Или то была зависть?
– Спасибо, – стараясь не показывать тревогу, сухо ответил он. Воображение тут же нарисовало ужасающую картину. Брудвар захотел упрекнуть Грайдис в том, что она не должна была отпускать девушку без охраны. Но это было бы очень глупо. Грайдис не отвечала за жизнь Нарьяны. А запретить людям выходить в лес было невозможно.
– Ну, иди уже скорее. Я же знаю, зачем ты на самом деле приехал. Уж извини, но у тебя все на лице написано, – снисходительно шепнула та.
Кровь прильнула к щекам Брудвара. Он считал себя мастером, в совершенстве овладевшим искусством невозмутимости. Легко мог стать гранитной стеной, чтобы скрыть истинные эмоции от глаз других. Как оказалось, не во всех случаях.
– Кстати, – Брудвар обернулся на пороге. Хитрая улыбка играла на его губах. Последнее слово будет за ним. – Жди сегодня особенного новобранца. Он знает толк в прибыльных делах. Думаю, поможет тебе с названием для дружины.
– Чего-чего? – Грайдис подняла бровь.
– Жди, – сказал Брудвар и вышел из дома, довольный собой.
Дождь прекратился. Тучи рассеялись, и за молочно-белыми рваными облаками показалась яркая синева неба. Бледное солнце уже почти не грело, но от его присутствия природа словно ожила. В лесу защебетали птицы, эхо разнесло меж деревьев глухой перестук дятла.
Пробираясь сквозь мелкий валежник, прислушиваясь, внимательно смотря по сторонам, будто ищейка, Брудвар уловил какой-то звук. Замер. Облегченно выдохнул. Женский смех и звонкие голоса. Опасности не было. Вскоре ему навстречу вышла группа из пяти женщин, которые несли корзинки. Поздоровавшись, четверо из них загадочно улыбнулись и скрылись за его спиной. Стража, которая неотступно следовала за вождем, получив тихий приказ, повернула обратно.
Перед ним стояла Нарьяна. Мокрый капюшон прикрывал голову. Нежное личико смотрело с укором. Глаза цвета древесной коры вопрошали: «Почему так долго?»
Повинуясь неведомой силе, Брудвар подбежал к ней, обхватил бедра, поднял над собой и закружил, наслаждаясь моментом и радостью, переполняющей сердце. Когда он мягко опустил девушку на землю, их губы слились в долгом и страстном поцелуе. Запах сырости, грибов и ягод утонул в теплом аромате меда и свежих трав.
Вечером, когда они лежали нагие, накрытые шкурами, слушая уютный треск огня в печи, Брудвар спросил ее:
– Может быть, уже перестанешь меня мучить и переберешься в Скаймонд? Я ведь скучаю, хочу видеть тебя как можно чаще. И не забывай, что мое предложение в силе: я был бы рад принять тебя в свой дом. Будь моей женой, прошу.
«Второй женой», – Нарьяна потрепала Брудвара за щеку.
– Да, но здесь это в порядке вещей. Тебе нечего бояться, тебя никто не тронет, ты же понимаешь!
«Прости. Когда ты звал меня за собой, то говорил, что я могу делать все, что захочу. Не заставляй меня идти против своей воли. Я не могу, извини».
Брудвар приподнялся на одном локте. Недовольный, сердитый. Да что не так с этой девушкой?! Впервые в своей жизни он так долго выслушивал отказы. Впервые он не знал, что с этим делать. Объяснение могло быть только одно:
– Ты… Ты со мной только из-за моего положения, да?
«Дурашка, – насупилась Нарьяна. – Я уже не раз говорила тебе, что со Скаймондом у меня связаны не самые приятные воспоминания, а здесь… Здесь мне хорошо. Не переживай, мой вождь, я принадлежу тебе вся и полностью. Не сомневайся во мне. Я твоя. А ты – мой, не так ли?»
Брудвар перевернул девушку на лопатки, нежно поцеловал в шею и вошел в нее. Девушка пискнула, а он ощутил, как маленькие ноготки впились в его спину.
Он лежал, закрыв глаза, пребывая в сладкой полудреме, а в его голове возникла шальная мысль: когда он покорит Лестергард, то обязательно займется любовью с Нарьяной на кровати самого Императора.
Глава 4Семья
Уже который вечер вождь сидел в Зале Мудрецов, склонившись над очередным фолиантом. От напряженного чтения и нехватки солнечного света у него слезились глаза.
Перебрав в уме сотни идей о захвате Империи, но так и не найдя среди них достойной воплощения, он решил поискать ответы в прошлом Эргунсвальда. Тексты пестрили описанием сражений, восхваляли находчивость и коварство вождей, отдавали дань уважения смелости противника. Но все подобные летописи заканчивались одним и тем же: рассказом о добыче, с которой уцелевшие храбрецы возвращались домой.
Однако кое-что Брудвар для себя отметил: ни разу в истории все девять племен не объединялись в единое войско. Да, вожди нередко создавали могучие племенные союзы, но Империя никогда не испытывала на себе ярость всех племен сразу. Впрочем, он знал об этом факте и раньше, рассудив, что единое войско станет мощным, но не решающим инструментом победы. Ключом к ней Брудвар видел захват прибрежных крепостей и создание плацдарма, который бы позволил закрепиться на территории Империи и обеспечить надежный тыл. Но как это сделать, будучи отрезанными от суши, Благословленный Предками пока не знал.
Позади раздался скрип двери, и Брудвар невольно вздрогнул. В комнату прокрался Юдвин с толстенной книгой в руках. Очевидно, он хотел обставить свое появление как можно незаметнее.