В начале нового тысячелетия в парфюмерии ярко проявили себя, в том числе в парфюмерии, два талантливых американских дизайнера: Том Форд и Нарсисо Родригес.
For Her Eau de Parfum, Narciso Rodriguez принято считать «сексуально привлекающим ароматом». Одни в него влюбляются, другие не чувствуют вообще или не чувствуют его прелести. Розовый флакон я из любопытства купила, но, видимо, именно хит For Her попадает у меня в слепую ольфакторную зону.
Дизайнер, режиссер и талантище Том Форд под эгидой своей марки выпускает разнообразные, дорого звучащие ароматы. Grey Vetiver Tom Ford универсальный, дружелюбный, морковно-несладкий.
Новой классикой стали благородные шипры. Plum Japanise («Японская слива»), 2013 – аромат так красив, что непонятно, что с ним делать, он призывает быть тем самым чеховским человеком, в котором «все должно быть прекрасно». Такой же выразительный Tuscan Leather, Tom Ford («Тосканская кожа»), 2007. Они как картинка в фильме «Одинокий мужчина» с Колином Фертом, который поставил сам Том Форд: действие наполнено страстью, при этом все продумано, внешне сдержанно, эстетически изысканно до боли.
Конечно, в XXI веке немного странно говорить о национальных особенностях в парфюмерии. А скоро это будет совсем неактуально. Фирма Narciso Rodriguez, например, сейчас входит в корпорацию Shiseido. Tom Ford в дистрибуции парфюмерии сотрудничает с Estée Lauder.
Великобритания. Прошептать или крикнуть
В архитектонике французского сада главное – форма. Надо подчинить растения фантазии хозяина и садовника, дабы произвести впечатление; девиз французского сада – «казаться». А классический английский сад должен иметь видимость живого уголка природы, пусть даже за ним ухаживают десятки умелых садовников, здесь важно содержание.
Естественность, вот что заповедовал английским дворянам и интеллектуалам философ и ученый Фрэнсис Бэкон в начале XVII века в знаменитом труде «Новый Органон». Он прописал правила европейской этики на столетия, при этом садам, цветам и кустарникам посвятил много страниц. «Первым, кто создал чудесный сад, – написал Бэкон, открывая тему, – был сам Господь». Философ призывал очищать и возвышать душу, предаваясь чистейшему наслаждению – садоводству. Бэкон считал, что аромат несрезанных цветов несравненно слаще, он разлит в воздухе и распространяется подобно волнам музыкальной гармонии. И затем Бэкон подробно перечислил, строго по месяцам, какие цветы, кустарники и травы щедро делятся своим ароматом в разные времена года. Он особенно отметил белую махровую фиалку, цветущую дважды в год, посоветовал шиповник и желтофиоль сажать под окнами нижнего этажа, описал разные сорта роз, виды гвоздик, липу, жимолость, а также тимьян, дикую мяту и еще множество растений. «Наслаждайтесь благоуханием природы», – советовал Бэкон, и этот призыв нашел отклик в душах владельцев больших и малых поместий Старой Англии.
Видимая скромность, неброскость – так можно сказать о британских канонах красоты, а также о косметике и парфюмерии. Конечно, уже во времена Шекспира и Бэкона у английского дворянства была возможность путешествовать в Италию и Францию, пользоваться роскошью, доступной богатым людям в этих странах. И все же для англичан, за некоторым исключением (самое яркое исключение, наверное, любимец короля Якова – герцог Бэкингем), умеренность и аккуратность были обязательными.
Английский театр при Елизавете и Якове Первом процветал, благодаря пьесам Марло и Шекспира мы узнаем о травах и ароматах. Офелия разбрасывает травы в «Гамлете», и, конечно, «Сон в летнюю ночь» благоухает: дикий тмин, фиалка и «жимолости ароматная вуаль», мускатная роза – таков букет английского сада. В комедии Шекспира «Много шума из ничего» Педро говорит о Бенедикте: «Он натирается цибетином… иными словами, славный малый влюблен». Мода на цибетин и мускус, как и репутация этих веществ как мощных афродизиаков, пришла из Италии.
По свидетельству английского историка парфюмерии XIX века Юджина Риммеля, в Англии в конце XVI века ароматизировали помещения: либо орошали полы душистой водой, розовой или лавандовой, либо посыпали душистыми цветами. В пьесе «Доктор Фаустус» Кристофера Марло персонаж выходит на сцену со словами: «Фу, что за вонь! Ни за какие деньги я не скажу больше ни слова, пока не надушат пол». Риммель считал, что в Англии, с ее влажным и прохладным климатом, без использования теплиц имеет смысл производить только лаванду и перечную мяту, другие ароматные растения предпочтительнее экспортировать из Франции и Португалии.
Английское пуританство, кроме общения с природой и трудолюбия, подразумевает добросовестную заботу о чистоте. Как раз в Англии мыловарение рано достигло больших успехов. Это сегодня кажется: подумаешь, мыло! В истории повседневной культуры Европы производство мыла, его эволюция тесно связаны с качеством жизни и с парфюмерией. «Мыло – это цивилизация», – сказал немецкий философ XIX века Генрих фон Трейчке. Пахнуть приятно – значит быть здоровым, бодрым, потенциально успешным.
В Англии, как и во многих странах, мыло изначально делалось на основе животного жира. Но уже в XII веке, с развитием портов Лондона и Бристоля, в Англию стало поступать разнообразное сырье, в частности пальмовое, кокосовое, оливковое масло. В XVI веке, во время правления Елизаветы Первой, уже действовала «Бристольская компания мыловаров», сохранились протоколы заседаний компании за 1562–1642 годы, где упоминаются 180 членов профессионального сообщества, причем некоторые из них к тому времени занимались этим бизнесом на протяжении нескольких поколений. Из протоколов следует, что разновидность черного мягкого мыла называлась «бристольским». Более твердый сорт мыла, «бристольское серое», в больших количествах поставлялся в Лондон, товар стоил один пенни за фунт.
В начале XVII века производство мыла стало таким прибыльным, что были спровоцированы торговые «мыльные драмы». В 1632 году Карл I (соотечественники его потом, к сожалению, казнили, но не по этой причине) выдал патент «Обществу мыловаров Вестминстера», предоставив им 14-летнюю монополию на производство определенных видов мыла в обмен на оплату налога в размере 4 фунтов стерлингов за тонну, и это уничтожило множество мелких предприятий. В 1636 году вышел закон, постановивший, что производство мыла не должно располагаться за пределами одной мили от Лондона или Бристоля. При этом «Вестминстерскому обществу мыловаров» разрешалось производить 5000 тонн белого мыла в год, а бристольцам – всего 600, что полностью разрушило бренд «бристольское мыло».
В 1789 году парикмахер из Сохо Эндрю Пирс открыл производство прозрачного мыла на Уолл-стрит в Лондоне, мыло «Пирс» продавалось и было популярным больше ста тридцати лет. Pears Transparent Soap («Прозрачное мыло Пирс») даже стал первым в мире зарегистрированным брендом по версии Unilever. Но не только мыло: семейная фирма A. & F. Pears, столь успешно продававшая мыло и косметику, в 1897 году, по случаю 60-летия царствования королевы Виктории, стала выпускать «Энциклопедию Пирс» или «Энциклопедию за шиллинг». Издание, задуманное как рекламное, стало просветительским, его читали и любили многие поколения простых англичан, и выпускалась энциклопедия вплоть до 2017 года! Марка мыла Pears стала ассоциироваться с образованием и культурой.
Еще надо отметить, что первый известный парфюмер семейства Герлен – Пьер Франсуа Паскаль Герлен, основатель бренда Guerlain, в юные годы несколько лет проработал в Англии именно на мыловаренном предприятии. Это стало профессиональным багажом Герлена, с которым он потом, к радости любителей духов, преуспел в Париже. Его сын Эме Герлен, автор знаменитых Jicky Guerlain, тоже учился в Лондоне.
В 60-е годы XIX века, по утверждению Юджина Риммеля, в Англии насчитывалось около шестидесяти основных производителей парфюмерии и туалетного мыла, в основном они располагались в Лондоне. В Париже в это же время насчитывалось около ста двадцати практикующих парфюмеров, они обеспечивали рабочие места примерно трем тысячам работников, мужчинам и женщинам. Если Франция экспортировала парфюмерную продукцию в страны Европы, Северную и Южную Америку и Россию, то английские производители – в Индию, Китай и Австралию.
В английской жизни XIX века главенствовали преклонение перед монархией и служение процветанию колониальной империи. Премиальный бренд мыла и одеколона, популярный вплоть до начала XX века, так и назывался – Imperial Leather («Имперская кожа»). Отец Джорджа Оруэлла служил в Индии, да и сам писатель после окончания университета отправился работать в Бирму. В романе «Глотнуть воздуха» он так описал быт англичан, оставивших сердце и здоровье в далеких землях: «Резная мебель из тика, медные подносы, запылившаяся голова тигра на стене, индийские сигары, жгучий соус с рисом…» Колониальные товары и их экзотические ароматы были частью быта и особым пристрастием британцев.
Например, прославились листья пачули, приплывшие на кораблях из Индии. Этим растением, обладающим сильным своеобразным запахом, перекладывали шерстяные шали, чтобы их по дороге не съела моль. В эпоху стиля «ампир» – плечи открыты, рукав фонарик, такое платье надевала на бал Наташа Ростова, – женская половина Европы, чтобы не мерзнуть, накидывала на плечи красивые шали, пропахшие пачулями. Шали стоили дорого, специфический нездешний запах стал ассоциироваться с модной экзотикой и роскошью. Кроме пачули, из колоний в Индии в Британию ввозились гвоздика, кассия, сандаловое дерево.
Королева Великобритании Виктория правила 64 года в течение XIX века, даже дала имя целой эпохе – «викторианская». Королева была деятельной, любознательной, трудолюбивой дамой. Пишут, что на склоне лет Виктория принялась осваивать язык хинди, увлекалась изучением свойств трав и пряностей. Позже, прочитав ее дневники, потомки с удивлением узнали, что королеве не так нравилось рожать детей – хотя их у них с супругом Альбертом было девять, – как заниматься сексом. Логично предположить: скорее всего, королева любила чувственные ароматы. Фирма Creed, приписывавшая себе старинное английское происхождение, утверждала, что ее аромат Fleurs de Bulgarie, с яркой розой и богатой чувственной базой, был создан в 1845 году специально для королевы Виктории. Аромат Fleurs de Bulgarie действительно не звучит современно.