Нефритового императора тронула его преданность и отвага, и он пожаловал его должностью Духа змей и направил на службу в департамент Ямараджей.
Что же до Ин-цзяна, легенда гласит, что некогда это был любимый охотничий орел самого Чингисхана, погибший, сражаясь с дикими зверями. Чингисхан не находил себе места от тоски, самолично произвел погибшую птицу в генеральский чин, и по решению Небес Генерал-орел стал напарником Духа змей в борьбе со злом и наказании порока.
Ин-цзян, храмовый комплекс Гуйчэн, уезд Фэнду, г. Чунцин
В храмах Ин-цзян и Шэ-шэнь обычно изображаются парой; самое известное изображение находится в храмовом комплексе Гуйчэн уезда Фэнду. Оба божества имеют свирепый вид, изо рта торчат клыки, брови гневно вздыблены, кожа темного цвета. На предплечье Ин-цзяна сидит орел, через шею Шэ-шэня перекинута змея. По краям изображения идут две парные надписи: «Грозный Дух змей заставляет порок не помнить себя [от ужаса]» и «Свирепый Генерал-орел заставляет вероломных трепетать».
Существуют также и другие изображения, на которых Ин-цзян и Шэ-шэнь представлены либо как гигантская змея и орел, либо как фантастические существа с телом человека и чертами орла и змеи соответственно.
Инь-ян-сы-гун (陰陽司公, или Инь-ян-гун, 陰陽公)
– «князь Управы Инь и Ян». Инь-ян-сы-гун один из руководителей департаментов сы в храме Чэнхуана. Он исполняет функции главы секретариата Чэн-хуана, следит за делами в управах, подчиненных Чэн-хуану, участвует в сношении со службами Ямараджей.
Инь-ян-гун совмещает административные и судебные функции: он надзирает за всеми поступками людей и в то же время разбирает дела о различных прегрешениях как в мире живых, так и в загробном мире. Об Инь-ян-сы-гуне говорят, что «он помогает Чэн-хуану, управляя половиной неба». Это означает, что руководство многими подчиненными структурами Чэн-хуан делит именно с Инь-ян-гуном. Так Инь-ян-гун может напрямую отдавать приказы гражданскому и военному паньгуаням, руководству шести главных управ Чэнхуана, стражам Ню-тоу и Ма-мянь, генералам Се и Фань (У-чанам, см.), командирам тридцати шести застав (сань ши лю гуань цзян, 三十六關將) и наиболее злобным из демонов (ша-шэнь, 煞神). Нужно отметить, что столь широкие полномочия Инь-ян-гуна зачастую выглядят не вполне логичными, поскольку существенно превышают возможности самого Чэн-хуана (например, Ню-тоу и Ма-мянь находятся в подчинении только Ямараджи; точно также именно службам Государя Восточного пика Дунъюэ Дади (см. Дунъюэ Дади, Департаменты Дунъюэ Дади), а не Чэн-хуану подчинены У-чаны и пр.), но, очевидно, для множества местных верований это не играет существенной роли. Инь-ян-гун воспринимается как важный загробный начальник, а остальное полагается вопросом частным и не требующим детального анализа.
Инь-ян-сы-гун, храм Чэн-хуан-мяо, г. Синьчжу, Тайвань
Обычно изображения Инь-ян-гуна можно найти в храмах божества-покровителя города среди статуй глав двадцати четырех ведомств Чэн-хуана. Это справедливо как для северных, так и для южных районов Китая; в северных верованиях внимание к этим управам, равно как и к самому Инь-ян-гуну, значительно меньше, и традиция поклонения не столь разработана.
В редких случаях, особенно в южных верованиях, статуя Инь-ян-гуна может помещаться в храме обособленно; это происходит, когда с поклонением ему в этом храме связаны отдельные практики, отличные от общего почитания загробных управ Чэн-хуана. Также существует и ряд специально посвященных Инь-ян-гуну храмов.
Иконографически Инь-ян-гун обычно изображается весьма характерно: на голове надета чиновничья шапка Минского времени (со специфическими боковыми выступами – «крылышками»), одна половина лица и тела черная, другая – белая. Черный и белый цвета символизируют первоначала инь и ян, а также иньский загробный мир и янский мир живых людей. В руке Инь-ян-гун держит сложенный веер и часто – книгу для записей. Чиновничья шапка порой может быть заменена на особый головной убор, напоминающий большую корону, в котором нередко предстают в южной традиции даосские божества.
Как уже говорилось, важнейшими функциями Инь-ян-гуна является сбор информации обо всех добрых и злых делах, контроль работы аппарата Чэн-хуана и самостоятельное руководство рядом учреждений и служб. Другая важная его обязанность заключается в том, чтобы ставить печать на жертвенных купюрах, которые после ритуального сожжения поступают в банк преисподней. Печать необходима, чтобы позже денежные средства достались именно умершим предкам жертвователя на том свете. Если такая печать не была поставлена, то деньги и другие подношения не достигнут адресата, более того, они станут считаться незаконными, и ими попытаются завладеть голодные демоны эгуй и неприкаянные души. Во время «Ритуала спасения души умершего из ада» (чаоду, 超渡) священнослужители сначала читают вслух Инь-ян-гуну сведения о том человеке, душа которого подлежит спасению, а также сообщают количество передаваемых в банк преисподней денег и прочих даров. Считается, что теперь Инь-ян-гуну известно о подношениях, и он делает о них соответствующую запись.
Специальные практики, в которых Инь-ян-гун играет самостоятельную роль, больше соотносимы с южными верованиями. К числу подобных практик принадлежит, например, следующая: в храме Чэнхуана города Синьчжу на севере Тайваня в 1-й день седьмой луны проходит шествие верующих. Инь-ян-гун отправляется с визитом в соседний храм Туди; за его паланкином следуют люди с надетыми на шею бумажными арестантскими колодками (кангой) и просят пересмотреть незаслуженные загробные приговоры и вынести справедливое решение по безвинно понесенным обидам. Надетая на шею колодка означает, что человек просит Инь-ян-гуна передать Чэн-хуану прошение о пересмотре дела. В полном виде ритуал таков: если человек считает, что удача от него отвернулась, то он проводит гадание перед статуей Инь-ян-гуна, чтобы определить, тяжким ли было прегрешение, за которое его карают. Чем тяжелее проступок, тем суровее должно быть и искупляющее наказание, что выражается в весе шейной колодки, надеваемой во время ритуала. Искупить прегрешения можно только один раз в год. Все просители должны заполнить письменное обращение к Чэн-хуану, рано утром получить в храме положенный бумажный реквизит, совершить молитву и следовать за паланкином Инь-ян-гуна с колодками на шее. По окончании шествия священнослужители проводят ритуал «снятия колодок», означающий избавление от напасти, а затем обращения вместе с кангой сжигаются, – ритуал завершен. Статуя Инь-ян-гуна возвращается на свое место только через две недели, то есть на 15-й день седьмой луны.
Инь-ян-сы-гун, храм Чэн-хуан-мяо, г. Тайбэй, Тайвань
Участник храмового шествия в костюме Инь-ян-сы-гуна, Тайвань
Помимо того, существует практика выхода Инь-ян-гуна из храма в составе свиты Чэн-хуана. Процессия обходит территорию вокруг святилища с целью усмирения и ареста голодных демонов и грешных блуждающих душ. Человека, избранного методом гадания, одевают в костюм Инь-ян-гуна и раскрашивают ему лицо в черный и белый цвета. Новоявленный Инь-ян-гун восседает в паланкине один или вместе с другими ряжеными главами департаментов сы. Иногда вместо грима и костюма изображающий Инь-ян-гуна держит на плечах особую полую конструкцию – «куклу» божества, часто весьма внушительных размеров.
Южные верования сохранили и традицию почитания Инь-ян-гуна как покровителя профессии: он является небесным патроном работников судов и арбитражей; следователи также могут обращаться к нему за помощью в поисках разгадки запутанного дела, хотя у сыщиков имеется и другой отдельный покровитель из числа загробных вершителей правосудия – Белый У-чан.
Кшитигарбха (кит. Дицзан-ван, 地藏王)
– один из Четырех Великих Бодхисаттв китайского буддизма, наряду с Авалокитешварой (Гуань[ши]инь, 觀世音), Манчжушри (Вэньшушили, 文殊師利) и Самантабхадрой (Пусянь, 普賢). В простонародных верованиях он один из верховных божеств загробного мира, отвечающий за возможность перерождения и милостью Будды вызволяющий души, томящиеся в Адах (нарака, кит. диюй, 地獄, см.).
Кшитигарбха, храм Фамэнь-сы, уезд Фамэнь, пров. Шэньси
Культ Кшитигарбхи чрезвычайно распространен не только в Китае, но и в других странах Дальнего Востока и Центральной Азии, особенно в Монголии и Японии. К его помощи прибегают в самых различных ситуациях, почитая Кшитигарбху как одного из самых могущественных защитников и подателей. Собственно в Китае представления о Кшитигарбхе появляются еще в эпоху Южных и Северных династий, но свой собственный культ этого божества расцветает и набирает силу в VIII веке.