– Давайте, не стесняйтесь. Думаю, она была бы разочарована, если бы вы этого не сделали.
Джек обнял Ивонну и поцеловал в щеку.
– Говорил ли я вам в последнее время, что вы просто чудо?
– Тише, Джек. Гарольд вас слышит, – хихикнув, сказала Ивонна.
Мы все засмеялись, а затем попрощались с Ивонной. В свою очередь она пообещала прислать нам по электронной почте фотокопии того, что ей удалось обнаружить.
Шагая рядом с Джеком в направлении нашей компании, я огляделась, чтобы убедиться, что никто не слышит, и сказала:
– Ребекка только что сообщила мне, что Марк ищет одну из тех бумаг, что мы нашли в коробке, которую передал нам Энтони. Это рисунок, и, похоже, у Марка есть свой, который ему соответствует, – тот, который скопировал Джозеф Лонго в доме Вандерхорстов. Ребекка знает лишь то, что, по мнению Марка, они как-то связаны. Как ты думаешь, он знает, что ищет?
Джек остановился и встретился со мной взглядом.
– Сомневаюсь. Единственное, что я знаю наверняка, – Марк знает не больше, чем мы, а то и меньше. А значит, мы, вероятно, все еще на несколько шагов впереди него. Я думаю, брошь важна – ты сказала, что Элиза хотела, чтобы ты ее заметила. В любом случае, нам нужно найти ее до того, как это сделает Марк. Помнишь, Энтони сказал, что Марк пользовался металлоискателем и водил им по полу мавзолея? Металлоискатель не может обнаружить пинчбек – это сплав меди и цинка, которые относятся к цветным металлам.
– То есть?
– То есть их должно быть чертовски много, чтобы их можно было обнаружить с помощью металлоискателя. А количества пинчбека, которое содержит брошь, было бы недостаточно. Это означает к тому же, что Марк не знает, что, собственно, он ищет. – На мгновение Джек задумался. – Скажи, а ты могла бы спросить Элизу о ее броши?
– Ты же знаешь, что это так не работает… – начала было я.
– Знаю. Но я подумал, что ты могла бы попробовать, посмотреть, к чему это приведет. Я уверен, что Джейн будет рада тебе помочь.
Я сглотнула.
– Разумеется, – сказала я. – Потому что Джейн всегда рада помочь.
Джек странно посмотрел на меня.
– Представь себе, – сказала я, съежившись под его взглядом. – Это ведь хорошо, правда? И не говори то, что ты думаешь.
Джек поднял руки в знак капитуляции.
– Я ничего не сказал.
– Тебе и не нужно было. – Я направилась к нашей компании. Заметив, что ко мне, открыв окровавленный рот, как будто пытаясь что-то сказать, с другого конца комнаты движется призрак юной танцовщицы, я ускорила шаг.
– Пойдем, – сказала я, беря Джейн под руку. – Пойдем. Иначе мы не успеем сделать все рождественские покупки. – Чувствуя разочарованный взгляд мертвой женщины, последовавшей за мной за дверь, я, не оборачиваясь, поспешила к выходу.
Глава 22
Высокий каблук моих туфель уже в третий раз застрял в земляном дворе дома-музея Айкен-Ретт, пока я перемещалась между так называемыми станциями плетения рождественских венков, установленными внутри каретного сарая и по периметру двора. Вращая ногой, чтобы вытащить каблук из каменистой почвы, я подняла глаза и увидела Софи. Стоя возле столика с кофе и пончиками, она наблюдала за мной, а потом опустила голову и многозначительно посмотрела на свои ноги, обутые в «биркенстоки».
Я заковыляла к ней, намереваясь запустить руку в коробку с пончиками, стоявшую на столе перед ней. Я заказала их в «Глазированных пончиках», причем попросила, чтобы мне положили лакомства с моими самыми любимыми вкусами: козьего сыра и тирамису. Два я тут же завернула в салфетку и спрятала в сумочке под столом.
– Конечно, – сказала я, – возможно, тебе так удобнее, но, по крайней мере, мне не нужно беспокоиться о том, что меня примут за кого-то, кому нужна памятка. Тебе, наверное, стоит поставить перед собой стеклянную банку – ты всегда можешь отдать вырученные деньги школе «Эшли-Холл». – Я взглянула на ее джинсы с зауженными лодыжками и высокой талией образца этак 1990 года, водолазку с орнаментом из крошечных китов, которая определенно была пережитком восьмидесятых, но испытала на себе одержимость Софи покраской одежды, и жилет с кожаной бахромой, похоже, родом тоже из восьмидесятых годов, но уже девятнадцатого века.
Когда Софи сказала мне, что ее родители переезжают в дом меньших размеров и мать отправила ей кучу одежды из своего шкафа, я попыталась подготовиться. Но масштабы свалившихся на Софи подарков оказались больше, чем я думала. Я пыталась сказать своей подруге, что даже если мать отдала ей всю эту одежду, это вовсе не означает, что она обязана ее носить, но Софи была столько же ревностно предана принципу дарить вторую жизнь всему и вся, как и восстановлению старых домов. К несчастью.
– Хорошая явка, – сказала я, оглядывая группы людей, стоящих у каждого пункта плетения рождественских венков. Я наклонилась и сунула руку под задрапированный красной скатертью стол. – Слава богу, хорошая сегодня погода. Надеюсь, мы соберем достаточно денег, чтобы пропустить Рождественский ужин.
Софи сдула с лица прядь волос с зелеными «перышками», выпавшую из ее косы.
– Верно. И это произойдет сразу после того, как отменят Рождество.
Я вытащила небольшой пакет и протянула Софи.
– Вопреки здравому смыслу я купила это для Скай. Я была в магазине, искала очередную замену любимой книжки Сары «Если бы я был ягненком», – Джей-Джей продолжает отрывать обложки, – и когда увидела ее, то не удержалась.
Софи открыла пакет и заглянула внутрь. С радостным восклицанием она вытащила небольшую желтую вязаную шапочку с неоновым тиснением значков-пацификов.
– У меня есть такая же! – сказала она.
– Знаю. Но я подумала, что на Скай она будет смотреться очень мило.
– Спасибо! – сказала она, застигнув меня врасплох, и обняла. – Я всегда знала, что ты не скряга, какой притворяешься.
– Хм. – Я посмотрела на Веронику, стоявшую на другом конце двора. Она руководила «апельсиновой и гвоздичной станцией», помогая своим подопечным прикрепить фрукты к фанерным рамкам венков, прежде чем перейти на следующую, с ягодами падуба.
– Разве ты не должна помогать Веронике? – спросила Софи, наливая кофе из автомата в бумажный стаканчик.
– Должна, но она сказала, что справится сама, поэтому отправила меня к Джейн, которая занимается лентами, и Джейн сказала то же самое. Так что я пришла сюда, чтобы узнать, не нужна ли тебе моя помощь.
Мы посмотрели на растущие очереди перед секциями Вероники и Джейн. Им явно требовалась еще одна пара рук. Софи повернулась ко мне.
– Ты реорганизовала все, что они принесли с собой, верно? – Она многозначительно посмотрела на стопку чашек, которую я подняла, чтобы поставить на противоположную сторону стола.
– Возможно, – медленно ответила я. – Чем я могу тебе здесь помочь?
– Например, тем, что расположишь пакетики с сахаром в маленькой корзинке по срокам годности – они напечатаны крошечными буквами на обратной стороне каждого пакетика, – причем самый старый будет впереди.
Я бы солгала, скажи я, что эта мысль меня не взволновала. Я поставила чашки на место и потянулась за сахаром.
– Хорошо, – сказала я. – Хотя, похоже, мои таланты пригодились бы в другом месте. – Я указала на длинную очередь, которая теперь тянулась даже во двор.
Я окинула взглядом толпу. Поскорее бы Ребекка пришла к нам, чтобы я могла спросить ее о рисунке, который был у Марка. Я рассказала Джеку о том, что накануне вечером узнала от Ребекки, и мы с ним, вернувшись из «Шоп энд стролл», просмотрели документы из архива и в конце концов нашли фотокопию страницы, испещренной, как выразилась Ребекка, линиями и завитушками. Для нас это ничего не значило, и я уверена, что Марк пришел относительно своего рисунка к такому же выводу. Но мы должны были взглянуть на нее, на всякий случай, если это что-то значило. Все, что от меня требовалось, – уломать Ребекку показать мне эту страницу.
– Доктор Уоллен-Араси?
Мы с Софи подняли глаза и увидели стоявшую перед нами Меган Блэк. Если честно, я бы даже не узнала ее, если бы не нитка жемчуга, стеганая куртка от Burberry и собранные в высокий хвост волосы. Сегодня на ней не было симпатичных наушников, но я узнала брюки и балетки от J. Crew из их недавней, совместной с Нолой экспедиции по магазинам.
– Меган! – воскликнула я. – Приятно видеть вас за пределами цистерны. Я уже было начала думать, что вы всего три фута ростом. Пришли к нам смастерить пару венков?
– Почему бы нет – я живу в каретном доме на Ратледж-стрит. Моя дверь не видна с улицы, но держу пари, что моя мама в Атланте захочет получить в подарок рождественский венок. Вообще-то я здесь, потому что Нола упомянула, что именно в этом месте я могу найти сегодня утром вас обеих. – Она быстро огляделась, шагнула чуть ближе. – Миссис Лонго здесь?
Я покачала головой.
– Моей кузины не будет здесь, по крайней мере, еще час. Она сказала, что вчера вечером ее муж пришел домой поздно и разбудил ее, и ей потребовалось некоторое время, чтобы снова уснуть. Она устала. – Я постаралась сохранить нейтральное выражение лица, хотя сама прошлой ночью дважды поднималась и шла в детскую, – один раз из-за того, что венчик Джей-Джея вывалился через решетку его кроватки, а второй – из-за того, что Сара громко бормотала, и я подумала, что кто-то был в ее комнате. Когда я подошла к ней, она уже успокоилась, но сладкий запах роз подсказал мне, что это была Луиза. В третий раз к детям пошел Джек, я же снова заснула и понятия не имела, кто или что прервало мой сон: в тот момент это меня уже не заботило.
Меган кивнула и посмотрела на меня большими глазами.
– Поймите меня правильно, но я не уверена, что она должна это слышать. – Она наклонилась чуть ближе. – Вчера я нашла в цистерне одну вещь и подумала, что вы обе, возможно, захотите ее увидеть. Этот кинематографист и мистер Лонго постоянно топтались поблизости, задавали вопросы и просили, если мы что-нибудь обнаружим, сначала показать это им. Пожалуйста, не обижайтесь, но я не уверена, что хочу, чтобы они были рядом с чем-то хрупким или исторически важным. Сомневаюсь, что они понимают важность старых вещей, согласны?