оты.
Миссис Партон все не шла, и беспокойство Саранны нарастало. Наконец завтрак закончился и поток слов Дамарис о модном и немодном на мгновение прервался. Саранна решилась задать собственный вопрос:
— Где миссис Партон?
— В комнатах прислуги, — сразу ответила Дамарис. — Старая Джейн заболела. — Ее улыбка исчезла. — Я тоже хотела пойти, но Кочерга не разрешила. Старая Джейн нянчила мою маму, когда та была совсем маленькой. Но Кочерга сказала, что у нее лихорадка и я могу заразиться. Всегда боится заразы эта Кочерга.
— Но сама туда пошла, — заметила Саранна.
— Да, но видела бы ты ее! На шее мешочек с травами, и она все время через него дышит... — Дамарис пренебрежительно зажала нос пальцами. — Саранна, — когда они оказались в коридоре, она прижалась к девушке, — в чем дело? Ты все время смотрела на дверь, как будто боялась, что произойдет что-то ужасное...
— Но, Дамарис, — она застала Саранну врасплох, — ты ведь понимаешь, что миссис Партон захочет узнать, куда подевалось собрание твоего дедушки. Как только она обнаружит, что коллекция исчезла...
Она замолчала: Дамарис медленно качала головой. Девочка нащупала под передником и достала шнурок, на котором висел ключ от комнаты с четырьмя сундуками. Теперь на шнурке было еще два ключа, оба большие и тяжелые.
— Закрыто, — объяснила она. — Да, конечно, Кочерга взволнуется, увидев, что комнаты заперты. Но поищет ключи в корзинке и не найдет их. Это даст нам время...
— Время для чего?
— Для того, чтобы кое-кто позаботился о сокровищах. Они не уйдут из Тенсина. — Дамарис, казалось, нисколько в этом не сомневалась, хотя Саранна не разделяла ее убежденности в том, что со временем проблема разрешится. Рано или поздно им придется столкнуться с последствиями.
Но, может быть, если Дамарис — пусть даже так неловко — сумеет скрыть исчезновение коллекции, письмо успеет дойти до мистера Сандерса? Немного приободрившись от этой мысли, Саранна окликнула Джона, который как раз направлялся в малую столовую. Она протянула ему запечатанный конверт, который держала в кармане своего передника.
— Пожалуйста, Джон, положи это в почтовый мешок...
Саранне показалось, что он взял письмо неохотно. И смотрел при этом не на девушку, а себе под ноги.
— Да, мэм. Сегодня плохая погода. Может, никто не выйдет. Но мешок мы все равно отнесем...
— Кому ты написала? — Дамарис явно не хватало такта. Ответ Саранна подготовила заранее. Если кто-нибудь подслушивает, объяснение вполне правдоподобное.
— Мистеру Сандерсу. Он должен собрать для меня немного денег — от продажи вещей в Сассексе. Я спрашиваю, получил ли он их.
— Тебе нужны деньги? — Дамарис как будто удивилась. — Но ведь мистер Стоувелл оставил тебе денег.
Наступила очередь Саранны удивиться.
— Джетро оставил мне деньги? Он ничего мне не оставлял. Я даже не видела его перед отъездом сюда.
Дамарис кивнула:
— Значит, она их взяла. Я так и думала. Ей всегда нужны деньги, много денег. Понимаешь, ей нужны свадебные туалеты. Я думаю, она покупает столько, что ей не хватает карманных денег, которые оставлены ей. Тенсин ей ничего не дает, дедушка позаботился об этом. А отец оставил ей мало денег, недостаточно, как она всегда говорит.
— Но деньги, которые, как ты говоришь, оставил мне Джетро? Откуда ты?..
Дамарис улыбнулась:
— Она оставила здесь модные журналы, а я велела Розе принести их мне. Хотела посмотреть новые платья и шляпки. И в одном из них было вот что... Видишь?
Из-под передника она достала листок бумаги, смятой и пахнущей любимыми духами Гоноры.
«Саранна.
Пишу в спешке. Увы, обстоятельства складываются так, что у нас нет возможности познакомиться поближе. Это мы исправим, когда я вернусь. Гонора сказала, что ты сильно переживаешь из-за смерти матери и просишь отвезти тебя в тихий, спокойный Тенсин. Я вполне понимаю это твое желание и надеюсь, что воздух Тенсина окажется благотворным для твоих нервов.
Однако я хочу, чтобы у тебя были свои средства и чтобы ты подготовилась занять место в лучших кругах Балтимора — положение, на которое может рассчитывать девушка из семьи Стоувеллов. Пожалуйста, используй вложенное в конверт на все тебе необходимое.
Твой любящий брат...»
— Я не видела этого письма! — Саранна разгладила листок. Что Джетро вложил в конверт вместе с письмом, которого она не получила? Очевидно, Дамарис права и там были деньги, которых теперь нет.
— Как Гонора посмела? — В ее голосе звучали удивление и гнев. Как только Джетро вернется, все сразу откроется. Неужели Гонора настолько околдовала отца, что он поверит в любую ложь, какой она оправдает вскрытие письма и кражу денег?
— Она думает, что ты больше не увидишься с ее отцом.
— Что! — Саранна застыла на ступеньке, уставясь на ушедшую вперед Дамарис. Лицо девочки оказалось на одном уровне с ее лицом.
— Я же говорила... — Дамарис бледно улыбнулась. — Я подслушиваю. Она боится тебя. Она не говорила так Кочерге, но Кочерга догадалась, и, я уверена, она права. Она боится, что твой брат тебе что-нибудь отдаст. А она хочет забрать все. Кочерга это знает. Она поехала не просто за покупками, хотя и за этим тоже. Она поехала на встречу с мистером Сандерсом...
Саранна ахнула. Мистер Сандерс... ее письмо...
— Она хочет убедиться, что мистер Стоувелл ничего не оставил тебе по завещанию. Говорят, в Бразилии бывают опасные болезни...
Саранна крепко схватила Дамарис за руку.
— Ты не понимаешь, что говоришь!
— Неужели? — На губах девочки появилась злобная улыбка, какой Саранна не видела уже несколько дней. — Я слышала, как об этом говорили Кочерга и мистер Кочерга. Они думают, что Руфус женится на тебе и увезет. Она хочет, чтобы это произошло до возвращения ее отца. Тогда он на тебя рассердится. Он ведь считает, что Руфус пара его сестре. Она пообещала Руфусу за это денег. Немного сразу и больше потом, когда ее план осуществится. Так что даже если ты об этом узнаешь, — она указала на письмо в руке Саранны, — ей все равно.
Девушка хотела сказать, что не верит ни одному слову Дамарис, что девочка все выдумала. К несчастью, ее рассказ слишком многое подтверждало. Саранна торопливо огляделась, словно лиса, за которой гонятся собаки. Но успокоила себя мыслью, что теперь, когда она предупреждена, она сможет противостоять планам Гоноры. Она не фигура, которую Гонора будет в своих целях передвигать по доске! Этому не бывать!
Она быстро сложила письмо и спрятала за край корсажа. Теперь ей расхотелось сидеть за шитьем, но она понимала, что такое занятие поможет успокоить нервы и даст возможность подумать, как уйти из паутины, которую плетет Гонора.
В комнате для шитья ждала Милли. Служанка разложила платья, которые Саранна уже распорола, чтобы создать из обносков Гоноры нечто пристойное. Саранна обнаружила, что атласный верх одного платья вполне сочетается с кашемировыми юбками другого, а неиспачканная часть атласной юбки пойдет на оборки, не слишком игривые для траура. А поплин можно перелицевать и тоже использовать.
Дамарис и Милли пленили ее объяснения. Дамарис признала, что даже скучное шитье может превратиться в интересное занятие благодаря швейной машине, с которой Саранна искусно управлялась и на которой прострачивала длинные швы. На ланч они спустились довольные достигнутым. Атласное платье было почти готово, а дела с поплиновым значительно продвинулись. Дамарис была взбудоражена и довольна, так как внесла несколько полезных предложений, пользуясь сведениями, почерпнутыми из модных журналов. А Саранна думала, что скоро у нее будет такой гардероб, на какой она уже несколько лет не смела надеяться.
Но хорошее настроение и довольство друг другом и утренней работой сразу улетучилось, когда внезапно появилась миссис Партон и сразу направилась к Дамарис.
— Где они, мисс Дамарис? Где мои ключи?
Дамарис притворилась, что не понимает ее.
— Я их забрала, — ответила она.
— Ах вы... ах вы гадкая девочка! Отдайте немедленно! — Саранна впервые увидела, как миссис Партон дает выход сильному чувству. На ее круглом лице появилось гневное выражение, чему вполне соответствовали раскрасневшиеся щеки.
— Миссис Партон! — Саранна предвидела это. Она не знала, достойно ли вооружена, но должна была рискнуть.
Экономка взглянула на нее.
— Это не ваше дело, мисс!
— Нет, мое. — Саранна боялась, хотя понимала, что нельзя показывать этого женщине. Нескрываемый гнев экономки так разительно отличался от ее обычной сдержанности, что Саранна поняла: та вне себя. — Мисс Дамарис встревожило исчезновение каталога, составленного ее дедом. Дабы не исчезло что-нибудь еще более ценное, она заперла комнаты, в которых выставлена коллекция, и хочет хранить ключи у себя, пока мы не узнаем, куда исчез каталог. — Внутренне она гордилась тем, что сумела говорить спокойно и с уверенностью, которой в эту минуту определенно не чувствовала.
Миссис Партон тоже справилась с собой. Даже гневное выражение исчезло, щеки побледнели.
— Вы вмешиваетесь в то, мисс, в чем не разбираетесь, — сказала она Саранне. — Но не мое дело спорить с вами. — Она вновь обратилась к девочке: — Если хотите себе добра, мисс Дамарис, вам следует подчиняться тем, кому природа дала власть над вами... — Эти слова она произнесла елейно и вкрадчиво, как пастор с кафедры. — При первой возможности миссис Уэйли обо всем узнает...
Дамарис вскинула голову и даже не посмотрела на экономку. Возможно, она была слишком самоуверенна. Так показалось Саранне. Она надеялась, что до появления Гоноры ей удастся уговорить девочку проявить большее послушание. Она надеялась также, что на это у нее есть несколько дней.
— Проясняется, — сказала Дамарис, когда экономка вышла. — Пойду навещу старую Джейн. На сегодня Кочерга покончила со своими обязанностями, и я не стала бы опасаться новой встречи с ней. — Она говорила решительно, и Саранна подумала, что переубедить ее не удастся.