Когда наша жизнь основана на том, что Христос есть не какой-то пророк, а наш Творец и Бог, создавший нас по образу Своему и по подобию, тогда ясно, почему заповедал апостол Павел: «Не о себе только каждый заботься, но каждый и о других. Ибо и в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе. Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу, но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (см. Флп. 2:4–8).
У нас должны быть те же мысли, что мы видим и во Христе, Боге нашем, то есть мы должны мыслить так же, как Сам Бог. Если мы будем помнить, что через сохранение заповедей Он будет с нами неотлучно, то тогда наша жизнь примет совсем другой характер. Но если мы забудем об этом, то жизнь наша станет никчемной, бедной, никуда не годной.
Дай Бог нам всем никогда не потерять вдохновения следовать за Христом. Господь говорит: «Аз есмь Путь». Как Он страдал в этом мире, так и мы неизбежно должны страдать, если мы исполнены желания следовать за Ним. Нам невозможно избежать страданий, если мы хотим быть христианами. И тогда, может быть, мы поймем, Кто Сей — Христос, и увидим Свет Нетварный, и тогда вся наша жизнь станет преображенной... Да будет нам так. Когда мы сами будем жить этой жизнью, мы поможем другим спасаться.
Мы читали теперь Симеона Нового Богослова. Как проповедовать ТАКОГО Христа? Это невозможно... Надо, чтобы и вселенский Патриарх, и каждый епископ, и каждый монах носили в себе молитву за весь мир, как за самого себя. Впереди еще колоссальное расстояние, которое нам нужно пройти, чтобы произошла перемена всего сознания, когда человек, по образу Христа мыслящий, жил бы все человечество и даже Бога в самом себе. И тогда наша жизнь вовсе не будет глупой и бессмысленной, а исполненной всякого разума и вдохновения.
Беседа 5: О смертной памяти, слове Христа и богоподобии [203]
О смертной памяти. Смерть — плод греха. Христос «погасил» грех Адама. О подражании Христу и Его слову. Молитва и Литургия как вечная жизнь. «Если кто в Боге, тому нет нужды читать книги». Наше общение через молитву. О хранении совести по отношению к вещам.
Когда, по Промыслу Божию, мне была дана смертная память, еще не понимая ничего, я жил это так: я умираю, перехожу в небытие. Что такое «небытие»? — Отсутствие всякой энергии жизни, отсутствие сознания. И тьма потерянного сознания пугала меня: если я действительно умираю, то что будет со всем, что я познал? А мне было дано жить в то время величественную картину космического бытия. И для меня, в пределах моей персоны, умирает весь мир, если есть смерть. Она была для меня событием чрезвычайной важности, через которое я воспринимал бытие мира: есть жизнь или есть только смерть, когда все — и Бог, и космос — только преходящие явления. Иначе говоря: как возможно, чтобы человек умер?
И Христос пришел к нам и показал, ЧТО есть человек в сознании нашего Бога Отца и Творца. Конечно, смерть не существует: Бог не создавал смерти. Однако Он сказал Адаму, что жизни кроме Него нет. «И если ты съешь от этого дерева познания добра и зла, от которого Я тебе говорю: не ешь, то ты умрешь, оторванный от Меня» (cм.: Быт. 2:17). Для меня как христианина весь мир живет только потому, что Господь произнес известные слова: «Да будет свет», «Да будет твердь» и так далее (cм.: Быт. 1:3–31). И весь мир есть не что иное, как результат Его воли, Его мышления. Из всего хода событий мы видим, что для создания бессмертного человека нужно, чтобы он прошел и негативный опыт. По смыслу Откровения и как говорит Василий Великий в своей Анафоре, «в соблюдении заповедей была наша вечная жизнь». И если мы нарушим заповедь, то мы теряем Бога и вечную жизнь.
Нам очень трудно понять ход творения человека: почему нужны такие болезни, такие страдания всей твари? Многие, конечно, мыслят, что лучше было бы не создавать такого мира, где все страдают и всё умирает.
Но для нас этот вопрос стоит иначе. О грехопадении сказано, что «плод запрещенного древа показался Еве прекрасным на вид и приятным на вкус» (см.: Быт. 3:6). И вот это явление привело к смерти. А Господь, придя на землю спасти нас, умирает, чтобы погасить грех Адама. Один из самых замечательных тропарей, которые мы поем Постом: «Иже в шестый день же и час на Кресте пригвождей в раи дерзновенный Адамов грех». Чем замечателен этот тропарь? — Он говорит нам о том, в каком настроении и с какой мыслью шел Христос на Крест: страданием и смертью погасить услаждение, которое послужило причиной падения. Мы не понимаем, почему нужны страдания. Так много останется еще для нас неясным, но мы принимаем бытие, которое нам дано, как оно есть.
По-разному люди толкуют наше бывание-ехistence; но для нас, христиан, конечно, основание для всех решений — Сам Христос, и мы следуем по Его стопам. Великий апостол Павел оставил замечательное слово: «В вас должны быть те же чувствования и мысли, что во Христе» (см. Флп. 2:5).
Поэтому не соблазняйтесь, если я буду говорить о Христе как о первом «примере» (см. Ин. 13:15) для нас. Теперь, кончая мою жизнь, я хочу вам отдать мою жизнь в плане духа.
Господь говорит, что «небо и земля прейдут, слова же Мои не прейдут» (см. Мф. 24:35). Слово не есть только простое содрогание атмосферы. Слово есть подлинная жизнь: Вечная Жизнь. И если мы говорим в перспективе Евангелия, то и наше слово не умирает. Слово есть Жизнь и Дух, и то, что оно выражает, пребудет с нами, даже когда мы оставим это тело.
Я немножко в страхе — быть понятым неверно. Говоря о Христе как примере для нас, я подразумеваю, что если мы мыслим так, как заповедал Господь, то мышление наше уже не есть наше человеческое, а мышление Самого Бога. Хотя я не могу сказать, как Христос, что «мое слово не прейдет», но если я говорю согласно Его слову, предложенному нам как путь ко спасению, то и я, как человек, могу сказать, что всё видимое — и небо, и земля — прейдет, но те слова, которые мы имеем как нашу жизнь, не прейдут. Ибо то, что Господь называет Своим Словом, для меня есть Его дар. Всем нам, монахам, надевшим это одеяние черное, надо иметь сознание того, что мы должны ассимилировать и воспринять жизнь и мышление Самого Христа; стать с Ним, действительно, как дети с отцом и ученики с учителем, то есть способными жить жизнью Самого Бога. И когда мы войдем в Его жизнь полностью, то, конечно, это будет «обожение».
Критерием всего является Слово-Христос. Апостол Павел говорит, что все подвергнется испытанию огнем (см.: 1 Кор. 3:13). И если наше слово верно, то оно не может сгореть, ибо речь идет о вечной жизни в Боге, а не о чем-нибудь другом. И если мы носим в себе это сознание, то мелочи жизни повседневной перестанут действовать на нас убийственно. Когда мы молимся Богу и молитва наша переходит известную грань, становясь действительным погружением в Бога, тогда мы соединяемся с Богом в самой жизни нашей. Так, молитва наша есть единственный путь для соединения с Богом — путь самого бытия. Говоря слова: «Отче наш», надо помнить, что мы обращаемся к ОТЦУ: Самому Отцу Иисуса Христа. И если мы полностью живем слова «Отче наш», то эта молитва содрогает все наше бытие. Так, те молитвы, которые мы произносим в храмах за Литургией, — есть вечная жизнь, которую принес нам Господь.
И тогда наши отношения ко всему происходящему будут исполнены серьезного сознания важности каждого человека, важности каждого жеста, важности всякого общения с другим человеком! Весь процесс нашей жизни, и особенно в трудные минуты, есть процесс творения Богом подобных Ему богов. В моем слове «О духовничестве» я сказал, что «духовник — соучастник с Богом Отцом и Богом Сыном и Богом Духом Святым в создании вечных богов»: Это слово должно быть нами воспринято как нормальное, а не как нечто гордое.
Господь говорит апостолам: «Если вы будете едино в любви, тогда все познают, что вы Мои, то есть Христовы, ученики» (см.: Ин. 13:35). Читая Евангелие, пожалуйста, помните эти слова Христа, и сделайте нашу жизнь такой, чтобы мы любили друг друга, чтобы наша жизнь была единая жизнь. Старайтесь применять их ко всякому случаю нашего общения. Тогда придет спасение ко всем вам, и тогда вы станете способными помогать и другим, неся им слово о спасении. Но начинать надо с того, чтобы самим жить заповедь Божию с великим трудом: в постах и молитвах, в скорбях и болезнях.
Все мы должны воспринять полноту откровения о Боге и о человеке. Сейчас нам кажется, что мы безмерно далеки от этого. Но, может быть, это кажется нам, а для Самого Христа нетрудно прийти и говорить с нами, как Он говорил с Лукой и Клеопой по дороге в Эммаус (См.: Лк. 24:13–35).
Есть странные слова у Отцов: «Если кто в Боге, тому нет нужды читать книги», ибо жизнь воспринимается непосредственно от Бога, без книг, как подлинная реальность. Нам дан такой пример в нашем духовном отце Силуане. Прежде, чем он стал читать книги, ему явился Господь. И Силуан жил уже, подобно Господу, все человечество как нечто связанное с ним самим.
Два или три дня тому назад мы стояли с отцами около дерева у Ambergate, и я сказал им: «Посмотрите, огромное дерево! И каждый лист напоен силой, и все дерево здорово». Человечество подобно дереву: если я лист на этом дереве, листы которого полны жизни, — то и я полон жизни. Но теперь дерево это больное. И в его болезни для нас, христиан, нормально молиться так, как Сам Господь молился за весь мир, — с таким чувством, что это моя жизнь. И тогда космическая жизнь проходит через меня в своем массивном потоке. Ибо это сознание, что мы — неотделимая часть человечества, свойственно христианину.
Я чувствую себя перед лицом этого бытия, которое раскрывает для нас Господь, как перед явлением чрезмерно великим, о котором не знаешь, как говорить, каким словом. Но я хотел бы передать вам этот «огонь». Не тот огонь, который пожигает во аде, а огонь, о котором говорит Христос: «Я пришел, чтобы свести огонь на землю, и как хочу, чтобы он возгорелся в сердцах людей» (см. Лк. 12:49).