Первоначально на Выге было «вельми скудно» – не было ни знатоков пения, ни древних почитаемых икон. Богослужение приходилось совершать при лучине. Не было и колоколов – их заменяла простая доска. Однако со временем, благодаря усилиям выговских киновиархов, ситуация изменилась кардинальным образом.
Уже к началу XVIII в. сложился архитектурный облик общежительства: в центре – соборная часовня с трапезной и столовой, колокольня, по периметру – больница, жилые кельи, хозяйственные службы. Монастырь был окружен высокой стеной, за которой располагалась гостиница для паломников. Через реку Выг был построен мост.
Сохранилось подробное описание Выговской обители и ее часовен, сделанное в 1787 г. Ф. П. Бабушкиным, будущим выговским настоятелем. Описание это достаточно интересное, поэтому приведем его лишь с небольшими сокращениями:
«…Состоит святое место оно, яко древний монастырь, стенами твердыми чювственными и святых отец молитвенными ограждено четыре ограды. И по сем храмов молитвенных вси наподобие яко церкви превеликие с главами и с крестами и три колоколни собственные себе возле часовен, а прочие внутрь болниц колокола.
Во-первых, о самой [Выгорец] кой Спасове обители поуведомляю: стоит на прекрасном месте монастырь, поблизости реки, называемыя Выг… 1-я часовня во имя Спаса Богоявления Господня – храм… точию на вид как церковь, а в ней также, как войдеш, точно как в церкви сперва з дву стран сходы – лествицы широки, не само высоки, потом наподобие паперти папертные сени, и тут, якоже в папертех водится, образы, тако и у нас образы великие местные поставлены; потом внутрь трапеза десяти сажен шириной, а ис трапезы и двери болшие двойные до самова почти верху трапезнова, а там якобы самая церковь, а у нас называется певчая. Тут вышина особливая, вдвое болши трапезы вверх, и верхния окъна свои болшия, шириною певчая шести сажен. Во-вторых, на средине царские врата, наподобие как у Воскресения у нас в Романове, токмо светлые на золоте евангелисты красовитее и ангели с рипидами написаны; по правую руку… Спасов образ греческаго писма чюдотворной Вседержитель дву аршин вышина, болшею главою с плещами, весь в окладе серебряном и позолоченном, поля и оплечье до венца и венец с камением цветным болшим; где «он» вверху, тут камень цветной красной, а около Ева оспыные камешки наподобие «она», а идеже «w», тут осыпной ис каменья цветнаго «w», так же и «наш» ис каменья осыпнаго; и гривна превеликая, по-нашему сата позолочена.
А подле его: 1 – Богоявления, 2 – Успения, 3 – Соловецкие, а на заворот за одной лампадой Александ [р Св] ирский, а подле образ росийских всех святых, на средине того образа София Премудрость Божия, повыше Троица, пониже крест, а со обоих стран вси святители и преподобнии и князи и прочии святии. И лампады перед всеми самой болшей руки зеленомедные ярославской работы самой хорошей. А у руских есть железные ручки походячие (передвижные – К. К.), на коего святаго день праздника свеща ему собъственно под самое лико поставляется; и выше и ниже и на страну две ручки предвигаются на винту. А тут окно и завеса у окна, тут старец стоит, кой замолитвует (т.е. ведет службу – К. К.). А от окна, колко есть места до другова окна, тут на промежутках образ Страшнаго суда вышиной 4 аршин и поперег 3-х аршин в коностасе (иконостасе – К. К.) золотом резном, а тое окно будет на крылосе правом, а крылос повыше полуединою ступенью, а крылос в пояс, стена до дверей трапезы, что насередине, а на заворот два аршина. Стенка и брус покрыт зеленым сукном, а на болшия праздники красное, кармазинное. А на крылос на один 20 человек уставитца, такоже и на другом, а на всяко воскресение во всем году крылошан 15 человек.
А на левой стране у царских врат образ 2 аршина же Одигитрия Тихвинская Богородицы, в ту же меру, весь во окладе серебряном и позолоченном и в жемчюге, и оплечье все позолоченое, и сата болшая московской работы хорошей. А подле ея Святая Троица, а подле Троицы Николя святителя, а подле Николы Филипп митрополит Московский, вси в одну меру. А на обороте преподобный Александр преподобный Ошевенский, каргополский чюдотворец. А подле образ всех святых 2 аршина с половиной. И тут окно, а окна аршина полтора вышиной, и у сего окна завеса, за сей завесой стоит настоятель… а промеж окнам тут стоит Преображения Господня образ да Знамения Богородицы. И тут паки окно на левом крылосе, а левой крылос таков же, как и правой единаки.
На правой стране и на левой стоит столики против крылосов на средине, по аршину длиной, нижегородския дубовыя и с ящикам двойным, отворяются и выдвигаются, а на них сукном покрыты зеленым, а на них кладут книги, кои всегда обращаются: Октаи, Минеи, Триоди; а на правой стране возле стола стоит всегда налой евангелской, натянут шелковым грезетом вишневым. Да еще сверха плат болшей руки красной, до полу поволоки, и тут Евангелие лежит под покровом подобно пелены с крестом. Евангелие болшее, Иосифовское, вседневно под зеленым бархатом и с крестом, а празднишных есть два под красным бархатом и сребром обложены.
А у левова стола ставится в ряд на средину налой, егда праздники дванадесятые или храмовые, и тут кладут образ праздника того, а паволоки на них есть неоднакие объяринныя красныя и алыя и зеленыя и букетовыя и грезетовы и тафтяныя и великопостныя – смиреной цвет, вишневы, лазоревы. На обеих странах в праздники по налою украшенному, на евангелском налое покров золотой парчи дорогой, крест золотой вышит поверху болшей со словами, един празумент около покрова в сорок рублей. Подсвешники есть болшие у налоев беломедные ярославской работы, как жар, по десяти рублей каждой, а удичные жестяные крашеные.
А над местным образом киот, а на нем стоят мелкия обычныя штилистовыя и пятичныя образа по всей часовни от краю до краю, все окладныя, дорогие, а числом на лицевой стены сорок образов, а десять в жемчюге. А на заворотах до самых крыласов тоже мелких ряд, а потом вверх апостоли 12, а в средине Вседержитель Господь на престоле, по два аршина вышиной цки (доски – К. К.), а над апостолам праздники дванадесятые с киотам по аршину вышиной, а над ним пророки такоже в одну меру. А над пророкам праотцы с киотам по полтора аршина вышины, а над ним херувимы и серафимы, красныя лица и белыя, а промеж ним кресты, а мерою четверти в три, а тябла зелены и вишневы.
Притом на средине паникадило в шесть пуд знатное, а само на блоках спускается ко всякому зажиганию свещ, 24 подсвешника, а в году на все 12 праздников дванадесятых свещи до единой зажигают 24, а потом храмовым такоже зажигают и на молебнах благодетелских, по их по прилучаю велико подаяние, и на погребениях болших такоже зажигают. А у местных образов пелены трояки удишны и средних праздников и болших праздников золотые парчевые, у всех местных – с крестами золотыми и словами и копием и тростию, а все средния – по красному бархату кресты вышиты золотом. Да еще и малое паникадило в полпуда, девять свещ на всем. Вместо лампады в Деисус всякой день зажигают свещю, а на воскресныя дни три свещи, такоже и на молебнах и на понахидах»[86].
Со временем образовалось и женское общежительство. «И видеша отцы настоятели, яко людие умножаются, положиша совет, како устроити житие и положи им Бог в разум, чтоб построити особь девический монастырь подале»[87]. Выбрали место на живописном берегу реки Лексы – в 20 километрах от Выгорецкого общежительства и в 12 километрах от Сергиева скита (где некогда спасались старцы Корнилий и Виталий). В 1706 году основали здесь женскую обитель, получившую название «Пречестной обители девственных лиц Честнаго и Животворящего Креста Господня». В том же году была освящена соборная часовня монастыря – во имя Крестовоздвижения. Первой настоятельницей Лексинской обители стала родная сестра Андрея Денисова Соломония, пришедшая на Выг вслед за братом еще в 1694 г.
Большое внимание в Лексинской обители уделяли образованию. Здесь была построена «грамотная изба» для обучения грамоте взрослых и детей. Из «Лексинской Академии», как называли школу при обители, вышло немало искусных грамотниц и начетчиц. Со временем была организована специальная мастерская по переписке книг. В «Описании Олонецкой губернии», изданном в 1816 г., о Лексинском монастыре, где в то время находилось 720 насельниц, говорится: «Упражнение их состоит в зимнее время в пряже, тканье и вышиванье золотом и серебром, которые вещи они продают и получаемые деньги кладут в общую казну». Насельницы обители вышивали лестовки, бумажники, кички, предметы домашнего обихода.
Вообще в состав так называемого старообрядческого суземка (то есть всей заселенной староверами территории Выговской пустыни) входили два монастыря: мужской Богоявленский (на Выгу) и женский Крестовоздвиженский (на Лексе), их подворья: женское – на Выгу, называвшееся Коровьим двором, и мужское – на Лексе, а также находившиеся в округе 20 скитов, в которых разрешалось проживание семьями.
Вынужденно оказавшись без священства, выговцы столкнулись с рядом серьезных проблем, которые все же сумели успешно разрешить, не прибегая к разного рода новшествам и не отступая от церковных канонов. В своем богослужебном уставе, приспособленном к условиям отсутствия священства, Выговская киновия стала следовать уставу Соловецкого монастыря. «И прииде к ним Соловецкий отец священноинок Пафнутий, муж вельми духовен, много лет живый в Соловецкой обители и весь чин церковный и монастырский добре ведый, они же его с великою любовию прияша к себе. И начаша общее житие и церковную службу уставляти по чину и уставу»[88].
Беспоповская практика, еще задолго до раскола бытовавшая на Русском Севере, получила свое теоретическое обоснование именно во время трагического «соловецкого сидения». Первый шаг в этом направлении сделал соловецкий инок Герасим Фирсов (ум. в 1667 г.), сформулировав за десять лет до начала восстания основные теоретические положения, которые легли впоследствии в основание беспоповства.