12-е: К таковым отлученным от соединения церковнаго нам христианам отнюд в домы их на беседы не ходить, и кольми паче к новоженам, и разглагольствия о духовных вещах малосведущим не иметь, от чего и бывает разврат и соединение церковное раздирается. Почему блюстися и завещаваем, паче молодым юношам и девицам: дабы не наполнились слухи касающагося до браков, или до чего инаго, душепагубнаго последствия и греха. Понеже молодые люди паче поползновенны бывают к слабостям, нежели ко утверждению, понеже и от единыя искры огня великия здания погорают: тако и сии юныя сердца, егда услышат касающееся до браков, тогда огнь сладострастнаго вожделения возгорается в юных сердцах и враждуют всегда браком.
13-е: Без нужды и потребы к таковым отнюд в домы не ходить, где ум и совесть повреждается. Но аще и по требе кому приведется внити, то у таковых, как у церковников, равно и у новоженов, иконам их не молитися, и прощения по приходе и отходе – «Христа ради» не говорить, – понеже в них не живет Христос, а антихрист, а точию по обычаю введенному глаголи: «прости» и «здорόво».
14-е: Да и нам, отцем духовным, подобает противу правил святых отец чинити. Отныне повелеваем сему правилу последовать: всякому из нас отцу духовному в келиях уже на уединении с зазорными лицы и с духовными дочерьми, с девицами и с молодыми женами, не жить, и тем житием православных христиан, братию нашу, не соблазняти, как прежде доселева бывало у нас недосмотрения ради и слабенько попущено, и таковым бы нам житием яко содомляном проклятым не быть; но подобает нам жен средняго жития себе на послуженье избрать, а молодых жен и девиц в стряпухах отнюдь не держать и за келейниц их не почитать.
15-е: А которые до сего времени жили с зазорными лицы, и в тех лицех велие сомнение стяжали, в том и на веру Христову и на христиан хула и порицание и гонение воздвизается: а ныне аще ли от тех жен и девиц приидут на покаяние и обещаются уже совершенное чистое житие сохранити и веру Христову соблюсти, подобает принять на покаяние, и потом нам в то же самое время отослать во иное место спокойное для совершения душевнаго спасения, где не бывает близ мужескаго пола.
16-е: Аще ли которые из нас отцы духовные не будут по сему писанному уставу творити и тако жити, якоже собором сим узаконяем, но по своему нраву будут такоже сожительниц таковых держати и с ними единодомовне жити: и нам с ними не буди отселе ни части, ни жребия, ибо от сего бывает от верных подозрение и соблазн, от неверных же укор и хула велия. И мнози таковых ради вин велие сомнение имеют и к вере Христовой не приступают и от верных мнози сих ради вин отступают.
17-е: А которыя дети наши духовныя, живущия по келлиям юноши, или мужи, после сего нашего соборнаго уложения и братскаго приговора, буде кто возмет к себе женскаго пола или престарелую девицу на сожительство изветом немощи ради телесныя, и келейное пребывание имети будут, и если окажется у них деторождение с теми женами или девицами, и таковых явственных единокелейных сожительствующих вкупе подобает нам, отцем духовным, разводить от общаго сожития и по преданию святых отец от соединения церковнаго отлучить и во общее богомолие не впущать и в питии и в ядении не сообщаться, и в таком деле, еже есть противно христианскому положению, отнюд не потакать.
18-е: Закупаемое на торгу брашно определяем всем вообще братскому нашему сословию полагать по сту поклонов.
19-е: А посему отныне узаконяем и впредь тако повелеваем, всем нашего братскаго сословия, каждому ежедомовне пред обедом, во время семипоклоннаго начала и преднадлежащих к обеду молитв, всякое судно с кушанием и питием открывать для освящения молитвою торжищных нечистот.
20-е: И о сем буди всем христианам ведомо, яко у всех нас, духовных отцев, елико на том соборе бяше, и книжных думчих дьяков и прочих христиан, собравшихся во славу святыя единосущныя Троицы, Отца и Сына и Святаго Духа, и учинивших совет общий за любовь христианскую, положено: дабы нам творити по вышеписанному изложению, елико возможно, и хранити сие свято и нерушимо, – тако и написахом повелением со всеобщаго собора и общаго совета. Во удостоверение сего и рукоприкладствуем под сим»[133].
Далее шли 24 подписи участников собора, среди которых первой стояла подпись Феодосия Васильева, ставшего к тому времени уже признанным вождем новгородских староверов.
Великий исход
Как цвела там вера старая,
Вера старая христианская;
Не менее двухсот лет
Изо всех стран собиралися,
Невозбранно жить поселялися…
У нас были здесь моленны,
Подобны они были раю, —
Соружены святыми иконами,
Украшены духовным пением;
Службы были ежедневныя,
Молитвы к Богу непрестанныя.
Старообрядческий стих «Разорение скитов»
В это время новгородская епархиальная власть обращает на Феодосия Васильева особое внимание. В 1697 г. на новгородскую кафедру вступил митрополит Иов (ум. в 1716 г.), известный своей активной противостарообрядческой деятельностью и симпатиями к «латинскому» направлению. Участились розыски «раскольников» и их допросы. Если кого-либо из староверов удавалось схватить, его приводили к митрополиту Иову и допрашивали «с пристрастием». Многие, не выдержав пыток, признавались, что были обращены в старую веру Феодосием. Придя в неописуемую ярость, митрополит велел разыскать Феодосия. Он лично явился в Крестецкий Ям, где прежде дьяконом служил Феодосий, и заставил всех жителей явиться в церковь к причастию, причем к уклонявшимся было применено насилие. Однако ни в Крестецком Яме, ни в его окрестностях старообрядческого вероучителя найти не удалось.
Увидев, что «невозможно граду укрытися на верху горы», Феодосий в 1699 г., взяв с собой мать и сына Евстрата, переехал в Речь Посполитую, в Невельский уезд, где был принят паном Куницким. В Житии Феодосия приводятся такие мотивы переселения: «Не мучения и смерти бояся сие сотвори; желателен убо зело бяше за древнее святоотческое содержание усердно душу свою положити, но другим пользы и спасения желая и Господню заповедь исполняя: Аще, рече, гонят вы во граде сем, бегайте в другий».
Вслед за Феодосием в Польшу отправилось «множество христиан от градов, весей и сел, любовию распаляеми… желающе древлецерковное святое православие немятежно соблюдати и под руководством его пребывати». За польский рубеж потянулись телеги с сотнями русских людей. Оставляя насиженные родовые гнезда, староверы брали с собой лишь самое необходимое и дорогое – святые иконы и церковные книги. Всего собралось в Невельском уезде «мужеска пола до 600, девиц же и жен до 700». Были здесь люди разного звания – от простых крестьян и посадских людей до людей знатного происхождения – дворян и бояр. Но всеми ими двигал один мотив: спасти свою душу, поскольку сохранение правой веры в чистоте на их родине стало невозможным. Настроение их лучше всего выразил Феодосий Васильев: «А я, грешный, того ради скитаюся за имя Исус Христово, чтобы мне во веки душою и телом не погибнути, и от Бога и святых Его не отлучитися, и царства небеснаго не лишитися, и пищи райския не удалитися, и избавитися бы мне муки вечныя, и плача неутешимаго, и скрежета зубнаго. Да аще мне и скорбь приходит, ино Господь меня утешает Своими пречистыми усты, – тако глаголет: аще кто Мене ради оставит отца, или матерь, жену и чада, рабы и рабыни, – и Аз вам буду отец и мати, и жена и чада, и рабы и рабыни, и послужу вам яко братиям и другам»[134].
С разрешения польских властей близ деревни Русановой, Крапивинской волости были устроены две обители: мужская и женская. На первых порах было немало трудностей – приходилось сначала расчищать землю от леса, а затем только возводить деревянные постройки. Но всему предшествовала и во всем помогала молитва. Первыми в обителях были поставлены соборные моленные. «В обителях же овиих (обеих. – К. К.) служба Божия: вечерня, павечерня, полунощница, утреня, часы, молебны и панихиды, со чтением и сладкогласным пением, святым старопечатным книгам вся по уставу, чинно и красно вельми, на кийждо день исправляшеся». Устав в обителях был положен «иноческий, Василия Великого», во многом напоминавший уставы монастырей прежних подвижников Святой Руси – преподобных Пафнутия Боровского и Иосифа Волоцкого. Во время трапез, которые были общими, читались поучения. Хлеб и другие продукты тоже были общими. Одежда, обувь и прочие необходимые вещи выдавались из общей казны.
Главными чертами Невельской обители были суровая монастырская дисциплина, послушание своему настоятелю, многочасовые службы и общность имущества. Согласно постановлениям Новгородских соборов все члены общины должны были соблюдать безбрачие. Для решения важных религиозных, догматических или хозяйственных вопросов в общине созывались собрания или соборы, в которых участвовали наставники, книжники и другие члены общины. Решения на этих соборах принимались сообща.
Феодосий, как духовный руководитель общины, сам отправлял в обители основные церковные службы и требы, крестил, исповедовал, отпевал умерших. В религиозной и хозяйственной жизни его главным помощником был умный, кроткий, образованный и весьма сведущий в Священном Писании выходец из дворянского сословия Захарий Бедринский. Другим помощником был Стефан Валацкий, проводивший службы в храме в отсутствие Феодосия. Из других «християнских учителей» известны имена Спиридона Максимова, Симеона Григорьева, Прохора Матвеева, Ивана Кондратьева и Ивана Семенова, сопровождавших Феодосия Васильева во время его поездки на Выг в 1706 г. Среди его многочисленных учеников и последователей упоминаются многие, имевшие высокое происхождение, – «Антоний Авраамов, муж духовный, Дмитрий Негановской, Герасим Злобин, патриарший дворянин, духовный, Феодор Афанасиев, Никита Иванов, Иаков Хмелев. Тако же и от болярынь благородных не мало, яже суть сии: Небаровых вдова и две сестры девицы, Полонских девица, Нееловых вдова со дщерию, Дириных жена, Дядевкиных три девицы, Стоговых девица, Елагиных две сестры и прочии». «Многие, – говорится в Житии Феодосия, – от благородных боляр оставляху домы, высок