Не будь такой мнительной! А если даже и так. Тебе ли не всё равно?
- Именно он меня в своём царстве и удерживает, - стараюсь подключить имеющееся обаяние, при этом по интонации понятно, что говорить на эту тему я желанием не горю.
Далее разговор проходит спокойно, расспрашиваю Леонида, как он попросил себя называть, о его самочувствии, намерено обходя тему того, как так вышло, что в его доме побоище устроили. Оставаться долго неудобно, да и ему пока нагрузки противопоказаны.
- Алёна, я буду вас ждать. В любое для Вас время удобное – пропустят. И ещё. Вы так и не сказали, как я могу Вас отблагодарить? - смотрит пронзительно, слегка прищурился.
То пусто, то густо. Зачастили предложения меня «осчастливить». Со всей имеющейся у меня тактичностью сообщаю ему, что для меня главной наградой будет его выздоровление скорейшее.
Глава 27
Ближе к шести часам дверь в лабораторию приоткрывается. Увлеченная я не замечаю этого, после шести, когда большинство сотрудников расходится, открывается второе дыхание. Коллега прокашливается, привлекая моё внимание:
- Алён, можно тебя попросить подняться? Там… Хотел тебя попросить. Всё девчонки разошлись. Можешь ты? – причина такой нерешительности может быть только одна.
Наш мастер на все руки теряется и не горит желанием проводить медицинское освидетельствование только в одном случае. Соглашаюсь сразу. Девочке тоже проще будет со мной, хотя бытует мнение, что мужчины специалисты мягче. Но как не крути, особенно молоденьким девушкам проще разговаривать с женщиной. У многих на долгое время страх остается перед противоположным полом.
Домой возвращаюсь в девятом часу, опустошенная. Ноги еле несут до машины и от неё до подъезда.
Погощу у родителей пару дней и поеду в Светлогорск. Поселюсь в санатории и буду делать янтарную терапию. Внутренне посмеиваюсь от своих мыслей. Дурак думкой богатеет, моя тема.
Чувство вины перед папой не дает мне покоя, поэтому предпочитаю поездку ассоциировать с различными темами, главное чтобы не были связаны с родными.
- Алёна, - фонари горят, не темно. Но оставаясь до сих пор под впечатлением от конца рабочего дня, я вздрагиваю. – Да подожди ты.
Оборачиваюсь и смотрю на руку Кости, сжимающую мое запястье. Взглядом показываю – отпусти.
- Что надо? – вопрошаю совершенно не культурно.
- И тебе привет, - улыбается открыто. Быстро меня с ног до головы осматривает. – Как себя чувствуешь?
Назло хочется режим стерляди включить, как подруга бы моя сказала. Вот какого от тут трется? Близко живет, но не в моем же литере.
- Можешь считать, извинения приняты, - на счастье, голос мой звучит равнодушно.
- Я не планировал извиняться, - Косте весело становится, вижу всё больше его зубов. Ровные, эмаль светлая.
- Тем хуже для тебя, - вскидываю подбородок, в глаза ему смотрю.
Прикидываю, что бы эдакое сказать, дабы отбить у него любое желание продолжать со мной общаться.
- Ты мне решила характер свой показать? – раздражения не чувствуется, он выглядит заинтересованным.
Опрометчиво с его стороны, учитывая истеричность его благоверной – я бы бежала от любого проявления нрава у женщин.
- Я его регулярно проявляю. Мне тебя надо учить справки наводить? С твоей стороны непрофессионально приходить ко мне до того как узнаешь что я за человек. Но так и быть, я помогу. Завышенные требования у меня не только к себе, но и к тем кто рядом находится. Мне самой с собой сложно, представляешь, каково остальным?
- Звучит крайне заманчиво. Давай поужинаем вместе. Поговорим. Ты подробнее расскажешь о требованиях.
Если бы во мне было много энергии, я бы злиться начала. А так не выходит. Как машина, которая глохнет. Аж обидно.
- Ты видимо не понял. Я не общаюсь с женатыми. С хромыми, косыми, - перечисляю, загибая пальцы. – Неинтересными, недалекими, дурнопахнущими, - оу, понесло. – Последнее погорячилась. С любыми, но не с женатыми. Мне не интересны причины, по которым ты разводишься, - как по мне, причина ясна. Я бы тоже сбежала. - Сострадать после, я тоже не буду.
- Даже как друзья? – он настолько пристально мне в глаза смотрит, что поежиться хочется. Взгляд пробирающий. Во время допросов практиковался?
- У меня нет вакантных мест в рядах друзей.
- А на льготных условиях?
- Кость, тебе совсем нечем заняться? – усталость наружу прорывается. – Мне в отличие от тебя хочется домой. Поужинать, душ принять, отдохнуть. Почему я должна тут с тобой стоять?
- Нехорошо получилось, Алён. Жанну на почве ревности кроет.
- Не удивительно, - произношу с сарказмом. В памяти всплывает наш поцелуй. Не хотела бы я чтобы мой муж так целовал кого – то.
- Согласен не прав был, но мы уже вместе не живем много месяцев.
- Свободу почувствовал? Я этого не понимаю, даже не думай. Сначала развод, потом во все тяжкие. У всего есть первопричина. Хочешь сказать у твоей жены нет оснований тебя ревновать?
Наконец – то легкость его покидает. Лицо становится серьезным, складка между бровей залегла, челюсть плотно сжата. Молча смотрит.
- Мне всё равно, честно. Только не со мной, не хочу в этом мараться. Даже вникать не хочу. У тебя на меня стоит, какое дружеское общение? Если мне захочется потрахаться, поверь, я найду с кем, - получается жестко.
Костя руку приподнимает, в попытке не дать мне уйти. Эмоции во мне бурлят с такой силой, что плохо себя контролируя, в сторону отпрыгиваю так резко, что он теряется. Рука в воздухе повисает. Со стороны можно решить, что я думала, мол, ударить хочет. Но это не так. Я просто хочу побыстрее за дверью подъезда скрыться.
Глава 28
Едва глазки свои открываю, начинает в детство хотеться. Так чтоб конфеты есть, в куклы играть и ответственности никакой. До ломоты не хочется из норки своей выбираться. Но вещи сами себя не соберут. Несколько дней и папа лично за мной прилетит, возьмет за шкирку и поеду с ним в чем была. Он хоть прямо и не сказал, но точно об этом подумал, когда я начала вещать о том, что никак не могу в отпуск уйти.
Первую половину дня трачу на то, чтобы в порядок себя привести. Новая стрижка, уходовые процедуры для лица, ноготочки аккуратные делаю. Если уж ехать на пытки, то хотя бы при полном параде.
С отцом всё понятно. А вот мама… В её картине мира, главное предназначение любой женщины – дом, дети, верность любимому мужчине. Эту миссию я провалила. Подчистую. Так что слушать мне причитания долго. И думать над своим поведением. Спасибо папе, он ей за Артёма не рассказал в свое время, а так бы специально прикупила воды святой и на породе меня «ополоснула».
Всю дорогу до дома смотрю на свои руки и радуюсь. Специально неудобно руль обхватила, так чтобы ногти в зоне видимости были. Любуюсь. Мастера посещаю регулярно, но в рабочее время у меня обыкновенное прозрачное покрытие. Сейчас же красивый необычный френч с черными большими полукапельками.
- Явилась, - бодро окликает меня Наташа. Спрыгивает с подоконника, несется ко мне, объятья распахнув. – Я думала, что ты мне специально не открываешь. Сливаешься. Но соседка твоя сказала, что ты уехала.
- Представляю, как ты мне в дверь билась, раз она вышла, - посмеиваюсь, специально дверь свою оглядываю внимательно, слегка наклоняясь. – А с чего я должна сливаться?
- С чего вдруг или с какого мероприятия? – брови подруги вверх летят. – Офигела что – ли? Забыла? Тётя Наташа значит старалась, приглашения доставала потом и кровью, а она забыла. Мы на открытие клуба нового идем. «Alioth», – смотрит на меня, мол, как об этом можно не знать.
- Ната, ёпт. Как будто нам Мариинки филиал открывают, тоже мне событие, - первым делом входя в квартиру туфли скидываю с ног. Кайф. Кайф. Кайф.
- Алён, четвертый десяток. Пора уже не только о духовности думать. С кем ты в театрах своих познакомишься?
- Не сходи с ума.
Прохожу к шкафу купе и с глуповатой улыбочкой разглядываю свое отражение. Волос касаюсь, нравится очень. Наташа сзади подходит, кладет мне руки на плечи.
- Красивая девочка должна быть счастливой, - произносит над моим ухом.
Наташа, при всей своей показной грубости и вульгарности – человек праздник. Ей не обязательно рот открывать, чтобы заряжать окружающих своей энергией. Надо ли говорить, что я её главный «вампир»?
Спустя несколько часов, вроде бы уговоренная я, начинаю причитать.
- Туль, нога ноет. Можно я никуда не пойду? У тебя всего четыре пригласительных. Найдешь кого – нибудь из нашей компании.
- Бедный твой мужик. Будущий. Прошлые поделом страдали. Сейчас компрессионный чулок тебе под колготки наденем и побежишь как миленькая.
Внешне нога уже абсолютно здорова. Но могу я пострадать – то немного?
- У меня колено вчера ныло.
- Мозг у тебя поднывает, дорогая моя. Ты мне должна, не забывай. Бросаете меня одну. Муж улетел, теперь и ты собралась. Он мне потом побрякушки привезет, а тебе придется телом расплачиваться, - плечиками подергивает, танец имитируя. – Пошли в твое царство. Пора собираться.
Курс держит она на мою гардеробную. Резво дверь распахивает и замирает, тяжело выдыхая.
- Блд. Надо Вадима тоже развести. Нафиг нам его кабинет. Он там максимум коммуналку с умным видом оплачивает, - немного постояв, начинает вешалки перебирать с наслаждением.
Прислонившись к стене, наблюдаю за вторым кругом «почета», совершаемым ею. Периодически Наташа достает ту или иную вещь, прикладывает в воздухе к моему силуэту. Останавливается на бежевых коротких шортах с черным поясом и белой блузке с открытыми плечами.
- Слишком короткие, - резюмирую.
- Сексапильные слишком, - находит на них этикетку и головой качает недовольно. – Твои ровные ножки надо показывать. У меня и в двадцать лет кожи такой не мыло. Но я все равно в мини гоняла, - смеется. - Посмотри, они же свободные. Объем легкую пикантность придаст.
- С непристойностью граничащую, - отталкиваюсь от стены и забираю у неё вещи.